ЖОРЦЫ

КРАТКИЙ ОЧЕРК ИСТОРИИ ИЖОРСКОГО ОРДЕНА ЛЕНИНА И ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ЗАВОДА ИМЕНИ А. А. ЖДАНОВА

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

Книга «Ижорцы» — краткий очерк истории одного из старейших промышленных предприятий нашей страны — Ижорского ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени завода имени А. А. Жданова (1722—1960 гг.).

В книге рассказывается о большом и славном пути завода, о революционных, трудовых и боевых традициях, сложившихся в борьбе и труде многих поколений ижорцев, о замечательном вкладе прославленного коллектива завода в великое дело строительства коммунизма.

История Ижорского завода — это также история города Колпина, одного из примечательных пригородов Ленинграда.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

* * *

«Ижорцы» выходят спустя 26 лет после выпуска «Истории Ижорского завода», написанной талантливым историком и журналистом Сергеем Завьяловым при участии большого актива старейших производственников завода и ветеранов революционного движения — ижорцев. Книга Завьялова, высоко оцененная в свое время инициатором и организатором дела истории заводов A. М. Горьким, стала в наши дни библиографической редкостью и массовому читателю неизвестна. К тому же она освещает исторический путь коллектива Ижорского завода только до 1917 года. Важнейшие события Великой Октябрьской социалистической революции, вся жизнь и борьба ижорцев в советское время остались за пределами работы С. Завьялова. Вот почему главным содержанием новой книги об Ижорском заводе, выпускаемой

Лениздатом, является показ завода и его славного коллектива в годы борьбы советского народа за победу социализма и коммунизма в нашей стране, за укрепление могущества Советского социалистического государства. Много ярких страниц книги посвящено героическим подвигам ижорцев во время Великой Отечественной войны.

В большой и сложной работе над книгой принимал участие широкий круг людей, партийная, профсоюзная и комсомольская организации завода.

Ценную помощь оказали своими воспоминаниями члены совета ветеранов завода — участники революционного движения и гражданской войны — А. А. Крохин, И. А. Черневич, М. Ф. Огурцов и другие. Созидательный пафос первых пятилеток хорошо передан в воспоминаниях и рассказах участников строительства первого советского блюминга мастера-сборщика К. М. Бахвалова, инженера А. Н. Баранова и многих других. Герои знаменитого Ижорского рабочего батальона Г. В. Водопьянов, Г. Л. Зимин, |В. А. Жевнеров|, Н. А. Залесских и другие помогли воссоздать величественную картину военных лет.

Значительную помощь в создании книги оказали: журналист А. В. Орлянский, работники заводской газеты И. К. Богумильчик, Ю. К. Зимин и А. М. Макаров, заводские фотографы В. М. Отто и Н. П. Подушкин.

Много сил и труда отдал созданию книги энтузиаст этого дела старейший работник завода Н. А. Щербаков, работавший еще вместе с С. Завьяловым над первым томом «Истории Ижорского завода».

Постоянное внимание и помощь в работе по истории своего предприятия оказывал партком завода и его секретари Б. А. Юргель и Н. П. Михайлов.

В кратком очерке нельзя было с достаточной полнотой раскрыть многообразную картину развития такого гигантского предприятия, как Ижорский завод, подробно показать славный путь его многотысячного коллектива, являющегося одним из боевых отрядов героического рабочего класса Советской страны.

Создание полной, научно-художественной истории Ижорского завода — дело будущего.

Глава I НА БЕРЕГАХ ИЖОРЫ

ОСНОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ ЗАВОДА

Осенью 1703 года в 25 верстах от Петербурга на болотистых берегах реки Ижоры появилось около ста работных людей. Это были крепостные крестьяне Новгородского, Пошехонского и Белозерского уездов, присланные сюда по царскому указу Санкт-Петербургским адмиралтейским двором. С шумом и треском они валили громадные сосны, подрубали столетние кряжи дубов, разделывали бревна, тесали балки, вязали и сплавляли древесину вниз по Ижоре в Неву, на Адмиралтейский двор.

Россия строила флот. Леса требовалось много. Нужен был он и на постройку дворцов. Бояре, хоть и без боль-

шой охоты, застраивали отведенные им участки в окрестностях молодой, поднимавшейся из болот и топей столицы российского государства.

Но много ли нарубишь вручную? Быстрое течение вод Ижоры родило мысль построить плотину и соорудить на ней вододействующую лесопильную мельницу. Для руководства строительством приехал голландский мастер Ян Кинтлер. Усилиями крепостных людей укрощались воды Ижоры. Плотина 90 сажен в длину и 14 сажен в ширину преградила путь реке. На плотине поставили четыре амбара с двумя лесопильными рамами в каждом, которые приводились в движение шестнадцатью вододействующими колесами. С 1711 года Ижорская лесопильня начала снабжать пиломатериалами верфь у устья Ижоры, где строились суда русского флота. *

Вскоре выяснилось, что место для постройки выбрано неудачно. Отдаленность от Невы, нехватка леса, частые прорывы плотины побудили Адмиралтейскую коллегию поставить вопрос о строительстве новой водяной лесопильни.

Летом 1720 года начались работы по постройке пяти новых лесопилен в другом месте, в восьми верстах от устья Ижоры. Это и было то место, где сейчас высятся гигантские цехи славного, дважды орденоносного Ижорского завода.

Пока шло строительство новых лесопилен, на старой возвели вододействующие мастерские для изготовления шлюпочных якорей, медных листов и проволоки. Они начали работать в 1722 году. Этот год и явился годом зарождения Адмиралтейских Ижорских заводов. **1

В 1724 году вступили в строй новые лесопильни. Производительность их по тому времени была довольно высокая. В 1724 году она составляла 44 154 доски для судостроения и 42 785 — для хозяйственного строительства. В 1730 году, выполняя заказы для Петербургского, Кронштадтского и Ревельского адмиралтейств, лесопильни изготовили досок разной длины, брусков и горбылей

* Ссылки на источники смотрите в конце книги в «Указателе архивных и литературных источников».

* * Отдельные строящиеся мастерские (цехи) на Ижорских лесопильнях в исторических документах называются заводами. Отсюда весь промышленный комплекс стал называться «Адмиралтейские Ижорские заводы». Это название сохранялось до 1917 года.

Мастерская по производству якорей (XVIII в.).

разных размеров 111 600 штук, общей стоимостью на сумму 14 501 рубль 51 копейка.2

На лесопильнях в рабском, каторжном труде изнывали подневольные работные люди. За час до восхода солнца по звону колокола собирались они у плотины. Писари распределяли их по участкам. Рабочий день продолжался летом 13, а зимой 12 часов. За людьми неослабно надзирали десятники и урядники. Сержант, состоявший при лесопильне, наблюдал, чтобы люди работали «неленостно». Кормили скудно: пустые щи да каша, сдобренная прогорклым постным маслом.

В 1753 году на Ижорских лесопильнях началось строительство якорных мастерских, стало расширяться производство медных обшивочных листов. К 1762 году эти мастерские были перенесены на правый берег реки Ижоры, поближе к плотине и лесопильням. Там же построили молотовую мастерскую. С 1765 года завод стал производить небольших размеров якоря, мельничные пилы, молоты, топоры и т. д.

В начале семидесятых годов построили кирпичную

мастерскую, которая снабжала кирпичом строительство царских дворцов и Морского канала.

Оборудование мастерских было жалким и чрезвычайно отсталым даже по тому времени. Лишь в 1781 году приобрели в Англии и установили на Ижорском заводе плющильную машину для изготовления медных и железных листов длиною от 6 до 8 футов и шириною около одного аршина. Разрезной чугунный вал для машины изготовили на Олонецком заводе. Плющильная машина действовала от огромного водяного колеса. Она протягивала железные и медные листы для котлов.

Техническим усовершенствованиям тогда мало уделялось внимания. Зато адмиралтейские чиновники были неутомимы и изобретательны в другом — в насаждении военной муштры, в усовершенствовании и без того варварской, бесчеловечной системы эксплуатации.

В апреле 1783 года взамен мельничного мастера Дмитриева Адмиралтейство назначило секунд-майора Шахова, которому присвоило звание командира Ижорского завода. Для регламентации внутренней жизни предприятия была выработана подробная инструкция, согласно которой для всех мастеровых и работных людей устанавливалась воинская дисциплина. Командиру завода вменялось в обязанность введение на заводе самого строгого порядка — круглосуточный караул, пропускные билеты и т. д. Для «воспитания» работных людей командиру предписывалось по праздникам выстраивать перед заводом весь персонал и после начальственных нравоучений вести всех в церковь.

Под неограниченную власть командира отдавались на только работники завода, но и всё население прилегавшего к заводу поселка.

Река Ижора делила Колпино на две части. На правом берегу располагалась Колпино-Никольская слобода, представлявшая собой широкую длинную улицу, застроенную домами с четырехскатными крышами. Там жили заводские мастера и подмастерья. У плотины раскинулась Никольская слобода. Ее дома сгрудились вдоль дороги в Петербург. Здесь находились кабаки, питейные заведения, харчевни, лабазы и постоялые дворы. На левом берегу разлива реки Ижоры раскинулась Чухонская слобода, где жили преимущественно работные люди и ссыльные мастеровые, которые использовались на самых

тяжелых работах. В стороне от разлива, также на левом берегу, начала строиться Новая слобода. Все эти «слободы» объединялись общим названием — Колпино.

В 1785 году в Колпине, насчитывалось восемьдесят семь дворов, где жили только те, кто работал на заводе. Посторонним в Колпине проживать запрещалось. За мельчайшие нарушения порядка (даже за невыход на работу по болезни) применялся один метод воздействия — батоги, плети, шпицрутены. Для мастеровых, которых плети не «исправляли», существовали арестантские роты.

Жестокая палочная дисциплина, каторжные условия труда, церковный дурман помогали командиру Ижорского завода держать в повиновении работный люд.

В первой половине XIX века уровень производства на Ижорском заводе, как и на других заводах Морского ведомства, далеко не соответствовал нуждам строившегося флота, для которого с каждым годом требовалось всё больше медных листов и различных железных изделий. В 1803 году, после продолжительной бюрократической волокиты, начались работы по переустройству завода, в первую очередь по реконструкции плотины и отводящих каналов для подачи воды на деревянные мельничные колеса, которые вращали механизмы во вновь построенных мастерских — литейной, котельной, столярной. Одновременно шла постройка новых каменных цехов.

На завод снова пригнали мужиков. Стоя по пояс в студеной воде, они выбирали грунт со дна реки, забивали сваи, сгибались в три погибели под тяжестью связок кирпичей. Над болотистыми ижорскими берегами раздавались стоны, надсадный кашель и глухие проклятия.

Работы по реконструкции велись до 1828 года.

На Ижорском заводе с первых лет его существования было засилие иностранных инженеров и мастеров, выписанных из-за границы. На это ненормальное явление указывал в 1826 году друг декабриста Н. А. Бестужева К. П. Торсон. В своей записке «О разных предложениях к улучшению строевой и хозяйственной частей по морскому ведомству» он писал, что Ижорским заводом управляет директор Вильсон, англичанин, помощник его — англичанин, литейный мастер — англичанин и ещё

некоторые из мастеров — также англичане. «Представляется вопрос, — спрашивал Торсон, — если случится война с Англией, когда нужно вооружить весь флот и его резерв, когда от завода сего потребуется всевозможная деятельность, и если в это время сии господа вдруг объявят: мы, англичане, не хотим содействовать России против нашего отечества и, потребовав свои паспорта, уедут в Англию. Тогда вдруг работы на заводе остановятся или пойдут, но весьма худо, и флот, вместо скорого вооружения, будет остановлен в своем приготовлении».3

Отсталость промышленности России по сравнению с передовыми капиталистическими странами наглядно выявилась в плохой оснащенности русских кораблей и армии во время Крымской войны.

Но как бы ни отставал в техническом оснащении Ижорский завод, им были достигнуты определенные успехи. Заводские мастера, работая полукустарными методами, доказывали, что русские люди могут строить машины и паровые суда на уровне мирового технического прогресса.

Главным цехом завода, его сердцем, являлась молотовая мастерская. Многопудовый молот медленно поднимался вододействующим колесом, затем, срываясь вниз, бил всей тяжестью по раскаленной железной болванке, разбрызгивая тысячи искр. Молот мял железо, как руки пекаря мнут тесто, уплотнял его, делал монолитным. Обработанное таким образом железо отправлялось под валы прокатных и плющильных машин. Затем готовые изделия нагревались в печах и закаливались в водяных и масляных ваннах. Сварочное железо шло в якорную, цепную кузницы и другие мастерские, где из него ковали якоря, цепи, делали фонари, ковши, подсвечники и даже пуговицы.

В вагранках меднолитейной плавили медь. Готовые болванки пропускали между плющильными валами и таким способом приготовляли листы для обшивки кораблей. Много раз меднолитейной мастерской поручали чеканить медную монету. В мастерских завода производилась отливка пушек.

В 1813 году Ижорский завод изготовил землечерпательницу с паровой машиной в 15 лошадиных сил для очистки Кронштадтской гавани, а несколько позднее построил еще одну — для углубления дна реки Ижоры.

Вместе с изготовлением на заводе паровых машин началась постройка и паровых судов. В 1816 году завод построил первый колесный пароход русского флота «Скорый» с паровой машиной в 32 лошадиных силы. В 1819 — 1822 годах строились пароходы «Проворный» с паровой машиной в 80 лошадиных сил и «Ижора» для лесных операций на реке Онеге с паровой машиной уже в 100 лошадиных сил.

К началу 40-х годов расширились кораблестроительные мастерские. В 1833 году на заводе создали механизмы для пароходов «Александрия» в 90 лошадиных сил и «Геркулес» в 220 лошадиных сил. На пароходе «Геркулес» впервые в России и на 7 лет раньше, чем в Англии, была установлена машина прямого действия.4 Вслед за этим изготовили еще более мощную паровую машину для крупного фрегата «Богатырь», строившегося на Адмиралтейском заводе. На фрегате, кроме обычных 24 бортовых пушек, установили на носу и корме еще две бомбические пушки на поворотных площадках.

Если для пароходов «Проворный», «Ижора», «Богатырь» паровые котлы изготовлялись из медных листов, то уже в 1848 году на заводе началось производство железных котлов. Это являлось большим достижением, так как до этого котлы такого типа в России не изготовлялись.

Большой спрос на железные котлы потребовал создания новой котельной мастерской. Близ котельной на берегу Ижоры возвели деревянный эллинг, где строили железные палубные баржи для Петербургского порта. В 1863 году на этом эллинге был построен первый железный пароход «Нарев» с 15-сильною паровою машиной для действий на реке Висле. В следующем году спустили на воду пароход «Механик» и два винтовых железных баркаса «Лот» и «Лаг» для научных работ на Балтийском море.

Развернулись работы по строительству паровых машин для больших военных кораблей, заложенных на кронштадтских и других верфях. В 1863 году ижорцы изготовили паровую машину в 800 лошадиных сил для линкора «Севастополь». Изготовлялись также мореходные инструменты, физические и математические приборы, компасы, барометры, астролябии.

Накануне реформы 1861 года объем продукции,

выпускаемой заводом, достиг 370 400 пудов общего веса изделий.5 Число работавших увеличилось с 500 человек в 1810 году до 1700 в 1856 году.

Чрезвычайно низкой была заработная плата ижорцев. Квалифицированные мастеровые получали накануне реформы до 24 рублей в год. В то же время помощник начальника завода получал 2500 рублей, бухгалтер — 1000 рублей и т. д. Кроме оклада в деньгах, мастеровым выдавался провиант. Большие нормы провианта полагались тем, у кого в семье были мальчики, меньшие — тем, где были девочки.

Стремясь ещё больше закабалить ижорских пролетариев, царское правительство в 1827 году военизировало завод, превратив ижорцев в рядовых шестого рабочего экипажа.б Одетые в военную форму темно-синего цвета, они работали и жили как солдаты, подчиняясь воинским порядкам и уставам. Палочная дисциплина стала еще жёстче. Заводский колокол собирал людей на площади, где проходили построение, перекличка, осмотр. Затем строем шли на завод. В мастерских рабочих по списку принимал офицер, который в свою очередь затем передавал их мастерам и унтер-офицерам для распределения по работам. За малейшее нарушение порядка полагались «дифференцированные» наказания. Самым обычным считалось наказание шпицрутенами через 500 человек один раз, битье «кошками» по пятьдесят ударов, палками, сечение розгами.

Рабочего Александра Яковлева за то, что он попытался в Царском Селе подать царю прошение о переводе его с завода, публично выпороли розгами; Гаврилу Соколова, отлучившегося без разрешения из команды к приехавшим родственникам, на следующий день наказали шпицрутенами, протащив через строй в 500 человек. Все наказания проходили на площади в центре Кол-пина: начальство считало, что такие примеры должны воспитывать мастеровых в духе послушания.

Не выдерживая каторжных условий, ижорские рабочие не раз совершали побеги.

Иногда терпение подневольных людей лопалось, и они заявляли протест. Первое массовое выступление ижорцев случилось 14 июля 1857 года.7 В тот день рабочим было объявлено о том, чтобы они вышли на работу в воскресенье. Измученные каторжным трудом, ижорцы

возмутились. Толпой около 400 человек они пошли к дому командира экипажа и «дерзко» заявили, что не будут работать в воскресные дни.

Командир грозно накричал на рабочих, одного даже ударил палкой. Вызванная им команда рассеяла «бунтовщиков».

Начальство постаралось придать событию чрезвычайный характер. Из Петербурга прибыла следственная комиссия. Она обнаружила большие злоупотребления со стороны заводского начальства. Однако во внимание это не приняли. Под гром барабанов многих мастеровых наказали шпицрутенами и отослали в арестантские роты.

Неорганизованное, робкое выступление ижорцев окончилось неудачей. Но ни шпицрутены, ни розги, ни «кошки», ни другие самые изощренные орудия истязания не могли задушить в людях жгучего недовольства невыносимыми условиями жизни и труда. Это недовольство росло, крепло, время от времени прорывалось наружу в стихийных бунтах.

С падением крепостного права в 1861 году всё больше усиливался отрыв крестьянского населения от земли и приток его в промышленность. Росло число рабочих, из поколения в поколение занятых работой на фабриках и заводах. Это особенно характерно для Ижорского завода, где образовались значительные группы потомственных рабочих. В 1865 году из 3434 рабочих завода 1102 (32%) постоянно жили в Колпине.8

Рабочий коллектив Ижорского завода вскоре после реформы разделился на две части. Первая — это «кадровые» * рабочие, бывшие нижние чины шестого рабочего экипажа и их дети. Другая — временные мастеровые, «освобожденные» крестьяне, которых голод пригнал к заводским воротам. Разница между ними была в том, что «кадровые» носили мундиры, а «временные» их не имели. Кадровые получали несколько более высокую плату за труд.

В 1863 году число временных мастеровых превышало 1000. Кадровых было около 800 человек.9 Женский труд

«Кадры» — переходная ступень от казенного труда к вольнонаемному. Эта форма просуществовала до 1887 года.

применялся незначительно. Официально было разрешено допускать женщин к работе на заводе лишь с 1898 года. Детский труд использовался на заводе с давних пор. В 1871 году в цехах завода работало 137 подростков.10 Рабочий день официально считался 10-часовым, но фактически продолжался значительно дольше. Цехи, работавшие непрерывно, имели продолжительность рабочего дня 12 часов. В летнее время, с мая по август, работа начиналась в 5 часов 45 минут утра и заканчивалась в

7 часов вечера; в зимнее время — с сентября по апрель — работа начиналась и кончалась на час позже.

Условия труда в цехах завода были настолько тяжелы, что даже царские чиновники, привыкшие смотреть на рабочих, как на живой придаток к машине, в своих официальных донесениях рисовали ужасные картины труда. Трубная и прокатная мастерские, писал в конце 70-х годов один из инспектирующих Ижорский завод чиновников, помещаются «в старом, сыром и темном здании, с узкими коридорами и дворами, очистка и осушка которых почти невозможна. Мастерские эти страдают от тесноты помещений и недостатка вентиляции при удушливых газах и парах цинка... Механизмы мастерских... далеко не удовлетворяют требованиям дела, и всякое исправление их представляет напрасные затраты...» 11

В таком же примерно духе сообщалось и о работе кузнецов, которые постоянно отравлялись серными парами, о несчастных случаях в сборочной мастерской и т. д.

Если труд на заводе представлял каторгу, то быт рабочих был сущим адом. Нельзя без волнения читать материалы Военно-морского архива, которые бесстрастно повествуют о порядках, царивших в Колпине.

«...1871 год... В с. Колпино усиливается холерная эпидемия, причиной этого может служить то, что при сделанной перемычке у казенного дома по водоотливному каналу вода не имеет никакого стока, отчего в ней скопляются разные нечистоты от полоскания грязного белья... от обмывания метел и веников и пр., бросают в воду солому после умерших, на которой они лежали, плавают околевшие собаки, кошки. Из этого канала близ живущие жители почти все берут воду для пищи и пития».12

Для больных на заводе существовал госпиталь, в котором при страшной скученности могло разместиться не более 50 человек. В помещениях госпиталя «стоял тяже-

Миноносец типа „Сокол" и „Свирепый". Построен на Ижорском

заводе.

лый и нечистый запах». На больных — грязное бельё, питание отвратительное, температура зимой 10—11 градусов, кругом — пыль и грязь. Объясняя инспектирующему чиновнику причину грязи, врач госпиталя заявил: «Выметание пыли и сора вредно для дыхания больных». 13

В конце XIX века наступил новый этап в развитии мирового судостроения. Он вызвал перестройку и дальнейшее расширение Ижорского завода. В 1899 году завод освоил производство брони, построил броневую мастерскую, установил пресс давлением 5000 тонн и прокатный стан в 7000 лошадиных сил. На заводе расширялось производство различных видов стали, изготовление пушечных гильз. Развернулась постройка миноносцев. Только с 1889 по 1903 год их было построено 19. В этот период начал рельефно вырисовываться профиль завода как завода по производству качественных сталей и брони. Заняв первенство по броневому и стальному производству, завод на протяжении многих десятилетий с честью несет славу лучшего сталевара страны.

Живя и работая в условиях жесточайшей эксплуатации и притеснений, рабочие Ижорского завода, верные

традициям русских умельцев, создавали чудесные машины и механизмы, двигавшие технический прогресс страны. Часто просто по смекалке, не зная математических расчетов, они улучшали, совершенствовали, казалось, непревзойденные заграничные машины, перед владельцами которых раболепно раскланивались царские чиновники.

Большим достижением завода явился переход в 1863 году на валовое производство сварных стальных и железных труб в переоборудованной для этой цели железокотельной мастерской.

Наряду с производством стали, брони, паровых машин и котлов, судовых механизмов, строительством военных кораблей и барж на заводе производились медные фонари, брашпили, шпили, стопоры, лебедки, станки, небольшие краны и т. п.

В XIX веке Ижорский завод 15 раз участвовал в отечественных и международных промышленных выставках. За производство механизмов, аппаратов для военного снаряжения, судостроительной стали, якорей, цепей завод награждался памятными медалями и дипломами.

На Всемирной Парижской выставке в 1867 году заводу присудили бронзовую медаль и почетный отзыв за цельнотянутые трубы из зеленой меди и за токарный станок для обточки коленчатых валов. На международной выставке в Петербурге в 1870 году завод демонстрировал броневую 15-дюймовую плиту весом 1306 пудов. Столь мощная броня не выпускалась в то время даже в такой технически развитой стране, как Англия. Секрет изготовления этой плиты был прост: ее сложили из отдельных тонких листов, как вафлю, и спрессовали, пропустив через валы прокатного стана. Эта работа требовала высокого умения, четкости действий, была очень трудоемкой. Однако в дело эта броневая плита не пошла. Поразив воображение прибывших на выставку иностранных инженеров и промышленников, она долгое время валялась под открытым небом, покрываясь ржавчиной.

На выставке в Петербурге демонстрировался и железный коленчатый обточенный вал весом 800 пудов. За эти экспонаты завод был причислен к первому разряду и награжден золотой медалью.

На Московскую политехническую выставку в 1872 го-

ду Ижорский завод представил образцы железа, броневые плиты, модели якорей, цепи, водолазные аппараты и другие изделия. На этой выставке завод получил еще одну большую золотую медаль. На международной выставке 1876 года в Филадельфии завод продемонстрировал водолазные аппараты системы Гейнекс, насосы, медные вентиляторы. Жюри присудило заводу медаль и два диплома. За участие в 1900 году во Всемирной выставке в Париже Ижорский завод получил диплом первого разряда.

Глава II В БОРЬБЕ БЕЗЗАВЕТНОЙ

НАЧАЛО РЕВОЛЮЦИОННОГО ПУТИ

Из двери трактира вывалилась пьяная компания. С заломленными набекрень картузами, с распахнутыми воротами рубах люди, пошатываясь, шли по грязной, немощеной улице, скудно освещаемой редкими газовыми фонарями. Под гармонику пели наперебой нелепые частушки:

Ах, утоплю я свою милку

На березовом пеньке!..

Жизнь нескладная, нескладные и песни. Иногда в ночной темноте вспыхивали драки. Зимой "стенка на стенку" дрались на льду Ижоры.

Старое Колпино. Бывшая Троицкая улица, ныне улица Труда.

...Далеко шагнул Ижорский завод в своем развитии за сто пятьдесят с лишним лет своего существования. Обогатилось, усовершенствовалось и расширилось его производство. Но совсем мало отразилось время на раскинувшемся вокруг завода по обеим берегам Ижоры рабочем поселке, переименованном в 1878 году в посад Колпино. Здесь почти всё оставалось по-старому. Только вместо заводского военного начальства над Колпином стала властвовать царская полиция.

В 1871 году в Колпине насчитывалось 6000 жителей. Была одна заводская школа и несколько частных, в которых могли учиться только дети состоятельных родителей. В 1871 году из 692 девочек старше десятилетнего возраста училось в школах лишь 35. С мальчиками дело обстояло несколько лучше: из 417 подростков в школах занимался 181.

Но главное, чем славилось Колпино до революции,— это часовни и кабаки. К 1913 году, когда в Колпине проживало около 20 тысяч человек, в нем насчитывалось 5 церквей и часовен, 1 пересыльный пункт-тюрьма, 9 трактиров и 15 казенных винных лавок. На одного полицейского приходилось 300 жителей, а на одного учителя — 700. Правом избирательного голоса пользовалось всего 606 человек: генералы, офицеры и члены полиции (около 300), торговцы и лавочники (около 100), попы и дьячки (20) и другие «состоятельные» и «благомыслящие» господа.

Для поддержания «порядка» и «спокойствия» в Кол-пине постоянно находилась казачья сотня.

Полицию мало заботили пьяные драки: подерутся-подерутся и угомонятся. Да и не все дерутся. Те, что постепеннее, сидят в своих домиках, как раки в норах, копаются в огородах на отведенной заводом земле, распивают чаи, стараются сколотить «копейку» на черный день. А драки — это даже хорошо. В них люди всю свою отчаянность выкладывают, душу отводят. Такой придёт на завод с подбитым глазом — тише воды, ниже травы держится. Верёвки из него вить можно...

Вот смутьяны-бунтовщики, что подговаривают народ против царя, это посерьёзнее. Один Петерсон сколько хлопот доставляет.

А. Н. Петерсон — потомственный колпинец. Его отец был мастеровым шестого рабочего экипажа Ижорского завода. Токарь по профессии, он с юных лет примкнул к революционному движению и стал профессиональным революционером.1

Пролетарское движение к середине 70-х годов XIX века достигло известного размаха, приобрело большой и ценный опыт. Передовые рабочие стали понимать, что для успешной борьбы с хозяевами, фабрикантами и заводчиками необходима организованность пролетариата, нужны рабочие союзы.

Возникшая в 1875 году первая рабочая организация — «Южно-российский союз рабочих» — просуществовала всего восемь-девять месяцев и была разгромлена полицией. В 1878 году сложилась другая организация пролетариата — «Северный союз русских рабочих», во главе которого стояли выдающиеся рабочие-революционеры Степан Халтурин и Виктор Обнорский. Ижорский рабочий А. Н. Петерсон поддерживал с ними тесную связь. Много раз он подвергался арестам, тюремному заключению, ссылкам, но всегда возвращался в родное Колпино.

Петерсон хорошо владел сложным искусством конспирации и не раз водил полицию и жандармерию за нос, доставляя «стражам закона» немало хлопот.

Он не был пролетарским революционером, марксистом. До конца жизни он оставался убежденным народником, не понимая и не принимая социал-демократиче-

ского мировоззрения. И этим объяснялось сравнительно слабое влияние его на массы ижорцев.

В 70-х годах, ведя революционную пропаганду на Ижорском заводе, Алексей Петерсон вместе с Ефимом Федоровым и Николаем Некрасовым организовал в Кол-пине нелегальную библиотеку.2 Для некоторых ижорцев чтение книг из этой библиотеки, беседы с Петерсоном были первой ступенью на пути к революционной борьбе.

В 1890 году на заводе произошла крупная стачка. Ижорцы потребовали у администрации сокращения рабочего дня на один час. Однако слабая организованность и недостаточная твердость рабочих в достижении цели обрекли стачку на поражение.

Попытка создания в Колпине первого социал-демократического кружка связана с именем Василия Александровича Ванеева. Вместе со своим братом Анатолием — видным деятелем ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» — он бывал на тайных сходках «Союза» и принимал участие в его работе.

В 1895 году Василий Ванеев вместе с высланным из столицы рабочим завода Сименс и Гальске И. И. Кейзером, который так же, как и Ванеев, поступил на Ижорский завод, начал вести пропаганду среди рабочих, распространять нелегальную литературу. Им удалось завязать связи с рабочими Невской заставы, где в то время занимался в рабочих кружках В. И. Ленин, Кружок на Ижорском заводе рос и развивался, как одна из ячеек петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». В ночь на 9 декабря 1895 года Ванеев и Кейзер были арестованы, кружок их распался.

Дело Ванеева и Кейзера после разгрома кружка продолжал на заводе их ученик и последователь Яков Андреевич Андреев. Разметчик разбивочного плаца при судостроительной мастерской, молодой, полный энергии, но в меру осторожный и осмотрительный, он много читал, занимаясь самообразованием. Поначалу ему пришлось трудно. Некоторые из оставшихся на свободе членов кружка Ванеева отшатнулись от революционной работы. Организаторам нужно было всё начинать сначала.

Ежедневно рискуя провалом, Андреев восстанавливал связи, заводил новые знакомства. Постепенно связи укреплялись, число единомышленников росло. Познакомившись с конторщиком Александром Петровичем

Фельдманом — убежденным социал-демократом, Андреев подружился с ним. Они поселились в одной квартире, которая стала местом сбора членов революционного кружка.3

Осенью 1896 года кружок выпустил рукописную листовку, которая призывала ижорских рабочих к объединению, к борьбе за улучшение своего положения. Листовки расклеили на видных местах у входа на завод и в некоторых цехах.4

В ядро кружка Андреева входили рабочие Мудрынин, Соколов, Апарин, Кин, Иванов и Михайлов. Сходки бывали раз в неделю, а иногда и чаще. Обычно они проводились в лесу за Колпином, а также на новой квартире Андреева на Никольской улице, 41. Андреев оказался хорошим организатором. Ижорцы установили связь с рабочими Петербурга. На сходках, проходивших на квартире Андреева, нередко бывал рабочий с Галерного островка Ананий Филиппов. Колпинцы снабжали его нелегальной литературой. Влияние кружка ширилось.

В мае 1897 года на поляне за колпинским кладбищем члены кружка устроили первое нелегальное собрание рабочих завода. Собралось человек шестьдесят. Социал-демократы рассказали рабочим о празднике Первого мая, об освободительной борьбе, которую ведет пролетариат на Западе, звали рабочих к объединению.

Царской охранке удалось напасть на след участников кружка Ижорского завода. В ночь на 11 января 1898 года она арестовала Андреева, Фельдмана, Мудрынина. Кина, Иванова, Апарина, Соколова и Цветкова.

Однако и после этого полицейского удара революционная работа на Ижорском заводе продолжалась. Наиболее активную роль стала играть социал-демократическая группа рабочего механической мастерской Константина Антонова.

Первого мая 1898 года группа Антонова организовала на окраине Колпина рабочую маевку. Накануне ночью из Петербурга привезли пачку листовок, отпечатанных в нелегальной типографии «Союза борьбы». В листовках, озаглавленных «К рабочим Колпинских Ижорских Адмиралтейских заводов», выдвигались требования: повышение расценок, введение восьмичасового рабочего дня для подростков, отмена штрафов за невыход на сверх-

Ижорский рабочий, большевик-подпольщик, организатор первых маевок в Колпине Иван Константинович Михайлов. (Снимок 1940 года)

урочные работы, улучшение санитарных условий и другие.5

Распространение их поручили молодому рабочему, одному из активных членов кружка И. К. Михайлову.6 Тот привлёк надежных товарищей. Когда стемнело, они прошли по улицам Колпина и расклеили листовки на заборах и телеграфных столбах. Несколько штук приклеили на стволы деревьев около проходных. Возвращаясь домой мимо полицейского управления, рабочие, улучив момент, когда поблизости никого не было, приклеили одну листовку на доску полицейских объявлений. Оставшиеся листовки были разбросаны по улице. Утром, идя на завод, рабочие поднимали и читали революционные листки. Прочитав, прятали глубоко в карман. Некоторые же, опасливо оглянувшись, комкали и бросали.

6 мая начались аресты. Многие руководители цеховых кружков и активные работники группы Антонова были схвачены и после суда высланы из столицы. Среди сосланных был и И. К. Михайлов, ставший впоследствии профессиональным революционером. Активный участник

Октябрьской революции, он много сил отдал делу строительства социализма в нашей стране. *

К весне 1902 года на Ижорском заводе вновь была восстановлена социал-демократическая организация, куда входило семь рабочих кружков. Актив организации составил Колпинский подрайонный комитет РСДРП. На заводе стала распространяться ленинская газета «Искра».

28 марта 1902 года на улицах Колпина была разбросана листовка:

«Ко всем рабочим колпинского завода

Товарищи!

Вот уже несколько лет, как на всех заводах и фабриках нашей России-матушки идет беспрерывная борьба, и с каждым годом всё сильнее и сильнее борются рабочие за восьмичасовой рабочий день и улучшение своей жизни. На всех фабриках и заводах рабочие осознали, что они могут своей борьбой улучшить свое тяжелое положение, к чему и стремятся все рабочие. Ежегодно с первыми признаками появления весны они устраивают демонстрации и стачки и заявляют общие свои требования.

Почему же и нам, колпинцам, не последовать примеру тех товарищей, которые ежегодно борются за себя и за всех нас вообще, а мы сидим, точно караси, забравшись в тину, и ждем себе чего-то. Неужели нам здесь в Колпине так хорошо живется... Неправда, товарищи. Из нас ведь каждый сознает хорошо и видит, что нам не лучше, а еще много хуже живется. Но чего-то мы боимся и не решаемся заявить протест и высказать вместе с товарищами рабочими прочих фабрик и заводов всеобщие свои требования. Почему и даем повод нашему начальству из-за своей нерешимости и разъединения унижать и глумиться над нами как им вздумается. А чтобы не позволить глумиться над нами и показать, что и мы не бессловесные животные, следует всем соединиться воедино и побросать работу и заявить, что нам надо и что мы требуем...»

* И. К. Михайлов до ухода на пенсию в 1939 году работал в партийном и советском аппарате. Умер в 1950 году.

Далее в листовке перечислялись забастовочные требования. Среди них были: введение восьмичасового рабочего дня, устранение от должности начальника Ижорских заводов Гросса, празднование 1 Мая и другие.

Листовка заканчивалась боевым лозунгом:

«Да здравствует рабочее движение!..»7

НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ГОД

К концу 1904 года на Ижорском заводе оформилась крепкая большевистская организация. В неё входили Евгений Быков из бронеотделочной мастерской, рабочие Ульян Непряхин, Афанасий Пронин, Мирский и другие. Налаживались связи с рабочими заводов Петербурга. Распространялась среди рабочих большевистская литература.

Большевики-ижорцы на сходках и собраниях вскрывали истинные причины развязанной империалистами русско-японской войны. Большевики страстно призывали рабочих бороться против войны, против царизма, готовиться к всенародному восстанию. Использовались и легальные возможности для революционной пропаганды.

В конце 1904 года в Колпине открылось отделение основанного попом Гапоном «Собрания русских фабрично-заводских рабочих». В него записывались главным образом люди, недавно пришедшие на завод из деревни. Капитализм оторвал их от земли, голод пригнал в город, закабалил на заводе. Это была сырая рабочая масса, сохранявшая наивную веру в царя и бога.

Вечерами гапоновцы собирались в отведенном для «Собрания» самом большом доме Колпина. Впереди рассаживались бородачи, сзади — помоложе. Чинно слушали беседы на душеспасительные темы.

Как-то в «Собрании» появился молодой, невысокого роста, с серыми внимательными глазами человек. Одет он был, как и многие колпинские рабочие, в длинный теплый пиджак, под ним — синяя косоворотка.

Во время беседы попросил слова, заговорил, пряча в уголках губ лукавую усмешку:

— Христос сказал: все люди — братья. Правильно это. Только не все помнят его заповедь. Как-то сломался У меня напильник. Прихожу я к мастеру: «Дайте новый». А он как разорется: «Казенное имущество портишь, туды

сюды!..» Я ему говорю: «Брат во Христе, смирение приличествует человеку — созданию божьему». Только куда там!.. Орет еще пуще, кулаками чуть не в зубы тычет. Так и не сговорились, оштрафовал меня чертов брат во Христе.

И оратор перешел к тому, как трудно жить рабочему человеку, заговорил о нищете, о бесправии народа.

Председатель «Собрания» растерянно чесал затылок: вроде и о священном писании говорит, а получается что-то не то...

Наконец он решил перебить:

— О боге больше, о боге!..

— Так разве я не о боге?! — удивился оратор. — Бывает, конечно, что и собьешься. Так вот, Христос завещал нам: «Не убий»...

И он заговорил о войне, о том, что льется на полях Маньчжурии рекою кровь невинных людей, остаются тысячи сирот. А кому нужна эта война? Кто барыши на ней наживает?

Председатель опять начинал растерянно ерзать на стуле...

Так использовал гапоновское «Собрание» для революционной пропаганды руководитель колпинских большевиков Евгений Михайлович Быков.

Раз от разу его речи становились всё острее и убедительнее. Слушали его с интересом, к нему потянулись сочувствующие, организация большевиков на заводе обрастала активом.

Вечером 7 января в Колпино поездом из Петербурга прибыла делегация рабочих, среди них путиловцы. Приезжие были сильно возбуждены. На большом собрании ижорцев они рассказали о событиях на Путиловском заводе, о забастовках на других петербургских промышленных предприятиях и призвали ижорцев присоединиться к питерским рабочим, поднявшимся на решительную борьбу против своего заклятого врага — самодержавия. Ораторы говорили смело, горячо. От завода выступил большевик Быков и призвал ижорцев к забастовке.

Собрание выбрало делегацию во главе с Евгением Быковым и выработало требования к администрации завода. На первом месте в списке требований стояло: «Восьмичасовой рабочий день».

Ижорцы сопроводили свои забастовочные требования следующим предупреждением в адрес администрации: «Администрация завода не должна прибегать к обычным уловкам, обещаниям, которые потом не выполняются, и не прибегать к содействию полиции.

При неисполнении сих справедливых и необходимых для человеческого существования требований рабочие Адмиралтейских Ижорских заводов не отвечают за могущие возникнуть последствия».8

Утром следующего дня делегаты вручили начальнику завода Гроссу свои требования. Многие цехи завода уже стояли. Когда рабочие бронеотделочной мастерской узнали, что в мартеновском цехе еще продолжается работа, они выключили электрический ток, питавший воздуходувные машины, и остановили работу печей. В огромных цехах, где никогда не умолкал рабочий грохот, стало вдруг тихо. Впервые за свое существование остановились все цехи. Забастовка охватила весь завод.

В субботу поздно вечером в гапоновском клубе собрались сотни людей. Те, кому не удалось протиснуться в помещение, толпились во дворе. Гапоновские агитаторы зачитали петицию и объявили, что завтра, в воскресенье, все должны идти в Петербург и передать эту петицию «в руки царю-батюшке».

Евгений Быков и другие большевики разоблачали провокаторский план гапоновцев и призывали ижорцев к развертыванию стачки.

Но вера в царя была еще сильна.

9 января в 7 часов утра на Троицкой улице в Колпине собрались тысячи ижорцев с женами и детьми. Часть из них направилась через Усть-Ижору в Петербург, дошла до 4-й Рождественской улицы и здесь была рассеяна эскадроном кавалергардов.

Другая часть ижорцев двинулась в сторону Царского Села. Царскосельский гарнизон выслал навстречу роту солдат с артиллерией. Войска открыли огонь. Безоружных рабочих разогнали. Под Царским Селом для колпинцев было «Кровавое воскресенье»

Точных данных о количестве убитых и раненых не сохранилось. Листовка Петербургского комитета РСДРП от 14 января сообщает, что была масса убитых и раненых, а в другой листовке, изданной 15 января, говори-

лось: «Трупы убитых под Царским Селом колпинцев везли в 15 вагонах».9

К вечеру в Колпине стало известно о событиях в Петербурге. Скорбь и жгучая ненависть охватили ижорцев. По улицам Колпина разъезжали казачьи патрули, разгоняя скопления народа.

Возмущение рабочих переливалось через край. Люди готовили самодельное оружие: пики из железных прутов, кинжалы из шаберов и напильников.

«Вопреки лживым правительственным сообщениям, кровь льется во многих и многих частях столицы,— писал В. И. Ленин. — Поднимаются рабочие Колпина. Пролетариат вооружается и вооружает народ». *

События развивались с поразительной быстротой. Утром 10 января из 2800 рабочих дневной смены пришло на завод 1500, но и они не приступили к работе. Большинство сразу же ушло с завода.10 11 января около проходной дежурили рабочие патрули. Они убеждали рабочих не поддаваться обещаниям администрации и присоединиться к забастовке. В отношении несознательных к упрямых пришлось употребить силу. Ни один штрейкбрехер не прошел на завод.

Правительство серьезно обеспокоилось усилившимися волнениями на Ижорском заводе, который в это время выполнял важные заказы для действующей армии и флота. Заводская администрация пыталась обещаниями, угрозами, спекуляцией на патриотических чувствах рабочих прекратить забастовку и пустить завод. Начальник завода Гросс вывесил объявление, в котором обещал «в будущем» рассмотреть жалобы рабочих. Но ничего не помогло. Тогда на завод ввели роту солдат и отряд матросов.

— Убийцы!.. — кричали им рабочие. — В своих стреляли!.. Вас бы на фронт послать к самураям. А вы тут над безоружными измываетесь, каины...

Солдаты отмалчивались.

Завод не работал. Дымило всего несколько труб. Рабочие пикеты дежурили в котельной и на электростанции, которые снабжали паром и электричеством больницу.

13 января помощник начальника главного морского

* В. И. Ленин. Соч., т. 8, стр. 78.

штаба контр-адмирал фон Нидермиллер послал на завод дополнительно эскадрон кавалерии. Местную охрану и полицию привели в боевое положение. По улицам Кол-пина и на территории завода патрулировали войска.

Оторванность ижорцев от основной массы петербургских рабочих и капитулянтские настроения рабочей верхушки, всячески подогреваемые агентами администрации и попами, которых в Колпине всегда было много, сковывали пеструю, слабо закаленную в революционном отношении рабочую массу. Давили на ижорцев и торговцы.

В лавках стояли очереди.

— За наличные? — спрашивал хозяин.

— Где ж их возьмешь, наличные, кормилец, — ныли женщины. — Отпусти в долг. Сочтемся. Хозяин кривил толстые губы:

— Слышали такие песни! Нам — разоряйся, а вы лодырничать будете! В кредит не отпускаем.

— Ироды, что ж нам, голодными сидеть? — кричали женщины.

— Есть хотите — работать надо, — самодовольно поучал лавочник.

Отчаянная нужда, голод, а также обещания администрации сократить рабочий день и пересмотреть расценки сделали свое дело. Большая часть ижорцев 17 января приступила к работе.

Утром 19 января рабочие потребовали выдачи сбережений из вспомогательно-страховой кассы. Испугавшись повторения забастовки, администрация согласилась удовлетворить это требование. 23 января ижорцы, не дождавшись обещанного официального сокращения рабочего дня, начали сокращать его явочным порядком. Начальник завода объявил, что за прекращение работ раньше установленного срока виновные будут увольняться. Несмотря на предупреждение, 27 января рабочие трубного отделения, отработав 9 часов, ушли домой. В ответ администрация закрыла отделение и выдала рабочим расчет. В знак солидарности с уволенными рабочие других мастерских стали кончать работу раньше срока. Тогда начальник завода издал приказ об увольнении всех рабочих.

Производственная жизнь на заводе замерла. Но его Цехи оглашались гулом возбужденных человеческих голосов. На заводе шли многолюдные митинги. Больше-

вики призывали ижорцев продолжать борьбу. 23 февраля во многих цехах и мастерских появились листовки Петербургского комитета РСДРП. Они звали рабочих требовать свободы слова, печати, всеобщих, равных, прямых и тайных выборов, готовиться к свержению самодержавия. Некоторые листовки обращались к солдатам и матросам, призывая их присоединиться к бастующим.

В революционный поток начали вовлекаться и низшие заводские служащие, часть мастеров. Стачка превращалась во всеобщую. Всё трудовое население Кол-пина поддерживало бастующих.

Весна и лето 1905 года принесли с собой новый подъем революционной волны.

В Колпине, как и во всей стране, борьба разгоралась. Стремясь обезглавить рабочие массы, царская охранка с помощью заводской администрации провела массовые аресты. Был арестован руководитель ижорских большевиков Евгений Быков. Но полицейские меры не могли подавить разбуженную энергию революционного пролетариата. На заводе бастовал то один, то другой цех.

Осенью разразилась всероссийская октябрьская политическая стачка, начало которой положили железнодорожники Москвы. Стачка быстро охватила многие заводы Петербурга и к 12 октября стала всеобщей. В дни стачки творчество масс породило новую, небывалую в истории рабочего движения форму массовой политической организации — Советы рабочих депутатов. Советы явились зачатком новой, революционной власти. По инициативе обуховских рабочих, приехавших в Колпино, на большом митинге, который проходил в народной столовой, избрали от ижорцев 10 депутатов в Петербургский Совет. Среди выбранных были рабочие Павел Серов, Александр Желондзь, Дорофей Волков, Алексей Шишкин и другие.

В ноябре ижорцы явочным порядком пытались установить у себя на заводе восьмичасовой рабочий день. Борьба за осуществление этого программного требования пролетариата носила упорный, затяжной характер.

С большой энергией проводилось вооружение рабочих. Созданные по инициативе большевиков боевые дружины рабочих объединились в десятки и сотни. Бое-

вики установили связи с Сестрорецким заводом, откуда тайно доставляли на завод винтовки. Наладился контакт с солдатами понтонного батальона, стоявшего в нескольких верстах от Колпина. Солдаты снабжали рабочих запальными шнурами, взрывчаткой. Запасались не только огнестрельным оружием. В кузницах ковали палаши, в чугунолитейной мастерской изготовляли ручные гранаты и бомбы.

7 декабря, в день начала Московского вооруженного восстания, на заводе вспыхнула забастовка, охватившая к 9 декабря все цехи. Колпинский районный комитет РСДРП в листовке, распространенной среди рабочих, писал: «Товарищи, бой наш с самодержавием уже в полном разгаре... Близок час призыва к вооруженному восстанию... Стойте твердо. Рабочие Москвы восстали!.. Россия, как один человек, поднимается на решительный бой... Да здравствует демократическая республика!..» 11

Но царское правительство уже переходило в наступление. В разных городах спешно грузились в вагоны воинские команды для отправки в Москву, чтобы утопить в крови рабочее восстание.

15 декабря в Колпино прибыл большевик под партийной кличкой «Пан» (И. С. Жарновецкий). Он собрал большевиков завода и сообщил, что ночью из Петербурга правительство отправляет в Москву эшелон солдат на подавление пролетарского восстания. Необходимо задержать воинский эшелон.

Ижорцы взялись выполнить это задание. Были снаряжены две группы боевиков, которым поручили разобрать железнодорожный путь недалеко от моста через Ижору.

Однако намеченный план выполнить не удалось. 15 декабря поздно вечером боевики И. Шапошников, В. Кононов, К. Ляшев, И. Михайлов и другие направились через поселок Балканы к железнодорожному мосту. Огромные снежные сугробы преградили путь к полотну железной дороги. Обойти по переезду не удалось, так как там стояла вооруженная охрана. Продвижение боевиков задержалось. С железнодорожного полотна их обстреляли солдаты. Ижорцы отступили. Время было упущено. Эшелон с правительственными войсками беспрепятственно прошёл в Москву.

НАВСТРЕЧУ НОВОЙ РЕВОЛЮЦИИ

После поражения революции в России наступила пора глухой реакции. Царизм жестоко расправлялся с рабочими и крестьянами. Особенно тяжелые жертвы нёс рабочий класс. По Николаевской дороге мимо Колпина шли вагоны с зарешётченными окнами — в них везли политических ссыльных. Черная тень хищного двуглавого орла зловеще нависла над городами и селами России.

Но даже в эти чёрные годы авангард рабочего класса — большевистская партия — продолжал борьбу. Уйдя в глубокое подполье, партия готовила рабочий класс к новым боям.

А завод рос. Отстраивались новые мастерские, постепенно обновлялось оборудование. В связи с прогрессом военно-морской техники, в частности с широко развернувшимся в крупнейших странах Европы строительством броненосного флота, Ижорский завод вступил в полосу капитального переустройства.

На перестройку Ижорского завода морское министерство отпустило около шести с половиной миллионов рублей. Львиная доля этих сумм шла на расширение броневого производства. Завод должен был одеть в броню строившиеся линейные корабли «Петропавловск», «Гангут». «Полтаву», «Севастополь».

К 1912 году на заводе вступили в строй новые мастерские: бронезакалочная № 2 и бронеотделочная № 2. В бронезакалочной был установлен самый мощный в России и второй по мощности в мире пресс давлением в 10 000 тонн для загиба толстой брони.

После открытия новых мастерских объем выпускаемой заводом продукции увеличился почти в два раза. В 1911 году завод выпустил изделий на 8,5, в 1912 году — на 9, а в 1913 году — на 16,6 миллиона рублей.

Накануне первой мировой войны в цехах завода было начато производство дирижаблей, для которых завод изготовлял гондолы и некоторые механические части. Было построено три дирижабля — «Голубь», «Сокол», «Альбатрос». Четвертый, самый крупный, дирижабль «Литер Е» должен был иметь четыре мотора по 250 лошадиных сил каждый, радиотелеграфную станцию с дальностью связи 300 километров, на вооружении его предусматривались 4 пулемета и приспособление

для бомбометания; экипаж 18 человек, максимальная высота полета — свыше двух километров. Это было большим достижением в технике воздухоплавания того времени.

Для сборки дирижабля Главное военно-техническое управление отвело большой эллинг в деревне Салази близ Гатчины. Моторы были заказаны во Франции, но в связи с началом империалистической войны доставить их в Колпино не удалось. Дирижабль долго стоял законсервированным. Только после Октябрьской революции, в 1919 году ижорцы передали его Главвоздухофлоту молодой Советской Республики.

В 1911 году на завод в механическую мастерскую поступил слесарем Марк Потапыч Баклайкин — небольшого роста, щупленький пожилой человек, с усами и бородкой клинышком, с хохолком седеющих волос, торчащим над высоким с залысинами, изборожденным морщинами лбом. С виду новый слесарь был так тих и смирен и так не похож на «крамольника», что поступление

Главная водосбросная плотина. Вид со стороны завода. Вдали дома служащих. 1893 год.

его на завод не вызвало у администрации никаких подозрений.

М. П. Баклайкин переехал со своей многочисленной семьей в Колпино и начал присматриваться, осторожно заводить знакомства. Он узнал, что в 1908 году в Кол-пине была разгромлена последняя большевистская группа, которой руководили Александр Александрович Кузьмин и дочь ижорского бухгалтера курсистка Александра Барбашева. Все члены группы были арестованы, осуждены, сосланы или посажены в тюрьму. На заводе, конечно, оставались большевики, которые избежали ареста, но они не были связаны между собой и даже не знали друг друга. Баклайкин стал терпеливо искать надежных людей и налаживать партийные связи.

Вскоре среди знакомых Марка Потапыча оказались Василий Егоров и Неофит Непряхин, работавшие вместе с ним в одной мастерской. Они нашли общий язык. Егоров оказался большевиком, Непряхин — сочувствующим. Все трое стали часто бывать в Колпинском отделении союза металлистов — в то время единственной легальной рабочей организации ижорцев. Там нашлись единомышленники — Валентин Николаев и Иван Иванов. Так образовалась небольшая группа большевиков и сочувствующих им.

Новая большевистская группа активно проявила себя во время выборов в IV Государственную думу, когда большевикам завода удалось провести четырех своих кандидатов в уполномоченные для выборов в члены Государственной думы.

Серьезным успехом большевиков была организация Баклайкиным партийного кружка в 1913 году в первой механической. Кружок, куда входили также и рабочие бронеотделочной мастерской, принимал деятельное участие в работе отделения союза металлистов. По инициативе и с помощью кружка Баклайкина на завод доставлялась и распространялась среди ижорцев большевистская газета «Правда». На ее страницах часто появлялись рабочие корреспонденции из Колпина.

17 декабря 1913 года в чугунолитейной мастерской произошел сильный взрыв. Пострадали восемнадцать рабочих, из них семь погибли. Большевики Николаев, Баклайкин и другие организовали похороны погибших товарищей. 19 декабря на кладбище с речью выступил

депутат IV Государственной думы большевик А. Е. Бадаев. Похороны жертв капитала превратились в демонстрацию протеста против истинного виновника убийства и угнетения рабочих — царского самодержавия.

Летом 1914 года вспыхнула мировая империалистическая война. Она принесла жителям Колпина, как и всей России, много лишений и горя. Война многое изменила на Ижорском заводе, перестроившем свое производство на военный лад.

В начале войны на заводе был создан снарядный отдел, развернулось бронирование автомашин и строительство броневиков, производство шрапнельных станков и т. п. С августа 1914 и до февраля 1917 года Ижорский завод одел в броню много автомашин и произвел стали, брони и других изделий на общую сумму 56 765 084 рубля. Производительность завода в 1916 году увеличилась по сравнению с 1913 годом более чем в два раза.12

Мобилизация почти не коснулась ижорцев. Рабочие, подлежавшие призыву в войска, были оставлены на производстве. Однако на заводе была введена жёсткая военная дисциплина. Администрация с каждым днем усиливала эксплуатацию рабочих.

А вскоре начались продовольственные и другие трудности, порожденные войной.

Жизнь становилась всё труднее. Население Колпина выросло до 35 тысяч человек. Среди коренных колпинцев появилось много беженцев из западных областей России, где развернулись военные действия. В рабочий коллектив ижорцев влилась масса новых людей, среди которых было немало непролетарского элемента — купеческих и буржуйских сынков, искавших в стенах завода спасения от военной службы.

С каждым месяцем войны всё острее ощущался голод. Жены рабочих с утра толкались у дверей магазинов, на рынке, пытаясь на гроши, зарабатываемые мужьями, накормить семью. Исчезли мука, мясо, масло и другие продукты. Они продавались из-под полы, втридорога. Доведенные до отчаяния изголодавшиеся люди громили продовольственные лавки.

Царизм использовал военную обстановку для репрессий против революционного пролетариата и его партии.

Газету «Правду», пользовавшуюся большой любовью ижорцев, закрыли. Большевистские депутаты IV Госу-

дарственной думы были арестованы и сосланы в Сибирь. Петербургская организация большевиков не выходила из-под ударов полиции. Состав ПК РСДРП (б) арестовывался в годы войны свыше 30 раз.

Работа большевиков на заводе и в Колпине проводилась в строгой конспирации. Большевикам удавалось, однако, распространять среди ижорцев и колпинцев антивоенную литературу, проводить конспиративные собрания. В начале 1915 года они организовали сбор средств для сосланного депутата Думы А. Е. Бадаева, с которым раньше держали тесную связь. Алексей Егорович в своем письме на имя Баклайкина горячо поблагодарил ижорских товарищей за внимание и дал им ценные советы, как вести партийную работу в новых условиях.

В годы войны, несмотря на свирепые полицейские репрессии, на Ижорском заводе сложилось крепкое ядро большевиков-ленинцев, которые в 1917 году сумели противостоять напору мелкобуржуазной стихии, разбить козни действовавших среди ижорцев агентов буржуазии — эсеров и меньшевиков — и возглавить коллектив завода в борьбе за победу социалистической революции.

В прокатном цехе активно работала большевистская группа во главе с А. К. Марипу и В. И. Мареевым. В бронезакалочной № 2 пламенным пропагандистом большевистских лозунгов и организатором рабочих был большевик Тимофей Панов, который до появления в Колпине в 1912 году работал на Обуховском заводе, где деятельно участвовал в забастовках 1901—1905 годов. На электрической станции работал замечательный партийный организатор, большевик Борис Нимвицкий — монтёр, из интеллигентов, образованный человек. В бронезакалочной № 1 выделялся своей активностью Афанасий Пронин — старый колпинский большевик из кружка Евгения Быкова. От Петербургского комитета большевиков на заводе изредка бывал Семен Рошаль. С большим успехом он выступал на нелегальных собраниях ижорцев.

Летом 1916 года полиция арестовала и отправила на фронт под немецкие пули Нимвицкого, а вскоре — Пронина и некоторых других большевиков завода. Потеря была тяжелая, но на место выбывших становились другие. Ряды большевиков росли, связи их с массами беспрерывно ширились и укреплялись.

К началу 1917 года в большевистской организации завода насчитывалось около 30 человек. В бронеотделочной № 1 работали Марк Баклайкин, Александр Сахаров, Андрей Михайлов, Иван Кудрявцев, Савватий Похоруков, Александр Фомичев, Андрей и Николай Вавиловы; в сталепрокатной — А. К. Марипу и В. И. Мареев; в железокотельной — Г. Коновалов, Тимофей Дмитриев и Михаил Огурцов; в бронезакалочной № 2 — Тимофей Панов и Герасимов. В остальных мастерских работали среди ижорцев отдельные большевики. Вокруг большевистских групп в цехах объединились десятки передовых рабочих, которые были хорошими помощниками партии и ее резервом.

После ареста большевиков Пронина и Нимвицкого партийную работу на заводе возглавил Тимофей Панов. Он оказался блестящим организатором, умел ободрить людей в трудную минуту, сплотить, направить усилия всей организации к одной цели. Панов наладил и поддерживал тесную связь с Петербургским комитетом партии.

В стране бурно развивались революционные события. Отовсюду доносились вести о забастовках, о столкновениях рабочих с полицией и войсками, о крестьянских бунтах, о брожении в армии.

Приближалась новая революция.

Глава III В СЕМНАДЦАТОМ ГОДУ

ХЛЕБА, МИРА, СВОБОДЫ!

19 января 1917 года десятник такелажного цеха ударил одного из рабочих. Два дня спустя администрация уволила с завода большевика Гаврилу Коновалова «за вредное влияние на мастеровых». Эти два случая послужили поводом для начала забастовки.

По согласованию с большевистским комитетом котельщики предъявили начальству требования: уволить с завода десятника, занимающегося рукоприкладством, возвратить на производство большевика Коновалова, изменить расценки, сократить рабочий день до восьми часов.

Услышав об этом, прокатчики также решили предъявить свои требования администрации. Для ответа был дан срок — три дня.

Но уже через два дня начальник завода генерал Воскресенский, рассчитывая запугать ижорцев и тем предотвратить забастовку, объявил об увольнении еще 36 человек.

Буря протеста охватила котельщиков и прокатчиков. Возмущение распространилось и на другие цехи. Можно было ожидать стихийных выступлений.

Большевики стремились объединить усилия рабочих, направить их революционную энергию в одно русло. В ночь на 22 января состоялось экстренное заседание районного комитета партии. Собрались у степенного, рассудительного Сахарова. Пришли Д. Т. Дмитриев, Герасимов, Н. С. Власов, А. П. Вавилов. Они возбуждены, настроены решительно, разговаривают громче обычного. Хитрый, опытный и осторожный «дед» — Марк Потапыч Баклайкин, как всегда, держится незаметно, помалкивает. Он приглядывается, прислушивается, кажется, принюхивается. Но в этот вечер даже он не может спрятать улыбку в своих жидких усах.

Вбегает Тимофей Панов. Молодой, энергичный, он всегда куда-то торопится, всегда занят по горло. Его любят за прямоту и честность, он не способен слукавить.

Последними вваливаются в дом высокий, подвижный и улыбчивый А. К. Марипу и коренастый, нескладный, вечно чем-то недовольный В. И. Мареев. Не похожие внешне, они имели много общего: оба когда-то склонялись к эсерам, оба любят громкие революционные фразы.

Баклайкин объявляет заседание открытым. После жарких, длившихся несколько часов прений пришли к общему мнению и решили: объявить общезаводскую стачку, составить и предъявить заводскому начальству забастовочные требования, в которых выразить желания всех ижорцев. Тимофею Панову поручили выпустить специальную прокламацию.

Вскоре на улицах Колпина, в цехах завода распространялись листки. А в листках было написано:

«Товарищи, рабочие-ижорцы! Третий год десятки миллионов людей убивают друг друга во имя интересов Николая и Вильгельма, во имя туго набитых карманов господ буржуев и дворян... Мы работаем 13—15 часов в

сутки, выбиваемся из сил, мы получаем гроши, голодаем и мерзнем, а администрация накапливает миллионы посредством выжимания соков из рабочих и делит эти миллионы по своим карманам в конце каждого года. А как только кто из товарищей пытается бороться, его приговаривают к наказанию, шлют на позиции, заменяя его место буржуем, не имеющим никакого отношения к заводу до войны.

Товарищи, ввиду этого призываем вас предъявить общее требование всего завода, так как всем рабочим это нужно. Требование предъявить при общем собрании рабочих в заводе.

Товарищи, не разбивайте наших сил, объединяйтесь все вокруг предъявляемых требований. В единении — сила.

Январь 1917 года. Районный К. РСДРП».1

В ближайшие дни во всех цехах рабочие обсуждали забастовочные требования. В письменной форме их предъявили потом начальнику завода. Рабочие требовали увеличения заработной платы, организации бесплатной медицинской помощи, восьмичасового рабочего дня и т. д.

Администрация ответила ижорцам отказом. Тогда рабочие объявили итальянскую забастовку и вызвали для личных объяснений начальника завода. Генерал Воскресенский после долгих виляний пошел на удовлетворение только некоторых требований. Остальные он туманно обещал рассмотреть в каком-то ближайшем будущем. Но такие полумеры уже не удовлетворяли рабочих. Забастовка расширялась. Борьба с каждым днём становилась всё острее. В трубной мастерской 9 февраля бастовавшие выкупали в масле подосланных администрацией штрейкбрехеров. Дело было на масленице, и купание штрейкбрехеров прошло как веселое праздничное представление.

Стремясь сбить революционную энергию рабочих, администрация продлила праздничный перерыв еще на два дня: 13 и 14 февраля. Утром 15 февраля, как всегда, заводской колокол объявил о начале работы. Но цехи пустовали. На площади около часовни собрались тысячи

рабочих. Выступали большевики Т. Н. Панов, М. Ф. Огурцов и другие.

Еще долго после окончания митинга рабочие не расходились. Одни группками расселись на большой куче бревен и досок, приготовленных для ремонта эллинга, другие перекуривали в соседних цехах. Февральское солнце в этот день светило по-весеннему.

— Казаки! Казаки!.. — раздались голоса. Встрепенулись, многие повскакали со своих мест,

сгрудились. Вместе, ощущая горячее, возбужденное дыхание товарищей, рабочие смотрели на казаков, скакавших с западной стороны завода к мосту на водосливной плотине.

Стало тихо. Отчетливо слышалось цоканье конских копыт. Доскакав до моста, казаки остановились. Вперед, играя шашкой, выехал казачий есаул.

— Эй, горлохваты, опять за свое? Бунтовать вздумали?!— заорал он.

В ответ послышались крики рабочих:

— Палачи! Собаки! Усмирять приехали?! Ну что ж, подъезжай ближе!

В руках у многих появились железные прутья. Другие вооружались кольями.

Казачий есаул оценил обстановку. Рабочих много, никто не разбегается. Такого еще не было. Да и донцы что-то хмурые. Того и гляди пошлют пулю в спину...

— Эй вы там, потише! — крикнул есаул рабочим.— Чтоб не хулиганить! Собрались погутарить, так и ведите себя, как люди. Чтоб безобразиев не было!2

Он взмахнул шашкой, подскакал к сотне и повернул ее в сторону. Словно затем только и прискакал, чтобы сделать предупреждение.

Остановившись метрах в 300 от рабочих, казаки спешились, привязали к забору коней и занялись своими делами.

— Вот чудеса! Шелковыми стали! — удивленно заговорил Вавилов. — Не пойму что-то...

— И понимать нечего, — ответил Панов. — Боятся. Силу чувствуют. Видно в Питере их уже поучили, вот и «подобрели».

В кабинете начальника завода генерала Воскресенского долго спорили о том, как задушить забастовку, как. заставить «действовать» казаков. И никто из них —

41:

ретивых царских слуг — даже не догадывался о том, что история уже вынесла свой приговор над ними и старым режимом, которому они служили. Судьба старого, казалось, незыблемого, мира была предрешена.

...С утра до вечера не смолкал гул людских голосов на Новгородской площади. С импровизированной трибуны — двух больших ящиков — выступали ораторы. Казаки не решались даже близко подъезжать к собравшимся. Колпинского пристава, обычно наглого и придирчивого, в эти дни вообще нигде не было видно.

15 февраля на заводском дворе собралось около 6000 рабочих.3 Многие пришли семьями — с женами и детьми. На собрании единодушно решили к работам не приступать, пока начальство не удовлетворит все требования.

Колпинская полиция, переборов страх перед разбушевавшейся народной стихией, в ночь с 18 на 19 февраля провела среди большевиков и передовых, сознательных рабочих аресты. Полицейские налеты были совершены очень тихо. Арестованных скрытно от глаз населения отводили на станцию, где уже был заготовлен арестантский вагон.

Полиция понимала, что, делая свое черное дело, она уже не спасет положения. Тимофей Панов, идя вместе с Мареевым под конвоем, весело смеялся над конвоирами:

— Ну что, страшно, ребята? То-то!.. Кончается ваше царство.

Сопровождавший их полицейский офицер ничего не нашелся ответить. Он только зло прикрикнул:

— Тише вы, не шумите!..

В Петрограде также свирепствовал террор. Тюрьмы переполнялись революционерами. С фронта к столице власти подтягивали войска, в городе создавались силами полиции и жандармерии укрепленные пункты, на колокольнях устанавливались пулеметы.

Полицейский участок в Колпине — небольшой двухэтажный дом на углу Тихвинской и Троицкой улиц (теперь улиц Культуры и Труда) — жандармы и казаки укрепили мешками с песком, сложив их около окон. У забора навалили целую баррикаду из бревен. Около заводоуправления постоянно дежурил усиленный наряд полицейских.4

20 февраля связной Русского бюро ЦК доставил из Петрограда колпинским большевикам пачку листовок. Петроградский комитет писал: «Ждать и молчать больше нельзя. Рабочий класс и крестьяне, одетые в серую шинель и синюю блузу, подав друг другу руки, должны повести борьбу со всей царской кликой, чтобы навсегда покончить с давящим Россию позором...» Листовка заканчивалась словами: «Настало время борьбы! Долой царскую монархию! Да здравствует демократическая республика! Долой войну! Да здравствует братство рабочих! Долой палачей и хищников! Да здравствует Временное Революционное Правительство! Да здравствует социалистический Интернационал! Да здравствует социализм!»5

На собрания к ижорцам приезжали представители путиловских и обуховских рабочих. Они рассказывали о событиях в столице, о призывах большевистской партии переходить от политической стачки к восстанию. Колпинцы обсуждали планы совместного выступления с питерскими рабочими.

27 февраля восстание в Петрограде охватило весь город. До Колпина доходили волнующие вести: захвачен Арсенал, из тюрем освобождены политические заключенные, солдаты гарнизона переходят на сторону восставших.

В Колпине на квартире рабочего Ивана Вересова собрались заводские большевики.6 Было решено вечером достать из тайников спрятанное оружие и готовиться к схваткам с полицией. Разработали план боевых действий. Поздно вечером большевистский комитет получил известие, что выпущенные из тюрем большевики-ижорцы приедут с утренним поездом в Колпино и привезут из Петрограда винтовки, патроны, пулеметы. Решили обезвредить полицейскую охрану на станции и подготовить массы для встречи прибывающих из Питера большевиков.

Тревожной была эта ночь в старом Колпине. В ночной темноте задворками, хрустя по замерзшим лужам, перебегали связные большевистского комитета. Соседи украдкой посылали друг к другу сыновей узнать новости. Все с нетерпением ждали утра.

Полицейские заперлись в участке. Ночной патруль не показывался. Рассказывали, что видели колпинского го-

родового по прозвищу «Рожа» в синей поддевке, из-под которой видна была форма. Воровски озираясь по сторонам, он скорым шагом направился в сторону Царского Села.

Рано утром 28 февраля на Колпинском вокзале собралось много народа встречать освобожденных из тюрьмы большевиков-ижорцев. Они примчались во главе с Тимофеем Пановым на паровозе с одним вагоном и привезли с собой оружие, боеприпасы и радостную весть о свержении самодержавия.

Встреча была очень теплая. Обнялись, перецеловались. Здесь же на платформе начали вскрывать ящики и разбирать оружие. Наскоро протирали затворы тряпками, полой пальто, рукавом куртки. Совали обоймы в карманы. Неровными цепочками поспешили в город.

Вооруженные рабочие по дороге с вокзала разгромили полицейский участок, разоружили постовых офицеров караульных рот; жандармов и полицейских арестовали. Затем обошли квартиры заводских офицеров и отобрали у всех оружие.7

Многотысячной массой ижорцы двинулись по улицам Колпина. Кругом смеялись, радовались, ликовали. Кричали, то и дело повторяя светлое праздничное слово:

— Свобода! Свобода!

Казачья сотня, размещенная в районе завода, держала «нейтралитет» и не вмешивалась в происходившие события. В середине дня донцы оставили Колпино.

На улицах около домов собирались возбужденные группы колпинцев. Люди стихийно тянулись к заводу, к главной проходной. Там на дощатом заборе было приклеено несколько экземпляров полученного из Петрограда манифеста Русского бюро ЦК РСДРП.

Около манифеста постоянно стояла толпа. «Ну читай. кто грамотный», — слышались голоса. Грамотея проталкивали вперед1, и он старательно, с чувством, с толком, с расстановкой, читал:

— «По всей России поднимается красное знамя восстания! По всей России берите в свои руки дело свободы, свергайте царских холопов, зовите солдат на борьбу...

Вперед! Возврата нет! Беспощадная борьба!

Знамя рабочих Ижорского завода. Март 1917 года. В настоящее время экспонировано в Музее Великой Октябрьской социалистической революции в Ленинграде.

Да здравствует Демократическая республика! Да здравствует революционный рабочий класс! Да здравствует революционный народ и восставшая армия!

Центральный Комитет Российской Социал-Демократической Рабочей Партии».8

Нередко вслед за чтением манифеста стихийно начинался митинг. Часто выступал большевик Тимофей Панов. Поднявшись на придорожную тумбу, поддерживаемый стоявшими по бокам товарищами, он сразу овладевал вниманием. Панов поздравлял собравшихся с победой, требовал от всех дисциплины, организованности, соблюдения революционного порядка. Его короткие и прямые речи доходили до самого сердца.

— Как говорит! — слышались голоса. — Вот режет!

— А кто это? — вдруг спрашивал кто-нибудь из толпы.

— Эх ты, — отвечали ему товарищи, — работал, работал и не знаешь нашего Тимофея! Большевик!

На одном из митингов ижорцы избрали комитет народной милиции города Колпина и создали отряд милиционеров для охраны общественного порядка. В отряд вступил 51 человек.9

Важным политическим событием в жизни Колпина тех дней были выборы в Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. От каждой тысячи рабочих выбирали одного депутата.

Выборное собрание, в котором участвовало около 9000 человек, проходило в бронеотделочной мастерской. Было избрано 10 депутатов, из них 8 большевиков: Т. Н. Панов, М. Ф. Огурцов, Д. Т. Дмитриев, А. Н. Пронин и другие. Эсерам и меньшевикам удалось протащить в Совет всего лишь двух своих депутатов.10

Поздно ночью избранники ижорцев на заводском автомобиле поехали в Петроград на заседание Совета.

ПОСЛЕ ВЫХОДА ИЗ ПОДПОЛЬЯ

С победой Февральской революции колпинские большевики вышли из подполья. Реквизировав дом на углу Славянской улицы и Царскосельского проспекта, они оборудовали в нем свой партийный комитет. К этому

Тимофей Никитич Панов — руководитель Колпинского комитета РСДРП(б) в 1917 году.

(Снимок 1919 года)

моменту в организации насчитывалось около 30 человек. 11 Почти в каждом цехе большевики имели актив сочувствующих.

Для укрепления партийной организации Петербургский комитет по просьбе ижорских большевиков направил в Колпино Бориса Николаевича Нимвицкого, работавшего на Ижорском заводе до революции.

В комитет стали поступать заявления от передовых рабочих с просьбой принять их в партию. Ряды большевиков росли. Партийная организация объединяла коммунистов не только завода, но и всего Колпина. 3 марта был избран первый легальный Колпинский комитет большевиков. В него вошли: Т. Н. Панов, А. Н. Пронин, Б. Н. Нимвицкий, Д. А. Алексеев, М. П. Баклайкин, Уланов, Стуков, Д. Т. Дмитриев, Ерасов, М. Ф. Огурцов,— ижорские большевики, закалённые на подпольной революционной работе.12

Руководителем Колпинского комитета РСДРП (б) избрали Тимофея Панова.

Одним из первых вопросов, обсуждавшихся на заседании Колпинского партийного комитета, был вопрос о рабочем управлении заводом. Дело в том, что некоторые работники администрации скрылись и в цехах началась

неразбериха, которая дезорганизовывала производство. Высокие цены, нехватка продуктов, спекуляция, расцветшая в годы войны, — всё это также требовало принятия срочных мер, чтобы как-то улучшить тяжёлое материальное положение рабочих.

Решили прежде всего связаться с родственными заводами, входившими в Морское ведомство, — Адмиралтейским и Обуховским. В первые дни марта 1917 года встретились с представителями этих заводов и решили избрать временные комитеты по управлению заводами.13

Вскоре такой комитет на Ижорском заводе был создан. На общезаводском собрании ему было поручено строго наблюдать за проведением в жизнь выработанных рабочими требований и предложений, касающихся управления производством, а также вопросов труда, зарплаты и продовольственного снабжения.

В конце собрания, обсудив текущий момент, рабочие вынесли следующую резолюцию:

«...Собрание считает необходимым отстаивать всеми силами требования, выставленные РСДРП: демократическая республика, введение восьмичасового рабочего дня и конфискация помещичьих, монастырских и церковных имуществ, а также имений, удельных, кабинетских и принадлежащих царской фамилии для передачи народу.

Собрание предлагает Совету рабочих и солдатских депутатов обратиться к рабочему классу воюющих стран с призывом восстать против своих правительств, а также господствующих классов и заключить мир без аннексий и контрибуций». 14

Исполнявший должность начальника Ижорского завода инженер И. Беляев, сменивший на этом посту генерала Воскресенского, 8 марта издал приказ, в котором сообщал о признании заводского комитета из представителей рабочих и служащих и об удовлетворении выработанных им требований.15

Работа временного заводского комитета проходила в тесном контакте с Колпинским комитетом РСДРП (б) и Колпинским отделением союза металлистов. Партийная и профсоюзная организации оказались в центре кипучей общественной жизни. Они проводили огромную работу по налаживанию всех сторон жизни в Колпине и работы Ижорского завода. При райкоме партии были созданы комиссии, которые взяли под свой контроль гражданское

Красногвардейцы-коммунисты Ижорского завода. Слева направо: И. П. Грималь, С. П. Большаков, П. П. Коростелев. 1917 год.

самоуправление и руководство отрядами народной милиции, вскоре реорганизованной в Колпинскую Красную гвардию.16 Агитационная комиссия райкома занималась организацией массово-политической и культурно-просветительной работы среди ижорцев, в частности среди женщин, которых на заводе насчитывалось к тому времени около 2000 человек.

Для агитации среди крестьянства и подготовки его к выборам в Колпинский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов комитет РСДРП (б) направил в Славянку и другие близлежащие деревни своих представителей.

Во время выборов ижорским большевикам удалось провести в состав Колпинского Совета активных работников партии: Б. Нимвицкого, Т. Панова, И. Головешко, Ф. Костина и других большевиков.

Сильное влияние оказывали колпинские коммунисты и на хозяйственную деятельность завода, осуществляя контроль над производством через так называемый Исполнительный комитет Ижорского завода. В мае комитет обсудил вопрос о продолжительности рабочего дня непрерывно работающих металлургических цехов. Решено было временно оставить продолжительность в 12 часов с оплатой рабочим за четыре сверхурочных часа в полуторном размере. Расценочная комиссия, используя опыт других заводов Морского ведомства, выработала единые расценки.17

Из Петрограда дошли слухи, что на некоторых заводах старая администрация занимается расхищением денег из заводских касс. Решили проверить работу финансистов и Ижорского завода.

Долго ломали голову, кого назначить на это дело. Бухгалтерия — дело тёмное. Сальдо-бульдо — и концы в воду. Как вывести финансистов на чистую воду, если никто не разбирается в их делах?

— Давайте пошлем Королева, — предложил Нимвицкий. — Парень грамотный и закалка ижорская. Не один год у станка работал.

— Справишься, Степан? — спросили его.

— Не боги горшки обжигают. Попробую. И Королев пошел в бухгалтерию. Приняли его холодно:

— Что вам угодно?

— Да вот с делами ознакомиться хочу. Бухгалтер поверх очков внимательно поглядел ему в

лицо, перевел взгляд на руки с темной от въевшегося металла кожей:

— Пожалуйста.

Он отвел Королева в отдельную комнатушку:

— Присаживайтесь.

И приказал своим служащим дать «господину ревизору» документы.

Начали носить книги, потом папки, потом связки каких-то бумаг. На столе вся эта кипа не уместилась, стопы документов стали складывать в угол.

Бухгалтер был подчеркнуто любезен. «Господин ревизор» молчал.

Королев не выходил из своей комнаты несколько суток. Жена приносила ему в чугунке обед — суп и кусок хлеба.

Служащие бухгалтерии, проходя мимо двери, громко смеялись над «ревизором».

Королев всё сидел, обмотав голову мокрым полотенцем, чтобы не уснуть.

Наконец он вышел. Вместе с бухгалтером прошел в кассу. Выложив из сейфа пачки денег, кассир отошел в сторону и стал, скрестив руки, следя за тем, как Королев пересчитывает деньги.

— Всё в порядке? — спросил бухгалтер с улыбкой. Королев поднял очки на лоб.

— Нет, — сказал он. — По последней записи в кассе должно быть на десять тысяч больше. Где деньги? Бухгалтер и кассир испуганно переглянулись.

— Не может быть, — неуверенно заспорил бухгалтер.

— Будем составлять акт, — отрезал Королев. Кассир рванулся к сейфу. С самого низа, из-под

каких-то бумаг, он вытащил недостающую пачку денег.

— Завалилась, — смущенно объяснил он. Королев внимательно посмотрел на обоих:

— Будем надеяться, что больше не завалится. Он повернулся и, выходя из кассы, добавил:

— А старый хлам из моей комнаты можете убрать. Бухгалтер и кассир растерянно глядели друг на

друга.

— Вот фрукт! — принужденно засмеялся бухгалтер.— А разобрался ведь, черт его подери!..

Больше никто не насмехался, проходя мимо комнаты Королева.

Неплохо шли дела и у других комиссий. Они всё больше и больше вникали в курс заводских дел. Вся деятельность завода находилась под их постоянным контролем. Рабочие учились управлять производством.

НА ПУТЯХ К ОКТЯБРЮ

Рано началась весна 1917 года в Колпине. Дни стояли солнечные, теплые. К середине марта снега на улицах уже не было. Он сохранился только в глубоких ложби-

нах да за заборами, куда не могли проникнуть солнечные лучи. Талые воды поломали лед на реке. На деревьях набухли почки. Мальчишки, побросав надоевшие за долгую зиму шапки, весело играли, пуская кораблики, строя запруды в журчащих ручейках.

А на главных улицах, площадях не смолкал многоголосый говор. То и дело можно было увидеть взобравшегося на самодельную трибуну оратора. Выступали интеллигенты, солдаты, рабочие. Среди них были и профессиональные ораторы — представители эсеров, анархистов, меньшевиков. Каждый стремился разъяснить свою платформу, завлечь массу на свою сторону. Своих колпинцев сменяли приезжавшие из Петрограда. Особенно активно действовали эсеры. Они не брезгали никакими средствами, чтобы обмануть ижорских пролетариев. Но это им не удавалось. Большевики Ижорского завода давали отпор соглашателям, разоблачая их в глазах рабочих.

«Надо подчеркнуть, — вспоминает Б. Н. Нимвицкий, — что несмотря на то, что наша колпинская организация была меньше в 4 раза организации эсеров, всё же ни одно решение эсеров против наших решений не проходило. Дело в том, что в противоположность эсеровским, наши решения всегда были ясными и отвечали чаяниям рабочих».18

Большевики-ижорцы всё время держали тесный контакт с Петербургским комитетом. Член Колпинского комитета РСДРП (б) Нимвицкий, входивший в состав Петербургского комитета, постоянно информировал партийную организацию о положении в столице, об указаниях и директивах партийных органов.

Обстановка в Колпине была напряженной. На митингах и собраниях разгорались такие страсти, что дело доходило до рукопашной. Какие только вопросы не ставились на обсуждение! Спорили о политике Временного правительства, кричали о продовольственном кризисе, говорили о контроле над производством, об опостылевшей всем войне.

Приезжали на завод и представители буржуазного Временного правительства. Напыщенными, лжепатриотическими фразами, туманными обещаниями «равенства» и «братства» они агитировали за выполнение военных заказов, за продолжение войны «до победного конца».

— Ну-ка, растолкуй, какое равенство между мною и членом Временного правительства Гучковым? — кричал кто-нибудь из рабочих такому оратору.

— Вы будете пользоваться одинаковыми правами, — отвечал оратор-эсер.

— А он тоже на голодном пайке сидит? Да на тухлой капусте?

— Это не серьезный вопрос, гражданин. Мы разбираем не кулинарную, а политическую сторону.

— Ага! — не унимался рабочий. — Значит, он цыплят с астраханской икрой лопает, а я хлеб водицей запиваю, да и того не хватает!

Вмешивались другие эсеры:

— А тебе кто не позволяет икру покупать?

— Купилок нет! Я своим горбом копейку добываю, а на него целый завод работает!

— Это хулиганство! — вопил представитель Временного правительства.

— Катись к образованным! — насмешливо отвечали из толпы. — Им очки втирай!

В апреле в Петроград вернулся из долгой эмиграции В. И. Ленин. В ближайшие после приезда дни в «Правде» были опубликованы знаменитые «Апрельские тезисы» Ленина, которые вооружили партию и рабочий класс гениальным планом борьбы за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую. Собравшаяся в апреле VII Всероссийская партийная конференция указала рабочему классу и всем трудящимся единственно верный путь выхода из войны и разрухи — это путь борьбы за победу социалистической революции в России.

На заседании колпинского актива РСДРП (б) участник Апрельской конференции Нимвицкий рассказал о ее решениях и о тех задачах, которые поставила партия перед местными партийными организациями.

Одной из главных задач была борьба за массы. Большевики Ижорского завода, вооруженные решениями Апрельской партийной конференции, день за днем упорно завоевывали на свою сторону рабочую массу. Незаменимой помощницей и советчицей их в этой борьбе была газета «Правда». Своими боевыми статьями, правдивым освещением событий в стране и на фронте, информацией о положении рабочего класса на заводах и

фабриках, а главное — постановкой ясных, простых и четких лозунгов «Правда» с первых же номеров завоевала горячие симпатии большинства ижорцев. Рабочие любили «Правду» за то, что она давала им простой и понятный ответ на самые больные вопросы о мире и хлебе, разоблачала буржуазный характер Временного правительства и звала массы к борьбе против империалистической войны.

Интерес к «Правде» непрерывно возрастал. Газет не хватало. Не раз делегаты рабочих отправлялись в Петроград, чтобы достать для Колпина одну-две лишние пачки. 12 мая на собрании ижорских большевиков была принята резолюция, в которой выражалось пожелание «редакции «Правда» издавать газету два раза в день — утренний и вечерний выпуск».19

Не раз на собраниях раздавались голоса: «Надо пригласить к нам товарища Ленина!»

В Ленинградском партийном архиве сохранился протокол заседания Колпинского комитета РСДРП (б) от 15 мая 1917 года, в котором члену комитета Тимофею Панову поручалось подготовить помещение бронеотделочного цеха для лекции В. И. Ленина. Но Ленин в тот день не приехал. Несколько позже Колпинский комитет сделал новую попытку пригласить Ленина для выступления на заводе.20 Но Владимир Ильич из-за напряженных июльских событий в Петрограде не смог приехать в Колпино.

13 июня ижорские большевики Дмитриев и Стуков принимали участие в экстренном заседании Петербургского комитета РСДРП (б).21 Домой они добрались только под утро. Военный грузовик подвез их до Пулкова, а дальше пришлось идти пешком. Большевики торопились. Нужно было немедленно начинать подготовку к участию в общегородской демонстрации.

Положение в Петрограде было очень сложным. Недовольные политикой Временного правительства рабочие и солдаты сильно волновались. Они буквально рвались на улицу, чтобы организованно всей массой выразить свою волю и потребовать от собравшегося в Петрограде I съезда Советов взять всю полноту власти в свои руки.

Под напором масс исполком Петроградского Совета

Пионеры у бронемашины, с которой выступал В. И. Ленин

3 апреля 1917 года на площади у Финляндского вокзала.

(Машина одета в броню на Ижорском заводе.)

вынужден был уступить и назначить на 18 июня (1 июля) общегородскую демонстрацию. Меньшевистско-эсеровские лидеры Совета, стремясь использовать революционное настроение масс в своих политических интересах, рассчитывали провести демонстрацию под лозунгами доверия Временному правительству и продолжения войны.

В воскресенье 18 июня в 8 часов утра на Соборной площади собрались тысячи участников демонстрации. Построились по цехам и с революционными песнями двинулись к вокзалу. Над колонной колыхались кумачовые транспаранты с лозунгами: «Вся власть Советам!», «Хлеба, мира, свободы!», «Долой контрреволюцию!»22

Над колпинской колонной не было ни одного эсеровского лозунга.

В Петрограде на Знаменской площади (ныне площадь Восстания) колонна ижорцев влилась в необозримый поток демонстрантов.

В тот день на улицы Петрограда вышло около 400 тысяч рабочих, солдат и матросов. Демонстрация показала, что массы не доверяют Временному правительству и решительно отвергают эсеро-меньшевистскую политику соглашения с буржуазией. Массам был близок выдвинутый большевиками лозунг: «Вся власть Советам!» И они его внушительно и грозно провозгласили на улицах столицы.

Вечером в Колпино прибыл министр Временного правительства, лидер эсеров Виктор Чернов. Цель его визита заключалась в том, чтобы поддержать престиж Временного правительства в глазах ижорских рабочих и ослабить то громадное впечатление, которое оставила у них рабоче-солдатская демонстрация 18 июня.

Местные соглашатели устроили «селянскому министру» торжественную встречу. Но рабочие освистали Чернова. Его выступление в Колпине дало результат, обратный тому, которого он добивался.

Временное правительство повсеместно теряло свое влияние. Массы еще сочувственнее прислушивались к голосу большевиков, еще активнее поддерживали их революционную политику.

В июне буржуазное Временное правительство, «выполняя свои союзнические обязательства», отдало приказ войскам Юго-Западного фронта перейти в наступление. Изнуренных многолетним сидением в окопах, плохо во-

оруженных солдат погнали под угрозой расстрела в кровавую мясорубку. За десять дней боев было убито и ранено около 60 тысяч солдат и офицеров русской армии.

Наступление провалилось. Кровавая авантюра Временного правительства вызвала в Колпине и на заводе бурю негодования. Настроение рабочих, подобно туго заведенной пружине, каждый день готово было прорваться в стихийной вспышке. На призаводской площади постоянно проходили собрания и митинги.

Руководители ижорских большевиков в эти напряженные дни держали особенно тесную связь с Петербургским комитетом, разъясняли ижорцам политику большевистской партии.

3 июля работы на заводе были приостановлены. Гнев переполнял сердца ижорцев. Они требовали открытого выступления против преступной политики Временного правительства.

На заводах Петрограда и в Петроградском гарнизоне, на Балтийском флоте стихийно поднималась грозная революционная волна. Чтобы придать выступлению рабочих, солдат и матросов организованный и мирный характер, Петербургский комитет большевиков решил провести 4 июля общегородскую демонстрацию.

Утром с Колпинского вокзала уезжали для участия в демонстрации представители Ижорского завода во главе с большевиками Нимвицким, Пановым, Стуковым. Их провожали тысячи колпинцев.

В тот день по приказу контрреволюционного Временного правительства юнкера и вызванные с фронта войска расстреляли мирную рабоче-солдатскую демонстрацию.

В Петрограде и по всей стране начался кровавый контрреволюционный террор. Особенно жестоким преследованиям подвергались большевики. Редакция и типография «Правды» были разгромлены. Был отдан приказ об аресте В. И. Ленина.

Обстановка в Колпине была напряженной. Эсеры из кожи лезли вон, чтобы разжечь на заводе антибольшевистские настроения. Они распространяли ложь и клевету на большевиков, на В. И. Ленина, устраивали различные провокации.

5 июля эсерам удалось созвать на заводе митинг.

Митинг прошел очень бурно. Толпа гудела, свистела неистовствовала. Разноголосый шум и свист гулко раз-

давались под сводом одного из самых больших цехов завода.

Приезжий оратор-эсер начал с громких фраз о «русской революции», о «добытой кровью народной свободе», а затем стал клеймить «изменников-большевиков». Он всё больше распалялся, но вдруг раздались крики: «Хватит!», «Наслышались!», «Долой!»

Протянулись чьи-то руки, схватили оратора за ярко начищенные ботинки, стащили с платформы. На его месте появился другой эсер. Сволокли на землю и этого. На платформу вскочил большевик Марипу. Эсеры подняли шум, засвистели, не давая большевику говорить, пытались стащить его с платформы. Их отпихивали. Завязалась драка. Через несколько минут эсеры покинули цех. Митинг продолжался. Вопреки эсеровским погромщикам ижорцы приняли большевистскую резолюцию.

Ижорские большевики зорко следили в эти дни за происками поднявшей голову контрреволюции. Для охраны рабочих митингов, районного комитета РСДРП (б), завкома и других пролетарских организаций были снаряжены специальные наряды Красной гвардии.23

Июльские события помогли колпинцам лучше понять контрреволюционную политику Временного правительства, разоблачили прислужников буржуазии, меньшевиков и эсеров. Единственной партией, всё время остававшейся с массами в их борьбе против контрреволюции, была партия большевиков, авторитет которой в эти дни еще больше вырос.

После 4 июля политическое положение и соотношение сил в стране коренным образом изменилось. Двоевластие кончилось. Вся полнота власти перешла в руки буржуазии. Большевистская партия взяла курс на свержение власти буржуазии путем вооруженного восстания. Новый политический курс партии и ее задачи в новых условиях были выработаны собравшимся в Петрограде VI съездом РСДРП (б).

В работах этого исторического съезда принимал участие в качестве делегата от Петербургской организации один из руководителей ижорских большевиков Б. Н. Нимвицкий.24

В один из дней июля на Ижорский завод прибыл представитель Временного правительства. Он потребовал сдать всё имевшееся у рабочих оружие и отправить в

Сборка бронемашин в механосборочном цехе. Лето 1917 года.

Петроград. Но ижорцы заявили, что они не считают Временное правительство своим правительством и потому отказываются выполнить его распоряжение. Пришлось агенту Керенского уехать ни с чем.25

В последних числах августа в Колпине стало известно о корниловском заговоре. Собравшись на митинг, ижорцы в единодушно принятой резолюции потребовали от Совета рабочих и солдатских депутатов самых строгих репрессий по отношению к корниловцам, немедленного роспуска Государственной думы и Государственного совета, вооружения рабочих и взятия власти пролетариатом и беднейшим крестьянством в свои руки.26

Колпинский комитет РСДРП (б) начал спешно комплектовать и вооружать рабочие отряды. В цехах завода развернулся срочный ремонт бронемашин. С утра до вечера проходили военные учения в городском саду. В короткое время был сформирован красногвардейский отряд ижорцев, насчитывавший 500 человек. Самой внушительной и грозной силой отряда были бронемашины.

Из Петрограда не раз приезжали делегаты других заводов с просьбой помочь им вооружить отряды Красной гвардии. Ижорцы оказывали посильную помощь. Небольшая партия стрелкового оружия была отправлена, например, рабочим Балтийского завода.

В критический момент, когда части Корнилова вышли на ближние подступы к Петрограду, Колпинский комитет РСДРП (б) получил указание от руководителя Военной организации ЦК партии Н. И. Подвойского готовиться к обороне города и завода. Вся оборонная работа проводилась в Колпине под руководством Военно-революционного комитета, возглавляемого большевиками И. А. Головешко, А. Н. Прониным, Т. Н. Пановым. Ижорскими красногвардейскими подразделениями командовали рабочий механосборочного цеха № 2 Иван Антонович Черневич — участник империалистической войны и рабочие В. П. Сухарев, П. П. Коростелев. Отряд ижорцев, на вооружении которого находилось несколько броневиков и 32 пулемета, вместе с другими отрядами петроградской Красной гвардии выступил навстречу контрреволюционным частям Корнилова.

Ижорцы держали оборону в районе Колпина. Выставив заслоны на Николаевской железной дороге, они подготовились к возможной схватке с корниловцами.

Весь Петроград опоясался кольцом окопов и проволочных заграждений. На Путиловском и других заводах день и ночь рабочие ремонтировали пушки, готовили оружие для отрядов Красной гвардии.

Выступившие навстречу врагу красногвардейцы и солдаты представляли собой внушительную силу, способную защитить город революции. Однако до боя с корниловцами дело не дошло. Большевистские агитаторы, проникнув в корниловские части, обезоружили их морально. Обманутые своими командирами, корниловские солдаты, узнав правду, отказались воевать против революционного Петрограда и повернули обратно.

Заговор контрреволюции оказался сорванным. Корниловщина была разгромлена. Народные массы на собственном опыте убедились в правоте большевиков. Началась полоса оживления и обновления Советов, их большевизация. Партия вновь выдвинула боевой лозунг «Вся власть Советам!», временно снятый после июльских событий.

Колпинский комитет большевиков и заводский исполнительный комитет полностью контролировали работу завода. Подавляющая масса рабочих твердо стояла на большевистских позициях.

События назревали. Страна вплотную подошла к общенациональному кризису, выход из которого был один — свержение контрреволюционного Временного правительства.

ИЖОРСКИЕ БРОНЕВИКИ

Осенний ветер не остудил жарких митингов в Кол-пине. Так же, как и в летние месяцы, бурлила людская масса. С раннего утра и до позднего вечера не прекращались собрания рабочих у проходной завода. «Долой войну!», «Долой Временное правительство!», «Вся власть Советам!» — эти большевистские лозунги владели сознанием рабочих. Теперь если и поднимали голову ораторы других партий, их дружно одергивали, стаскивали с трибуны, заставляли убираться прочь.

В Колпине стала обычной фигура рабочего с красной повязкой и винтовкой за плечами. Ижорские красногвардейцы патрулировали на улицах, строго следили за порядком в поселке.

В Колпинском комитете большевиков идет напряженная работа. То и дело вбегают и выбегают связные, приходят делегации, идут совещания.

Душой райкома в те дни был Тимофей Панов. Его можно было застать в райкоме в любое время суток. К нему шли люди по всем вопросам.

Еще со времен подполья Панов не любил длинных совещаний. Его указания всегда были коротки, ясны, строги. Он умел разумно использовать каждую минуту. Очень любил «Правду», которая была для него руководством к действию.

— Газеты доставили? — часто обращался Панов к дежурному красногвардейцу, закончив совещание.

— Да, привезли, — отвечал тот. — Только часть роздали на улице. Заводские ребята выпросили.

— Ну, ничего. Давай. Панов разворачивал газету:

— Посмотрим, какие указания дает нам сегодня наша «Правда». Слушайте, товарищи!

И он начинал читать:

— «...Временное правительство губит страну и держится только на силе. Но страна хочет жить, и Временное правительство должно сойти с ее дороги. На стороне Советов не только право, но и сила. Время слов прошло. Наступил час, когда только решительным и единодушным выступлением всех Советов может быть спасена страна и революция и решен вопрос о центральной власти».27

— Ясно?

— Ясно. Бить будем «временных».

— Тимофей! Смотри, здесь написано, что при Петроградском Совете создан Военно-революционный комитет.

— Знаю. Мне уже звонили оттуда. Вечером соберемся. А сейчас выделенные товарищи пойдут на завод. Проверьте хорошенько караулы. Оружие беречь пуще глаза. Особый контроль за бронемашинами. В сборочном цехе что-то медлят с ремонтом. Передайте Королеву, что он лично отвечает за работы по бронированию автомобилей.

Люди уходили. К Панову шли новые посетители.

В те дни бойцы Красной гвардии Ижорского завода всё время были наготове. Проверяли оружие, договаривались о сборе отрядов, о связи.

На улицах раздавалась песня. Это пели красногвардейцы, идущие в караул:

Свергнем могучей рукою Гнет роковой навсегда И водрузим над землею Красное знамя труда!

Слова этой старой революционной песни сейчас звучали особенно волнующе. Решающие события приближались. Это чувствовали все.

Еще в дни корниловского мятежа ижорцы сформировали и вооружили большой отряд Красной гвардии. В сентябре и октябре отряд был значительно усилен людьми и вооружением. Сейчас этот отряд, продолжая военные учения, готовился выступить в Петроград для участия в вооруженном восстании.

16 октября на расширенном заседании Центрального Комитета партии представитель от Окружной организации, докладывая о положении в Колпинском районе и настроении рабочих, заявил, что «в Колпине... рабочие вооружаются, настроение боевое, готовятся к выступлению».28

А через два дня Военно-революционный комитет Кол-пинского района получил указание партийного центра направить в Смольный своих представителей.

Только что представители во главе с Тимофеем Пановым уехали в Смольный, как к зданию Колпинского комитета большевиков, где одновременно помещался и Колпинский ВРК, подкатила незнакомая машина.

В открытой кабине рядом с шофером сидело двое вооруженных красногвардейцев. В кузове стояло еще трое.

— Где комиссар? — обратились они к часовому.— Срочно.

Подошел Нимвицкий. — Я комиссар.

— Мы из Петрограда. Вот мандат.

Нимвицкий внимательно прочитал документ. Военно-революционный комитет предписывал ижорцам выделить и немедленно отправить в Петроград для василеостровских красногвардейцев партию оружия.29

— Хорошо, — Нимвицкий вернул мандат. — Как у вас там дела?

— Жарко будет буржуям! — заметил вместо ответа один из прибывших красногвардейцев. — А у вас? Готовитесь?

— Как же! Всё в порядке. Ждем — не дождемся!

Располагая некоторыми запасами винтовок и боеприпасов, ижорцы охотно поделились с василеостровскими красногвардейцами.

— Спасибо, товарищи! — сказал на прощанье красногвардеец, тот, кто предъявлял Нимвицкому документы.— До скорой встречи в Петрограде!

В тот же день к ижорцам прибыл еще один «представитель» из Петрограда. Он попытался проехать на легковой машине прямо на завод, но охрана его не пропустила. Возмущенный, он явился в ВРК. Его провели к Нимвицкому.

— Безобразие! Черт знает, что делается! — кричал приезжий.

Нимвицкий посмотрел на него с любопытством. Весь перетянутый ремнями, начищенный. Или офицер, или «идейный» эсер. Хотя, судя по развязности, может быть и анархист.

— Что нужно?

— Вот мандат, а вот предписание командующего Петроградским военным округом. Немедленно направьте в его распоряжение все наличные бронемашины. Нам известно, что у вас есть шестнадцать «Фиатов».

— Зачем они понадобились? — спокойно спросил Нимвицкий.

— Не ваше дело рассуждать!.. Командующий срочно мобилизует в Петрограде все броневики.30

Нимвицкий усмехнулся. Взял документы:

— А где указание Военно-революционного комитета? Мы подчиняемся только ему.

— Вы осмеливаетесь не выполнять распоряжения правительства? — опять перешел на крик приезжий. — Подпись командующего для вас не закон?

Присутствовавший при разговоре красногвардеец угрожающе приподнял винтовку. Встретился глазами с Нимвицким. «Чего церемонишься? — говорил его взгляд. — Дать ему по шее прикладом. Всё равно ведь буржуев будем бить»...

Нимвицкий усмехнулся, отрицательно покачал головой: «Подожди, еще время не настало».

«Представитель» оглянулся на красногвардейца и сразу стих.

— Хорошо, я доложу командующему, — пробормотал он и, трусливо оглядываясь, пошел к выходу. Красногвардеец шел за ним.

Прыгнув в автомобиль, незадачливый эмиссар Временного правительства приоткрыл дверцы и визгливо закричал:

— Ответите по законам военного времени! Ответите! Красногвардеец вздернул винтовку. Быстро захлопнулась дверца автомобиля. Машина рванулась вперед.

Когда Тимофей Панов с товарищами прибыли в Смольный, здесь всё напоминало военный лагерь. У дверей стояли бронемашины, около станковых пулеметов расположились группы матросов, солдат, красногвардейцев.

Связной проводил прибывших на третий этаж. Они вошли в просторный зал, где собрались вызванные Военно-революционным комитетом представители районных организаций большевиков и Военной организации при ЦК партии. Обсуждался план восстания, состояние и готовность Красной гвардии и войск Петроградского гарнизона, отдавались боевые приказы.

Получили задание и ижорцы. Им было предписано привести в боевую готовность все свои красногвардейские отряды, заправить горючим бронемашины и по сигналу ВРК действовать согласно общему плану. Ижорцам поручалось также обеспечить охрану Николаевской железной дороги и близлежащих станций, для чего связаться с солдатами на станции Понтонной и в Рыбацком.

После совещания, когда колпинские большевики уже собрались уходить, их остановил Н. И. Подвойский и еще раз потребовал обратить особое внимание на подготовку бронемашин.

— Это — наше самое грозное оружие, — сказал он.

В горячую пору подготовки вооруженного восстания ижорские большевики поддерживали тесную связь с центральными большевистскими организациями в Петрограде через Б. Н. Нимвицкого и старых кадровых рабочих-ижорцев Ф. И. Голощекина, И. К. Михайлова, Д. А. Павлова, выполнявших в те дни ответственные поручения партии. На квартире у Павлова, в доме № 35 по

Сердобольской улице, 17 октября состоялось конспиративное совещание Владимира Ильича Ленина с членами Военно-революционного комитета и Бюро Военной организации при ЦК и ПК большевиков.

Так подошел исторический день пролетарского восстания.

Под утро 24 октября к Тимофею Панову прибежал связной ревкома.

— Телефонограмма! — доложил он. — Только что получена из Питера!

— Давай сюда.

Панов внимательно прочитал телефонограмму: «Петербургскому Совету грозит прямая опасность: ночью контрреволюционные заговорщики пытались вызвать из окрестностей юнкеров и ударные батальоны в Петроград. Газеты «Солдат» и «Рабочий путь» закрыты. Предлагаем привести полк в боевую готовность. Ждите дальнейших распоряжений».31

— Вот оно, начинается, — проговорил с волнением Панов. Улыбаясь, он резко расправил плечи. — Ну что ж. Драться будем насмерть!

Вечером все собрались во флигеле заводоуправления. Здесь были представители исполкома, заводского комитета, члены ревкома, члены Колпинского комитета большевиков.32 Поминутно приходили и уходили группы красногвардейцев. Колпино и завод не спали.

Военно-революционный комитет Колпина, действуя по заранее разработанному плану, отдал боевые приказы всем командирам рабочих отрядов. Было указано, как действовать по охране революционного порядка, какие и в какое время занять объекты. При свете факелов раздавали приготовленное оружие. Один за другим отряды отправлялись на выполнение задания, на штурм буржуазной власти.

В цехах между тем заканчивались приготовления броневых машин. Испытывали пулеметы, регулировали поворотные системы башен, шоферы заправляли машины горючим, прогревали моторы. К Панову, который находился на заводе, подбежал рабочий:

— Товарищ Панов, там у ворот мотоциклист из Петрограда, срочно требует комиссара!

Мотоциклист передал Панову пакет от Военно-рево-

люционного комитета. Это был приказ о немедленном выступлении.

— Передайте, сейчас выступаем.

Мотоциклист вскочил на машину и умчался в ночную темноту.

Вскоре от ворот завода в Питер отправилась колонна ижорских бронемашин.

— Бейте буржуев без пощады. Не уроните чести завода. Да передавайте питерцам — ижорцы с ними. Всё, что надо, сделаем, поддержим, — говорил Панов, пожимая на прощанье руку командиру бронеколонны Сергею Васильеву.

Тот, влезая на броневик, перекрывая шум мотора, весело крикнул:

— Не подкачаем. Лихом не поминайте!

— Молодцы, ижорцы! Пригодятся ваши броневички! зз — сказал В. И. Ленин, когда узнал, что колонна бронемашин Ижорского завода подошла к Смольному.

Ижорцы действовали на бронемашинах совместно с красногвардейскими отрядами и революционными войсками по приказам ВРК. Они занимали вокзалы, мосты, Главный почтамт, телеграф и другие стратегически важные пункты города. Они поспевали всюду, где требовалась их помощь. Бронеколонна ижорских красногвардейцев под командой Васильева вместе с красногвардейцами других заводов, революционными матросами и солдатами участвовала в штурме последней твердыни Временного правительства — Зимнего дворца.

Так в решающий момент Октябрьской социалистической революции ижорцы, славные сыны старейшего русского завода, внесли свой вклад в великое дело завоевания Советской власти и установления диктатуры пролетариата в России.

Прошедшие путь нелегкой борьбы, они самозабвенно отдавали себя в распоряжение своей родной Коммунистической партии, были стойким ее оплотом. В дни Октября вместе с рабочими других петроградских заводов, вместе с солдатами Петроградского гарнизона и моряками Балтики они решали судьбу социалистической революции в России.

А в Колпине события развивались своим чередом. Еще рано утром 24 октября вооруженные пикеты ижорцев взяли под свой контроль телеграф на станции Кол-

Бронированный грузовой автомобиль с пулемётной установкой

1917 год.

пино. Аппараты связи работали беспрерывно. Со станции Бологое от имени командующего войсками Временного правительства один за другим шли категорические приказы всем должностным лицам не выполнять никаких распоряжений Революционного большевистского комитета.

«Разоружать, арестовывать комиссаров. Принимать решительные меры к подавлению восстания», — бесновался командующий, угрожая ослушникам самыми суровыми наказаниями. Особенно грозно генерал нападал на железнодорожников, призывая их срывать перевозки красногвардейских отрядов.

Ишь, ты, какой строгий, — читая расшифрованные ленты, улыбался дежуривший на телеграфе красногвардеец Большаков. — И чего он торчит в Бологом? Ехал бы в Питер да и наводил порядок.

Наиболее важные распоряжения командующего связные-красногвардейцы немедленно передавали в Смольный. На железной дороге уже действовали комиссары 68

Военно-революционного комитета. Отдельные попытки саботажа со стороны обслуживавшего персонала на станциях железной дороги были быстро пресечены. Ночью 24 октября вооруженные отряды ижорцев под командованием П. П. Коростелева взяли под охрану воинские склады в Обухове, на Понтонной и в Рыбацком.

25 октября на улицах Колпина патрулировали вооруженные отряды. Один броневик находился недалеко от вокзала в боевой готовности. Другой оставили на заводе в резерве на случай подхода контрреволюционных войск со стороны Царского Села. Власть практически полностью перешла в руки Колпинского Военно-революционного комитета.

Но не все колпинские большевики в эти решающие дни были на улицах. Часть из них выполняла особое задание. В цехах пылали печи, ухали молоты, работали прокатные станы. Большевики возглавляли ударные рабочие бригады. Почти сутки люди не выходили из цехов. Они добились небывалой производительности, одев в броню еще 12 автомобилей. Изготовленные броневики немедленно были переданы в распоряжение ВРК.

Днем из Петрограда было доставлено воззвание Военно-революционного комитета «К гражданам России!», написанное В. И. Лениным. Большевистские агитаторы немедленно расклеили воззвание на самых видных местах в Колпине и на заводе. Колпинцы читали: «Дело, за которое боролся народ: немедленное предложение демократического мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством, создание Советского правительства, это дело обеспечено». *

Социалистическая революция победила, II съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, начавший свою работу в ходе восстания, законодательно закрепил победу трудящихся России над эксплуататорами.

Делегатом от Колпинского Совета на съезде присутствовал один из активных организаторов Красной гвардии в Колпине большевик М. Ф. Огурцов. Вместе с другими делегатами представитель колпинцев голосовал за декреты Советской власти о мире и о земле. Съезд сформировал первое Советское правительство во главе с В. И. Лениным.

* В. И. Ленин Соч., т. 26. стр. 207

Глава IV ЗА РЕСПУБЛИКУ СВОЮ!

НА ЗАРЕ НОВОЙ ЖИЗНИ

Широко раскинулись кирпичные заводские корпуса, приземистые и закопчённые. Поодаль от них, вдоль мутной, потемневшей от дождей Ижоры выстроились домики поселка. Это Колпино. А вокруг — невысокие покатые холмы да болота, заросшие ельником и хилым ольшаником. Ступишь ногой, и из-под примятого мха выступает мутная коричневая жижа.

Кто знал, что вскоре после революции эти унылые места станут ареной кровавых сражений. Колпинские рабочие с лицами, обожженными жаром мартенов, крепко

сжимая оружие, не раз шли по этим холмам и болотам в смертельную схватку с врагом. Не мало из них положило свои головы на кочках и мшаринах, так и не увидев родной завод, родной посёлок...

Бежавший из Зимнего дворца в дни пролетарского восстания Керенский двинул из Гатчины на Петроград казачьи части генерала Краснова. Одновременно внутри города был поднят мятеж юнкеров.

Военно-революционный комитет Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов принимал срочные меры к разгрому врага.

28 октября 1917 года заводский комитет Ижорского завода получил предписание подготовить к немедленной отправке в распоряжение Совета рабочих и солдатских депутатов все пригодные броневики. В тот же день на завод прибыл представитель Петроградского Военно-революционного комитета Алексеев, чтобы принять командование ижорской бронеколонной.1

В цехах завода быстро снарядили десять броневиков. Из Петрограда по распоряжению Военно-революционного комитета 1-я запасная автомобильная школа прислала в Колпино десять шоферов.2 Пулеметчики для бронемашин нашлись среди ижорских красногвардейцев.

Поздно ночью колонна машин в полной боевой готовности ушла в Петроград, где принимала участие в подавлении мятежа юнкеров, несла охрану важнейших объектов города.

В эту же ночь Колпинский комитет РСДРП (б) совместно с Военно-революционным комитетом и завкомом завода взяли на учет всё оружие, хранившееся на заводских складах и на полигоне. Оказалось, что из большого запаса имевшихся на заводе винтовок часть была японских марок. Имелось несколько пулеметов английских систем. Это оружие ранее использовалось на полигоне для отстрелки брони. Оружие пригодно, но что с ним делать, если нет патронов?

Для решения этого вопроса отправили в Питер в штаб ВРК делегата М. Ф. Огурцова.

В штабе Огурцова принял Н. И. Подвойский. Ознакомившись с делом, он тотчас же по телефону отдал распоряжение коменданту Петропавловской крепости об

. 71

отпуске для Красной гвардии Колпинского района 2000 патронов к русским винтовкам, 500 патронов к японским и несколько лент для английских пулеметов.3

— Получите патроны, — сказал на прощанье Н. И. Подвойский, — и немедленно выступайте с отрядом в район Пулкова. Вот передайте мое распоряжение Колпинскому комитету.

Приняв пакет, Огурцов поехал в Петропавловскую крепость. Там он без всяких проволочек получил боезапас.

— Для ижорцев, — говорили солдаты, — никогда не откажем. Ваши бронемашины нас не подводили.

На обратном пути около Пулкова лопнула шина на заднем колесе. Остановились. Как быть? Шофер заявил, что надо вызывать с завода другую машину. На этой не доедем.

— Нет, вызывать не будем, — подумав, сказал Огурцов. — Как хочешь, а мы должны доехать. Нас ждут. Поехали.

Машина, слегка перекосившись и съезжая набок, двинулась по шоссе. В Колпино приехали, когда стало уже совсем светло.4

— Наконец-то! Вас только за смертью посылать! — говорили красногвардейцы, собравшиеся около Колпинского комитета РСДРП (б), куда пришел грузовик с патронами.

— А мы и так за смертью ездили, — улыбнулся Огурцов.— Для белогвардейцев...

Днем отряд ижорцев в сопровождении двух бронемашин отправился в район Пулковских высот, где соединился с отрядом обуховцев, занявших оборону в этом районе.5

31 октября на рассвете белоказачьи сотни, используя складки местности, стянулись для атаки. Вылетев из-за холмов, они на полном скаку лавой бросились в атаку. С гиканьем, крутя шашками, казаки быстро приближались к позициям красногвардейцев. Из окопов раздались разрозненные винтовочные выстрелы. Где-то заговорил пулемет, потом, захлебнувшись, смолк. Казачья лава неотвратимо приближалась. Казалось, что она всё сомнет и затопчет на своем пути.

Вдруг конники приостановили свое движение, словно натолкнувшись на непреодолимое препятствие. Несколько мгновений сгрудившиеся кавалеристы топтались на

месте. Падали всадники, бились на земле раненые лошади. Затем казаки, пригнувшись к спинам лошадей, повернули обратно. Строй их рассыпался, по полю метались отдельные всадники, ищущие спасения.

Преследуя бегущих, с ревом неслись по неровному полю колпинские броневики. Огнем своих пулеметов они остановили лаву, а теперь, продвигаясь вперед, гнали казаков обратно.

Красногвардейские отряды поднялись из окопов и с криком «ура!» перешли в наступление.

Высокий широкогрудый Иван Черневич бежал в атаку впереди одного из отрядов ижорцев. Литовец по национальности, бывший унтер-офицер царской армии, он размахивал гранатой и что-то кричал, коверкая русские слова.

Второй отряд ижорцев вел в атаку Тимофей Панов. Он был спокоен, только его лицо было немного бледнее обычного. Справа и слева поднимались в атаку красногвардейские отряды петроградских заводов. Бойцы бежали вперед, с винтовками наперевес, спотыкались, падали, поднимались опять. И не было силы, способной остановить их порыв.

На плечах у противника красногвардейцы ворвались в Царское Село. Казачьи банды генерала Краснова были разгромлены. Так был отбит первый натиск контрреволюции на новорожденную Республику Советов.

Но опасность не миновала. Утверждение и упрочение Советской власти проходило в жестоких классовых битвах.

1 января 1918 года колпинцы провожали первый отряд ижорских красногвардейцев в составе семидесяти бойцов, двух броневиков и нескольких трехдюймовых пушек. Отряд под командованием И. А. Черневича направился в Петроград, чтобы влиться в формировавшиеся там красногвардейские батальоны.

Вечером ижорцы прибыли в Михайловский манеж. В манеже царил полумрак. Слышался многоголосый гул, лязгали затворы: командиры проверяли оружие красногвардейцев. Светились красными точками махорочные самокрутки. В тусклом свете факелов суетливо бегали с какими-то бумагами писари.

В 10 часов вечера в Манеж прибыл В. И. Ленин. С капота броневика он произнес перед отъезжавшими

краткую речь о защите революции и горячо приветствовал первых героев-добровольцев социалистической армии, призванной оберегать Советскую власть от всех врагов народа. *

Чеканным шагом отряды красногвардейцев прошли из Манежа на Витебский вокзал, погрузились в эшелоны. Следуя в направлении к Белоруссии, ижорский отряд останавливался в Жлобине, Могилеве и других городах, помогал местным органам Советской власти наводить революционный порядок, разоружать воинские эшелоны, идущие с фронта, отбирать оружие у польских легионеров, уходивших в Польшу. Часто происходили вооруженные стычки.

Однажды ночью, как рассказывает участник этих боев рабочий Иван Норков, поляки сняли наш дозор в предместьях Жлобина. Телефонный кабель, связывавший отряд с соседними революционными частями, оказался перерезанным. Красногвардейцы выбежали из домов и залегли цепью у железнодорожного полотна. Поляки вели сильный пулеметный огонь. Ряды ижорцев таяли. Были убиты пулеметчики Коркин и Жихарь. Положение создалось тяжелое. Тогда пулеметчик Андрей Вавилов, пренебрегая смертельной опасностью, перебежал простреливаемое врагом пространство и, развернув свой «максим», меткими очередями заставил замолчать два вражеских пулемета. Бойцы рванулись вперед, и белополяки были отброшены.

Молодой рабочий бронеотделочной мастерской, бывший член Колпинского комитета РСДРП (б) Андрей Вавилов в боях с белогвардейцами не раз показывал примеры боевого героизма. Он погиб смертью героя на Уральском фронте.

Вот как описывают гибель Вавилова его товарищи:

«Броневой состав, окруженный противником, геройски дерется. Постепенно вся прислуга у орудий и пулеметов выбывает из строя, замолкают орудия; противник пользуется этим и зажигает бронепоезд; из горящего поезда продолжают бить два пулемета. Это работает один оставшийся в живых Вавилов, перебегая от пулемета к пулемету. Он отстреливался на две стороны: будучи ранен, садился у пулемета и стрелял до тех пор, пока

* См. В. И. Ленин. Соч., т. 26, стр. 381. 74

огонь не покончил с ним. Противнику достались только остатки платформы».6

В первые месяцы после 25 октября Советская власть триумфальным маршем распространилась по всей России. Партия большевиков проводила огромную работу по упрочению диктатуры пролетариата. На месте старого буржуазно-помещичьего государственного аппарата создавался новый аппарат Советского государства. Все Советы снизу доверху объединялись в одну общую стройную государственную организацию. К управлению государством привлекались широкие массы трудящихся.

16 ноября 1917 года в Колпине прошли выборы в местный и Петроградский Советы рабочих и солдатских депутатов. Депутатами Петросовета избрали большевиков Б. Нимвицкого, Т. Пронина, М. Огурцова, М. Баклайкина и других, всего десять человек. В Колпинский Совет — четырнадцать человек, в том числе большевиков И. Головешко, С. Королева, Б. Нимвицкого и других.

Одновременно было создано четыре квартальных комитета, подчиненных исполкому Совета и ответственных за организацию домовых самоуправлений.

Налаживалась агитационная, политическая и воспитательная работа среди ижорцев и всего колпинского населения: были созданы курсы агитаторов, утверждено положение о рабочем клубе и т. д.

Для борьбы со спекуляцией, беспорядками и участившимися случаями грабежа и бандитизма, в которых активную роль играли анархистские элементы, Колпинский Совет создал уголовно-следственную комиссию. На основании декрета Совета Народных Комиссаров о народном суде комиссия стала строго следить за соблюдением социалистической законности в районе. За время своей деятельности уголовно-следственная комиссия Колпинского Совета расследовала 392 уголовных дела.7 К борьбе против воров и хулиганов привлекалась общественность. Судили строго, но справедливо. Отдельные дела рассматривались на заседании исполкома Колпинского Совета, где обстоятельно выяснялась личность виновного, отягчающие и смягчающие вину обстоятельства. Иногда приговоры были суровы, и их немедленно приводили в исполнение. Но чаще всего выносилось решение: «Под суд не отдавать, взять под контроль общественности». 8

Большое внимание Колпинский Совет уделял народному образованию. Весной 1918 года в Колпине открылись начальные школы и четыре старших класса школы второй ступени.

Создавать новый советский аппарат ижорским большевикам приходилось в борьбе с эсеро-меньшевистскими элементами, преодолевать на каждом шагу саботаж старых служащих. Когда создавали ревизионную комиссию исполкома, в нее включили, казалось, добросовестных, знающих ведение отчетности старых специалистов. Но на деле эти «спецы» не только не стали помогать работе Совета, а, наоборот, сознательно запутали самые простые вопросы, сорвали важные мероприятия Совета по снабжению и организации быта рабочих. После проверки работы этой комиссии исполком Колпинского Совета постановил: «Комиссию распустить ввиду ее контрреволюционного настроения...»9

Для оказания помощи инвалидам войны и труда при Колпинском Совете был создан отдел социального обеспечения во главе с коммунисткой А. Егоровой. С помощью квартальных комитетов работники отдела провели обследование всего населения Колпина. Составили списки нуждающихся в помощи. Всех одиноких престарелых устроили на питание в заводской столовой, позднее создали специальный Дом для престарелых. Семьи красноармейцев обеспечивались в первую очередь. Был выделен специальный фонд продуктов и одежды. Всего с 1918 по 1920 год Колпинский отдел социального обеспечения израсходовал в помощь остро нуждавшимся 16 124 493 рубля.10

С первых шагов своей деятельности местный Совет начал работу по уточнению границ Колпинского района. Работа продолжалась более года. В новые границы района были включены Ямь-Ижорская и Саблинская волости, село Никольское и небольшие поселки по течению рек Невы и Тосно. 11

В этой большой и нужной работе проявил много инициативы председатель Колпинского Совета И. А. Головешко.

Широка и многообразна была деятельность Колпинского Совета. В повестку дня заседаний включались по 9—14 вопросов: о работе городского отдела народного образования, об открытии в Колпине советской чайной,

Актив коммунистов-ижорцев в первую годовщину Советской власти. Ноябрь 1918 года.

о пожарной команде, перерегистрации оружия, распространении литературы и т. д.

Занятые по горло организацией жизни на новых началах у себя в поселке и на заводе, ижорские большевики отдавали свои лучшие силы для участия в различных мероприятиях, проводимых партией и Советской властью в масштабе республики. Летом 1918 года, когда по предложению В. И. Ленина в деревне стали создаваться комитеты бедноты («комбеды»), Колпинская партийная организация и Колпинский Совет послали на это дело в деревни группу коммунистов и беспартийных рабочих-активистов. 12

Одним из главных вопросов, который постоянно был в центре внимания исполкома Колпинского Совета и партийной организации, был вопрос о работе Ижорского завода, о положении и политическом воспитании его многотысячного коллектива. По существу вся деятельность колпинских советских и партийных организаций была подчинена этой важнейшей цели.

Трудно начиналась новая жизнь на Ижорском гиганте. Завод работал с большими перебоями. Не хватало топлива, не было ясности с заказами, имевшиеся на заводе запасы сырья были на исходе. Дезорганизаторская деятельность старой администрации завода, частичная эвакуация оборудования и происшедшее в связи с этим свертывание работы в некоторых цехах создали неразбериху, ставили завод и коллектив его работников в чрезвычайно тяжелое положение. От новых хозяев требовалось немедленно принять решительные меры по налаживанию бесперебойной работы завода и перестройке его управления.

Заводский комитет, имевший в своем составе большое количество различных комиссий, оказался слишком громоздкой организацией с весьма нечеткими функциями. Он не мог оперативно решать вопросы управления заводом. Часто указания Союза металлистов противоречили требованиям исполкома Совета и т. д.

Необходимо было создать новый рабочий орган, гибкий, оперативный, по возможности немногочисленный. Решили по примеру других предприятий Петрограда создать коллегию по управлению заводом, на которую возложить полновластное руководство и управление всей деятельностью завода.

Председателем коллегии избрали рабочего, большевика А. Ф. Толоконцева, членами С. И. Королева, А. М. Михайлова и старого специалиста талантливого, честного инженера А. Н. Фарфурина.

В начале 1918 года Ижорский завод получил важные правительственные заказы по ремонту ледоколов и других плавучих средств для Архангельского порта.13 На завод начало поступать, хотя и с перебоями, необходимое сырье. В цехах закипела работа.

Но этот заказ ижорцам полностью выполнить не удалось. Весной 1918 года англо-французские и американские империалисты начали вооруженную интервенцию против молодой Советской республики. Военные корабли интервентов высадили десанты в Мурманске и Архангельске. На Дальнем Востоке Япония открыла военные действия, стремясь захватить Советское Приморье.

В России началась кровопролитная гражданская война, развязанная свергнутыми эксплуататорскими классами. Двинулись в поход против Советов полчища иностранных интервентов. Один за другим в стране открывались новые фронты. Интервенты и белогвардейцы пытались задушить молодую Республику Советов. Многие важные сырьевые и продовольственные районы оказались захваченными врагом. Не хватало хлеба, транспорт не справлялся с перевозками. Иностранные агенты интервентов организовывали антисоветские мятежи, диверсии.

«Все силы на защиту Республики Советов! Отстоим завоевания Октябрьской революции!» — призывали Коммунистическая партия и Советское правительство рабочих и крестьян России.

Ижорцы, как и рабочие других заводов и фабрик Петрограда, как весь рабочий класс страны, горячо откликнулись на этот призыв.

Еще в начале 1918 года в связи с наступлением германских империалистов и опасностью, нависшей над Петроградом, все ижорские коммунисты объявили себя мобилизованными. 28 февраля на общем собрании они приняли резолюцию, в которой заявили, что все «члены партии, способные носить оружие, готовы стать на защиту революции».14 Коммунисты организовали в Колпине запись в Красную Армию и военное обучение рабочих. В свободные от работы часы они вместе с рабочими-до-

бровольцами упорно занимались боевой подготовкой, овладевали оружием. В трудные моменты, когда требовала обстановка, коллектив завода отправлял на фронт один за другим добровольческие отряды во главе с коммунистами.

Завод был занят выполнением больших заказов для Красной Армии. Трубные цехи развернули производство заготовок для снарядов. В первых числах мая 1918 года от автобронечастей Красной Армии на завод поступила большая партия автомашин, требовавших срочного ремонта. 15 Моряки Балтийского флота передали ижорцам заказ на ремонт котлов и Других механизмов для семи миноносцев — «Прыткий», «Прочный», «Ретивый», «Достойный» и др.16 Работа в цехах расширялась.

В условиях исключительных трудностей ижорцы 1 августа приступили к строительству двух ледорезных буксирных пароходов. Заводские энтузиасты разработали оригинальный проект установки на баржи бензинового двигателя с винтом, с тем чтобы при остановке баржи на выгрузку или погрузку можно было двигатель переносить на другую баржу и там использовать.17 Одно-

Зенитные установки бронепоезда, оборудованные на Ижорском заводе. 1919 год.

временно с Ижорского завода на другие предприятия отправлялись сотни пудов броневых плит, латунных гильз, заготовок для минометов и сотни тонн прокатной шрапнельной заготовки.

На заводе особенно широко развернулось бронирование автомашин, ремонт бронепоездов, прокат броневых листов. Выполняя заказы фронта, ижорцы не только ремонтировали, но и строили новые бронепоезда и бронеплатформы. С сентября 1918 по сентябрь 1919 года они отремонтировали и построили 16 бронепоездов, 10 бронеплощадок, 14 паровозов, 43 бронемашины и прокатали значительное количество броневых листов для обшивки автомобилей марки «Остин» и «Фиат».18

На заводе, кроме основных работ по бронированию, проводились монтаж и изготовление специальных механизмов и электрооборудования для бронепоездов. Петроградский окружной комиссариат по военным делам нередко обращался на завод с просьбой провести тот или иной срочный ремонт боевой техники, предназначенной для фронта. Ижорцы всегда с большим энтузиазмом и самоотверженностью выполняли все фронтовые заказы.

Бронепоезд Ижорского завода. 1919 год.

Когда на территорию завода вошел для ремонта бронепоезд «Мститель», рабочие и заводские специалисты дни и ночи пропадали в цехах, трудились подряд по две, по три смены. «Мститель» ушел на фронт в назначенный срок.

Сложные работы, особенно связанные с электрооборудованием боевой техники, ижорцы выполняли в кооперации с другими петроградскими заводами.19

боевой девятнадцатый

Тяжёл и грозен был для молодой Республики Советов 1919 год — самый тяжёлый год гражданской войны. Весной внимание всех советских людей было приковано к Восточному фронту, откуда двигалась к сердцу Республики белая армия Колчака.

«Все на борьбу с Колчаком!» — призывала партия.

— Поможем Красной Армии!— отвечали ижорцы.

И они помогали. Одни уходили на фронт, другие удваивали свои усилия при выполнении фронтовых заказов. Голодные, изможденные, плохо одетые, они знали только одно: Колчак должен быть разбит. В фонд разгрома Колчака они производили отчисления 10 процентов от заработка.

В феврале из Колпина был отправлен на Восточный фронт отряд ижорцев численностью 200 человек во главе с Ф. Ф. Фадеевым.

В мае до ижорцев дошла весть о великом почине москвичей, вышедших на первый коммунистический субботник.

— И нам не пристало отставать! — говорили рабочие. — Сейчас такое время, когда каждый лишний час работы для Республики решает судьбу революции. Будем трудиться так, как учит нас партия, Ленин.

Партийная организация возглавила это новое движение. Совместно с коллегией по управлению заводом составили план проведения субботников, наметили объекты для предстоящих работ. На первый субботник вышло несколько сот человек. Была проделана большая работа по подвозке топлива, ремонту оборудования, расчистке подъездных путей. Так были мобилизованы дополнительные резервы для усиления помощи Красной Армии.

В момент, когда главные силы Республики были сосредоточены на борьбе с Колчаком, под угрозой оказался и Петроград. Стремясь отвлечь силы Красной Армии от Восточного фронта, империалисты бросили на Петроград белую армию Юденича.

21 мая Центральный Комитет партии обратился с воззванием «Ко всем партийным и советским организациям».

«Красный Петроград находится под серьезной угрозой, — говорилось в воззвании. — Петроградский фронт становится одним из самых важных фронтов Республики. Советская Россия не может отдать Петрограда даже на самое короткое время. Петроград должен быть защищен во что бы то ни стало. Слишком велико значение этого города, который первый поднял знамя восстания против буржуазии и первый одержал решающую победу.

Петроградские рабочие, не жалея сил, отдавали десятки тысяч своих борцов на все фронты. Теперь вся Советская Россия должна прийти на помощь Петрограду».20

27 мая, собравшись на митинг, ижорцы в ответ на обращение Центрального Комитета партии заявили:

Ижорцы на субботнике. 1919 год.

8,3

«Мы, ижорцы, принимая во внимание всю серьезность положения, создадим для отпора белогвардейцам рабочие батальоны, все оставшиеся на заводе будут напрягать все силы, чтобы дать максимум боевых припасов, как-то: броневых машин, снарядов и проч. для нашей Красной Армии.

Смерть всей белогвардейской банде, пытающейся задушить русскую революцию!

Не допустим взять Петроград!

Да здравствует международная Красная Армия!

Да здравствует коммунистическая революция!»21

В связи с угрозой со стороны войск Юденича ижорцам было поручено сформировать «часть особого назначения». Колпинский райком РКП (б) обязал коммунистов Черневича и Коростелева немедленно приступить к формированию и обучению добровольческой части.

В течение мая—июля Колпинская партийная организация провела несколько мобилизаций своих членов и сочувствующих, а также передовых рабочих, имевших опыт военной службы. Всего за этот период было отправлено на фронт по партийной мобилизации 81 коммунист и сочувствующий, а всего, считая мобилизованных по линии профсоюзной организации завода. — около 350 человек. 22

Но ряды коммунистов не редели. В эти трудные для Республики дни многие рабочие подавали заявления в партию. Партийная организация завода не уменьшалась, а росла. Шли в партию передовые женщины-работницы. В короткий срок в организацию влилось около 30 женщин. 23 В руководящее ядро коллектива входили И. А. Головешко, А. Ф. Толоконцев, С. И. Королев и другие.

Всё тревожнее приходили вести с Петроградского фронта. Белогвардейские части рвались к городу. Колпинский комитет РКП (б) работал круглосуточно. Выполнение военных заказов было взято под строгий контроль. Особенно тщательно райком контролировал расход топлива. Подвоз топлива на завод и его расход отмечались по часовому графику. На учете был каждый килограмм. Завод испытывал острейший энергетический голод. Всё питание завода электроэнергией шло от небольшой динамомашины, приводившейся в движение водяной турбиной, установленной на Ижоре. Использовать электричество для освещения было строжайше запрещено.

Чтобы ослабить топливный кризис и не дать заводу остановиться, коллегия по управлению заводом и партийная организация направили в Вологодскую губернию и другие районы специальных представителей для заготовки топлива. Одновременно эти представители проводили закупки картофеля, муки и других продуктов питания для рабочих Ижорского завода.

По инициативе председателя коллегии по управлению заводом А. Ф. Толоконцева завод начал собственными силами разработку Усть-Тосненского торфяника. Для этого пришлось снять часть людей с производства, увеличить нагрузку на оставшихся в цехах. Летом 1919 года ижорцы провели на торфянике осушительные работы, подготовили подъездные пути. Было начато строительство помещений для рабочих торфоразработок. Завод изготовил машины для добычи торфа.24

Однако из-за военных тревог ижорцам не сразу удалось развернуть торфоразработки в необходимых масштабах. Лишь позднее, в 1920 году, работа по добыче торфа была значительно расширена и завод систематически получал вполне пригодное топливо.

Так революционная инициатива партийной организации и героический самоотверженный труд рабочих помогали обеспечивать бесперебойную деятельность завода, выполнение и перевыполнение заказов для нужд обороны страны. Ижорские большевики не только справлялись с повседневными трудностями, но умели смотреть вперед и находили выход из самого отчаянного положения.

Большую долю трудностей несла на своих плечах ижорская молодежь. Она была активной помощницей коммунистов во всех делах.

5 мая 1919 года на общем собрании большевиков завода член парткома И. А. Головешко предложил создать в Колпине Коммунистический союз молодежи.

— Ребята о больших делах мечтают и многое сделать могут. В Петрограде такой союз уже есть, — сказал Головешко.— Надо и нам об этом подумать.

Предложение поддержали.

Через несколько дней актив юношей и девушек с помощью коммунистов образовал временный организационный комитет Российского Коммунистического Союза Молодежи. В него вошли Андрей Головешко, Лиза Сер-

геева, Таня Павлова, Леля Никандрова, Тимофей Рыжов, Петр Королев, Михаил Панов, Иван Лебедев.

В небольшой колпинской типографии отпечатали специальное обращение к молодежи. Временный комитет призывал юношей и девушек вступать в ряды Коммунистического союза молодёжи. К середине мая в комсомольской организации Ижорского завода и Колпина насчитывалось уже около 100 человек.25

С первых дней комсомольцы активно включились в заводскую жизнь. Во время наступления Юденича на Петроград юные советские патриоты под руководством бывших фронтовиков-коммунистов скомплектовали отряд для внутренней охраны завода и Колпина. Неутомимые подростки в ситцевых темно-синих косоворотках или в стареньких солдатских гимнастерках стояли на часах, ходили на ликвидацию банд, конвоировали выловленных на вокзале мешочников.

Эти же подростки, сдав оружие, спешили в цехи, к станкам. Фронт требовал снарядов, во дворе ждали ремонта поврежденные вражескими снарядами бронемашины. Работать приходилось много. Жить было трудно. Всё больше и больше семей уезжало из Колпина в деревни. Там, меняя вещи на картошку и крупу, они спасались от голода.

Нехватка кадров ощущалась так остро, что коллегия по управлению заводом обязала каждого из ижорцев при поездке в отпуск привезти с собой на завод хотя бы двух-трёх человек, приняв дорожные расходы на счет завода.26 Особо нужные специалисты были частично возвращены из рядов Красной Армии. 300 человек прислал Совнархоз Северного района. Их сразу же направили по цехам. Но людей всё равно не хватало. Каждому приходилось работать за двоих.

В период самых ожесточенных боев с Юденичем много ижорцев ушло на фронт. Положение с рабочей силой еще более ухудшилось, а объем военных заказов возрос.

В этот момент серьезную помощь оказали заводу комсомольские организации Петрограда. Они прислали на завод 200 школьников старших классов. Комсомольцы взяли шефство над новичками. Молодежь работала на аварийных работах, на погрузке и выгрузке, становилась к станкам и верстакам.

Елизавета Михайловна Сергеева, одна из активисток комсомольской организации Ижорского завода (1921 год).

Пополнением частей Красной Армии хорошо подготовленными бойцами занимался отдел всевобуча Колпинского военного комиссариата. В мае он обратился к населению с воззванием. «...Долг каждого рабочего Ижорского завода, — говорилось в воззвании, — каждого честного труженика, каждого члена профессионального союза, каждого сына честной рабочей семьи состоять солдатом в своем родном районном рабочем полку, где каждый рабочий будет проходить службу и обучение, не отрываясь от мирного труда, от своего родного дела и своей семьи...» 27

В Колпине было введено всеобщее военное обучение. Каждый день нестройные цепи заводских пареньков с длинными палками вместо винтовок старательно вышагивали у моста через Ижору.

— Ать-ва! Ать-ва! — звонко командовал инструктор — бывший солдат, только что приехавший на побывку после ранения.

Отдав команду ползти по-пластунски, он строго покрикивал:

— Ниже, ниже голову! Носом рой землю!..

Занимались и девушки: Виноградова Люба, Давыдова Наташа, Герасимова Юля и другие. Они бинтовали друг друга, накладывали «жгуты» — как в настоящем бою.

— Эй вы, помощницы смерти! — кричали мальчишки. — Чего бинты переводите?

— Закрой рукавицу! — отвечала бойкая на язык Виноградова.— Может тебе самому придется в наших руках побывать.

Из тира, организованного в здании, где сейчас находится магазин (ул. Труда, 26), доносились сухие винтовочные выстрелы.

В июне 1919 года в Колпине на Соборной площади состоялся парад бойцов всевобуча Колпинского района. Стройными рядами через площадь прошел, показывая отличную выучку, хорошо слаженный боевой отряд ижорцев.28

Осенью 1919 года, во время решающих боев Красной Армии против войск Деникина, империалисты предприняли вторичную попытку овладеть Петроградом. Войска генерала Юденича опять перешли в наступление на революционный Питер. К середине октября белые банды заняли Лугу и Вырицу. Передовые части врага штурмовали укрепленные позиции около Гатчины. Враг подходил всё ближе и ближе к Петрограду. У стен великого города шли кровопролитные бои.

Отряды всевобуча Ижорского завода отправились на фронт. В цехах формировались новые отряды добровольцев. Для руководства всей оборонной работой в Колпине была создана реввоентройка. Все работы на заводе, не связанные с нуждами обороны, были прекращены.

День и ночь в цехах завода шло бронирование автомашин и паровозов, ремонт артиллерийского и стрелкового оружия. Люди работали напряженно, самоотверженно, не щадя себя. Не было материалов — их отыскивали среди старой рухляди в темных закоулках цехов, на свалках. Не один раз перед цехами вставала угроза остановки. Казалось, все резервы исчерпаны. Но в самую критическую минуту необходимый запас материалов находился.

— Чего же ты прятал, дурья голова? — кричал Толоконцев на мастера, обнаружив в одном из цехов изрядную стопу прокатанных листов.

— Так ведь листы припасены у меня для буксиров, — оправдывался мастер. — Будем же мы их когда-нибудь строить.

Андрей Павлович Вавилов — рабочий Ижорского завода, член Колпинского комитета РСДРП(б), герой гражданской войны. Погиб на Уральском фронте в 1919 году. Именем А. П. Вавилова названа одна из улиц в Колпине.

— Всё будем строить, а сейчас это нужно для фронта. Или тебе Советская власть не дорога?

— Так бы и сказали, что для фронта,— ворчал мастер. — Сам бы отдал. А то, думаю, порежут, изведут на пустяки, а понадобится — где взять?..

Листы пошли на бронирование автомобилей.

Враг наступал. Опасность нарастала. Из Петрограда пришли вести о том, что на окраинных улицах города уже начали строить баррикады.

Ижорцы рвались на фронт. В строю революционных бойцов, уходивших на защиту родного города, можно было видеть и седоусых пожилых рабочих и молодых пареньков, комсомольцев. Настроение у всех — боевое. Почти все они умели владеть оружием: школа всевобуча не прошла даром.

Иногда во двор Военкомата прибегал Толоконцев. Он выволакивал прямо из строя двух-трех рабочих и говорил:

— Нельзя их отпускать. Они нужны заводу.

Военком грозно командовал отобранным сдать оружие. Люди неохотно отдавали винтовки и, не глядя на Толоконцева, шли в цехи, снова становились к станкам и мартенам.

В формируемый на заводе бронебатальон влилось более половины партийной организации Колпина.29

Неподалеку от казарм, где жили бойцы Ижорского отряда, расположилась Колпинская автобронеколонна. Большинство бронемашин — совсем новые, только что вышли из ворот завода, поблескивали свежей краской. Здесь и неуклюжие «Фиаты» и двухбашенные «Остины». Но гордостью ижорцев было несколько вездеходов-«кегрессов». Их специально подготовили для борьбы с танками, которые начал применять Юденич.

Сразу же после окончания формирования Ижорский броневой отряд ушел в село Рыбацкое, а оттуда — на фронт, в район Пулкова для соединения с частями Красной Армии и другими рабочими отрядами Питера.

Бронеотряд колпинцев под командованием ижорца С.В. Васильева вошел в оперативное подчинение командующего 7-й армией.

Ночь с 21 на 22 октября была ветреная, холодная. Ветер кидал в лицо мокрые листья, обдавал мелким дождем. Темнота стояла такая, что в нескольких шагах ничего не было видно. Как большие светляки, мигали на дорогах факелы. Отовсюду слышались голоса, слова команды. Все дороги к фронту были заполнены людьми. Шли отряды других заводов, грохотали конные упряжки артиллерийских частей. На каком-то полустанке выгружался полк стрелковой дивизии. Это была ночь перед решительным боем.

Под утро, сосредоточив силы, части Красной Армии перешли в наступление.

Удар оказался для противника неожиданным. Передовые части белых дрогнули и побежали.

Утром 22 октября части Красной Армии заняли Детское Село. В боях на этом участке отважно действовал Колпинский бронеотряд. В один из напряженных моментов боя, когда со стороны белогвардейских войск показались танки, бронеотряд смело вступил с ними в схватку и заставил их отойти.

Отважно сражался рабочий отряд ижорцев под Пулковом. Бои здесь носили особенно острый характер. Два ижорских броневика, всё время меняя позиции, поддерживали огнем наступавшие части рабочих отрядов и Красной Армии. Белые сопротивлялись отчаянно. Красные бойцы не раз поднимались в атаку, но враг упорно удерживал свои позиции. Вражеские пулеметы заливали свинцом наступавшие революционные части.

У амбразуры Ижорского бронепоезда. 1919 год.

Со штыками наперевес ижорцам удалось пробежать полосу огня. Они спрыгнули в окопы противника и завязали рукопашную. В этом горячем бою смертью героев погибли бойцы-ижорцы Разумовский, Вересов и другие. Ижорцы сумели закрепиться на занятых позициях. Вклинившись в оборону противника, они помогли своим огнем наступающим частям Красной Армии.

Трое суток без перерыва шли бои на 40-километровом фронте от Поповки и Колпина до Ропши. Трое суток бойцы без сна и отдыха ходили в ожесточенные атаки. Появилось много раненых. Для помощи санитарным частям Красной Армии колпинская реввоентройка организовала рабочую санитарную колонну, мобилизовав все имевшиеся на заводе повозки. Из Петрограда на завод прислали несколько грузовых автомашин, которые ижорцы в спешном порядке переоборудовали в санитарные.30

Колпино превратилось в лазарет. В особняках расположились обогревательные пункты, палаты для тяжелораненых, столовые. Легкораненых жители разбирали по своим домам.

Большой героизм проявляли девушки, дочери рабочих-ижорцев, красногвардейцы Люба Виноградова, Наташа Давыдова, Щеткина-Раскова, Юлия Герасимова, Лена Марковская и другие. Они бесстрашно шли в самое пекло боя, подбирали раненых, оказывали первую помощь. Многие раненые бойцы обязаны спасением жизни этим молодым ижорским патриоткам.

Наконец, на фронте был достигнут перелом. Армия Юденича была разгромлена, а остатки ее выброшены в Эстонию.

В освобожденные от белогвардейцев районы колпинская реввоентройка отправила группу милиционеров для восстановления там революционного порядка. В ведение милиции было передано 50 бойцов рабочего коммунистического отряда, сформированного Колпинским комитетом РКП (б) для внутренней обороны города и завода.

29 октября были возобновлены прерванные нападением Юденича занятия в школе. Снова открылись детские сады. Из фондов реввоентройки детям выделили продукты, организовали завтраки.

Обращение В. И. Ленина к петроградским рабочим в день второй годовщины молодой Советской республики вызвало огромный подъем на Ижорском заводе. Рабочие заявили, что они сделают всё возможное для скорейшего выполнения военных заказов. Чтобы обеспечить завод необходимым топливом, всё население Кол-пина от 18 до 50 лет в районе и в городе было мобилизовано на заготовку дров.

Несмотря на все неполадки с транспортом и снабжением завода, несмотря на голод, болезни и другие трудности, ижорцы успешно справились с заданиями партии по выпуску военной продукции для сражающейся Красной Армии.

Хоть и трудным был 1919 год, но выпуск продукции Ижорского завода по сравнению с 1918 годом значительно увеличился. Было забронировано 7 и отремонтировано 20 бронепоездов, изготовлено 56 броневиков. Завод отправил на различные фронты более 40 тысяч гильз и снарядов. Для нужд военных кораблей Балтийского флота ижорцы заготовили более 1000 труб различного диаметра, детали для пулеметов и много другого специального военного оборудования. На железные дороги страны было отправлено 7 рейсовых паровозов и 256 ваго-

Памятник героям гражданской войны в Колпине.

нов, которые были приведены в порядок и отремонтированы ижорцами. Промышленность страны получила от ижорцев 17 нефтемоторов и много труб крупного диаметра. На заводе было отремонтировано большое количество автомашин и мотоциклов. Одновременно ижорцы наладили производство некоторых видов продукции для сельского хозяйства. Только лемехов и отвалов послали в деревню около трех тысяч штук.31

На Кавказе в районе Баку успешно действовал бронепоезд Ижорского завода под командованием рабочего-инструментальщика М. Г. Ефремова. На Северо-Западном, Восточном и Южном фронтах бронепоезд № 51, построенный ижорцами, наносил сокрушительные удары по врагу. В Дальнейшем он стал называться «Грозный мститель за погибших коммунаров». Осенью 1920 года в районе Коростень — Олевск бронепоезд № 51 был отрезан противником от основных частей. Экипаж под артиллерийскими разрывами восстановил сожженный мост, с боем вырвался из кольца врага и овладел станцией Коростень. За отвагу, мужество и находчивость бронепоезд № 51 Военным Советом Республики был награжден почетным Красным знаменем.

Неувядаемой славой покрыли себя ижорцы в боях и труде. Выкованное их руками оружие смертельно разило врагов молодой Советской республики. Отряды ижорцев беззаветно сражались с белогвардейцами и интервентами на многочисленных фронтах.

В декабре 1919 года группа красноармейцев-ижорцев во главе со своим испытанным командиром И. А. Черневичем вернулась с юденичского фронта и вскоре была послана на Южный фронт, где шли бои с войсками Деникина. Ижорский отряд влился в соединение Красной Армии, которым командовал легендарный герой гражданской войны Григорий Котовский, участвовал в освобождении от белогвардейцев городов Полтавы, Екатеринослава, Никополя. В ожесточенных боях пали смертью героев многие славные сыны Ижорского завода.

В память об ижорцах, героях гражданской войны, об их беззаветном подвиге во имя революции в Колпине воздвигнута монументальная фигура рабочего-красногвардейца. Она гордо и величественно возвышается у ворот обновленного города, служа вдохновляющим примером для всех поколений ижорцев.

Глава V В БОЯХ ЗА СОЦИАЛИЗМ

ВЕЛИКИЕ ПЕРЕМЕНЫ

Еще шла гражданская война, но фронты отодвигались всё дальше и дальше на окраины страны. Затихали тяжелые, кровавые бои, которые вел трудовой народ России за власть Советов. Героические полки Красной Армии очищали землю своей Родины от белогвардейцев и интервентов.

Положение в Петрограде оставалось тяжелым. По-прежнему не хватало продуктов питания. Особенно остро ощущался недостаток топлива. Большинство заводов не

работало. Не был исключением и Ижорский завод. Многие цехи из-за отсутствия сырья и привозных материалов остановились. На всей территории завода царило запустение. У самой двери трубопрокатного цеха валялось большое чугунное колесо от какой-то старой машины. Оно покрылось ржавчиной, а между спицами проросли зеленые побеги молодой березки. Жизнь едва теплилась в кузнице, в сборочных цехах. Там ремонтировали оружие. В свободное время ижорцы делали из завалявшихся кусков железа лемеха, отвалы, сковородки, безмены, зажигалки из стреляных гильз. Всё это меняли в деревне на хлеб и картошку.

На Колпинском рынке лавки были закрыты. Невозможно было купить хлеба или мяса. Спекулянты из-под полы продавали спички: за одну коробку — «лимон», то есть миллион рублей. Их охотно покупали. В деревне за коробку спичек можно было выменять десяток яиц. Рабочий зарабатывал в ту пору от 2 до 5—6 миллионов рублей в месяц.

В 1920 году по инициативе члена президиума Петроградского губисполкома Л. М. Михайлова (Политикуса) ряду петроградских заводов, в том числе Ижорскому, было предложено разработать проект электропахотной машины.

Из 26 представленных проектов четыре были одобрены в Москве, среди них был проект, разработанный ижорцами.

Заводские инженеры и мастера, используя имевшиеся на заводе электромоторы и судовые лебедки, сконструировали электролебедки, к которым с помощью многометрового тонкого стального троса крепились два спаренных обычных плуга, имевших перед лемехами небольшое колесо для равновесия.

На участке подсобного хозяйства в Колпине, недалеко от завода, ижорцы опробовали сконструированную систему. Испытание показало неплохие результаты: электроплуг работал с производительностью одна десятина в час. В монтаже и эксплуатации электроплугов активное участие принимал агроном подсобного заводского хозяйства Емельян Иванович Иванов, шутливо прозванный ижорцами «наш кормилец».

В конце 1920 года нарком земледелия С. П. Середа, отвечая на запрос В. И. Ленина о ходе производства

электроплугов, сообщил следующее: «Вопрос о заказе электрических плугов для обработки петроградского (25 тыс. дес.) и московского (40 тыс. дес.) огородных поясов прошел все стадии (Междуведомственный совет, ВСНХ) и завтра посылается Наркомземом в Малый СНК. Выяснилась возможность изготовить к весне 1921 г. 20 полных комплектов электрических плугов». *

Иностранные империалисты и разгромленные банды белогвардейцев, выброшенные за границы молодой Советской республики, могли в любой момент снова развязать войну. Красная Армия и Красный Флот оставались начеку.

Остатки антисоветских партий — эсеры, меньшевики, анархисты, буржуазные националисты, замаскировавшиеся недобитые белогвардейцы — старались разжечь недовольство рабочих:

— Эх, житуха — свело брюхо!.. Подпоясывайся, товарищ, покрепче. Еще хуже будет.

Большинство отмахивалось от таких речей, давало суровый отпор провокаторам.

Многие семьи рабочих перебрались в деревню. Писали, что жить и там нелегко. Коренные ижорцы понимали, что в деревне их не ждут с распростертыми объятиями. Да и завод бросить трудно... Вся жизнь с ним связана...

— Ничего, ничего, перетерпим, — говорил Королев, заходя в цехи. — Наладится. Не сразу Москва строилась...

И люди терпели.

Мобилизации на фронт, в различные отряды и труд-армии разметали кадры завода по необъятным просторам страны. На заводе не хватало людей. И всё же положение с рабочей силой на Ижорском заводе было лучше, чем на других предприятиях Петрограда.

Еще во время гражданской войны часть кадровых рабочих-специалистов была по приказу Главкомтруда возвращена на производство.1 Возвращались и из госпиталей, по демобилизации. Куда поедешь, если тянет тебя,

* Письма трудящихся к В. И. Ленину (1917—1924 гг.). Госполитиздат, М., 1960, стр. 203.

как веревкой, на родные места? Говорят, плохо в Кол-пине, голодно, а всё-таки тянет. Родились там, росли, любили... Почти каждый день на вокзале появлялись исхудавшие, давно не бритые фронтовики — старые кол-пинские жители. С нехитрым солдатским скарбом за плечами, в затрепанной шинелишке, они торопливо шагали домой. Людей на заводе понемногу прибывало.

4 марта 1921 года к наклеенной на обычном месте около заводской проходной газете «Роста», издававшейся Колпинским отделением Российского телеграфного агентства, нельзя было подойти. Весь номер был посвящен событиям в Кронштадте. Передовая заканчивалась словами: «Ижорцы! Революция обязывает вас твердо стоять на своем посту, и кто покидает его, — тот идет заодно с генералом Козловским».*2

И как было всегда, так и теперь ижорцы внесли свой вклад в разгром кронштадтских мятежников. День и ночь работали они на заводе, выполняя боевые заказы Петроградского комитета обороны.3

Колпино, как и другие районы Петрограда, находилось на осадном положении. Колпинский комитет РКП (б) создал боевой отряд, состоявший преимущественно из заводской молодежи. Бойцы-комсомольцы рвались в бой, но приказа не было и приходилось сидеть в Колпине, охранять железную дорогу, поселок и завод.

Только одному из них, молодому красногвардейцу 1917 года Е. С. Попову, удалось принять участие в подавлении кронштадтского мятежа. Посланный в Петроградский комитет обороны с каким-то поручением, он попросился в одну из формирующихся частей Красной Армии, идущих на штурм Кронштадта. Его просьбу удовлетворили. Вместе с делегатами X съезда партии Попов участвовал в беспримерном броске частей Красной Армии по льду Финского залива. При штурме крепости Попов был тяжело ранен. За отвагу и героизм пулеметчик отряда особого назначения Евгений Сергеевич Попов был награжден орденом Красного Знамени.4

18 марта захваченная врагами революции кронштадт-

* Козловский — один из руководителей контрреволюционного Кронштадтского мятежа.

На территории завода. 1921 год.

ская крепость была штурмом взята частями Красной Армии. Мятеж был ликвидирован.

После окончания гражданской войны на заводе, как и по всей стране, началась трудная героическая борьба на «бескровном фронте» — борьба за восстановление разрушенного войной, разграбленного интервентами и белогвардейцами хозяйства.

В это время руководство заводом осуществляло Правление во главе с рабочими-большевиками С. И. Королевым, А. Ф. Толоконцевым, А. М. Михайловым и инженером-металлургом А. Н. Фарфуриным.5

Во главе коллектива ижорцев стояла сильная партийная организация, в которой к моменту окончания гражданской войны насчитывалось 84 коммуниста.6 А всего в Колпинской районной организации большевиков состояло в апреле 1921 года 253 члена и кандидата партии. 7

Восстановление завода и перестройка всей его работы на мирный лад были сопряжены с огромными трудностями, обусловленными последствиями разрухи, с одной стороны, и недостатком хозяйственного опыта — с дру-

гой. Правление завода решило в первую очередь восстановить и пустить сталеплавильный, прокатный и трубопрокатный цехи. Послали делегацию в Москву за получением заказов и средств для восстановления завода.

Делегаты долго бродили по различным учреждениям и начальникам, но толку добиться не могли. Отчаявшись, они решили попытаться попасть на прием к председателю ВЦИК М. И. Калинину. Это им удалось. Михаил Иванович принял их немедленно, внимательно выслушал и дал направление в наркоматы для практического решения вопроса о введении завода в строй. Вмешательство председателя ВЦИК быстро дало желательный ход делу ижорцев.

Делегация возвращалась на завод окрыленная. Наркоматы выделили ижорцам фонды материалов, угля, небольшие, скудные, но всё же это была поддержка. А главное — делегаты везли с собой заказы и договоренность, что эти заказы будут увеличены.

Правление завода приступило к введению в строй «мертвых» цехов. В короткий срок ижорцы расчистили помещения и приступили к ремонту оборудования.

Плечистый Королев, шумливый и любящий острое словцо, с утра до поздней ночи бегал по территории.

— Эй, чего застыли? — кричал он, увидев присевших отдохнуть рабочих.

— Из сил выбились, председатель.

— А ты потуже ремень затяни, это помогает. Королев сам становился на самую тяжелую работу.

Он не жалел себя, но требовал того же и от других. Наладив дело, он бежал в другое место.

Цехи начали, хотя и медленно, оживать.

Много сил ижорцы отдавали снабжению сельского хозяйства инвентарем и машинами. Ежемесячно в 1921 году завод изготовлял по 50 плугов одноконных, 15—16 пароконных, 70—80 борон, 400 окучников и лопат, а также в большом количестве грабли, вилы, сковороды, лейки, ведра, миски, котелки, топоры, молотки, косы, деревянные части борон, котлы, безмены и много другого мелкого сельскохозяйственного и бытового инвентаря, так необходимого в то время в деревне.

Завод работал. Однако положение продолжало оставаться тяжелым. Сильнее всего душила нехватка топлива для горячих цехов. Не было достаточной ясности с за-

100

Фотокопия мандата Крохина Андрея Алексеевича — представителя Колпинского комитета РКП(б), участвовавшего в качестве гостя на первом заседании 2-го Всемирного конгресса III Коммунистического Интернационала.

казами. Напряженное международное положение, опасность военного нападения империалистов заставляли планирующие органы республики неоднократно менять перспективные планы завода. Приходилось принимать меры на случай, если вновь понадобится изготовлять броню для военных машин и бронепоездов.

В 1920 году ижорцам было поручено приступить к постройке ледокола для Кронштадтского порта. На завод приехали морские специалисты. Совместно с мастерами и инженерами завода они осмотрели незаконченный постройкой, законсервированный еще в 1918 году небольшой ледокол. Корпус оказался вполне пригодным, но не было котлов и механизмов.

Летом 1920 года Правление завода направило в Кронштадт несколько инженеров с целью подыскать на старых военных кораблях подходящие котлы, которые можно было бы установить на ижорском ледоколе. Такие котлы нашлись на миноносце «Гремящий».

Заказы на постройку ледокола рабочие восприняли с большим энтузиазмом. Это был первый заказ для мирной жизни!

Небольшой заводской буксир «Колпино» отправился

101

в Кронштадт. Он привел «Гремящего» на Невский судостроительный завод. Там сняли с миноносца палубу, вытащили большим плавучим краном котлы и погрузили в баржу. Через несколько дней котлы были доставлены на Ижорский завод.8

Одновременно производился ремонт паровозов, шла подготовка к капитальной перестройке и расширению паровозоремонтной мастерской. Большие работы велись по производству нефтяных двигателей внутреннего сгорания для осветительных станций, машин для добычи торфа, оборудования для ледоколов и т. п. По инициативе рабочих-коммунистов и под руководством инженера Д. С. Сухаржевского ижорцы стали налаживать производство тракторов на базе изготовлявшихся на заводе вездеходов «Ижорвод».9

К 1 августа 1921 года на заводе пустили основные цехи.10 Выпуск всех видов продукции медленно нарастал. Степан Иванович Королев на общем партийном собрании сделал доклад о работе завода за четыре месяца 1921 года. Главное, на что обращал внимание докладчик, — это нехватка топлива и людей. И всё же, говорил Королев, за счет использования старых водяных турбин удалось не только сводить концы с концами, но и несколько расширить производство. Завод выполнил программу с превышением на 6 процентов. 11

Ижорцы гордились своими первыми послевоенными успехами. Кроме основной продукции, они успешно изготовляли «для товарообмена» сельскохозяйственный инвентарь и различные товары народного потребления. Всего этих товаров произвели, считая в золотых рублях, на сумму 13405 рублей 50 копеек.12

— Перелом наметился, — сказал коммунист Крохин на заводском партийном собрании. — Но у нас есть возможность еще больше расширить производство. В Петрограде многие специалисты ходят без работы. Давайте пригласим их в Колпино.

Это было выполнено. По поручению партийной организации подбором кадров энергично занимался А. А. Крохин — участник 2-го Всемирного конгресса Коммунистического Интернационала.13

К ноябрю 1921 года количество рабочих и служащих на заводе выросло до 2385 человек; 14 через год намечалось эту цифру довести до 4500.

102

Большую помощь в восстановлении завода и Кол-пина оказывали колпинские комсомольцы. 9 июня 1921 года на общем собрании они торжественно заявили: «Нет больше больных паровозов, нет разрушенного хозяйства — вот лозунг нашего дня».15

К началу 1923 года комсомольская организация завода значительно выросла. Создали пять комсомольских ячеек. Избрали бюро коллектива. В него вошли И. Стройновский, А. Щербаков, А. Иванов и другие. Комсомол возглавил руководство фабзавучем, следил за своевременным переводом учеников на самостоятельную работу, занимался новым набором учащихся и т. п.

Активное участие комсомольцы приняли в создании пионерской организации. 23 июня 1923 года бюро Кол-пинского городского комитета партии постановило: «Считать необходимым приступить к организации движения юных пионеров по городу Колпино».16 Была назначена специальная комиссия в составе Д. Колпакова, Л. Исаева, А. Щербакова и И. Стройновского.

По Колпину зашагали веселые ребячьи стайки с красными галстуками. Они помогали взрослым на субботниках убирать улицы, сажать кустарники и деревья, собирали металл, старую бумагу. Часто выезжали за город. Там проводили игры, вечерами сидели у костра, пели, варили уху, пекли картошку. Ночевали в палатках, по очереди стоя «на часах».

Молодежь завода Мария Масленникова, Таня Павлова, Люба Рыбакова, Володя Репин были первыми вожатыми. К концу года в пионерской организации насчитывалось 200 ребят.

Ленин сказал: учиться, учиться и учиться. Учиться для того, чтобы завоевания науки и культуры стали достоянием всех трудящихся.

Учиться шли все. Комсомольцы взяли в свои руки наблюдение за производственным обучением подростков. Три дня в неделю ученики работали в мастерских, остальные три дня изучали теорию. Организовывались рабфаки, всевозможные курсы.

Особенно энергично велась борьба с неграмотностью. Ближайшими помощниками коммунистов в этом деле были комсомольцы и делегаты из женотдела. Они вы-

103

являли неграмотных, составляли списки, комплектовали группы.

По вечерам здание колпинской школы заполнялось рабочими. Негнущимися пальцами бородатые дяди выводили на доске наивные детские слова: «У Маши каша, а у Яши лапша. Мама, дай каши Яше»...

С теми, кто не мог почему-либо посещать школу, занимались на дому. Иным учителям-добровольцам случалось за вечер побывать в трех-четырех квартирах.

«Дядя Леша» — Алексей Павлович Нефедов — не посещал школы: некогда. По дому работы хоть отбавляй: то дров наколи, то забор почини, да мало ли забот? Однако он пользовался любой свободной минутой, чтобы научиться читать. Буквы он выучил довольно скоро, но никак не мог осилить премудрость складывать их в слоги. Он обращался за помощью к любому, кто оказывался под рукой. Ему охотно объясняли, но дело не двигалось.

Однажды, закурив, он сидел, разглядывая газету, от которой только что оторвал кусочек для закрутки. Неожиданно, помимо его сознания, буквы сложились в слоги:

— Ле-нин...

Алексей Павлович растерянно смотрел на газетный лист, еще не понимая, что случилось...

— Ле-нин, Ле-нин, Ле-нин, — повторял он. Буквы твердо стояли на своих местах, теперь они уже не отделялись друг от друга. Они ожили, слившись в дорогое сердцу слово. Так, впервые в жизни, А. П. Нефедов самостоятельно прочел имя великого человека.

Хозяйственная разруха в Колпине ощущалась еще на каждом шагу. Не хватало хлеба и мяса, не было одежды, разрушались давно не ремонтированные дома, всё коммунальное хозяйство находилось в страшном запустении.

Райком партии совместно с районным Советом приступил к налаживанию быта населения города, которое к этому времени достигало 14 тысяч человек. *17

* В декабре 1921 года Колпино выделилось из Детскосельского уезда в самостоятельный район.

104

Правление Ижорского завода. Слева направо: Фарфурин Анатолий Никанорович, Королев Степан Иванович, Ермолаев Николай Иванович

1920 год.

В 1921 году Колпинский Совет, в котором активную роль играли коммунисты ижорцы М. Огурцов, Д. Панов. В. Носков и другие, приступил к организации кооперативных магазинов, к ремонту мостов и дорог, к восстановлению и благоустройству города. На субботниках и воскресниках были очищены канавы, починены мостовые, проложены водопроводные трубы. Удалось даже отремонтировать и электрифицировать несколько домов. В домах, на улицах и площадях зажглись первые лампочки Ильича. Началась посадка деревьев. Чтобы улучшить снабжение населения продуктами питания, районный Совет организовал несколько подсобных хозяйств.

В цехах завода наладили ремонт сельскохозяйственных машин, а в Колпине была создана прокатная станция машин и инвентаря, заложен показательный огород.

В мае 1921 года сельскохозяйственный отдел Петроградского Совета выделил для подсобного хозяйства Ижорского завода 300 десятин земли, а также необходимые семена и рассаду. Осенью создали продовольственный фонд, который использовали для улучшения

105

питания рабочих и обеспечения больницы и детского сада.18

Ижорский завод предоставлял подсобным хозяйствам транспорт, выделял листовое железо для ремонта крыш, отпускал денежные ссуды.

Колпинцы охотно помогали восстанавливать завод. Не раз они приходили на субботники очищать заводскую территорию, разгружать вагоны и баржи с материалами для заводских цехов; колпинские женщины наводили чистоту в заводоуправлении и в заводских столовых. Завод и город были неразрывно связаны общими целями. Жители Колпина помогали заводу разрешать острейшую в то время топливную проблему.

Для нормальной работы заводу требовались сотни тонн угля, дров, торфа, мазута. Сильно изношенные во время гражданской войны железные дороги с трудом справлялись с перевозками. Из отремонтированных паровозов и вагонов на заводе создавались «топливные эшелоны», которые использовались для доставки дров и другого топлива. По постановлению заводского комитета каждый работающий на заводе был обязан не менее четырех дней отработать на лесозаготовках.19

Правление завода заключало с администрацией дорог Северного района специальные соглашения, принимая на себя постройку, ремонт и эксплуатацию основных путей, по которым шло снабжение завода топливом. С помощью жителей Колпина ижорцы построили ветку к Усть-Тосненским торфяным разработкам еще в 1919 году. За 1921 год было добыто и доставлено на завод сухого торфа 170 000 пудов, заготовлено и вывезено из леса 217 кубических саженей дров.20 Торф и дрова помогли заводу выйти из топливного кризиса.

Завод всё шире завязывал кооперативные связи с промышленными предприятиями, заключал с ними договоры, большинство которых основывалось на товарообмене. Так, 27 октября 1922 года ижорцы взяли на себя обязательство изготовить для Кемеровского коксохимического завода паропровод из стальных цельнотянутых труб и другое оборудование. В уплату кемеровцы через Торгуголь обязались предоставить заводу 275 тысяч пудов угля.

Первые успехи в восстановлении и в выполнении

106

Рабочий-прокатчик, коммунист Степан Иванович Королев, первый красный директор Ижор-

ского завода. (Снимок 1920 года)

производственной программы позволили коллективу Ижорского завода поставить перед собой новую ответственную задачу — начать готовить к пуску мартены. 21

14 июля 1922 года было проведено делегатское совещание рабочих и служащих завода. Собралось 75 человек — лучшие специалисты и ветераны труда, партийный и профсоюзный актив завода.

Красный директор С. И. Королев сделал доклад о работе завода и перспективах его развития. В резолюции, принятой на собрании, говорилось, «что несмотря на то, что завод находится в архитяжелом положении как продовольственном, финансовом... всё-таки заводоуправление с этой задачей справилось, а потому делегатское собрание постановляет: признать работу в основном правильной и удовлетворительной...»22 Делегаты заявляли о своей готовности еще дружнее продолжать дело восстановления завода и расширения его производства.

Конструкторское бюро завода в те годы возглавлял талантливый и инициативный инженер Дмитрий Сергеевич Сухаржевский, «хороший товарищ и скромный человек», как пишет о нем в своих воспоминаниях быв-

107

ший ижорец Г. В. Кондратьев. *23 Сухаржевский сумел составить работоспособный и дружный коллектив конструкторов. Образование многих из них было не выше заводской школы. Поэтому Дмитрий Сергеевич много времени уделял занятиям с молодыми конструкторами, передавал им свои знания и опыт. Это способствовало техническому росту молодых специалистов, позволяло коллективу решать сложные задачи по проектированию новой техники, правильно планировать перспективы развития завода.

Еще со времени империалистической войны завод начал строить опытные самолеты системы Флорина и двухвостки Хионе. На заводе был даже разработан проект самолета самостоятельной конструкции Ижорского завода. Последний представлял собой мощный аэроплан с шестью моторами общей мощностью 1500 лошадиных сил, с металлическими фермами для крыльев, размах которых достигал 40 метров.24 Для того времени это был очень смелый проект. Заводских конструкторов консультировал «отец русской авиации» — Николай Егорович Жуковский.

Однако самолетостроение было не в профиле Ижорского завода. Поэтому конструкторское бюро настояло перед Научно-техническим советом о снятии с производства завода этих заказов. Это дало возможность освободить завод от выполнения не свойственных ему работ и сосредоточить силы коллектива на выпуске специальных сталей и проката, сконцентрировать внимание технических сил на освоение тяжелого машиностроения.

В те же годы молодые инженеры и конструкторы завода приняли участие в конкурсах по созданию новых видов нужной стране продукции. За лучшие проекты они получили первую, вторую и третью премии. Многие оригинальные мысли этих проектов использовались на заводах Советского Союза накануне и в период Великой Отечественной войны.

Конструкторы разработали проект производства на заводе грузовых автомобилей типа «Фиат», участвовали в проектировании и монтаже железобетонного парома «Нижне-Котельнич» для Волги. Завод оказал серьёзную

* Г. В. Кондратьев сейчас работает начальником конструкторского бюро Горьковского автомобильного завода.

108

помощь в восстановлении бакинских промыслов, спроектировав и выпустив серию нефтемоторов по 30 и 50 лошадиных сил.

К лету 1924 года, несмотря на некоторое улучшение в работе завода, производственная загрузка цехов и выпуск продукции достигали немногим более 30 процентов довоенной.25 Еще очень серьезно сказывались последствия тяжелых лет гражданской войны.

Революция, гражданская война, пережитые трудности и радость общих побед сблизили людей. В те годы необычайно сильно ощущалась тяга к коллективу. Между людьми словно упали незримые перегородки, отделявшие их друг от друга.

Союз металлистов часто устраивал для рабочих совместные выезды за город, прогулки на баржах по Ижоре. Приглашался заводской оркестр. Люди чувствовали себя членами одной большой семьи. Нередко по воскресеньям они собирались на лужку вокруг большого самовара, угощали друг друга, кто чем богат, смеялись, устраивали весёлые игры, пели задушевные песни.

Зимой собирались в клубе. Там можно было послушать самодеятельный духовой и струнный оркестры, хор. В клубе своими силами ставили спектакли и концерты. Во время представлений и концертов в зале собиралось много народа. Особенным успехом у колпинцев пользовались революционные пьесы. Их героев зрители встречали восторженными криками и аплодисментами.

Иногда пьесы сочиняли сами же исполнители, чаще всего на революционную или антирелигиозную тему. Зрители свистели, кричали и оглушительно хлопали в ладоши, когда комсомольцы, забравшись на небеса, низвергали оттуда бога.

Старики, глядя на сцену, хмурились, но высиживали до конца представления.

Душой художественной самодеятельности были комсомольцы. Они были деятельными помощниками партийной организации в борьбе за новый быт. Комсомольцы поснимали в цехах завода иконы, вынесли их во двор и, сложив в костер, сожгли. На месте икон в красных углах повесили портреты Маркса и Энгельса. Верующие иногда по привычке крестились на портреты. Потом, спохватившись, на чем свет костили антихристов-комсомольцев. Но те только посмеивались.

109

Комсомольцы решили снять колокола с церкви и открыть в ней клуб. В намеченный день на площади собралась огромная толпа. Колпинцы с интересом наблюдали, как Егор Мацук приспосабливает веревки, чтобы раскачать крест и свалить его наземь.

— Кончается белый свет, — причитали старухи.— Идет страшный суд!.. Всех побьет молнией!..

Прислушиваясь к их словам, люди с опаской отходили подальше. А вдруг и в самом деле разверзнутся небеса и оттуда полыхнет молния!

Комсомольцы продолжали заниматься своим делом.

— Не сносить тебе головы, ирод! — кричали Егору Мацуку. — Скрючит тебя господь!..

Мацук дал команду. Веревка натянулась. Крест стал раскачиваться, потом рухнул вниз.

Через два месяца в перестроенной под клуб колпинской церкви происходили первые спортивные состязания рабочей молодежи. Клубу присвоили имя «Спартак».

Тяга к коллективу была настолько сильна, что в дни, когда не было спектаклей или лекций, рабочие всё равно собирались в клубе. Играли в шашки, беседовали или читали газеты и журналы.

В ту пору на заводе появился новый обычай: устраивать в клубе «красные крестины». В эти дни клуб убирался особенно тщательно. На полу не было ни соринки, протирались окна, на стенах развешивались антирелигиозные плакаты со стихами Демьяна Бедного. Церемония начиналась с лекции о вреде религиозных предрассудков или о перспективах стачки английских докеров.

В переднем ряду сидели молодые матери, покачивая на руках новорожденных. Иногда лекция прерывалась детским плачем. Но никто на это не обращал внимания. Мать давала ребенку грудь, он умолкал, и лекция продолжалась.

Потом на сцену выходил кто-нибудь от завкома. Он поздравлял счастливых родителей с появлением на свет потомков и от имени коллектива вручал им подарки: по нескольку метров ситца или сатина и кульки с какими-нибудь сладостями. Все хлопали в ладоши и жали руки смущенным супругам.

110

Начинали выбирать имена новорожденным. Каждому хотелось найти имя необыкновенное — звучное, красивое, редкое.

Спорили, ссорились, пока, наконец, не приходили к общему согласию. Наибольшим успехом пользовались для девочек имена Майя и Октябрина. Мальчиков чаще всего называли Маратами. Вечер кончался. Счастливые матери уходили, прижимая к груди нареченных младенцев. За ними следом шли отцы, неся пакеты с подарками.

...В тот памятный вечер, как обычно, собрались в Зимнем театре. Было объявлено, что состоится собрание, посвященное памяти жертв 9 января 1905 года. Народу было много. Ожидали начала. Но занавес почему-то долго не открывали. Люди хлопали в ладоши, кричали:

— Время! Начинай!..

Вдруг на подмостки вышел С. И. Королев. В руках у него была какая-то бумага. Он не сказал ни слова, но вид у него был такой, что в зале всё сразу стихло. Невольно тяжелое предчувствие охватило всех. Королев шевельнул бледными губами и тихо сказал:

— Товарищи. Умер Ленин...

Люди оцепенели. Потом по залу прокатился не то вздох, не то стон. Как же это? Ведь в сводках о болезни Ильича говорилось, что он поправляется?

А Королев глухим, прерывающимся от слез голосом стал читать правительственное сообщение:

— «Вчера, 21 января, в 6 часов 50 мин. вечера, в Горках близ Москвы скоропостижно скончался ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ УЛЬЯНОВ (ЛЕНИН). Ничто не указывало на близость смертельного исхода. За последнее время в состоянии здоровья Владимира Ильича наступило значительное улучшение. Всё заставляло думать, что его здоровье будет и дальше восстанавливаться. Совершенно неожиданно вчера в состоянии здоровья Владимира Ильича наступило резкое ухудшение. Несколько часов спустя Владимира Ильича не стало...»

Все стоят, огромным напряжением воли сдерживая готовый сорваться крик.

— «Его больше нет среди нас, но его дело останется незыблемым, — звучит голос. — Советская власть стоит

111

твердо на своем посту, на страже завоеваний пролетарской революции».26

Голос стих, а люди стоят, всё еще не веря в постигшее их горе.

Бывают события, которые заставляют человека обернуться мысленно назад, вспомнить до мельчайших подробностей пройденный путь, строго и объективно оценить его.

Таким событием в жизни советских людей была смерть вождя. Каждый задавал себе вопрос: а всё ли я сделал, что было в моих силах, для народа, для Советской власти?

Лучшие люди рабочего класса решили крепче связать свою жизнь с ленинской партией. Они становились коммунистами, чтобы еще активнее бороться за выполнение заветов Ильича.

В первые же дни после смерти Ленина в партком Ижорского завода хлынул поток заявлений от лучших рабочих, инженеров и техников с просьбой принять их в ленинскую партию.

В январе в течение трёх-четырёх дней подали заявления 70 человек.27

За первые три месяца 1924 года в партком поступило более 500 заявлений. Были дни, когда в партийный комитет приносили по 40—60 заявлений. Например, на заседании бюро коллектива Ижорвода, как тогда назывался партийный комитет завода, 7 февраля 1924 года рассматривались 72 заявления. 49 рабочих паровозоремонтной мастерской писали, что они просят разобрать их заявления и принять в родную ленинскую партию всех коллективно.28

Партийная организация завода росла и крепла. Если на 1 января 1924 года в ней насчитывалось немногим более 150 коммунистов, то к 1 декабря 1924 года число их вместе с кандидатами партии достигло 568 после второго ленинского призыва, к середине l925 года, в составе заводской партийной организации находилось 400 членов партии и 395 кандидатов.29 Подавляющую массу коммунистов ленинского призыва (92,3%) составляли рабочие. Большинство из них (320 человек) имело производственный стаж 6—15 лет. Армия коммунистов пополнилась также за счет старейших производственников, ветеранов труда, проработавших на за-

112

воде по 20—40 лет. Таких насчитывалось около 150 человек. 30

Рабочий механической мастерской № 2 Никитенко в своем заявлении о принятии его в партию писал: «Работаю с 1896 года на Ижорском заводе. Участвовал на фронтах гражданской войны. Своими руками поднимал завод после разрухи». Слесарь механической мастерской № 1 Калистрат Богданов, поступивший на завод в 1893 году, и Петр Авласович (производственный стаж с 1894 года) в своих заявлениях просили принять их в ряды большевистской партии, «чтобы строить вместе с ней мир и счастье на земле». Крепла партийная прослойка во всех цехах завода. Это помогало мобилизовать усилия всего коллектива на выполнение сложных и ответственных заданий Родины.

В связи с ростом организации появилась возможность создать в цехах партийные ячейки. Они представляли большую силу: в сталеплавильном цехе в ячейке было 52 коммуниста, в ремонтном — 89, в паровозо-котельном — 94 и т. д.31

Во время ленинского призыва в ряды ижорских коммунистов влились лучшие люди завода, передовые русские рабочие, закалённые в многолетнем труде и классовых битвах. Это была железная ленинская гвардия, которая уверенно повела за собой большой коллектив завода на великое дело строительства социализма в нашей стране.

...10 января 1926 года в Колпинском городском театре собрались коммунисты Ижорского завода, города и всего района. На трибуне — «всесоюзный староста», член Политбюро ЦК ВКП(б) Михаил Иванович Калинин. Он знакомит колпинских коммунистов с историческими решениями XIV съезда партии, рассказывает об антипартийной вылазке на съезде «зиновьевской оппозиции» и о том сокрушительном ударе, который нанесла партия врагам ленинизма. Калинин говорит о грандиозных задачах, которые встали перед страной, вступившей на путь социалистической индустриализации, о необходимости крепить сплоченность и монолитное единство рядов партии, всемерно укреплять боевой союз рабочих и крестьян. Каждое слово Михаила Ива-

113

новича — верного ученика и соратника В. И. Ленина — ижорцы воспринимали как слово своей родной партии.

В принятом постановлении говорилось, что общее собрание членов и кандидатов партии Колпинской партийной организации своей основной задачей считает безусловное сохранение ленинского единства рядов партии на основе решений XIV съезда ВКП(б).32

ПЯТИЛЕТКУ - В ЧЕТЫРЕ ГОДА!

Во всех направлениях шли эшелоны с людьми. Казалось, началось новое великое переселение народов.

— Эй, куда? — кричали на станциях из одного эшелона.

— На Урал!—отвечали им из другого. — А вы?

— На Сталинградский тракторный!

— На Днепр!

— На Кольский полуостров!..

Ехали плотники, каменщики, бетонщики, монтажники, верхолазы и тысячи людей других специальностей. Ехали люди без специальностей: на стройках нужны были землекопы.

На вагонах во всю длину пестрели лозунги: «Выполним пятилетний план!»

Великий поэт Маяковский писал тогда:

Я планов наших

люблю громадьё, размаха

шаги саженьи. Я радуюсь

маршу,

которым идем в работу

и в сраженья.

Страна дыбилась лесами новостроек. Вставали корпуса новых заводов. В местах, где раньше не ступала нога человека, вырастали города.

Старые заводы должны были обеспечить новостройки сложными машинами, оборудованием. Они тоже перестраивались, чтобы выполнить свои задачи.

Ижорский завод к 1926/27 хозяйственному году превысил уровень довоенного 1913 года по выпуску вало-

114

Праздничное оформление одного из зданий Ижорского завода 1 Мая

1930 года.

вой продукции. В следующем году он произвел металла и других изделий на сумму 12 619 300 рублей против 10 284 469 рублей в 1913 году. В 1926/27 году на заводе работало 4059 человек, в 1928/29 году — уже 5792 человека.33

Но превышение довоенного уровня — уровня капиталистического, казенного завода — не могло удовлетворить. Новые мерки и новые масштабы были теперь у народа-хозяина, народа-творца, охваченного стремлением к великой цели — социализму. На новую ступень страна стала поднимать и Ижорский завод. На реконструкцию завода было отпущено более 60 миллионов рублей.

Приступили к расширению фасоннолитейной мастерской, начали строить новую мартеновскую печь № 8, установили крупное станочное оборудование в механической мастерской, создали новую инструментальную мастерскую, расширили конструкторское бюро, пополнив его молодыми советскими инженерами и техниками.

115

Люди работали с величайшим упорством, как истинные герои, не жалея сил и здоровья, не считаясь со временем.

«Были дни, — рассказывают участники строек тех лет, — когда непогода, казалось, ставила непреодолимые препятствия. Снег шел большими рыхлыми хлопьями. Он засыпал белым покрывалом леса стройки. Снег, ветер превратили начавшееся строительство в ледяную громаду. Утопая по пояс в сугробах, пришла на строительство первая ударная бригада слесарей в составе Иванова, Никифорова, Федорова, Игнатьева, Филимонова. Деталей для монтажа не хватало. Ударная бригада всё чаще и чаще ходила греться к костру. И тогда слесарь Филимонов поднялся 'на леса стройки. Он пытался перекричать грустный плач мартовской метели... Слесарь Филимонов кричал, что греться у костра не время, что нужно добиться планового поступления деталей, что каждая минута оттягивает пуск цеха. Он требовал организации сквозных бригад.

Передовые ударники стройки подхватили этот смелый вызов. Спешно формировались сквозные бригады. Группы ударников шли штурмовать косность, консерватизм, обломовщину. Были взяты на буксир чугунолитейная, механическая № 1, ремонтная. Ударники цеха № 6 установили контроль над изготовлением деталей для своего цеха. Трескались термометры, они не выдерживали морозов. Но люди твердо стояли на своем посту, ожесточенно дрались за каждый новый метр стройки. Борьба за монтаж цеха продолжалась, и в этой борьбе отчетливо вырисовывались лица ударников и лучших производственников».31

Пафос социалистического строительства сочетался с огромным политическим подъемом. Сотни передовиков-производственников вступали в ряды Коммунистической партии. В 1928 году в партийной организации завода насчитывалось более 1000 человек.33

Весной 1929 года на XVI конференции ВКП(б) был утвержден первый пятилетний план. План предусматривал превращение нашей страны из отсталой, аграрной в страну с высокоразвитой индустрией, способной технически перевооружить всё народное хозяйство.

В героические дни первой пятилетки развернулось строительство предприятий тяжелого машиностроения.

116

Зачинатели социалистического соревнования на заводе. Коллектив трубного цеха. 1928 гол.

Началось расширение добычи угля, нефти, производства металла. В отдаленные уголки нашей Родины отправлялись на разведку недр геолого-разведочные партии. Тогда в стране отечественного бурового оборудования не производилось. Его поставлял мировой монополист— шведская фирма «Крелиус». Очень часто по условиям контракта она требовала использовать на буровых работах своих специалистов. За каждый алмазно-буровой станок Советское государство платило этой фирме 32 тысячи рублей золотом.

Ижорцы решили ликвидировать монополию шведов, создать на своем заводе отечественные алмазно-буровые станки не хуже шведских. Это была трудная задача. Работать приходилось порой на старых станках, а то и вручную, без необходимого опыта. И всё же рабочие и инженеры завода сумели в январе 1929 года выпустить первый комплект бурового оборудования.

Принимать станки прибыла целая комиссия. В качестве специалиста-эксперта она привезла с собой шведского инженера. Швед долго осматривал каждую деталь, ощупывал, пробовал на излом, потом поднял очки на лоб.

117

— Как это по-русски?.. — швед на секунду замялся, подбирая нужные слова: — Кустарно! Вот что. Нет чистоты отделки, но работать будет.

Комиссия уехала, а в курилке молодой чубатый комсомолец Андрюшка Соловьев, захлебываясь, декламировал Пушкина:

Ура! мы ломим; гнутся шведы. О славный час! о славный вид! Еще напор — и враг бежит.

Техническая перестройка завода и усовершенствование его производства позволяли с каждым годом выпускать всё больше и больше оригинальных конструкций. К 1932 году ижорцы не только догнали, но и перегнали прославленную фирму «Крелиус». В конструкцию алмазно-буровых станков новаторы производства внесли изменения и значительно снизили их себестоимость.

В 1932 году завод получил задание выпустить бурового оборудования на 12 600 000 рублей. Воодушевленные первым успехом, ижорцы заявили: «У нас есть резервы, план можно увеличить». И приняли встречный: произвести оборудования на 13 500 000 рублей. Выполнение плана взяли под контроль партийная и комсомольская организации. В третьей механической мастерской, где работала главным образом молодежь, создали бригады ДИП (догнать и перегнать).

На заводе часто бывал С. М. Киров. Он ходил по цехам, приветливо здоровался за руку с рабочими, инженерами, беседовал с ними, вникал во все дела. Иногда к нему обращались за помощью по «трудным вопросам», например, где достать необходимый станок? Сергей Миронович прекрасно знал все ленинградские предприятия, все их технические ресурсы. И очень часто его телефонный звонок помогал ижорцам выйти из трудного положения.

Киров часто заходил посмотреть на строящуюся мартеновскую печь. Когда она была готова, сталевары решили назвать ее именем С. М. Кирова.

С тех пор на заводе стало традицией: на мартене имени С. М. Кирова работать только на «отлично», давать первоклассный металл, перевыполнять нормы. Не раз на почетную вахту к этому мартену становились

заслуженные сталевары завода. Славный мартен всегда давал стране высококачественный металл.

У этой печи начинал свою работу А. В. Виноградов, впоследствии знатный сталевар Советской страны, Герой Социалистического Труда.

Этот мартен первым на заводе был выдвинут на передний край борьбы за коренное перевооружение нашей промышленности. Он последним на заводе выдал плавку в дни Великой Отечественной войны, когда враг обстреливал Колпино. Этот мартен первым после снятия блокады был восстановлен и дал первую плавку стали — плавку победы, как ее назвали на заводе.

Выполнение заказов пятилетки шло в тесном контакте с другими предприятиями страны. Заводу «Электросила» ижорцы поставляли поковки для турбогенераторов, Краматорскому заводу делали мелкое литье и т. д.

Коммунисты возглавили поход за снижение себестоимости выпускаемой продукции, боролись с браком, вели войну с нарушителями трудовой дисциплины.

В борьбе за повышение производительности труда партийная организация провела большую работу по унификации норм, что позволило снизить брак и увеличить выпуск продукции в расчете на одного рабочего.

В годы первой пятилетки меняло свое лицо, благоустраивалось и Колпино. Открылось регулярное автобусное сообщение Колпина с городом Пушкином. Заводские активисты, старейшие рабочие завода, участники Октябрьской социалистической революции И. А. Черневич, К. Г. Лагстрем, А. В. Анисимов, А. М. Быстров и многие другие поднимали молодежь на «субботники» и «воскресники» по благоустройству городского сада, улиц, по оборудованию школ, детских яслей и т. д.

В заводском клубе по-прежнему часто ставились самодеятельные спектакли и концерты. Иногда приглашали артистов, писателей.

В январе 1930 года общественность завода решила пригласить к себе на вечер В. В. Маяковского. Отправили телеграмму: «Москва, Дом печати. Маяковскому. Рабочие Ижорского завода просят Вас выступить в Колпине на вечере, посвященном вашему творчеству. Сообщите условия и день приезда. Правление клуба».36

119

На следующий день получили ответ:

«Могу выступить между 7 и 10 января. Условия — проезд. Остальное по усмотрению клуба. Телеграфируйте заранее день выступления. Маяковский».37

Встречу с поэтом назначили на 9 января. Накануне направили в Европейскую гостиницу, где остановился Маяковский, представителя профсоюзной организации работницу А. В. Василевскую — активистку клуба.

Вернувшись в Колпино, она сообщила, что Маяковский категорически отказывается от торжественных встреч и приедет один. Рабочие всё же поехали в Ленинград. Собрались на Московском вокзале около пятого вагона, в который Маяковский обещал сесть, когда поедет, в Колпино. В переполненных вагонах свободное место найти было трудно. Заводская молодежь заранее заняла две скамейки. За пять минут до отхода поезда на перроне показался Маяковский с небольшим чемоданчиком. Он узнал Василевскую, с которой беседовал накануне.

— Зачем вы здесь? — спросил он и захохотал раскатисто, догадавшись: — Боялись, что не приеду?!

Анна Васильевна призналась, что была такая мысль.

Ехали весело. Маяковский расспрашивал о заводе, о людях. Суждения его были неожиданны, резки, иногда беспощадны. Держался он просто и, естественно. Всем казалось, что они знакомы с поэтом много лет.

От Колпинского вокзала шли пешком. У Зимнего театра Маяковского ждала большая толпа народа.

Вечер открылся раньше назначенного срока. Маяковский читал много своих произведений: «Хорошо», «О советском паспорте», «В. И. Ленин», «Облако в штанах» и другие. Беседовал с рабочими. От вознаграждения поэт отказался.38

Эта встреча сблизила ижорцев с поэзией Маяковского, заставила полюбить его энергичный, размашистый, метко направленный стих.

Мы —

Эдиссоны

невиданных взлетов,

энергий

и светов. Но главное в нас, —

и это

ничем не заслонится,—

120

главное в нас,

это — наша

Страна Советов, советская воля,

советское знамя,

советское солнце, —

повторяли комсомольцы. Стихи поэта звали на борьбу, на подвиги.

Я знаю

город

будет,

я знаю —

саду

цвесть! —

задушевно декламировал какой-то парнишка, когда возвращались с вокзала, проводив поэта в Ленинград.

— Это же про нас, про Колпино!

— Чего мелешь! — кричали на него. — Это про Кузнецкстрой.

— Всё равно про нас! —не соглашался парнишка.— У нас тоже будет город и будут цвести сады. Своими руками сделаем!

За длинным столом, покрытым красным кумачом, сидят члены заводского партийного бюро. В зале — полно народа. Здесь коммунисты и беспартийные. Идет обсуждение кандидатур ижорцев, пожелавших поехать в деревню на организацию колхозов. Завод должен послать 50 человек, а в партком поступило 150 заявлений. 39

Каждый кандидат выходит к трибуне, коротко рассказывает свою биографию.

— Знаком с сельским хозяйством? — спрашивают и* зала.

— Нет, но познакомлюсь, уверен, что осилю.

— А как с производственными показателями?

— Выполняю план на 110—120 процентов.

— Мало! — кричат из зала. — Сейчас надо не так работать. Не будет толку!

— Годится! — кричат другие. — Он в колхозе подтянется.

Иным кандидатам задают вопросы с подковыркой:

— Пьёшь?

121

— Выпиваю, — мнется кандидат. — По праздникам, при компании, в гостях....

— Нельзя посылать такого в колхоз, — решает зал. — Раз выпивает, свихнуться может.

Отстраненный кандидат, не глядя людям в глаза, возвращается в зал.

Выбрали наиболее достойных, хороших организаторов, людей, как говорится, без сучка, без задоринки.

Некоторое время они учились на курсах, постигая агротехнику, основы животноводства.

На торжественных проводах рабочий старотрубного цеха Тришвин, уезжавший в колхоз, сказал:

— Честь ижорцев не уроним. Поможем крестьянам разделаться с кулачьем и построить колхозы. Приказ партии для нас, ижорцев, всегда был и будет законом.

Через год на имя партийного комитета завода пришло письмо:

«В партком. Всем коммунистам и рабочим Ижорского завода.

В январе 1930 года я был послан вами на колхозную работу. Я вам писал о выполнении весенне-посевной кампании колхозом «Власть труда». Я вам писал также о 100-процентном выполнении уборочной кампании и о сдаче государству 60000 пудов первосортной пшеницы.

На собраний 11 декабря колхоз «Власть труда» выделил специальную делегацию для отчета перед вами о наших достижениях и перспективах колхоза на будущее. Общее собрание колхоза поручило делегации просить цехи помочь колхозу оборудовать водопровод и осветить электричеством весь колхоз. Собрание просило передать рабочим старотрубной мастерской, что колхоз имеет возможность выслать в подарок цеху 1000 пудов первосортной пшеницы и 150 пудов подсолнечного масла. Кроме того, колхоз засеет в предстоящую весенне-посевную кампанию не менее 5 гектаров огородных культур, 5 гектаров пшеницы и 5 гектаров подсолнуха. Весь урожай полностью перешлем в адрес рабочих старотрубной мастерской.

Колхоз уверен, что рабочие укрепят связь с колхозами и помогут колхозу получить электрический свет и водопровод.

Председатель колхоза Тришвин».40

Вскоре делегация ижорцев, собрав инструмент и необходимые материалы, выехала в колхоз. Просьба колхозников была выполнена. В домах их поселка засияли лампочки Ильича.

Колхозники посылали рапорты ижорцам о ходе сельскохозяйственных работ. Газета «Ижорец» системати-

122

чески их публиковала. Вот один из таких рапортов, полученных 5 мая 1930 года из колхоза «Борьба за урожай»:

«В день Первого мая рапортуем: план весеннего сева 25 473 га выполнен по зерновым культурам на 98%, поздним культурам — на 64%. Приступили к подъему раннего пара. Заверяем — задание партии и правительства выполним. Требуем от ижорцев полного выполнения промфинплана».41

Из колхоза «Чапаевец» Сулак-Балаковского района Нижне-Волжского края часто писал об успехах в деревне рабочий Е. Ф. Новиков, посланный туда в числе двадцатипятитысячников.

В честь рабочих Ижорского завода крестьяне подшефного колхоза «Красная Лука» Кингисеппского района переименовали свой колхоз в «Красный ижорец».

Связи между ижорцами и колхозниками крепли и расширялись. По инициативе комсомольской организации в колхозы не раз выезжали бригады молодежи для оказания помощи в посевной и уборочной кампаниях.

Успешный перевод миллионов мелкособственнических крестьянских хозяйств страны на колхозные рельсы, на путь социализма был обеспечен руководящей ролью и помощью советского рабочего класса, в первых рядах которого шли ленинградские рабочие. Свой скромный вклад в это великое дело внёс и коллектив прославленного Ижорского завода.

Успехи, достигнутые советским народом в строительстве социализма, показали, что задание первого пятилетнего плана можно перевыполнить. В условиях советского общественного строя, советской организации социалистического производства вскрывались новые, невиданные раньше резервы, стали возможными иные темпы, несравненно более высокие, чем раньше. На этой основе в гуще рабочего класса зародилось мощное патриотическое движение за досрочное выполнение пятилетнего плана. Ижорцы горячо поддержали рожденный в гуще рабочего класса лозунг: «Отнимем год у пятилетки! Выполним план в четыре года!»

В марте 1930 года на заводской партийной конференции коммунисты с большевистской прямотой вскры-

123

ли недостатки в работе завода и наметили конкретные пути улучшения всей его производственной деятельности.

8 апреля 1930 года с утра на заводе царило необычное оживление. Над главным входом качался на ветру кумачовый плакат: «Через индустриализацию — к социализму». В гости к ижорцам прибыл нарком обороны К. Е. Ворошилов.

Выступая перед рабочими, Ворошилов передал ижорцам горячий привет от Красной Армии, рассказал о сложной международной обстановке, о событиях на Дальнем Востоке в связи с захватом Китайско-Восточной железной дороги. Затем подробно охарактеризовал задачи индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства и призвал ижорцев оказать помощь развертывающимся стройкам тяжелой индустрии.

Ответное слово держал токарь Николай Волков, старый член партии.

— Страшное, тяжелое и унизительное прошлое никогда не повторится, — сказал он. — Партия открыла нам светлый путь к счастливой жизни, и мы должны оправдать ее доверие. Сделаем наш старинный завод могучим бастионом социализма. Выполним пятилетку в четыре года!

Ижорцы дали слово сделать всё, что в их силах, для снабжения страны металлом, станками, прокатом.

И они сдержали свое слово.

В рапорте XVI съезду партии, принятом на общезаводском собрании 25 июня 1930 года, ижорцы писали, что в первом полугодии второго года пятилетки они выполнили правительственное задание на 104,7 процента. От всего сердца они одобряли ленинский курс партии на создание мощной тяжелой индустрии и коллективизацию сельского хозяйства.

«Строятся новые цехи, — писали ижорцы о своем заводе.— Эти цехи освобождают нас от заграничной зависимости.

Начинается постройка цехов, которые впервые на Ижорском заводе будут производить специальную аппаратуру. Выпуск продукции в этих цехах в год будет доведен до 7 500 000 рублей.

Уже заложен фундамент и строится новый цех, про-

124

изводящий нефтемоторы. Здесь годовой выпуск продукции будет равен 5 миллионам рублей.

Под правильным руководством партийной организации завода и с реальной помощью профорганизаций подавляющее большинство рабочих и служащих завода вовлечено в соревнование. Вступило в ряды партии 368 ударников».42

К 13 сентября 1930 года завод выполнил годовую программу на 127%, а к 1 октября* обязался дать сверх программы продукции еще на 11 миллионов рублей.

В те дни «Правда» публиковала на своих страницах «Красный список». В него включались предприятия, выполнившие и перевыполнившие боевые задания второго года пятилетки. За этим списком с неослабным вниманием следила вся страна.

22 сентября 1930 года радостная весть облетела завод: в «Красный список» был внесен прадед русской отечественной промышленности — Ижорский завод.

ПЕРВЫЙ СОВЕТСКИЙ БЛЮМИНГ

Для металлургических заводов страны необходимы были прокатные станы — блюминги. Ни до Октября ни после наши отечественные предприятия их не производили. Американские капиталисты на просьбу Советского правительства поставить нам такой стан заломили баснословную цену —16 миллионов рублей золотом,— в семь раз больше его фактической стоимости. На эти кабальные условия правительство пойти не могло и отказалось. Было решено поручить изготовление блюминга отечественным заводам. Это был заказ революции, экзамен на техническую зрелость.

Советские специалисты в короткое время создали проект блюминга, который должен был стать одним из самых мощных в мире. Вес его основных узлов составлял 1150 тонн без запасных частей; мощность главного мотора стана запроектирована в 7500 лошадиных сил.

При решении вопроса, кому же поручить эту работу, выбор правительства пал на Ижорский завод. Мотор и

В то время новый хозяйственный год начинался 1 октября.

125

электрооборудование поручили сделать заводу «Электросила».

Многие зарубежные авторитеты отрицали возможность выполнения такой грандиозной и сложной работы советскими рабочими и инженерами на советских заводах. Но ижорские коммунисты сказали: «Сделаем». Они верили в творческие силы заводского коллектива, верили в горячую поддержку всего рабочего класса страны.

С энтузиазмом восприняли ответственный заказ революции и электросиловцы.

В те дни страницы газет пестрели огромными заголовками: «Даешь советский блюминг!» Журналы помещали цветные рисунки с изображением этого мощного агрегата. На спичечных этикетках рольганги блюминга захватывали раскаленную стальную болванку, превращая ее в тавровые балки. На плакатах красный блюминг грозил поглотить толстых, похожих на откормленных свиней, капиталистов.

Блюмингом, ходом работ по его созданию интересовалась вся страна. Сообщения из цехов Ижорского завода занимали такое же место на газетных страницах, какое занимали когда-то сообщения о военных действиях с фронтов гражданской войны.

В адрес парткома завода и заводоуправления поступали сотни писем. Слесари, токари, фрезеровщики высоких разрядов просили взять их на завод хотя бы простыми рабочими, чтобы дать возможность участвовать в выполнении ответственного задания партии и правительства.

Жизнь на заводе бурлила. «Блюминг! Блюминг! Блюминг!» Все мысли, все устремления людей были направлены на то, чтобы сделать его.

Дело это было новое, неизведанное. Часто шли ощупью, искали, ломали лед сомнений, неверия, скептицизма. Одолевали тысячи неожиданных преград, а они громоздились и громоздились, нарастая. Иногда казалось, что выхода нет. Так было, например, с отливкой станин.

Простой расчет показал, что для станины блюминга требуется отлить разом 110 тонн металла. Такую большую плавку нельзя было производить в фасоннолитейном цехе завода, где самый мощный ковш вмещает только 50 тонн стали. О реконструкции литейного цеха

126

говорить не приходилось, — сроки были очень сжатые. Появилась мысль: попытаться отлить станины блюминга, используя одновременно два ковша.

Некоторые специалисты высказали сомнение в успехе такого эксперимента.

— Это же нарушение всех технических норм, — доказывали они.

— Вся пятилетка — нарушение нормы с точки зрения буржуазного специалиста, — отвечали им.

Тогда собрались на совет старые производственники. Сидели, курили, неторопливо, обстоятельно обсуждали создавшееся положение. Старый мастер-формовщик И. А. Румянцев, старший по возрасту и по опыту, слушал молча. Он давно ушел на пенсию, но, узнав о блюминге, вернулся в цех.

Он и высказал решающее слово:

— Риск, конечно, большой, что и говорить. Но другого выхода нет. Надо рисковать. Сделаем всё возможное и невозможное.

С ним согласились все.

В назначенный день в фасоннолитейном цехе собралось всё руководство завода. На рабочие места стали коммунисты. У всех были серьезные, напряженные лица.. Бригадир формовщиков Соколов и мастер цеха Румянцев давали последние распоряжения.

И вот наступил ответственный момент — из ковша полилась, разбрызгивая ослепительные искры, расплавленная сталь. Всё заволокло дымом. То ли от дыма, та ли от волнения стало трудно дышать. В багровом пламени двигались темные силуэты рабочих. Движения их были точны и слаженны. От печи проплыл второй ковш. И вновь полилась сталь.

— Готово! — раздался чей-то голос.

Еще не было известно, качественная ли получилась отливка, но главное было ясно: отлить возможно!

Долго сдерживаемое напряжение прорвалось. Все бросились поздравлять литейщиков, обнимали их, жали руки.

Это была победа. Невозможное стало возможным!

При отливке второй станины едва не произошло несчастье. Огненный металл хлынул на землю.

Румянцев бросился к ковшу. Никто не успел крикнуть, остановить его. Все окаменели, глядя на едино-

127

борство человека с расплавленным металлом. Один неосторожный шаг — и от старого мастера останется только пепел! Движения Румянцева легки и верны, как у юноши. Большой опыт, природная смекалка и чувство ответственности — всё помогало ему и руководило им в эти минуты.

Утечка металла была прекращена. К Румянцеву подбегают люди. В дымящейся, готовой каждое мгновение вспыхнуть одежде, его отводят в сторону, обливают водой. Утерев лицо, старый мастер становится на свое место. Отливка второй станины прошла успешно.

После смены к Румянцеву подошел секретарь парткома Николай Павлович Павлов:

— Ох, дед ты дед! Как же ты в пекло полез? Разве можно так рисковать? Что тебе жизнь надоела?

— Я хоть и стар, — улыбнулся Иван Арсентьевич,— но жизнью дорожу не меньше тебя. Только ведь я знаю что делаю.

— Так-то оно так, но всё-таки рисковал ты здорово.

— Что, выговор хочешь влепить? Давай. Только за меня весь завод вступится.

— Не знаю, что с тобою, горячая душа, и делать, — рассмеялся секретарь. — Ладно, подумаем.

В скором времени партийный и профсоюзный комитеты обратились к правительству с ходатайством о награждении в числе других ижорцев мастера Румянцева орденом Трудового Красного Знамени.

Бурно кипела жизнь и в других цехах завода. Там тоже шло выполнение заказов для строящегося блюминга. К изготовлению деталей блюминга привлекли лучшие силы. В цехи вернулись старые мастера-пенсионеры, жертвуя своим заслуженным отдыхом.

В те дни всё внимание партийной организации было приковано к выполнению этого ответственнейшего заказа революции. Секретаря парткома Павлова можно было видеть то в одном, то в другом цехе, всюду, где возникали неувязки и встречались трудности. Коммунисты — рабочие, конструкторы, инженеры-технологи, механики — решали труднейшие технические задачи. Следуя примеру коммунистов, весь коллектив завода работал с полной отдачей сил.

128

Газетная полоса „Ижорца" с портретами активных строителей первого советского блюминга — бригадира К. М. Бахвалова, мастера К. Н. Евсеева. 1931 год.

Каждый день выдвигал новых передовиков производства. По заводу гремели имена К. М. Бахвалова И. А. Румянцева, П. П. Кошелева, В. Н. Носкова, К. Н. Евсеева, И. А. Соколова и других.

Изготовляя детали блюминга, выполняя сложнейшие операции, многие рабочие на практике почувствовали недостаточность своей подготовки. Люди потянулись к знаниям. Рабочие механической мастерской, столкнувшись с трудностями, потребовали организовать курсы по теории обработки металлов. Вычерчивая синусоиды и параболы, изучая углы резания, они старались в короткое время ликвидировать свою техническую отсталость.

На сборке блюминга стал работать технический кружок. Ежедневно 75 передовиков цеха слушали лекции по сборке металлоконструкций, знакомились с чертежами.

129

Люди по-новому смотрели на свою работу. Они познавали глубину теории, искали новых путей улучшения производства.

На заводе организовали постоянно действующую техническую конференцию. В ее президиум за короткий срок поступило 200 рационализаторских предложений, реализация которых дала заводу 500 тысяч рублей годовой экономии.43

В ходе строительства блюминга и развернутого в связи с этим массового движения за усовершенствование производства заметно поднимался технический уровень рабочих. Коллектив завода день ото дня учился решать всё более трудные задачи.

«Люди делали блюминг, а блюминг делал людей, — писал в статье «Огонь горит всё ярче, всё сильнее» историк Ижорского завода, талантливый журналист С. Завьялов. — Они, эти люди, теперь уже не те, что были девять месяцев назад, когда завод получил свой исторический заказ. Совсем не те!»44

Большой вклад в строительство блюминга вносили комсомольцы. Ими была создана первая на заводе комсомольская бригада, которую возглавил Иван Басенко. С первых дней этой героической эпопеи молодые ижорцы объявили себя мобилизованными на борьбу за качество строящегося блюминга, за соблюдение сроков выполнения заказа. Был создан комсомольский общезаводской штаб. В каждом цехе, занятом изготовлением деталей блюминга, комсомольцы организовали контрольные посты, которые ставили в известность штаб о всех задержках и неувязках в работе.

Если где-либо не хватало рабочей силы, штаб немедленно посылал туда комсомольцев-ударников. Добровольцев было много. «Легкая кавалерия» проводила рейды, обследуя правильность расстановки и использования рабочей силы. Комсомольские «молнии» и карикатуры были грозным оружием против лени, нерасторопности, нарушения трудовой дисциплины, брака.

Механический № 2 — основной цех, где проводилась сборка блюминга. Штаб и комсомольцы, спаянные общим желанием дать блюминг в срок, сговорились со сборщиками перейти на двухсменную работу. В цехе стала выходить многотиражная газета «Блюминг».

Много бессонных ночей провели за сборкой блюминга

130

старейший мастер-сборщик Перфилий Петрович Кошелев, свыше пятидесяти лет проработавший на заводе, и бригада К. М. Бахвалова. Наиболее ответственные токарные работы по обточке деталей блюминга выполнял токарь коммунист Василий Николаевич Носков.

Каждый день борьбы за скорейшее выполнение заказа революции приносил что-нибудь новое. В партийный комитет, ставший в эти дни боевым штабом строительства блюминга, приходили с участков люди с предложениями, расчетами. Внести что-нибудь новое, облегчить и ускорить работу — этими мыслями жил весь коллектив.

Ударная работа на строительстве блюминга волновала всё население Колпина, отложила отпечаток на всю его жизнь, всегда очень тесно связанную с заводом.

Иногда у проходной можно было наблюдать такие сцены.

— Что ты, одурел что ли?! — визгливо кричала женщина на своего мужа. — Третьи сутки домой глаз не кажешь! Тебе что —семья недорога или...

— Да не кричи ты, дуреха! Видишь же, из цеха не выхожу. И не я один.

— С ума посходили мужики, ей-богу, посходили!..— не унималась женщина. Но тон ее понемногу становился мягче. «Мужик» хлебал горячие, принесенные из дому в чугунке наваристые щи. Женщина смотрела с любовью в его заросшее щетиной лицо. Ею овладевала жалость.

— Может, сбегать «маленькую» принести? — робко спрашивала она. — Устал, поди.

— Нет, мать, — отрезал муж. — Вот закончу работу, приду домой, в баню сбегаю, тогда... Тогда видно будет. А сейчас... Нечего в искушение вводить.

Муж уходил в цех, а женщина еще долго стояла у проходной, расспрашивая вахтера о том, как идут дела на заводе.

Во время ударной работы над блюмингом на заводе широко развернулось социалистическое соревнование.

Соревновались цехи. Чугунолитейная и фасоннолитейная, механическая № 3 и механическая № 1. Детали изготовлялись в срок и раньше срока.

Соревновались бригады. Блюминг вызвал к жизни около трех десятков новых ударных бригад.

131

Соревновались рабочие. Сотни новых ударников создал блюминг — новых бойцов пятилетки.

В эти незабываемые дни на завод часто приезжали шефы — артисты Ленинградского академического театра драмы, а также концертные бригады других театров, писатели. Они выступали в цехах перед строителями блюминга, помогая им решать большую государственную задачу, которая волновала всех.

Девять месяцев работы завода над блюмингом — богатая и сложная, поучительная и героическая история.

24 апреля 1931 года завод закончил строительство первого в СССР и тринадцатого в мире блюминга.

Заказ революции был выполнен. Это был праздник! Это было завершение напряженного героического труда.

На заводском митинге собрались рабочие всех цехов. «Заказ революции выполнен!» — аршинными буквами гласил кумачовый плакат над трибуной. Сердца людей были полны гордостью. Гордостью за себя, за свой завод, за всю свою Советскую Родину. И как всегда, в эти дни мысли ижорцев устремлялись к партии. К партии, которая сплотила их, шла во главе и привела к победе!

— Вчера я был только ударником, — говорил с трибуны мастер Евсеев. — Сегодня я хочу быть еще и коммунистом.

Лучшие люди вступали в ряды партии.

Кузнец Михайлов сообщил, что кузница в день выпуска первого советского блюминга передает в партию десять своих лучших работников. Вливались в ряды коммунистической партии рабочие и других цехов. Пятьсот юных ижорцев — цвет заводской молодежи — вступили в эти дни в ленинский комсомол.

1 мая ижорцы рапортовали Партии, Правительству, рабочему классу СССР:

«...Претворяя в жизнь боевой наказ партии, мы, 14 тысяч пролетариев Ижорского завода, отмечаем день второй годовщины Ленинского соревнования новой решающей победой на фронте социалистического наступления.

Сегодня, на два дня раньше намеченного срока, под умелым руководством парткома, завкома и особого конструкторского бюро нами выпущен первый советский блюминг... С неослабной настойчивостью и упорством,

132

руководимые своей партийной организацией, дрались ижорцы за каждую станину, за каждую деталь, за каждый грамм литья. Образцы творческого энтузиазма показали рабочие — сталевары мартеновского цеха, литейщики и формовщики фасоннолитейного, токари и станочники 2-й механической, кузнецы и молотобойцы...

Выпустив первый советский блюминг, мы выполнили наказ партии... В борьбе за блюминг росла и крепла наша партийная организация. За счет передовых ударников в нашу партию за первый квартал влилось 456 лучших пролетариев-ижорцев, а к 1 мая мы передаем в ряды ВКП(б) еще 200 лучших производственников.

Мы заверяем Центральный Комитет и обком ВКП(б) и наше правительство в том, что рабочие Ижорского завода вместе с партией, в ее рядах, под ее железным руководством будут и впредь так же решительно бороться за осуществление заветов Ленина, за полную победу социализма в нашей стране...»45

Блюминг еще стоял на заводе: его готовили к отправке на Макеевский металлургический завод. И хотя работа над ним была закончена, он, как магнит, притягивал к себе людей. Они подходили к нему, с уважением разглядывали огромные детали. Каждому хотелось еще раз полюбоваться на этот, рожденный их трудом, гигант. Он стоял безмолвный и холодный. Но люди знали, что пройдет немного времени, и эта, казалось бы, мертвая громада оживет. Она схватит сильными вращающимися валами-рольгангами пышущую жаром многотонную болванку, сожмет ее, и болванка помчится к рабочим валкам. Раскаленная сталь будет изгибаться в бешеном движении, скрежетать, рваться в сторону. Но тщетно! Валки схватят за голову золотую змею, вберут ее в себя и пошлют дальше. Так, переходя из валков в валки, сталь будет покорно сжиматься, пока последняя пара валков не выкинет ее из стана. И это уже будет не просто сталь, а рельс, по которому вскоре пойдут поезда, или тавровая балка, которая ляжет в основание новой мощной плотины. 1 миллион тонн проката в год даст блюминг, построенный трудовыми руками ижорских рабочих!

С блюмингом на Макеевский завод поехала группа ижорцев, которая помогла установить стан и подгото-

123

вить его к работе. На испытание первого советского блюминга в Макеевку прибыл нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. Он горячо поблагодарил ижорцев за хорошую работу.

Еще шла работа над первым блюмингом, когда ижорцы приступили к строительству второго блюминга, который изготовили 25 сентября 1931 года. По поводу успехов ижорцев С. М. Киров говорил, что если первый блюминг был блестящей пробой сил, то второй — это уже прочная основа советского блюмингостроения.

Под руководством Ленинградского обкома ВКП(б) во главе с С. М. Кировым на заводе широко развернулось социалистическое соревнование за скорейшую постройку еще трех блюмингов для крупнейших металлургических заводов страны.

Годы строительства блюмингов — это период коренной перестройки и реконструкции завода, а главное — период технического роста коллектива рабочих, инженеров и техников. В эти годы намного повысился уровень подготовки кадров. Если раньше на заводе основной расчет при выполнении ответственных заданий был на отдельных мастеров, незаурядных умельцев, специалистов на все руки, то теперь стало необходимым развернуть подготовку кадров массовых специальностей.

Выполняя указания партии, коллектив ижорцев не только успешно справился с постройкой первых советских блюмингов, не только заложил прочные основы советского блюмингостроения, но одновременно начал выпускать поковки для строившихся в СССР первых тракторных и автомобильных заводов, освоил несколько типов новых машин. С каждым годом страна получала всё больше и больше добротной ижорской стали, в которой так нуждалась. К 1932 году производство поковок на заводе довели до 15 тысяч тонн в год против 3 тысяч тонн в 1930 году. Завод продолжал уверенно идти вперед по пути технического прогресса.

В связи с ростом завода в его цехи непрерывно вливалась молодежь. В 1931 году в большом коллективе ижорцев старые рабочие, пришедшие на завод до Октябрьской революции, составляли менее 10 процентов,— остальные пришли после Октября.

Ижорский завод прославился на всю страну прекрас-

131

Первый советский блюминг в цехе.

ной постановкой технического и производственного обучения молодых рабочих. На заводе получило широкое развитие бригадное и индивидуальное ученичество. Многие посещали рабочую техническую школу, в которой приобретали не только среднюю квалификацию, но и становились мастерами своего дела. Наряду с теоретической учебой все слушатели школы прикреплялись к бригадирам цехов, высококвалифицированным мастерам, которые передавали им свой богатый практический и жизненный опыт.

Одним из главных источников пополнения завода квалифицированными рабочими кадрами служила школа ФЗУ. Всего на заводе обучалось 2300 человек. В 1931—1933 годах учебный комбинат давал ежегодно по 500—700, а к 1934 году — уже по 1500 обученных рабочих.

Ижорцы не замыкались в стенах своего завода. Они не раз организовывали производственные экскурсии на другие предприятия Ленинграда и в другие города. Во время таких экскурсий ижорцы щедро делились своим богатым опытом, перенимали опыт лучших заводов страны.

В 1931 году группа трубопрокатчиков ездила для обмена опытом на днепропетровские заводы. Мастер Бородин привез оттуда 22 чертежа оригинальных дисков пилы. Установка таких дисков на заводе в несколько раз увеличила производственную мощность обрезных станков. После неоднократных поездок на заводы Выборгской стороны ижорские транспортники пришли к выводу, что узкоколейные железнодорожные линии на заводе для межцеховой транспортировки сырья и оборудования обходятся дороже, чем широкая колея, на которой значительно удобнее и дешевле использовать нормальные паровозы с облегченными и уменьшенными тендерами.

В боях за социализм развивалось и укреплялось Советское государство, росла его мощь. Вместе с ним рос и мужал Ижорский гигант. Расширялись цехи, устанавливались новые станки и машины, увеличивалось количество рабочих, накапливался опыт, повышалась квалификация ижорцев. Теперь они знали свои силы и возможности и не страшились никаких трудностей. Они были уверены, что труд и упорство в достижении цели

136

преодолеют все препятствия. Любое, самое сложное задание Коммунистической партии и Советского правительства было им по плечу.

В годы первой пятилетки Ижорский завод приобрел и окончательно закрепил свой производственный профиль — профиль завода специального металлургического производства и тяжелого машиностроения.

НА СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ НАЧАЛАХ

Паровоз шел осторожно, словно ощупывая путь. Так медленно и нерешительно идет человек по непрочному, прогибающемуся под ногами льду только что замерзшего озера.

Перед мостиком паровоз совсем сбавил ход. Казалось, он затаил дыхание: не слышно было даже обычного пыхтения. Едва вращая колесами, он тащил за собой платформу, груженную станиной блюминга.

Мост напрягся, задрожал, как в лихорадке. Платформа медленно вползала на его дрожавшую спину. Каждую секунду можно было ожидать, что раздастся треск, мост развалится и платформа рухнет вниз с двухметровой высоты.

Но мост выдержал. Платформа благополучно переползла опасный участок.

— Пронесло! — облегченно вздохнули люди. И сейчас же все радостно зашумели:

— А, что я говорил?!

— Э, да он еще сто лет стоять будет! — И не такую тяжесть выдержит!

И только старый формовщик И. А. Румянцев, тот самый, который спас станину блюминга при отливке, только он один не присоединился к общему разговору.

Молча и хмуро он смотрел на мост, потом нагнулся, ощупал зачем-то гайки, потрогал костыли, неодобрительно покачал головой. К нему подошел старый ижорский токарь коммунист Василий Носков.

— Чего сбычился? — шутливо обратился он к Румянцеву. — Или жалеешь, что станину увезли?

— А я для чего ее отливал? — обиделся Румянцев.— Чтобы в музее выставили?

Иван Арсентьевич помолчал, потом сказал:

— Не в этом дело. Ты посмотри вокруг.

137

Александр Николаевич Баранов — один из старейших ведущих конструкторов завода. (Снимок 1940 года)

Он сделал широкий жест рукой, показывая Носкову на дымящиеся корпуса завода:

— Выросли мы из старых штанов. Понял? Лицо Носкова стало серьезным:

— Объясни.

— Чего проще. Как ты считаешь, геройство это, что паровоз проскочил? А если бы мост не выдержал? Или, что эти самые станины мы из двух ковшов отливали? Геройство?

— Так ведь ты же сам предложил!

— Ну и что же, что предложил. Другого-то выхода не было.

Иван Арсентьевич сердито замолчал, вытащил папиросу, закурил.

— Нищета это, убогость, а не геройство. Завод переделывать надо.

Теперь нахмурился и Носков:

— Я и сам так думал, но говорить об этом нужно серьезно, и не нам двоим, а завязать общий разговор. Общее это дело! Большое дело!

В скором времени разговор был продолжен на партийно-хозяйственном активе завода. Прения открыл Иван Арсентьевич Румянцев.

138

— Почему у нас в механической мастерской часто бывают случаи брака? — говорил он. — Нерадивость? Разгильдяйство? Есть и это. Но есть и другая причина: старое оборудование. Рядом с новейшими станками стоят такие «гробы», которые нужно было бы заменить еще при царе Горохе!

Говорили и другие.

А потом выступил секретарь парткома Павлов. Его любили на заводе. Жизнерадостный, приветливый, с приятным открытым лицом, он был душой всякого нового дела на заводе. Вот и сейчас он горячо ратовал за решительное обновление, «омоложение» старого завода. Увлекшись, он сошел с трибуны и, подойдя к окну, стал говорить о том, что надо строить новые цехи, изменять технологический процесс, заменять старое оборудование новым, решать транспортную проблему.

— Мы выгадаем на перевозках, выгадаем на накладных расходах. Наша продукция станет во много раз дешевле. Завод увеличит выпуск металла, который необходим нашей промышленности, как хлеб для человека,— сказал в заключение Павлов.

Выступление Павлова взволновало всех. Каждому захотелось видеть свой завод обновленным, перестроенным по последнему слову техники. Люди мысленно уже видели этот новый завод, он стоял у них перед глазами...

Но коммунисты всегда умели сочетать дерзновенность замыслов с реальными возможностями.

Страна строилась. Каждый рубль, каждая сотня кирпичей была на строгом учете. Требовать от государства многомиллионную сумму на реконструкцию завода было невозможно. И решили тогда ижорцы перестраивать завод, обновлять станочный парк, вводить новейшую технологию постепенно, своими силами, при минимальных авансированиях со стороны государства.

Дело реконструкции завода стало успешно продвигаться вперед. Полная ясность стоявших перед заводом задач, правильное партийное руководство, высокий революционный энтузиазм рабочих и всего коллектива ижорцев дали замечательные результаты. Строжайший режим экономии и постепенное удешевление себестоимости продукции позволили изыскать внутренние средства. Был построен и введен в строй самый большой

139

на заводе механический цех № 7. В механическом цехе № 6 заменили много старых станков.

Листопрокатный цех обогатился новыми термическими печами, механическими ножницами для обрезки листов и оригинальным рольгангом для подачи металла на обрезку.

Реконструкция — ввод новых и расширение старых цехов, обновление оборудования, введение новой, лучшей технологии и другие усовершенствования позволили заводу увеличить выпуск машин и механизмов для социалистических строек страны. К 1937 году общая продукция завода увеличилась в полтора раза против 1922 года, достигнув в денежном выражении 170 миллионов против 117 миллионов рублей в 1922 году.46

Изготовляя такие гиганты, как блюминги, ижорцы не забывали и о «мелочах». Когда на заводе стало известно решение партии и правительства о расширении производства товаров широкого потребления, ижорцы одними из первых откликнулись на этот призыв.

Началось с малого. Бригадир плотников Мельников предложил бригадиру кровельщиков Королеву совместно провести воскресник по изготовлению предметов широкого потребления.

— Давай попробуем, — согласился Королев.

В воскресенье обе бригады вышли на работу. За день восемь человек изготовили 12 самоварных труб, 20 совков, 10 ведер и несколько других мелких, но необходимых в хозяйстве предметов. Материалом послужили обрезки листового железа, нетабельные доски и прочие заводские отходы.

Конечно, то, что сделали за день восемь человек, было до смешного мало. Но дело было не в количестве. Их начинание доказало, что есть возможности изготовлять ширпотреб и на Ижорском заводе. Почин Мельникова и Королева горячо подхватила заводская газета «Ижорец», поместившая на своих страницах статью о воскреснике. Соревнование, начатое двумя бригадами, в скором времени охватило весь завод.

В меднокотельном цехе наладили производство граблей, сковородок, подойников, чайников и т. п. Котельщики заключили договор с «Промутилем» и начали получать от него сырье для производства запасных деталей к сельскохозяйственным машинам. Каждый цех

140

находил возможности употребить с пользой отходы своего производства.

Только во втором полугодии 1932 года ижорцы дали продукции широкого потребления на сумму около двух миллионов рублей.

В 1934 году по указанию народного комиссара тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе ижорцы начали выполнять большой заказ для морского флота: предстояло построить около 200 мощных буксиров. Пришлось значительно перестроить старые эллинги, подготовить людей, мастеров, наладить подсобные производства.

К июню 1936 года завод выпустил 36 буксиров, к концу года на воду было спущено еще 25. Новенькие буксиры прямо с завода шли по Ижоре в Неву, затем на Балтику, на Каспий, в северные моря. Буксир «Азовнефтьразведка», построенный ижорцами, своим ходом отправился на Каспий, где с помощью специальных приспособлений начал вести разведку залежей нефти на дне моря.

Завод продолжал строить блюминги, изготовлял основные детали тонколистового стана для комбината Запорожсталь, освоил выпуск целого ряда других сложных станков и механизмов.

Выполняя большие и сложные заказы страны, Ижорский завод технически перевооружался. Всё меньше оставалось в его цехах старого оборудования, всё выше росла производительность труда рабочих, увеличивался выпуск продукции. Повышалась культура производства.

Одновременно росла заработная плата, значительно повышались материальное благосостояние и культура ижорцев, улучшался их быт. Благоустраивался город ижорцев — Колпино.

Почти ежедневно в горсовете происходили жаркие споры. Как прокладывать новый водопровод? Где раньше строить новую школу — в центре или в поселке Балканы? Какие улицы нужно покрыть асфальтом в первую очередь?

Все эти вопросы приходилось решать председателю горсовета Александру Васильевичу Анисимову.

Председатель был потомственным колпинским рабочим. Еще мальчишкой до 1917 года работал он подручным, затем сдал экзамен на мастера, потом воевал, слу-

141

жил в Красной Армии до 1924 года, после чего вновь стал к листопрокатному стану.

Жил Анисимов в Балканах. Весной и осенью немощеные улицы поселка были грязны. Электрического света не было. Люди старались попасть домой засветло.

В 1928 году Анисимов подговорил своих соседей поставить столбы и провести в поселок электрическое освещение. Постепенно к группе инициаторов присоединились другие жители Балкан. Линия была проведена. Позже Анисимов организовал постройку в Балканах клуба, магазина, починку дороги. Ударным трудом на производстве, активной общественной работой на заводе и в Колпине, душевной чуткостью к людям А. В. Анисимов завоевал большой авторитет у населения.

Вскоре он был избран депутатом в горсовет и стал его бессменным председателем. Инициативный и волевой, прекрасный организатор, он отдавал все свои силы благоустройству родного города.

Из года в год облик Колпина и поселков вокруг него неузнаваемо менялся. Весело стучали на улицах молотки каменщиков. В передвижных котлах дымился асфальт. Рабочие-асфальтировщики тут же укладывали его на выровненные тротуары.

Если до 1917 года в Колпине было только 5,76 километра мощеных улиц, то к 1937 году их стало 35 километров. В городе меньше стало пыли. В жаркие дни над политыми свежей водой панелями поднимается парок.

В центре города и на его окраинах разбивались красивые, радующие глаз цветники и газоны. Вместо деревянных домишек строились новые каменные дома.

Жилой фонд в 1926 году составлял 115 676 квадратных метров. К 1936 году эта цифра выросла до 161 000. За один только 1937 год жилая площадь в Колпине увеличилась на 12 000 квадратных метров. Были построены новые магазины, кинотеатры, школы, хлебозавод.

На проспекте Ленина, где еще в 1935 году жители Колпина на поросшем бурьяном пустыре собирали бруснику, вырос жилой квартал. Было проложено несколько новых улиц. Колпинцы получили в 1937 году 20 новых двухэтажных домиков.

Конечно, для советского человека 60-х годов, привыкшего мыслить масштабами семилетки, 20 домиков

142

Построенные на заводе буксиры в затоне. 1936 год.

звучит, может быть, не «масштабно». Но не надо забывать, что это было в тяжелые и вместе с тем героические годы первых пятилеток, когда молодая Советская республика стояла по существу одна против огромного враждебного ей капиталистического мира. Своими собственными силами, без чьей-либо помощи, она строила новые заводы, фабрики, шахты, города, создавала свою отечественную машиностроительную, химическую, автомобильную, топливную промышленность. Тогда еще и в помине не было шагающих экскаваторов, одним движением вырывающих из земли 20 кубометров грунта. Единственным орудием при рытье котлованов была лопата в руках землекопа. Кирпичи для укладки стен поднимались не подъемниками или кранами, которые, как сказочные великаны, окружают сейчас любую новостройку, а при помощи «козы» — деревянного ящика, укрепленного на мускулистой спине человек. Стройка напоминала тогда потревоженный муравейник. Десятки людей с утра до ночи цепочкой поднимались по шатким ступеням лесов, неся на себе 20—30 кирпичей или ведро раствора. Это была нелегкая работа, но люди с гордостью делали свое скромное дело, зная, что закладывают фундамент прекрасного будущего.

143

Однажды хмурым сентябрьским днем 1936 года в редакцию «Ижорца» вошла группа ребят. Они несмело толпились в дверях, не решаясь пройти дальше. Редактор удивлен, — кажется, за всё время существования газеты такие посетители появились в редакции впервые:

— Что вам надо, ребята?

Дети, подталкивая один другого, приблизились к столу. Девочка в короткой юбчонке, с исцарапанными загорелыми ногами (наверное, активный деятель общества «Друзья птиц», потому что где же так можно исцарапаться, как не лазая по деревьям?), разжав руку, положила на стол деньги.

— Вот проверьте... 14 рублей 19 копеек. Редактор посмотрел на рублевки, на мелочь, перевел взгляд на ребят:

— Всё-таки объясните, в чем дело?

И тогда, перебивая друг друга, юные колпинцы заговорили:

— В Испанию... Испанским пионерам... Вообще, детям испанских борцов передайте, пожалуйста.

— Так, ясно. Молодцы. Деньги будут переданы.

— И вот письмо еще.

Редактор взял протянутый ему листок, прочитал: «Трудящимся Испании, борющимся за независимость своей родины. Шлем пламенный пионерский привет! Бейте фашистов, очищайте свою землю и приезжайте к нам в гости. Рот фронт!» 47

Письмо пионеров опубликовали в очередном номере заводской газеты. В том же номере были напечатаны отчеты о многотысячных митингах в Москве, Ленинграде и других городах страны. Советский народ на весь мир объявил о своей солидарности с защитниками свободы и независимости Испании. Люди понимали, что если фашизм не будет остановлен, он разожжет пожар новой мировой войны.

На собранные советскими людьми деньги снаряжались суда. Они везли бойцам Испании продовольствие, одежду и медикаменты. Часть этих предметов была закуплена на средства, собранные жителями Колпина, на деньги, которые трудящиеся Ижорского завода отчислили из своего заработка на воскресниках в фонд республиканской Испании.

Отстояв в боях гражданской войны свою незави-

144

симость и свободу, ижорцы всем сердцем были на стороне испанского народа. Юноши рвались в бой с фашизмом. Они ходили в военкоматы, требовали отправить их в Испанию. Им отказывали. Они уходили домой недовольные, хмурые, переполненные жгучей ненавистью к фашистским разбойникам.

Ижорцы гордились тем, что на полях жестоких сражений с врагом всего человечества — фашизмом в Испании сражались воспитанники их родного завода бывшие фабзайчата Владимир Пузейкин и Анатолий Сергеев; бывшая станочница Валя Леонтьева работала переводчицей в Интернациональной бригаде республиканской армии.

Обратными рейсами суда, отвозившие подарки в Испанию, везли в Советский Союз тысячи испанских детей, которых фашизм лишил семьи и крова. Изможденные, больные от голода и перенесенных лишений, зачастую раненные осколками фашистских бомб, дети Толедо, Барселоны, Мадрида и других испанских городов вливались в большую и дружную семью советского народа.

Испанских детей временно поселили в Детском Селе. Они занимали большую дачу, окруженную садом. По воскресеньям многие колпинцы приезжали сюда, привозили маленьким испанцам гостинцы — конфеты, яблоки, апельсины, ласково гладили несчастных детей по черноволосым головкам.

В то время как фашистские разбойники с благословения таких «демократических» государств, как Франция, Англия и США, терзали цветущую Испанию и проливали кровь ее мужественного народа, в Советской стране шло всенародное обсуждение проекта новой Конституции — основного закона СССР. Чрезвычайный VIII съезд Советов единодушно одобрил и утвердил проект новой конституции — самой демократической, самой справедливой во всем мире конституции победившего социализма.

Накануне Великой Отечественной войны Ижорский завод находился на крутом подъеме. Увеличивался объем производства, осваивались новые виды продукции, росло ее качество, совершенствовалась технология. Рит-

10 О. А. Поздняков 145

В красном уголке кузнечного цеха в обеденный перерыв. 1937 год.

мичнее стали работать цехи и службы завода. Большая заслуга в организации производства принадлежит энергичному и инициативному директору завода инженеру Николаю Степановичу Казакову.

В конце 1938 года Ижорский завод за большие производственные успехи получил переходящее Красное знамя Главка. В марте 1939 года за выдающиеся заслуги в выполнении правительственных заданий по отечественному судостроению были награждены 39 ижорцев.

Когда председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин в торжественной обстановке на заводе вручал ижорцам правительственные награды, одним из первых получил орден Ленина директор Н. С. Казаков. Орденом Ленина были награждены также заслуженный кузнец В. Р. Романов, старейший сталевар Д. Ф. Фролов, главный инженер М. Н. Попов и другие. Высокие правительственные награды получили молодые многостаночники Марина Герасименко и Александр Петров.

В последующие годы, в период борьбы советского

146

народа за выполнение третьего пятилетнего плана коллектив ижорцев шел в первых рядах строителей коммунистического общества. Конструкторы и технологи, рабочие и мастера завода в этот период внесли много нового, ценного в дело дальнейшего подъема и совершенствования производства. Правительство высоко оценило достижения ижорцев. Конструкторы А. Н. Баранов, К. Н. Красильников, Н. А. Лугов и И. И. Эммануилов получили правительственные награды.

17 апреля 1940 года за выдающиеся успехи в развитии народного хозяйства страны Ижорский завод был награжден высшей наградой Советского Союза — орденом Ленина. Орденами и медалями были награждены 52 лучших представителя коллектива ижорцев.

Успехи Ижорского завода в создании новых видов высококачественной стали, а также другой продукции металлургического производства привлекли внимание металлургов всей страны. К ижорцам за опытом стали приезжать работники металлургических заводов с юга и востока. На основе опыта ижорцев развертывались аналогичные производства на заводах Урала. К этому времени выпуск товарной и валовой продукции Ижорского завода и производительность труда на заводе значительно выросли. Если принять 1937 год за 100%,, то в 1938 году общий рост выпуска продукции составлял 136,4%, а в 1939 году—186%.

В марте 1939 года XVIII съезд Коммунистической партии наметил величественную программу завершения строительства социализма и постепенного перехода к коммунизму. Вся страна, все советские люди жили этой вдохновляющей программой, отдавали все силы на ее выполнение.

Решения партийного съезда дали ижорцам прочную основу для дальнейшего развития их родного завода. Перед ними встала боевая задача: увеличить продукцию тяжелого машиностроения, дать стране еще больше качественной стали новых марок.

Ижорский завод в третьей пятилетке должен был усилить свою роль могучего бастиона в борьбе советского народа за коммунизм.

Главной движущей силой в решении новых задач были люди, коллектив завода, в первых рядах которого шли новаторы производства. Квалификация, техниче-

147

ский уровень рабочих и мастеров-ижорцев за годы первой и особенно второй пятилеток высоко поднялись. Так, во время общественно-технических экзаменов, проведенных в связи с подготовкой к XVIII съезду ВКП(б), 3920 рабочих показали глубокие технические знания.

Хорошо поставленное техническое и производственное обучение кадров дало возможность коллективу ижорцев успешно справляться с ответственными правительственными заказами, идти от одной трудовой победы к другой.

В годы предвоенных пятилеток на Ижорском заводе успешно изготовлялись детали первых советских блюмингов, громадные коленчатые и гребные валы, баллеры для советского морского флота и многое другое.

Летом 1940 года листопрокатчики получили следующую телеграмму от дважды Героя Советского Союза Ивана Дмитриевича Папанина:

«Дорогие браточки-кузнецы! Горячо прошу поднажать поковку баллера для ледокола «Ленин». От вас зависит своевременный выход ледокола в Арктику. Уверен, что откуете отличный советский баллер руля досрочно. Большевистский привет».48

Директор завода Н. С. Казаков направил эту телеграмму в цех с резолюцией: «На просьбу героя дать геройский ответ».

Выполняя это распоряжение, крепко поработали тогда кузнецы мощного пятитысячного пресса. Они не задержали выхода советского ледокола в Арктику.

Еще в начале второй пятилетки на Ижорском заводе впервые в Советском Союзе была освоена и разработана новая технология производства валков для холодной прокатки. До этого на заводе долгое время производство валков проходило по старой крупповской технологии, что давало большой процент брака. По инициативе партийной организации провели технические и производственные совещания с участием работников металлургического отдела. Партком завода через заводскую газету обратился к рабочим, инженерам и техникам с призывом добиться снижения брака. Пересмотрели весь цикл производства валков и нашли, что причиной высокого процента брака является неправильная технология

148

Отправка второго ижорского блюминга. 1932 год.

термической обработки и закалки. Вот тогда-то и была разработана новая технология процесса закалки валков, которая обеспечила резкое сокращение брака. В 1939 году брак уже составлял 5,15% против 20,9% в 1938 году. Товарный выпуск валков при этом увеличился более чем на 20%.49

В эти же годы коллектив металлургов, изучая передовой опыт других предприятий, освоил новый процесс варки высококачественной стали способом дуплекс-процесса. Новый метод дал возможность поднять качество стали. Применение этого метода дало экономию 9 800 000 рублей в год.

Такого успеха ижорские сталевары могли добиться лишь благодаря упорной и настойчивой борьбе за подбор и техническое обучение кадров, за освоение техники. Огромная заслуга принадлежит сталеварам — коммунистам Д. Ф. Фролову, А. К. Бутримову, мастеру Г. Р. Андрееву и другим. Эти люди многое сделали для роста и совершенствования кадров молодых рабочих. По инициативе партийной организации завода в металлургических цехах были созданы комплексные бригады и специальные школы, где опытные мастера «огненного дела» проводили консультации, передавали молодежи свой опыт, учили ее мастерству сталеварения.

За 1939 год на заводе организовались 143 стахановские школы с охватом 1455 человек. Широко практиковалось издание технических листков с описанием новых методов и приемов работы передовиков производства. За год выпустили свыше 70 таких листков-описаний. В них был освещен опыт лучших стахановцев завода — А. И. Шмакова, Ткачука, Анисимова и других. Кроме того, систематически выпускались бюллетени, в которых освещался межцеховой обмен опытом новаторов. Борьба за повышение технического уровня рабочих, живая, тесно связанная с производством партийно-политическая работа позволили коллективу Ижорского завода досрочно выполнить план 1939 года. По выпуску товарной продукции завод выполнил план на 105,6%, а валовой — на 110%. Число рабочих, освоивших передовые методы труда, всё время росло. В январе 1940 года на заводе насчитывалось 7704 новатора производства. За десять месяцев армия новаторов выросла еще на 1032 человека.

150

Большой размах получило на заводе движение многостаночников. Оно зародилось в 1939 году почти одновременно на многих машиностроительных заводах нашей страны. День ото дня на заводе множились ряды многостаночников. Токарь Михайловский из механического цеха, соревнуясь за высокую производительность труда при работе на двух станках, ежедневно выполнял по две — две с половиной нормы. Кузнец М. Н. Широких, внедрив целый ряд рационализаторских предложений, повысил дневное выполнение плана до 160— 170%.50

В патриотическое движение многостаночников активно включилась молодежь, в первую очередь комсомольцы. Комсомолка токарь механического цеха № 3 Орлова первая среди девушек завода перешла на обслуживание двух станков. Ее примеру последовали Прокофьева, Дмитриева и многие другие. Ижорским комсомольцам (а их в 1940 году насчитывалось на заводе 2246 человек) принадлежит инициатива в таком важном деле, как совмещение профессий.

Смелые новаторы, передовики производства, борясь за повышение производительности труда и увеличение выпуска продукции, переходили на обслуживание нескольких станков.

К 1940 году таких новаторов производства на заводе стало уже около 400 человек. Среди них станочники Акулиничев, Евстафьев, Вихров, Тихомиров, зуборез Козлов, строгальщики Щаденко, Иванов и другие.

Социалистическое соревнование широко охватывало отдельные коллективы и цехи завода. Люди неутомимо искали новые формы соревнования, стремясь еще больше повысить производительность труда. По предложению сталеваров мартена № 2 Д. Фролова и У. Шишко коллективы металлургических цехов вызвали на соревнование сталеваров Кировского завода. Взаимное обогащение опытом металлургов двух заводов во многом способствовало досрочному выполнению производственного плана, повышению качества продукции и снижению брака как у ижорцев, так и у кировцев.

Важную роль в развертывании социалистического соревнования на заводе играла заводская газета «Ижорец». Сейчас, спустя 20 лет, перелистывая комплекты пожелтевших листов «Ижорца», отчетливо видишь, как

151

живо и деловито пропагандировала редакция опыт лучших людей производства, вскрывала недостатки в цехах и на участках. Газета, повседневно направляемая партийным комитетом, боролась за повышение роли мастера на участке, систематически печатала материалы, поднимавшие значение этой центральной фигуры производства. Вокруг редакции газеты собрался крепкий актив, который оказывал серьезную помощь партийной и комсомольской организациям завода.

К декабрю 1940 года в рядах партийной организации ижорцев насчитывалось около 2000 членов и кандидатов партии.51 Надежной опорой партийной организации в борьбе за план являлись ветераны труда, старая гвардия ижорцев, отдавших родному заводу несколько десятков лет жизни.

На заводе трудились прославленные династии сталеваров, прокатчиков, механиков. Из рода в род, из поколения в поколение они передают, как эстафету, свое производственное мастерство. Это — семьи Щербаковых, Осиповых, Петруховых, токарей Матвеевых, знатных кузнецов Федосеевых и Костромитиных, потомственных слесарей Кривоноговых и Репиных, семьи Перепелкиных, Александровых, это — коммунисты А. Н. Соколов, И. А. Черневич и многие другие. Эти люди — золотой фонд завода. Они пользовались и пользуются заслуженным уважением и славой. Их опыт, тонкое умение, революционная закалка помогали и помогают партийной организации воспитывать огромный многотысячный коллектив ижорцев.

Старые производственники охотно передают свои знания и мастерство молодым. Ученики ветеранов становятся ударниками, рационализаторами, командирами производства. Бывший слесарь П. С. Сочивко без отрыва от производства окончил Промышленную академию и стал начальником одного из крупнейших цехов завода. Из этой же среды выросли талантливые инженеры-руководители В. И. Петров, А. И. Шмаков и многие другие. Только в 1938 году из среды передовиков производства было выдвинуто на руководящую работу 417 человек.

Живая связь старого и нового поколений ижорцев нерушима. Когда в 1940 году старшему мастеру участка сборки паровых машин И. К. Кривоногову была вручена правительственная награда — орден «Знак По-

152

чёта», он подошел к своему учителю, 64-летнему А. Г. Андрееву, обнял его и сказал:

— Не меня поздравлять надо, а его. Он научил меня работать!

Большой авторитет завоевали на заводе главный конструктор А. Н. Баранов, конструкторы Д. И. Федоров, С. Д. Егоров, руководитель проектного отдела А. Д. Кузьмин. Их таланту, творческой инициативе и неутомимой энергии обязан завод внедрением новых методов проката металла. Значительный вклад в разработку и конструирование важных объектов внес К. Н. Красильников. В связи с начавшейся в Европе второй мировой войной Советское правительство поручило Ижорскому заводу целый ряд сложных заданий, выполнение которых прежде всего легло на конструкторов завода Д. И. Федорова, А. Н. Баранова, К. Н. Красильникова, на опытных мастеров, новаторов, и передовиков производства Д. Ф. Фролова, А. К. Бугримова, М. Д. Познахирко и других. Активное участие в освоении новых производств приняли молодые инженеры П. С. Сочивко, Б. А. Ильичев и другие.

Проведенная в годы предвоенных пятилеток реконструкция завода, ввод нового современного оборудования, усовершенствование технологии, коренное улучшение организации производства и самое главное — новое, социалистическое отношение к труду многотысячного коллектива ижорцев — всё это дало свои замечательные результаты. Ижорский гигант с каждым годом, с каждым кварталом повышал производительность труда, наращивал выпуск нужной стране высококачественной продукции и прежде всего — первоклассной стали.

В первом полугодии 1940 года выпуск валовой продукции завода по сравнению с тем же периодом 1939 года вырос на 18,5%, во втором полугодии — на 20%.52 Производительность труда за 1940 год выросла на 25%. Вместе со всей страной завод уверенно решал исторические задачи третьего пятилетнего плана — плана завершения строительства социализма и постепенного перехода к коммунизму.

За годы предвоенных пятилеток неузнаваем стал Ижорский завод. Его территория растянулась на многие километры. Рядом со старыми полутемными цехами

153.

над древней ижорской землей поднялись огромные новые здания, где располагались просторные, светлые цехи, оснащенные новейшим оборудованием и механизмами отечественного производства. Асфальтированные дороги, аллеи, цветники и клумбы украсили заводскую территорию. Вместе с заводом благоустраивался и город Колпино.

Чуть-чуть дымится мостовая, Сверкает в лужицах весна. Всё спит, лишь я, не уставая, Брожу по городу без сна.

Смотрю, как дом растет всё выше, Растет не в сказке — наяву. Дом строит фезеошник бывший. Возводит стены в синеву.

А на углу, где был недавно

Унылый, брошенный пустырь,

Уже блестят листвой нарядной

Ряды деревьев и кусты.

Песком посыпаны аллеи, Дома блистают белизной. Люблю смотреть, как хорошеет, Мужает юный город мой!

Так писала о своем городе колпинская комсомолка поэтесса Тамара Смирнова.

В славные годы предвоенных пятилеток старый посад Колпино вырос в культурный социалистический город, где работали школы, несколько библиотек, больницы, кинотеатры, клубы, стадион, водная станция. Колпино превратился в один из благоустроенных районов Ленинграда с населением около 50 тысяч человек.

Завод и город жили, как и сейчас живут, единой жизнью, помогая друг другу во всем. Вместе со всем советским народом ижорцы и все жители Колпина строили новую, еще невиданную жизнь — свободную и прекрасную. Все помыслы, все мечты и все усилия их были устремлены к заветной цели поколений — к коммунизму. Люди были счастливы большим, красивым счастьем хозяев и творцов жизни и смело смотрели в свой завтрашний день. Жизнь в социалистическом обществе открывала перед каждым советским человеком светлые большие перспективы.

Глава VI СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

ВСЕ НА ЗАЩИТУ РОДИНЫ!

В субботу 21 июня 1941 года в заводском комитете было людно. Члены завкома и профсоюзные активисты из цехов толковали о том, как лучше провести завтра экскурсию вниз по Ижоре и далее по Неве в Петродворец. С бульвара в открытые окна заводоуправления доносились веселые голоса молодежи и гордые слова любимой песни: «Широка страна моя родная...»

Теплый летний вечер обещал безоблачное воскресенье. И никто не мог даже подумать, что завтра в жизни советских людей наступит крутая перемена и им придется пройти по тяжелым и кровавым дорогам невиданно жестокой войны.

155

Война грянула внезапно, безжалостно разрушив все мирные планы и расчеты людей. Правда, обжигающее дыхание войны чувствовалось и раньше. Об опасности нападения врага предупреждала партия. О войне говорили, к ней готовились. Но никто ее не хотел. Когда она пришла, советские люди встретили ее мужественно, с глубокой верой в победу.

22 июня в 12 часов дня на проспекте Ленина, у вокзала, на бульваре Свободы у городских репродукторов, толпились колпинцы. Они с волнением слушали заявление Советского правительства:

«Вероломно нарушив пакт о ненападении, фашистская Германия напала на нашу Родину...»

Уже лилась кровь советских людей, фашистские стервятники бомбили советские города. Правительство призывало народ и армию к защите своего социалистического отечества.

«Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами», — повторяли люди слова правительственного заявления и были уверены, что так оно и будет.

Война сразу отбросила на задний план всё, что не было связано с нуждами обороны. Двери партийного комитета завода и завкома не закрывались ни днем ни ночью. Члены парткома установили круглосуточное дежурство. Коммунисты, беспартийные, старые и молодые рабочие — все приходили туда, чтобы получить ответы на вставшие перед ними вопросы. Одни, их было большинство, требовали отправки на фронт, другие беспокоились за судьбу детей, находившихся в пионерских лагерях, третьи просто спрашивали: «Что будем делать?»

Наметили план перестройки производства на военный лад. Начали подготовку к переводу на выпуск военной продукции для нужд Красной Армии. На партийных собраниях в механическом, чугунолитейном и других цехах коммунисты подробно рассмотрели возможности каждого цеха в удовлетворении нужд фронта, в ускорении темпов работы в соответствии с требованиями военного времени. Все чувствовали себя мобилизованными и готовыми работать столько, сколько это потребуется для победы над ненавистным врагом.

156

Клятва защитников Ленинграда. Плакат.

Одновременно с перестройкой завода на военный лад ижорцы продолжали производство горячекатаных труб, труб холодной прокатки, сортового проката, различных поковок и фасонного стального литья.

Развернулось массовое движение за рационализацию и изобретательство. К 1 августа 1941 года было внесено около 250 предложений по ускорению производственных процессов, а также по экономии и повышению производительности труда.

В связи с уходом на фронт большого количества квалифицированных рабочих и специалистов на заводе усиленно велось обучение кадров из нового пополнения.

157

По инициативе коммунистов механического цеха № 2 премии, полученные за рационализацию, передавались в фонд обороны страны.2

В эти тревожные дни ни на час не прекращал работу заводской радиоузел. У станков и мартенов рабочие с волнением слушали каждое слово о событиях на фронте. Выступали старые коммунисты. Они призывали ижорцев быть верными славным революционным и боевым традициям рабочего класса, драться с врагом так, как отцы их сражались в 1919 году под стенами Колпина с белыми бандами Юденича. Нередко у микрофона выступал старый коммунист-производственник И. А. Черневич — один из организаторов красногвардейских отрядов, ветеран гражданской войны. Его страстные, полные несокрушимой веры в победу слова воодушевляли людей, помогали заводским агитаторам мобилизовать силы коллектива на выполнение ответственных заказов фронта.

С конца июня Колпинская партийная организация вместе с другими партийными организациями Ленинграда, выполнявшими указания Центрального Комитета партии, начала формирование отрядов народного ополчения, партизанских отрядов и рабочих батальонов. Ополченцы изучали стрелковое оружие, минометы, технику штыкового боя, тактику борьбы с вражескими танками.

Вечерами отряды рабочих патрулей несли боевое охранение на окраинах Колпина, на дорогах, ведущих в Ям-Ижору и Московскую Славянку. В Колпине создали штаб МПВО. Организовали несколько добровольческих санитарных дружин. При Обществе городского Красного Креста открылись курсы по подготовке медицинских сестер. Большую помощь в организации и работе этих курсов оказывали медицинские работники Ленинграда.

По местному радио население города оповещалось о мероприятиях партии и правительства по укреплению обороны страны, о ходе боевых действий нашей армии, о громадном патриотическом подъеме, охватившем весь советский народ.

В эти дни на заводе сформировали отряды противовоздушной обороны, которые с первых дней повели активную разъяснительную работу в цехах и среди

158

населения, готовили людей к отражению возможных воздушных налетов противника.

По радио, а также на специальных занятиях в красных уголках, по месту жительства и на производстве проводились беседы на темы «Как тушить зажигательную бомбу», «Как вести себя по сигналу воздушной тревоги», «Как оказать первую помощь пострадавшим» и другие. При штабе МПВО завода инструкторы пожарной команды проводили показательные учения по борьбе с зажигательными бомбами.3 Все эти меры принесли впоследствии положительные результаты, вооружив людей необходимыми знаниями и навыками. В райком партии и районный военкомат поступали в эти дни тысячи заявлений. Коммунисты и беспартийные, ветераны труда, участники Октябрьской революции и гражданской войны, пенсионеры и молодые рабочие, только что окончившие ФЗУ, женщины и мужчины и даже подростки, школьники старших классов просили скорее послать их на фронт, где решалась судьба их любимой Родины, судьба родного Ленинграда.

На призывные пункты приходили целыми семьями. Каждый готов был отдать для защиты своей социалистической Родины самое дорогое — жизнь.

В состав вооруженных рабочих подразделений влились потомственные семьи ижорцев Перепелкиных, Александровых и многие другие. Районная комиссия по отбору ополченцев вынуждена была отказать большой группе высококвалифицированных рабочих и инженерно-технических работников, чтобы не оставить Ижорский завод без специалистов. Приходилось настойчиво разъяснять трудящимся, что для разгрома врага работа в цехе не менее нужна и почетна, чем на фронте.

В Колпинский райком и райвоенкомат в течение первых двух недель войны поступило 8358 заявлений от желающих пойти на фронт. Отборочная комиссия отобрала 3 тысячи человек, в том числе 900 коммунистов. Из них был создан добровольческий рабочий полк, который срочно отправился в Ленинград и влился во 2-ю Московскую дивизию народного ополчения.4 В сентябрьских боях колпинцы — бойцы народного ополчения — храбро сражались с фашистами, помогая частям Красной Армии защищать город Ленина.

159

Наряду с укомплектованием полка народного ополчения проводилось формирование и обучение истребительных батальонов, предназначенных для борьбы с вражескими парашютистами и диверсантами. Штабы батальонов расположились в двух колпинских средних школах и в автомотоклубе на проспекте Ленина.

Много ижорцев вступило в 289-й Отдельный артиллерийско-пулеметный батальон. Начальник отдела труда и зарплаты член комитета комсомола завода Г. Я. Кащеев был назначен заместителем командира батальона по политической части.

Обстановка на фронтах Отечественной войны с каждым днем становилась всё тревожнее. В течение двух недель фашистские войска продвинулись в глубь страны на 500 километров. Врагу удалось прорвать оборону Северо-Западного фронта и занять почти всю территорию Советской Прибалтики. Ленинград оказался под непосредственным ударом противника, наступавшего с юго-западной стороны.

Вдоль реки Луги войсками Ленинградского фронта и трудящимися Ленинграда и Ленинградской области спешно возводились оборонительные сооружения. Инженерные части делали просеки, сооружали на пути противника препятствия и ловушки, минировали дороги, строили доты и дзоты. В любую погоду дни и ночи здесь самоотверженно, проявляя высокое мужество, работали тысячи ленинградцев. Нередко они подвергались вражескому артиллерийскому обстрелу и бомбежке.

В июле на Лужском рубеже разгорелись тяжелые кровопролитные бои.

Военная опасность заставила начать эвакуацию наиболее ценного оборудования с предприятий Ленинграда. Развернулась эвакуация и на Ижорском заводе. Заводские паровозы вывозили имущество на главную магистраль, откуда оно шло в Ленинград, затем перегружалось на баржи и отправлялось водным путем через Ладожское озеро в различные районы страны.

Колпинской партийной организации поручили создание оборонительных сооружений в районе Колпина по линии от Ям-Ижоры в сторону Октябрьской железной дороги и далее к Неве. В связи с этим в цехах завода началось изготовление шанцевого инструмента и металлических опор для дотов и дзотов.

160

Более шести тысяч колпинцев, из них около половины ижорцев, ежедневно после работы выходили на строительство противотанковых рвов и окопов, создавая линию обороны недалеко от Колпина. В эти напряженные, полные суровой опасности дни коммунисты показывали пример выдержки и стойкости. Бригады бетонщиков коммунистов-ижорцев А. Латышева и В. Бадурдинова дни и ночи самоотверженно работали на строительстве оборонительных рубежей. Коммунист мастер В. А. Жевнеров, монтажники Пономарев, Устинов и другие в свободное от работы время помогали военным специалистам устанавливать и монтировать орудия и пулеметы в бетонных и земляных укрытиях.

В тишине белых ночей не смолкал звон лопат и ломов. Не жалея сил и самой жизни, трудились советские люди. Они знали, что за их спиной стоял родной завод, родной город. Врагу туда дороги нет!

Иногда совсем невысоко проносились с порывистым гулом немецкие «юнкерсы», отчетливо были видны зловещие кресты на крыльях вражеских самолетов. С наблюдательных постов раздавались протяжные крики: «Воздух!» Нужно было идти в укрытия. Но большинство оставалось на месте, не прекращало своей работы. С волнением, до боли сжимая руки, следили ижорцы за воздушными схватками в голубом безоблачном небе.

Советские истребители, не считаясь с численным превосходством бронированных «юнкерсов», смело бросались в бой. И когда подбитая вражеская машина чертила в небе черно-дымный след, над траншеями и противотанковыми рвами прокатывалось радостное «ура». А когда — что нередко случалось в те дни — краснозвездный истребитель, перевернувшись на крыло, камнем падал вниз, все молча и с каким-то остервенением продолжали свой тяжелый труд.

В середине августа враг прорвал Лужскую оборонительную линию. Крупная фашистская группировка при поддержке многочисленной авиации устремилась к Пушкину, Красному Бору, Колпину и другим пригородам Ленинграда. Этой группировке врага противостояли лишь небольшие силы левого крыла Ленинградского фронта.5

Фашисты торжествовали. В листовках, сбрасываемых над оборонительными рубежами, они угрожали сравнять Ленинград с землей, а Кронштадт с водой.

161

Город находился в смертельной опасности.

Всем делом обороны руководил Центральный Комитет4 нашей партии и Государственный Комитет Обороны. Непосредственным организатором защиты города Ленина являлась Ленинградская партийная организация во главе с Андреем Александровичем Ждановым.

— Выстоять! — призывала партия. — Не поддаваться панике!

— Выстоим! — отвечали ленинградцы.

— Выстоим! — повторяли ижорцы.

На митинге в механосборочном цехе ижорцы в своей резолюции записали, как клятву, что они будут защищать родной завод, великий город Ленина, любимую Родину до конца, пока бьется сердце в груди у каждого.

В августе бои развернулись уже на самых ближних подступах к городу. Колпинцы отчетливо слышали гул артиллерийской канонады. Моторизованные немецко-фашистские части ворвались в Любань и Тосно. Колпину и Ижорскому заводу грозила непосредственная военная опасность. Вечерами на горизонте отчетливо виднелись вспышки артиллерийских залпов. Фашисты подходили к стенам завода. Предстояло вступить с ними в смертельный бой.

Истребительных батальонов, сформированных из ижорцев и несших патрульную службу в Колпине и в прилегавших районах, для обороны на близких рубежах было явно недостаточно. Ижорские коммунисты решили усилить рабочие формирования завода и создать свой отдельный Ижорский батальон.

ИЖОРСКИЙ БАТАЛЬОН

20 августа 1941 года в кабинете директора завода М. Н. Попова собрались: секретарь парткома А. И. Семейкин, представитель Колпинского райкома партии Шевцов, военком Колпина Быков и члены парткома завода. Как и все совещания тех дней, это было также очень коротким. Военная обстановка спаяла людей. Общая опасность и общая ответственность, потребность во взаимной поддержке сблизили их, появилась какая-

162

то особая душевность, теплота по отношению друг к другу. Каждый стал, как солдат в строю, ближе чувствовать локоть товарища. На собрании было принято решение о формировании из трудящихся завода Ижорского батальона.

На следующий день с утра кабинет председателя завкома превратился в штаб батальона. Развернулась горячая работа по комплектованию боевой части. Зачисленных в батальон сразу отправляли в специально организованные казармы.

Командиром батальона ижорцев назначили молодого инженера-металлурга Георгия Вениаминовича Водопьянова. Сын военнослужащего, он уже имел боевой опыт, участвуя в боях на Карельском перешейке в финско-советской войне 1939—1940 годов. Заместителем Водопьянова по политической части был назначен председатель заводского комитета Георгий Леонидович Зимин.

К вечеру 21 августа пришла зловещая весть: немецко-фашистские войска заняли станцию Чудово, перерезав Октябрьскую железную дорогу. Продолжая продвигаться к Ленинграду, фашисты в тот же день вплотную подошли к Гатчине и перерезали железную и шоссейную дороги, связывающие Ленинград с Лугой.

26 августа передовые мотомеханизированные части фашистов из поселка Тосно развернули наступление в сторону Мги, на Петрокрепость, к господствовавшим над Колпинским районом высотам — Красному Бору. Со стороны Финского залива группировки вражеских войск рвались к Пушкину и Урицку, приближались к Кировскому заводу. Тысячи вражеских танков и самолётов день и ночь штурмовали укрепления, возведённые руками ленинградцев.

Двум прославленным коллективам старейших ленинградских заводов — Кировскому и Ижорскому — предстояло повторить подвиг, совершенный ими 22 года назад в боях с наступавшими на Петроград войсками белого генерала Юденича.

28 августа с наблюдательных постов завода стали видны пожары в Красном Бору. Огромное зарево поднималось над Пулковом. Порывы ветра доносили в Колпино запах гари. Отчетливо слышались раскаты артиллерийской и минометной канонады. Небо расчер-

163

чивалось иссиня-белыми полосами трассирующих снарядов. В их отсветах на земле плясали фантастические тени дымоходных труб. Знакомые цехи, здания меняли свою форму. Необстрелянных людей невольно охватывал ужас.

На полотне железной дороги, около Колпинского вокзала, с шипящим треском начали рваться мины. Весь горизонт был охвачен пламенем гигантского пожара. Пламя и грохот надвигались справа и слева на Колпино и завод страшной лавиной.

Поступило тревожное сообщение: в Красном Бору, Поповке, Саблине, Ям-Ижоре — немцы. Можно было с часу на час ожидать вторжения в Колпино вражеских танков и мотопехоты. Батальон ижорцев, еще не законченный формированием, должен был принять боевое крещение и немедленно вступить в неравный бой с приближавшейся к заводу бронированной армадой фашистов.

Под прикрытием ночной темноты только что сформированные подразделения рабочего Ижорского батальона под командованием Г. В. Водопьянова вышли из города и заняли оборону на южной окраине Кол-пина. По указанию командования Красной Армии заняли огневые позиции артиллерийский дивизион и другие подразделения ижорцев.

Колпинский райком предложил коммунистам завода провести партийную мобилизацию в Ижорский батальон и, не теряя ни одного часа, занять оборону на подступах к Колпину.

Поздно вечером 28 августа в затемненной комнате парткома собрались коммунисты завода.

— Вопрос может стоять только так, — сказал Зимин:— либо смерть, либо победа! Кто трусит, не верит в себя, пусть сейчас же честно скажет об этом и выйдет из наших рядов.

— Нет среди нас таких, — заявил С. Ф. Козюченок — будущий начальник штаба батальона.

И таких действительно не оказалось.

Молча, с серьёзными лицами выходили коммунисты из парткома. Жизнь, смертельная опасность проверяли людей, обнажали лицо и характер каждого человека.

На другой день в помещении 9-й средней школы началась выдача бойцам ижорских добровольческих под-

164

Командир Ижорского батальона Георгий Вениаминович Водопьянов.

разделений винтовок, пулеметов, гранат. Пошли в дело даже хранившиеся на заводских складах со времен гражданской войны канадские винтовки.

Председатель Колпинского исполкома А. В. Анисимов, принимавший активное участие в формировании отрядов, приказал выдавать боеприпасы батальонам в неограниченном количестве, — столько, сколько можно снести.

— Счет будем вести с немцами, — говорил он. 29 августа в 4 часа утра вооруженная группа ижорцев, возглавляемая Анисимовым, в составе около 70 человек, направилась на рубежи, которые уже занимали бойцы Ижорского батальона. Сформированные ранее истребительные отряды под командованием С. И. Харченко и политруков И. С. Грищенко, П. Н. Смирнова и Н. И. Егорова общей численностью около 500 человек заняли линию обороны. Правый фланг ижорских подразделений упирался в кладбище у излучины реки Ижоры, а левый фланг небольшим полукругом выходил к железнодорожному полотну Октябрьской железной дороги.

165

Здесь в горячие августовские дни 1941 года и стали ижорцы насмерть. В четырех километрах от них был враг, позади — родной завод, а дальше — священный город социалистической революции, Ленинград. Отступать было некуда. И они поклялись держать занимаемые рубежи до последней капли крови, пока дышит грудь и бьётся сердце.

Боевого опыта у воинов Ижорского батальона было недостаточно. С точки зрения военного искусства оборона на занимаемых ими позициях была очень несовершенной. На высоте находился только дух ижорских бойцов — боевой, несгибаемый, твёрдый, как знаменитая броня, которую с испокон веков давали ижорцы Родине.

Первая боевая ночь батальона выдалась, как назло, темная и сырая. Бойцы двигались перебежками, строго соблюдая правила военной маскировки.

Грохот сражения, так отчетливо доносившийся до ижорцев вечером, под утро стих. Иногда слышался лишь отдаленный стрекот мотоциклов.

С рассветом к позициям ижорцев подошел заводский отряд бронемашин. Открыли беглый огонь по слабо видневшейся немецкой мотоколонне. Это были первые залпы знаменитого Ижорского рабочего батальона, вышедшего на линию огня. Началась славная эпопея героических боев на колпинских рубежах.

Рокот моторов двигавшихся в утренней дымке бронемашин, перебежки бойцов среди густых зарослей кустарника, быстрый марш каких-то воинских формирований — всё это, как можно было предположить, создавало у противника впечатление, будто перед ним появились сильные механизированные части, занимающие исходные рубежи для контрудара. Немецко-фашистские банды, уже не раз испытавшие стойкость и силу ответных ударов Красной Армии, остановились, не решаясь продолжать наступление.

Воспользовавшись этим, ижорцы укрепляли оборону. В спешном порядке рыли окопы, ходы сообщений.

Высокую фигуру неутомимого, энергичного Водопьянова можно было видеть всегда на труднейших участках. Комбат показывал и объяснял бойцам, как устроить пулеметные ячейки, бойницы для стрелков. Пригодился опыт, полученный им во время службы в частях Красной Армии.

166

Для связи между подразделениями использовались посыльные. От них потребовалось много мужества и находчивости, так как все дороги простреливались фашистами. Связные, прекрасно знавшие местность, отлично справлялись со своими обязанностями.

Ночью ижорцы подтянули к переднему краю линии телефонной связи от Колпинского райкома партии, который с этого момента стал боевым штабом обороны Колпина и завода.

Колпинская фабрика-кухня на деньги, отпускаемые Ижорским заводом, готовила для бойцов батальона обеды, которые на автомашинах доставлялись в окопы и землянки. Непрекращающиеся обстрелы затрудняли перевозки. Были дни, когда сплошная завеса огня стояла над предместьем Колпина. Но шофер Людмила Шубара на верном своем газике, маневрируя на большой скорости, подъезжала с северо-западной стороны к поселку, ставила машину в укрытие и оттуда, уже с помощью бойцов доставляла привезенную пищу на передовую линию.

Особенно яростный огонь велся фашистами со стороны Ям-Ижоры. Вклинившись на территорию кладбища, за 3-й колонией, они установили в старой часовне несколько пулеметов и минометную батарею и поливали оттуда огнем все подходы ижорцев к боевым рубежам.

Водопьянов и Зимин решили провести разведку боем и, если позволит обстановка, захватить немецкие огневые точки и улучшить свою оборону.

Ночью 4 сентября накануне боя в укрытиях на окраине Колпина провели собрание бойцов. Зачитали письмо М. И. Калинина. «Фашистские угрозы не пугают Ленинград, — писал Михаил Иванович, обращаясь к ленинградцам, — а бить фашистов, удобрять ленинградскую землю фашистским отребьем — это услуга германскому народу, это тяжелая, требующая много сил, умения и геройства задача, но в этом и, великая честь, выпадающая на долю ленинградцев».6

Настроение у всех создалось приподнятое. Ижорцы с нетерпением ожидали боя с фашистами. Для огневой поддержки намеченной операции в ударную группу влили 73-й истребительный батальон ижорцев, насчитывавший около 300 человек, и часть бойцов из группы Анисимова. Предоставили им легкий танк и две полуброни-

167

рованные машины ЗИС-5, оборудованные на заводе, с 45-миллиметровыми пушками в кузовах. Бойцы шутя называли их «бронтозаврами».

Ударной группой командовал Водопьянов. К трем часам утра 60 человек скрытно сосредоточились в ложбине. Небольшой отряд замаскировался во ржи. Враг находился совсем рядом. Туман со стороны реки густой пеленой окутывал горизонт. Видимость была плохая.

Ровно в три часа Водопьянов поднял бойцов в атаку. С криками «Ура!», «Вперед!» бросились ижорцы на врага. Но не успела передовая цепь приблизиться к немецким траншеям, как оттуда был открыт сильный пулеметный огонь. Заговорили минометы и со стороны кладбища. Отряд ижорцев залег. Двинувшийся вперед танк подбили. «Бронтозавры», сделав по нескольку выстрелов, также вышли из строя. Застать фашистов врасплох не удалось.

Еще несколько раз ижорцы пытались ворваться в расположение немецких траншей, но, встречаемые яростным огнем, откатывались обратно. Забрав убитых и раненых товарищей, ижорцы ползком отступили в сторону реки, на исходные позиции. В этот день отряд потерял 10 человек убитыми; 39 человек было ранено, среди них комбат Водопьянов, командир взвода П. В. Губерниев и другие.7

Выполнить боевую задачу не удалось. Стало ясно, что фашисты под Колпином сильно укрепились.

Однако этот первый бой многому научил необстрелянных бойцов. Они воочию увидели, что враг силен, что война с ним будет нелёгкой и потребует от каждого большого искусства и выдержки. Те из бойцов, кто на первых порах считал, например, рытьё окопов бесполезным делом, не достойным героев, скоро поняли свою ошибку и больше не считали для себя зазорным поработать в поте лица с лопатой. Разумеется, это хорошо сказалось на крепости оборонительных линий. Окопы и траншеи были значительно углублены, пулеметные гнёзда, блиндажи и землянки значительно усовершенствованы. Бойцы устанавливали нары для отдыха, откапывали у бойниц полочки в земле для хранения гранат. Устраивались хозяйственно, с расчетом на длительную оборону.

В последующие дни ижорцы отбили несколько мел-

168

Председатель Колпинского районного Совета депутатов трудящихся Александр Васильевич Анисимов.

ких атак фашистских автоматчиков. Огонь немецких батарей временно ослабел. Были часы, когда на всей линии фронта не раздавалось ни одного выстрела. Но передышка длилась недолго. Вскоре опять разгорелись тяжелые бои. Всё отчетливее доносился не прекращающийся мерный грохот артиллерийской канонады со стороны Невской Дубровки, Пушкина, Пулковской обсерватории.

Для укрепления обороны Колпина по призыву райкома партии вновь развернулась запись добровольцев. Ряды бойцов Ижорского батальона продолжали расти. Крановый машинист Александр Орлов недалеко от завода встретил группу бойцов, идущих к фронту. Он молча влился в их строй. В тот же день, став к пулемету, Орлов меткими выстрелами подавил несколько огневых точек врага.

На заводе организовали курсы по изучению ротных и батальонных минометов, пулеметов, стрелкового вооружения. Рабочие-бойцы, входящие в формируемые подразделения, получали специальные удостоверения, где говорилось: «По особому сигналу обязан являться в распоряжение батальона». Днем бойцы работали на заводе, а вечерами обучались военному делу.

169

С 5 до 8 сентября было сформировано пулеметное подразделение, укомплектована рота минометчиков.

Ижорский рабочий артиллерийско-пулемётный батальон насчитывал теперь в своих рядах 1400 человек. Всего вместе с тремя истребительными батальонами завод и Колпино выставили на свой оборонительный рубеж более 2000 бойцов.

В конце сентября на Колпинский участок фронта были подтянуты регулярные части Красной Армии. Центральный участок главного колпинского направления удерживал Ижорский батальон.

Немецко-фашистские полчища неистово рвались к Ленинграду. Не раз над позициями ижорцев проносились вражеские бомбардировщики и истребители. Вой городских сирен то и дело возвещал о налётах воздушных пиратов. 11 сентября колпинский штаб МПВО одиннадцать раз объявлял воздушную тревогу.

15 сентября на окопы ижорцев обрушился сильный огневой шквал. В темноте ночи, прорезаемой орудийными вспышками и отсветами далеких пожарищ, большая группа немецких стрелков двинулась на позиции батальона. Передовое охранение ижорцев было смято. Немецкий отборный ефрейторский отряд прорвался в центр укрепленной зоны. Фашистам удалось в нескольких местах, на захваченной у ижорцев позиции, установить минометные батареи, создать пулеметные гнезда.

Наутро, едва забрезжил рассвет, ижорцы, подтянув силы, контратаковали немцев. В бой были брошены все огневые средства. Завязалась ожесточенная схватка. Несколько раз ижорцы сходились с фашистами врукопашную. Рабочий Орлов — силач и атлет — бесстрашно поднимался во весь рост и, ведя огонь из ручного пулемета, увлекал за собой цепи бойцов.

Серьёзную помощь в этом бою оказали ижорцам артиллерийские батареи Красной Армии, расположившиеся в глубине Колпина.

Жестокий бой длился два дня почти без перерыва. К вечеру 17 сентября немцы были выбиты с захваченной территории и отброшены с тяжелыми потерями на старые позиции.

В этом бою особенно отличились роты, возглавляемые Рудзитом, Мошанским, Сорокой. Геройски били врага комсомольцы Коваленко, Черепанов, Козлов и

170

Бойцы Ижорского батальона на занятиях. Август 1941 года.

многие другие. Командовал боем вернувшийся в строй после ранения комбат Водопьянов.

Коммунисты снайперы Ф. Ф. Вдовин и М. И. Богоявленский, ведя прицельный огонь из подвала одного дома, оказались отрезанными от своих. Дом занял взвод фашистских солдат. Три гитлеровца направились к подвалу. Увидев их, Богоявленский шепнул Вдовину: «Ну, держись, Федор Федорович. Сейчас, пожалуй, конец. Но и они не уйдут».

И Богоявленский дернул за кольцо «лимонки».

Из открытого люка подвала виднелись только блестящие сапоги медленно приближавшихся гитлеровцев. Богоявленский поднял гранату, чтобы швырнуть ее в немцев, но в последнюю минуту обстановка резко изменилась и бросать гранату было бессмысленно. Однако не бросить ее также было нельзя, так как кольцо уже оттянуто, граната взведена.

— Что будем делать?..

Обернувшись к товарищу, Вдовин увидел, что Бого-

171

явленский с бледным как полотно лицом, почти не дыша, продолжает держать в левой руке гранату, а в правой — оттянутое кольцо.

Малейшее неосторожное движение, запал гранаты сработает, и тогда...

Всю ночь Богоявленский, боясь пошевельнуться, держал отекшими пальцами взведенную «лимонку». Вдовин сидел рядом с ним и, стараясь помочь товарищу, охватывал своими ладонями его руку.

Под утро, когда ижорцы развернули наступление на этом участке и минометные разрывы захлестали по дому, Вдовин резко поднял крышку люка, а Богоявленский, напрягая все силы затекшей руки, швырнул гранату в ничего не подозревавший пулеметный расчет гитлеровцев. Вражеские пулеметчики были уничтожены.

Богоявленский, продержавший в своих руках 12 часов взведенную гранату, и его боевой товарищ Вдовин, вернувшись в расположение батальона, долго не могли прийти в себя от пережитого.

В бою 16—17 октября мастерски действовали бронемашины под командованием ижорца Ивана Феоктистовича Черненко. Несмотря на огонь врага, они выходили на заданные позиции и прямой наводкой били по пулеметным и минометным точкам немцев. Большую смелость и отвагу проявили в бою девушки-сандружинницы Е. И. Березина, А. И. Тихановская и другие.

Тяжелый бой, в исходе которого противник был смят и отброшен, показал сильные и слабые стороны ижорцев. Бой показал необходимость решительного улучшения системы обороны. Темными ночами, не зажигая огней, бойцы с помощью населения Колпина в короткий срок усовершенствовали системы ходов сообщений, блиндажей, окопов.

К октябрю 1941 года на колпинском оборонительном рубеже были построены сотни дотов, блиндажей и пулеметных гнезд. Для подхода к передовым позициям в наиболее открытых местах и в самом городе вырыли много километров траншей, построили убежища для укрытия населения от непрекращавшихся обстрелов и бомбежек.8

Командование Ижорского батальона установило с соседними частями Красной Армии тесную оперативную связь. Справа от ижорцев действовала стрелковая ди-

172

визия под командованием полковника Бондарева, слева занял оборону 289-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон.

Стремясь подорвать волю ижорцев к победе, немецкие фашисты установили над своими окопами репродукторы и начали вести «агитационные» передачи на русском языке. Если вечером на позиции ижорцев обрушивалась лавина артиллерийских снарядов и мин, то утром из немецких репродукторов неслась музыка Штрауса, и голос диктора, подыгрывавшего под «народную» русскую речь, вещал о силе немецкого оружия и прелестях гитлеровского «нового порядка» в Европе. Солдатам-ижорцам, если они перейдут на сторону немцев, обещалась «жизнь, работа и водка».

Ответ советских бойцов на эти передачи был один: огонь по врагу!

23 сентября бойцы-ижорцы, до сих пор воевавшие в своей рабочей одежде, обмундировались в военную форму. Всё снабжение батальона стала обеспечивать 55-я армия. От нее же батальон получил много автоматического и полуавтоматического стрелкового оружия. Огневая мощь батальона значительно возросла. Вырос и его численный состав.

В батальон входили: четыре стрелковые роты, бронебатальон из машин БА-10, артиллерийский дивизион и минометный взвод. В рядах Ижорского батальона сражались сотни коммунистов и комсомольцев. Они были боевым авангардом, который вёл за собой весь личный состав.9

В конце сентября немецко-фашистское командование несколько раз пыталось прорвать линию обороны в районе Колпина, но все попытки врага терпели крах. Ижорский батальон давал фашистам сокрушительный отпор.

Артиллеристы-ижорцы не раз своим огнём поддерживали действующую вместе с ними на Колпинском участке фронта 125-ю стрелковую дивизию 55-й армии. Ижорцы создали прочную двухэшелонную линию обороны с противотанковыми рвами. Ижорский рабочий батальон входил в оперативное подчинение 55-й армии, штаб которой располагался в Усть-Ижоре, а потом — в Рыбацком.

После сентябрьских боев 1941 года линия фронта под Колпином стабилизировалась. Ижорцы направили все

173

усилия на укрепление своих боевых порядков, на обучение воинскому мастерству, в первую очередь артиллерийских и миномётных подразделений. Вчерашний рабочий, ставший бойцом, втягивался в нелёгкий ратный труд. Ночные выходы в разведку, ураганные перестрелки, разрывы тяжёлых снарядов в блиндажах и окопах становились привычными. В огне боёв и тяжелейших испытаний закалялся как сталь дух рабочих бойцов — славных советских патриотов, беззаветных защитников своей любимой социалистической Родины.

ЗАВОД-ФРОНТ

Конец августа и весь сентябрь 1941 года бойцы-ижорцы провели в тяжёлых оборонительных боях. Линия фронта проходила в 4—5 километрах от завода. Фронтом стал и завод, и Колпино. Если бойцам на переднем крае приходилось лицом к лицу отражать натиск штурмовавших город фашистов, то немногим легче пришлось населению Колпина, рабочим завода, выполнявшим военные заказы, боровшимся с артиллерийскими и воздушными налетами врага.

29 августа, когда отряды ижорцев вели бой на окраинах Колпина, на территории Ижорского завода в 7 часов 51 минуту разорвался первый артиллерийский снаряд. За ним последовали другие, еще и еще. Телефонная связь вышла из строя. Появились первые раненые.

Во втором мартеновском цехе разрывов вражеских снарядов почти не было слышно. Привычно гудели мартены. Сияющее пламя вырывалось из-за заслона. Мерно двигалась металлическая рука завалочной машины. Она спокойно опрокидывала в огнедышащее чрево печи очередную порцию сырья, краны забирали шлаковни с пенящимся огненным шлаком. Удар!.. Дождь осколков загрохотал по металлическим листам пола. С едва слышным стоном, схватившись за живот, упал начальник цеха коммунист А. И. Шмаков. Его бережно подхватил мастер П. А. Романов. Подбежали рабочие, понесли раненого в укрытие.

В конторе цеха Романов, быстро разорвав индивидуальный пакет, сделал раненому перевязку. Но рана была смертельной. Собрав последние силы, Шмаков сказал парторгу цеха Д. К. Маркову:

174

— Возьми партийный билет, сохрани.

По дороге в госпиталь, в санитарной машине, А. И. Шмаков скончался.

В этот день на трудовых постах погибли начальник цеха водоснабжения И. М. Астрахан, листопрокатчик С. В. Фаломеев и другие.

А артиллерийский обстрел продолжался. Это был тяжелый день на Ижорском заводе. Снаряды рвались на всей территории. По цехам пошел слух, что немцы прорвались и приближаются к заводу. Взволнованные люди выбегали из цехов и становились жертвами осколков.

— Назад! — кричали коммунисты. — В укрытие!

Кое-где приходилось применять силу, чтобы заставить растерявшихся людей укрыться за метровые стены старых цехов.

Коммунист Василий Николаевич Носков, пригибаясь от летящих осколков, рискуя каждое мгновение жизнью, побежал на радиоузел завода.

— Дайте микрофон!

Щелкнул переключатель, и по всем цехам раздался резкий, твердый голос Носкова:

— Товарищи! Спокойно! Враг далеко. Враг не пройдет. У фронтовиков хватит сил не пустить его в город. Они выстоят! Выстоять должны и мы. Никакой паники. Все — в укрытия! Организуйте помощь раненым!

Как бы в ответ на слова Носкова справа от завода заухали наши зенитные батареи, открывшие огонь по вражеским самолетам. Завод продолжал работу. Обстрел не прекращался. 3ловеще вздымались к небу чёрные столбы разрывов. Рушились жилые дома. Снаряды пробивали крыши. Град осколков врезался в вековые стены завода. Опрокидывались, крошились на куски станки, выворачивались рельсы, выводилось из строя электросиловое хозяйство на заводских железнодорожных путях. Падали раненые и убитые люди.

К 4 часам вечера вражеская канонада стихла. Группа сандружинниц обходила территорию завода, оказывая помощь пострадавшим.

В этот чёрный день на заводе разорвалось 214 снарядов. Было убито и ранено около 50 человек.10

Но это были далеко не последние жертвы. Незабы-

175

ваемым днём 29 августа открылась жестокая, кровавая и вместе с тем героическая ижорская страда. Ни на один день не смолкала вражеская артиллерия. На территории завода ежедневно рвалось 50—70 снарядов. Повреждений становилось всё больше и больше. Ремонтные бригады, напрягая все силы, восстанавливали линии внутризаводского транспорта. То и дело приходилось чинить линии энергосистем. А вечерами в сводках по заводу всё больше появлялось сообщений об убитых и раненых ижорцах.

Но варварские обстрелы и тяжелые жертвы не остановили военного производства. Рабочие создавали укрытия и убежища, переносили туда станки и механизмы, готовили помещения в подвалах цехов и по мере возможности продолжали выполнять заказы фронта. Днем и ночью рыли окопы, ходы сообщения, оборудовали пулемётные гнезда.

По указанию районного комитета партии, на случай прорыва фронта, из числа преданных коммунистов создали группу подрывников, которые провели все подготовительные работы для взрыва цехов и складов.

Начальник цеха Лазарев распределял амонал с детонаторами, который был положен под краны и другие крупные сооружения. Под мазутные баки подвели баллоны с кислородом, которые открывались одновременно со сливными отверстиями баков и должны были, в случае необходимости, дать взрыв колоссальной силы.

В ночь с 15 на 16 сентября в мартеновском цехе печь № 8, обслуживаемая бригадой мастера П. А. Романова, выдала последнюю плавку.11

В связи с опасным положением городской комитет партии и Военный Совет Ленинградского фронта приняли решение перевезти в Ленинград оставшееся после первой эвакуации оборудование Ижорского завода.

Эвакуация началась 17 сентября и проходила в сложных условиях. Усилившиеся артиллерийские обстрелы затрудняли перевозку. Разрывы снарядов сметали людей, грузивших оборудование на платформы, наносили повреждения железнодорожным путям, выводили из строя паровозы.

Но доблестные ижорцы справились и с этой трудной задачей. Сложнейшая работа, требовавшая в обычных условиях не менее 6 месяцев, героями-рабочими была

176

Группа командно-политического состава Ижорского батальона. В верхнем ряду слева направо: К.И. Иванов, С.М. Прокопчук, В.В. Трофимов, А. Б. Мищенко, В. Н. Митропольский, П. И Крутошкинский, К.Н. Жигель. В среднем ряду: С. Ф. Козюченок, А. П. Еремеев, Г. Л. Зимин, Г. В. Во-

допьянов, А. И Бояринцев, П. Я. Антипов, И. Ф. Черненко. В нижнем ряду: А Б Солопов, В. В. Семенов, Яковлев, И. Д. Юрьев, А. Воковский, М. Голубев.

Бронемашина Ижорского завода на Волховском участке фронта. Машина приспособлена для движения по железнодорожным путям.

1942 год.

проведена за 42 дня. Особенно важна была эвакуация трубопрокатного стана «Штифель» и вспомогательных механизмов. С весны 1942 года на этом стане, установленном далеко на востоке, в другом городе, ижорцы начали производство заготовок для мин и снарядов.

Грузились на платформы машины, котлы, станки и другое оборудование, предназначенное для эвакуации в глубокий тыл. В Ленинграде всё это нужно было перегрузить на баржи, чтобы отправить через Ладожское озеро на «Большую землю». Однако значительная часть станков в связи с прекращением навигации так и простояла всю зиму на платформах и была вывезена только весной 1942 года.

Вместе с оборудованием эвакуировали трубы, прокат и другую продукцию завода, в которой остро нуждалась промышленность страны.

В один из дней эвакуации, во время погрузки лежавших в штабелях труб, начался сильный артиллерийский

178

обстрел. Несколько снарядов разорвались около состава, перевернули платформы, повредили железнодорожные пути. О вывозке оборудования в ближайшие дни нельзя было и думать. И оно зазимовало на заводе.

Так остались лежать в своих штабелях и трубы. О них вспомнили весной 1942 года, когда по дну Ладожского озера прокладывали нефтепровод, который влил силы в осажденный город и спас жизнь многим ленинградцам.

Находясь на линии фронта, завод работал, продолжая, хотя и не в таких объемах, как в первые месяцы войны, выполнять заказы для фронта.

Заводу не хватало электроэнергии, топлива, продовольствия. Не хватало рабочей силы. Сырьё было на исходе. Завод постепенно, из месяца в месяц, свертывал производство. К концу 1941 года оно сократилось по сравнению с объемом первого полугодия в несколько раз.12

Завод подвергался частым артиллерийским и воздушным налетам гитлеровцев. Вражеские снаряды и бомбы разрушали здания и транспортные пути, выводили из строя оборудование, сеяли смерть, настигая людей даже в подвалах и глубоких укрытиях.

Нельзя без волнения читать скупые строки сохранившегося в заводских архивах журнала МПВО:

«29.08.41, 7 час. 51 мин.— 18 час. 32 мин. Убитых 4 человека, тяжелораненых 13 человек, легкораненых 25 человек. Повреждения в цехах № 9, 11, 12, 15, 16, 23, 24, 28, 38; на ЦЭС разрушен пульт, пробито два однофазных трансформатора. На железнодорожном транспорте повреждена линия главной железной дороги. В водном транспорте разбито два катера («Ижорец» № 1 и «Ижорец» № 2), пробиты баржи № 8 и 10.

4.09.41, 9 час. 30 мин.— 12 час. 30 мин. На заводе разорвалось 53 снаряда. В цехах № 25, 39, 11, 13, 10 — повреждения. Под мостом у листопрокатного цеха пробита труба воздухопровода.

7.09.41, 7 час. 40 мин. На заводе разорвалось 8 снарядов. В цехе № 19 разрушена часть стены. Ранено 2 человека.

9.09.41, 8 час. 30 мин. — 20 час. 20 мин. На заводе разорвалось

115 снарядов. Серьезные повреждения в цехах № 14, 26,

28, 22, 25, 13. Тяжело ранено 2 человека, легко—15.

13.09.41, 9 час. 10 мин.— 17 час. 30 мин. Нерегулярный обстрел территории завода. Убито 4 человека, ранено 7 человек. В этот же день авиация противника сбросила на завод 13 фугасных бомб. Убит 1 человек, 20 человек ранено». 13

179

Только с 29 августа по 1 октября 1941 года на территории завода разорвалось 657 артиллерийских снарядов и 14 авиабомб разного калибра; убито и ранено 172 человека.

В первых числах ноября 1941 года на заводе был получен приказ выделить группу рабочих специалистов-сталеваров для отправки на Урал. Не хотелось ветеранам покидать свой завод. Многие уже породнились с ним кровью. Не хотелось и остававшимся отпускать своих товарищей. Но приказ есть приказ, и первая группа сталеваров, выделенная партийной организацией, простившись с друзьями, отправилась на машинах в Ленинград, а оттуда самолетами на Восток. В ноябре— декабре 1941 года авиационным транспортом из Ленинграда в восточные районы страны перевезли много кадровых ленинградских рабочих, среди которых 1472 человека были с Ижорского завода. 14

На заводах Урала встретили ижорцев, как и других ленинградцев, душевно, с большой радостью. О трудовых и боевых делах ижорцев там хорошо знали не только из сообщений печати, но и по рассказам очевидцев. Еще в первые дни войны небольшая группа специалистов с Ижорского завода — В. И. Долбилкин, В. М. Масюк и другие — по указанию наркома черной металлургии И. Ф. Тевосяна была направлена в Запорожье для оказания помощи сталеварам Украины. Однако долго проработать в Запорожье ижорцам не пришлось. К 15 августа 1941 года немцы прорвали нашу оборону на юге и вышли к правому берегу Днепра. Запорожский завод срочно эвакуировали в тыл, а ижорцы, ещё не зная, что Ленинград оказался во вражеской блокаде, отправились поездом к себе домой. Но в Москве, в Наркомате черной металлургии, они получили новое задание и разъехались по металлургическим заводам Урала и Сибири. Это были первые ленинградские металлурги, распространявшие в годы войны свой опыт производства специальных сталей по заводам страны.

Переброска специалистов на заводы Свердловска, Челябинска и других городов помогла выполнить поставленную партией и Советским правительством основную задачу: ликвидировать превосходство немецко-фашистской армии в вооружении.

Через год, в ноябре 1942 года, газета «Ленинград-180

ская правда» поместила письмо парторга ЦК КПСС на Уралмашзаводе, в котором говорилось: «Ленинградцы привезли с собой неисчерпаемую ненависть к врагу и помогли создать там, на Урале, еще одну базу для снабжения Красной Армии грозным оружием. Участники героических колпинских батальонов учили уральцев преодолевать любые трудности в борьбе с заклятым врагом советского народа — германским фашизмом».15

КРЕПЧЕ СТАЛИ

Морозной декабрьской ночью, слегка посвечивая затемненными фарами, бронемашина остановилась около истерзанных осколками снарядов парадных дверей заводоуправления. Командир Ижорского батальона Водопьянов и его заместитель Зимин в дубленых полушубках, выйдя из машины, быстро направились к главному входу. Навстречу вышел вооруженный дежурный, укрывавшийся в глубокой нише. Он сразу узнал их:

— Здравствуйте, товарищи командиры!

— Здравствуйте! — ответили прибывшие.

— Ну, как вы тут живете? — спросил Водопьянов.

— Тяжело, Георгий Вениаминович. Засыпает снарядами. Почти всё остановилось.

— Пропустишь в партком без пропуска?

— Что вы, чужие, что ли? Возьмите фонарь. Как пройти знаете?

— Знаем, — сказал Зимин. — Пошли!

Прошли через несколько переходов. Спустились в подвал одного из старых зданий, примыкающих к заводоуправлению, и оказались в убежище. В парткоме уже собрались коммунисты, актив завода. Сразу приступили к делу.

Обсуждался вопрос об организации на заводе ремонта военной техники и производства простейших, но крайне необходимых для фронта вещей — печурок, лыж, металлических термосов и т. д.

— Мы дадим заводу часть бойцов, — сказал Зимин.— Работа эта очень важна. Около 30 процентов бронемашин требуют самого срочного ремонта.

Решение приняли без прений. Кто мог возражать против того, что нужно было для фронта?! Но некоторые

181

вопросы поставили коммунистов в тупик. На вопрос — как быть с энергией — никто не мог ответить. Её на заводе не было. В начале декабря повреждения от вражеских обстрелов окончательно остановили котельную центральной электростанции завода. В дьявольскую стужу цехи остались без воды и пара. Горячая вода не подавалась. Бригада ремонтных слесарей во главе с коммунистом Василием Григорьевичем Провадой оказалась бессильной спасти положение. Не мог помочь заводу и Ленинград: там остановились почти все электростанции. Что же делать? Как же всё-таки быть с энергией?

В самый критический момент раздумий конструктор А. Н. Баранов, один из старейших инженеров завода, предложил силами конструкторского бюро, где, кстати сказать, оставалось всего три человека, разработать облегченные технологические процессы производства изделий, что даст возможность расширить их выпуск.

Предложение было ценным, но оно не снимало полностью мучительного вопроса об энергии. Как вдохнуть жизнь в станки, как заставить их работать? — думали коммунисты.

— Товарищи! Выход есть! — воскликнул начальник меднокотельного цеха ветеран завода П. А. Рожков.— Предлагаю пустить старую динамку постоянного тока, работающую от водяной турбины. Эта старушка выручала нас в 1919 году. Вытянет и сейчас.

Предложение приняли. На следующее утро бригада рабочих и бойцы Ижорского батальона приступили к ремонту водяной турбины. В меднокотельном цехе рабочие под руководством П. А. Рожкова, А. Г. Аникина перетаскивали сверлильные, токарные и расточные станки, способные работать от заводской динамки, в глухое помещение, когда-то служившее складом. Провели линии электропередач. Динамо-машина дала ток. Станки заработали.

Успех окрылил ижорцев. Стало ясно, что на заводе есть еще резервы.

Вскоре запустили и вторую динамо-машину. Появилась возможность подавать электроэнергию в больницу и на хлебозавод.

Трудно передать радость, которую испытывали колпинцы, когда в подвалах и бомбоубежищах вместо угрюмых коптилок заблистали электрические лампочки.

182

— Молодец, старушка Ижора, выручила, родная! — слышались голоса.

А в январе из Ленинграда доставили на завод старый вагон-электростанцию. Испорченный дизель ижорцы отремонтировали, привезли со складов Ладоги соляр, и в конце февраля электростанция, укрытая от артиллерийских обстрелов, заработала.

— Теперь заживём, — говорили обрадованные ижорцы, прислушиваясь к мерным выхлопам дизеля.

Но трудностей впереди было еще очень много. Ижорцев, как и всех ленинградцев, подстерегал страшный враг — голод.

В соответствии с решением правительства еще с 18 июля 1941 года в Колпине, как и в Ленинграде, ввели нормированную продажу по карточкам основных продуктов питания. Дневная норма хлеба составляла в июле: для рабочих 800 граммов, для служащих и инженерно-технических работников 600 граммов, для иждивенцев и детей 400 граммов. По мере того как положение города ухудшалось, нормы эти постепенно снижались. С 11 сентября 1941 года рабочие и инженерно-технические работники стали получать по 500, служащие и дети по 300, иждивенцы по 250 граммов хлеба в день. С 1 октября 1941 года нормы эти снизили, потом, с 13 ноября, снизили еще раз и, наконец, в ноябре, когда положение с продовольствием стало катастрофическим, Военный Совет Ленинградского фронта вынужден был еще раз снизить и без того ничтожную выдачу хлеба, установив с 20 ноября 1941 года самую низкую за период блокады суточную норму хлеба: 250 граммов рабочим и инженерно-техническим работникам и 125 граммов — всем остальным. Да и какой это был хлеб! При выпечке хлеба в тесто подмешивали целлюлозу, опилки, древесную кору.

Норма выдачи остальных продуктов по карточкам была также ничтожна, а в декабре 1941 года по ним вообще ничего не выдали.

Страшной бедой обрушился голод на жителей Кол-пина. Голодная смерть косила людей. В убежищах, у станков люди падали от истощения и умирали. И рядом находившиеся родные, товарищи не имели сил помочь своим близким. На занесённых снегом улицах Колпина тут и там лежали трупы жертв блокады.

183

Немного лучше снабжались бойцы на передней линии фронта. В самые трудные дни ноября — декабря 1941 года они получали 500 граммов хлеба в день.

В Колпине и на Ижорском заводе для добавочного питания рабочих и бойцов выискивали и использовали все внутренние ресурсы. Из заводских запасов хлопкового масла и других съедобных технических масел приготовляли так называемые жировые и дрожжевые супы.

Нередко жители Колпина и рабочие, оставшиеся на заводе, пользуясь ночной темнотой, проползали в район «ничейной» полосы, где были огороды, и выкапывали из-под снега мороженую картошку, морковь, брюкву. Затем они с драгоценной добычей возвращались домой.

На всех труднейших участках — в окопах и на заводе — в первых рядах были коммунисты. Их несгибаемая воля, нерушимая вера в победу помогали ижорцам выполнять фронтовые заказы, отражать натиск врага. В осенне-зимние месяцы 1941 года, когда смерть бушевала в застывших от мороза и голода домах и улицах Колпина, гуляла по цехам завода, роль коммунистов особенно возросла. На фронте и в тылу они были примером. В землянках на передовой линии, в нетопленных, темных убежищах коммунисты-агитаторы подбадривали измученных людей, поддерживали их силы и веру в близкую победу.

Суровость обстановки накладывала свою печать на всю партийно-политическую работу. Партком завода наряду с решением хозяйственных вопросов уделял большое внимание помощи семьям ижорцев, всему населению Колпина, страдавшему от голода, обстрелов и бомбёжек.

Отряды сандружинниц, многие из которых были работницами Ижорского завода, дочерьми и женами бойцов Ижорского батальона, самоотверженно помогали населению, дежурили в бомбоубежищах. Политрук сандружины № 4 Н. Мясникова организовала силами своего звена читки газет в бомбоубежищах, регулярную выдачу горячей воды, установив там изготовленные на заводе кипятильники. Ее инициативу подхватили партийные организации района. В большинстве бомбоубежищ население стало получать горячую воду.16

184

Отсутствие горячей воды ставило в невыносимые условия госпитали и медсанбаты. Количество раненых как на фронте, так и в городе не убывало. В городской больнице с каждым днем росло число больных дистрофией. Смертность увеличивалась.

И вновь ижорские коммунисты нашли выход из положения. Они подняли рабочих на строительство бани. Баня была построена в круглом здании, где находился склад моделей. Нашли топливо. Подвели с Ижоры водопровод, и баня начала работать. Мыться в нее ходили по специальным талонам: единственная баня не могла удовлетворить потребности всего населения. Но она сыграла большую роль в борьбе с эпидемическими заболеваниями среди жителей Колпина.

Коммунисты всё время стояли во главе героического коллектива ижорцев. Инициативно и упорно они намечали и проводили в жизнь все мероприятия, облегчающие положение осажденного завода и города. Своей неистощимой энергией и чуткостью к людям они завоевали всеобщее уважение и любовь. Члены Колпинского райкома, парткома завода и старые коммунисты, часто выступая в бомбоубежищах, в подвалах цехов, в больнице, помогали людям ориентироваться в обстановке, яснее видеть перспективы, твердо переносить трудности и лишения. Люди верили в силу своей родной Коммунистической партии, хотели быть в её рядах.

Начальник сталепрокатного цеха Е. М. Скворцов в своем заявлении писал: «Прошу принять меня в ряды партии большевиков. Все силы, а если надо и жизнь отдать готов за дело победы, за счастье советской Родины...»

В самые тяжелые, мучительные месяцы конца 1941 и начала 1942 года в партийную организацию Ижорского завода было принято 75 человек.17 До конца 1942 года организация выросла еще на 89 человек.18 К 16 декабря 1943 года в рядах ижорских коммунистов находилось 312 членов и кандидатов партии.19

На всех заводах, фабриках, в учреждениях Ленинграда, в отрядах МПВО и пожарной охраны в годы блокады наблюдался непрерывный рост партийных рядов. За два года войны ряды Ленинградской партийной организации увеличились на 30 940 членов и кандидатов партии.20 В первом, самом тяжелом году блокады было

185

принято 11 419 человек.21 Всего за годы войны Ленинградская партийная организация приняла в свои ряды 67 536 человек.22

В результате успешных наступательных операций войск Волховского фронта и освобождения города Тихвина 25 декабря 1941 года стало возможным увеличить хлебный паек ленинградцам с 250 до 350 граммов для рабочих, со 125 до 200 граммов для служащих и иждивенцев. Эта незначительная прибавка хлебного пайка не могла изменить положения осажденных, смертность от истощения не понижалась, но сам факт этот был знаменателен, он внушал надежды на близость избавления от блокады.

27 декабря 1941 года Ленинградский комитет ВКП(б) решил открыть стационары для больных дистрофией. Спустя две недели в Колпине и на территории завода уже работали первые два стационара по 30 коек в каждом.23 За пять месяцев, с января по май 1942 года, кол-пинская больница и стационары подняли на ноги 345 человек. Усиленное питание, организованное в заводских столовых, получали в разное время 2551 человек рабочих и служащих.24

Благодаря заботам Центрального Комитета ВКП(б) и Советского правительства снабжение Ленинграда с каждым месяцем улучшалось. Это позволило Военному Совету Ленинградского фронта и Городскому комитету партии провести еще две прибавки нормы выдачи хлеба и других продуктов питания по карточкам. С 11 февраля 1942 года рабочие и ИТР стали получать 500 граммов, а рабочие горячих цехов 700 граммов хлеба на день, служащие — 400, дети и иждивенцы — по 300 граммов. Значительно улучшилось качество и питательность хлеба.

Увеличение норм выдачи продуктов по карточкам, развернутая сеть стационаров и столовых усиленного питания, бытовые комсомольские отряды — всё это поднимало жизненные силы людей. Они почувствовали, что самое трудное пройдено. Еще немного — и путы голода будут окончательно разорваны. Тверже стала вера в победу над врагом.

Январско-февральские снежные вьюги 1942 года занесли цехи, дома, улицы, проходы. Колпино и завод утопали в сугробах, скованных жесточайшими морозами.

186

Ледяные наросты покрыли воздушные эстакады паропроводов. Уныло свисали обрывки оледенелых проводов. Низко к земле, словно ища защиты, склонились стрелы многотонных кранов. Рядом с полотном железной дороги лежал на боку заводский паровоз. Его заржавевшая будка была забита снегом. Всё казалось разбитым, покинутым, умершим.

Но тишина и безжизненность на заводе были обманчивыми. В глубоких убежищах под землей и в цехах шла работа. Начальник меднокотельного цеха П. А. Рожков и мастер коммунист А. Г. Аникин, медники П. С. Рудомазин, П. П. Тивель и другие организовали срочный ремонт бронемашин и бронепоездов, минометов и небольших артиллерийских систем. Удовлетворяя нужды фронта, ижорцы наладили производство различных изделий — бронещитков, окопных печурок, «кошек» для растаскивания проволочных заграждений, металлических саночек для вывозки раненых, металлических лыж для перевозки минометов и термосов с пищей, саней-волокуш, водогреек, чайников и т. д. Все эти работы проводились в подвалах, почти без света, истощёнными от голода, но верящими в победу рабочими-ижорцами.

Родина высоко оценила подвиг ижорцев. За успешное выполнение заданий правительства по освоению и производству продукции, повышающей боевую мощь Красной Армии, за строительство оборонительных сооружений вокруг Ленинграда Президиум Верховного Совета СССР наградил:

орденом Ленина — Анисимова А. В., председателя Колпинского районного Совета депутатов трудящихся;

орденом Трудового Красного Знамени — Губерниеву В. А., рабочую-нагревальщицу, и Ершову Е. П., вальцовщицу;

орденом Красной Звезды — Цветкову В. Ф., бригадира;

медалью «За трудовую доблесть» — Емельянову М. Л., Косарева С. Я.

Многие ижорцы были награждены медалью «За трудовое отличие».

Вместе с голодом на ижорцев обрушился не менее страшный бич — огонь. Пожары возникали и от жестоких обстрелов, которые вёл враг, а также от самодель-

187

ных, плохо устроенных печей в помещениях. Борьба с огнем носила исключительно тяжелый характер.

Прозрачный морозный воздух то и дело содрогался от грохота канонады. То тут, то там появлялись языки пламени. Люди бросались тушить пожары. Но воды не было: водопровод был выведен из строя еще осенью 1941 года. Пожарные автоцистерны стояли: не было бензина. Колпинские пожарники применяли безводный способ борьбы с огнем. Рискуя жизнью, они с баграми в руках бросались в горящие развалины, растаскивали пылающие бревна, выносили раненых, засыпали огненные языки снегом. Трудная была борьба. Но свой долг пожарники выполняли с честью.

16 января 1942 года крупным фугасным снарядом был подожжен один из цехов завода, где находились боеприпасы. Огонь всё ближе подбирался к ящикам со снарядами. Взрыв мог произойти с минуты на минуту. Пожарники во главе с коммунистом Козиным ринулись в опасную зону. Разломав стену цеха и сделав проход, они начали вытаскивать ящики. Казалось, весь опасный груз спасен. И вдруг в углу за обвалившимися стропилами заметили еще снаряды. Пожарный Козляков руками отбросил горящие балки и, упав грудью на ящик со снарядами, затушил огонь, предотвратив неминуемый взрыв.

Пожарным командам помогали бойцы МПВО, сан-дружинницы. Но сил не хватало. Огонь был страшным бедствием. По указанию Ленинградского горкома партии во второй половине января 1942 года коммунисты завода обсуждали вопрос о принятии экстренных мер по борьбе с пожарами. Были выделены специальные бригады, которые обходили жилые дома и бомбоубежища, помогая населению в соблюдении правил пожарной безопасности.

В летние месяцы 1942 года пожарные дружины, получившие богатый опыт в трудных условиях первой блокадной зимы, успешно боролись с пожарами, возникавшими от артиллерийских обстрелов. Десятки женщин и детей, спасенных из-под горящих балок, обязаны своей жизнью отваге бойцов пожарных команд. Один только боец Шахмометьев вынес из горящих зданий пять женщин и несколько детей.25

Силами пожарных команд и бойцов МПВО за вре-

188

мя блокады было ликвидировано около 40 больших очагов пожара на территории завода. Более половины этой цифры приходится на первую зиму.26

Отряды пожарных команд совместно с бойцами МПВО участвовали в раскопках завалов, помогали аварийным бригадам восстанавливать линии связи, электропередач, ремонтировать плотину, выполнять различные аварийно-спасательные работы. При исполнении своего долга погибли пожарники коммунисты Кузнецов, Козин, бойцы Чебырина, Долженков и другие.

В дни тяжелейших военных испытаний на всех участках обороны и производства самозабвенно выполняли свой долг колпинские женщины. Женские бытовые отряды работали в больницах и госпиталях. Женщины ухаживали там за больными и ранеными, читали им газеты и книги, писали письма, стирали бельё, перевязочные материалы. Женщины работали в пошивочной мастерской, оборудованной в одном из бомбоубежищ. На своих, принесённых из дома, швейных машинках шили и ремонтировали обмундирование для бойцов-ижорцев. Госпитали и больницы получали чистое белье, бойцы в окопах имели варежки, теплые носки, крепкое обмундирование, починенное заботливыми руками кол-пинских женщин.

Еще осенью 1941 года в Колпине и на заводе, по инициативе районной партийной организации, проводился сбор теплой одежды для бойцов Красной Армии. Коллектив Ижорского завода собрал и передал фронту зимней одежды на сумму более 50 тысяч рублей.

Работники колпинского отделения связи, несмотря на стужу, вьюги и постоянные обстрелы, аккуратно доставляли корреспонденцию в Колпино и бойцам на передовые позиции.

НА ИЖОРСКИХ РУБЕЖАХ

Первая военная зима застала Ижорский батальон на позициях, которые он занял еще в августе. Ижорцы глубоко зарылись в землю. Двойные и тройные накаты блиндажей служили им крепкой защитой при артобстрелах и бомбежках. Прославленные мастера сталеварения и проката создали на своем участке неприступную крепость. В землянках было тепло, — завод снаб-

189

дил своих бойцов печурками. С целью маскировки дымоходы от печурок выводились далеко в сторону. Батальонную кухню у берега Ижоры укрыли в землянку. Продовольственные склады, по инициативе помощника командира по материальному обеспечению П. Я. Антипова, расположили в тылу, в обжигательных печах кирпичного завода. Оттуда продукты подвозились к линии фронта. Артиллерийские и минометные батареи заняли позиции за полтора-два километра от переднего края. Разветвленные наблюдательные пункты вели постоянное наблюдение за вражескими позициями в секторе, отведенном батальону командованием 55-й армии. В случае, когда для подавления обнаруженных целей требовались более сильные удары, чем те, которые могли нанести артиллерийские подразделения ижорцев, действовали армейские гаубичные батареи, расположенные в районе Колпина. Всю зиму ижорцы контратаками изматывали противника.

Много выдумки, смелости и отваги проявили ижорцы в эти тяжелые месяцы борьбы. В ночной темноте бойцы-снайперы в маскировочных халатах выползали далеко вперед, выискивали и меткими выстрелами поражали гитлеровцев.

Иногда снайперам удавалось, как они говорили, «совместить приятное с полезным». Накопав на «ничейной» земле мороженой картошки, моркови или набрав «хряпы», они приволакивали свою добычу в расположение батальона. Тогда наступал праздник. Объявившиеся добровольцы-повара варили суп и оделяли всех поровну—«по полкотелка на нос».

Среди снайперов были и девушки. Особенным уважением и любовью пользовалась комсомолка снайпер Дуся Березина. Небольшого роста, складная, в короткополом полушубке, туго перетянутом солдатским ремнем, в огромных, не по ноге, валенках, она мужественно, наравне со всеми, переносила трудности фронтовой жизни, была смелой и настойчивой в бою. В свободную минуту Дуся охотно помогала бойцам наводить порядок в блиндажах. Простенький букет из сосновых веток или осколок зеркала, укрепленный ее руками на стене, придавал мрачным землянкам некоторое подобие уюта.

Однажды Дуся Березина и Василий Жевнеров по приказу командира пошли в разведку. Гитлеровцы их

190

заметили. Открыли минометный огонь. Осколки пролетали над головами отважных снайперов. Жевнеров и Березина притаились. Обстрел кончился.

— Ты цела? Не шевелись, а то опять откроют огонь! Скоро стало светать. О возвращении нельзя было и

думать. Днем Жевнеров заметил движение гитлеровцев. Выстрел. И фашист, взмахнув руками, упал за укрытие. За ним, видно из любопытства, высунулась каска, перевязанная шарфом. Дуся прицелилась, и второй фашист отправился за первым.

Волна обстрела вновь удачно миновала смельчаков. Но выбраться к своим было невозможно. Жевнеров и Дуся продолжали, не шевелясь, лежать на «ничейной» полосе. День был морозный. Холод пробирался сквозь одежду.

— Замёрзнем, — сказал Жевнеров. — Не дождаться нам ночи...

— Терпи. Выдержим, — отвечала Дуся. — Зато не одного фрица ещё пристукнем.

И они лежали. Острые когти холода мучительно терзали тело. Затекали руки, ноги, спина. Клонило ко сну.

— Эй, не спи!—окликала Дуся своего товарища, а через минуту окликал ее он. Так они дождались вечера. Только поздно ночью снайперы вернулись к обоим.

10 февраля Березина, как обычно, ушла на задание. Прошли часы. Дуся должна была уже вернуться, но ее не было. Друзья стали волноваться. Жевнеров и Дорофеев, получив разрешение, поползли на поиски. В ложбинке, где была любимая позиция Дуси, они издали заметили знакомую фигурку. Со стороны казалось, что вот-вот она встанет и побежит. Но Дуся не двигалась.

— Давай скорее, Вася, — сказал Дорофеев.— Она, кажется, ранена. Видишь, даже не поворачивается.

Но Дуся была мертва. Во время охоты за фрицами она неосторожно приподняла голову из укрытия, и вражеский снайпер, который давно ее выслеживал, нанес ей смертельный удар. В тот последний свой день Дуся Березина уничтожила пять немцев...

Молча, с суровыми лицами припали бойцы к застывшему телу своего боевого товарища. Затем положили убитую на шинель и так, на шинели, принесли в часть.

-Не удалось отважной разведчице дожить до победы.

За ее смерть снайперы-разведчики поклялись ото-

191

мстить врагам, и слово свое сдержали. Много раз ходили они в смелые рейды. С каждым днем их боевой счет увеличивался.

В батальоне была открыта школа снайперского искусства.

К 6 октября 1942 года, когда снайперское движение стало массовым, на боевом счету В. Жевнерова насчитывалось 45 гитлеровцев, на счету В. Болдышева—87, П. Дорофеева — 40. В. А. Жуков, один из зачинателей снайперского движения, уничтожил 64 фашиста. В марте 1942 года перед строем батальона ему была вручена медаль «За отвагу», именная винтовка с оптическим прицелом и снайперская книжка № 1.

Грозой фашистов были ижорские бронемашины. Броневая рота под командованием И. Ф. Черненко в зимние месяцы подходила к позициям врага и своим огнем громила его минометные батареи.

Существенный урон наносили врагу ижорские артиллеристы. По проекту Г. В. Водопьянова, мастера П. А. Рожкова, А. Г. Аникина, П. С. Рудомазина и других на заводе стали изготовлять металлические лыжи. На них ставили 45-миллиметровые пушки, и в темные зимние ночи вытягивали их за передний край. Там пушки зарывали в снег, и затем неожиданными прицельными залпами прямой наводкой поражали доты и пулеметные гнезда фашистов. Иногда приходилось выслеживать цели по нескольку суток. Огонь открывали обычно за несколько минут до наступления темноты, а потом, когда темнело, быстро меняли свою позицию. Правда, такой маневр не всегда проходил удачно. Осветительные ракеты врага обнаруживали смельчаков-артиллеристов, и тогда чернота ночи рассекалась яростными разрывами фашистских снарядов. Разгорался артиллерийский поединок. По вспышкам вражеской артиллерии начинали стрельбу ближние батареи ижорцев, за ними гаубичный полк 55-й армии, и гул артиллерийской канонады далеко разносился по линии фронта. Иногда в артиллерийскую дуэль вступали подходившие со стороны Ленинграда наши бронепоезда. Их тяжелые орудия обрушивали свои смертоносные снаряды на вражеские дальнобойные батареи в Красном Бору и Пушкине.

На Колпинском участке, как и в целом на всей дуге Ленинградского фронта, шли тактические поиски наи-

192

Ижорский бронедивизион на исходном рубеже. На переднем плане командир дивизиона И. Ф. Черненко (слева). Осень 1941 года.

лучшего метода использования артиллерии. Непрекращавшиеся обстрелы Ленинграда требовали от советского командования эффективных мер борьбы. Наши артиллеристы перешли в энергичное наступление на артиллерийские установки врага. Едва лишь немцы открывали огонь, как на их позиции обрушивались снаряды наших орудий.

Для корректирования огня создали ряд наблюдательных постов. На картах-планшетах, разработанных Водопьяновым и Козюченком, разведчики наносили обнаруженные цели и затем успешно подавляли их.

Летом 1942 года на Колпинский участок фронта подошли полки тяжелой артиллерии Красной Армии, которые повели интенсивную контрбатарейную стрельбу. Для наблюдательных постов ижорцы предложили использовать заводские трубы. Армейские артиллеристы немедленно воспользовались предложением ижорцев. Бойцы 101-го гаубичного полка организовали наблюдательный пост в одной из самых высоких труб завода. На высоте 65 метров они устроили площадку, установили приборы, корректирующие огонь, провели линию связи и круглосуточно вели наблюдение за всем районом. К ним присоединились моряки с крейсера «Киров», которые корректировали огонь своего корабля, подавлявшего фашистские батареи на Колпинско-Тосненском направлении.

Не раз вражеские снаряды поднимали столбы разрывов вокруг трубы, заставляя ее качаться, словно дерево от ветра. Фашистские снаряды пробили трубу насквозь в девяти местах. Ветер гулял по ее выбитым отверстиям, протяжно свистя и завывая. Но труба, сложенная умелыми руками ижорских рабочих, выдержала, выстояла до конца войны.

Бойцы Ижорского батальона не только сражались. В командирской землянке в минуты затишья шла военная учеба. Занимались командиры орудий и минометов, расчеты станковых пулеметов и противотанковых ружей. Работники Колпинского райкома партии проводили политические беседы и лекции на переднем крае.

К ижорцам приходили бойцы и командиры соседних подразделений Красной Армии, отрабатывали задачи взаимной поддержки, готовились к решающим боям.

194

Начался период дальнейшего укрепления линии фронта, насыщения его артиллерийским вооружением разного калибра. Ожидая нового штурма Ленинграда, войска Ленинградского фронта и взаимодействующего с ним Волховского фронта по указанию Ставки Верховного Главнокомандования готовились к решительным схваткам. Шла подготовка к наступательным операциям для улучшения позиций и выравнивания оборонительной линии.

ВОЕННЫЕ БУДНИ КОЛПИНА

Всё чаще на хмуром небосклоне начал появляться приветливый лик солнца. В заветринах и ложбинах снег покрывался хрустящим ледком. С крыш, искрясь и блестя, свисали сосульки — первые вестники весны. Зима нехотя отступала. Из-под снега кое-где начала чернеть земля. Белая пелена, всё время кутавшая завод, дома и улицы, постепенно спадала. Явственнее и беспощаднее приоткрывалась суровая трагедия. В снежных сугробах на улицах, во дворах домов, среди обломков разбитых зданий и в других местах лежали трупы убитых, умерших от голода и замерзших людей, занесенные зимними вьюгами.

Наступившая весна еще сильнее подчеркивала ужасные следы войны и блокады. Уныло шумел ветер среди срезанных вражеским огнем и поваленных деревьев совсем еще недавно прекрасного бульвара Свободы. В городском саду разместились зенитные батареи. Не было больше красивых колпинских улиц с их двухэтажными, радующими глаз зелеными, красными, голубыми деревянными домиками, построенными в предвоенные годы. Разрывы снарядов и пожары смели целые кварталы. Вешние воды, перемешанные с черной гарью и песком, затопляли улицы. Военные машины, проходившие к линии фронта, с трудом пробирались через каменные обвалы и воронки, наполненные водой. Полуобвалившиеся стены с зияющими провалами окон без слов напоминали о жестокой зиме.

Зима прошла, но война продолжалась. Об этом нельзя было забыть ни на минуту. Дальнобойные пушки гитлеровцев, установленные в Тосно и в районе Красного Бора, забрасывали завод и Колпино тяжёлыми

197

Очистка колпинских улиц весной 1942 года.

420-миллиметровыми снарядами. Вздымались высокие столбы разрывов, перемешанные со снегом и землёй.

Трудно было свыкнуться с такой обстановкой, трудно сохранить душенные и физические силы. Но сердца советских патриотов не сломились. Выдержав первый натиск врага, отстояв свои рубежи, перенеся тяжелейшие лишения, лютый холод неслыханно суровой зимы и жестокий голод, организовав в убежищах производство необходимой фронту продукции, ижорцы, как и все советские люди, горели жгучей ненавистью к врагу, были полны энергии и страстного желания победить врага, очистить от него родную землю.

Наступавшее потепление грозило вызвать вспышку эпидемических болезней. Как всегда в трудные дни, партком завода, обсудив положение, принял меры к предотвращению этой новой страшной опасности. 27 марта по призыву партийной организации Кол-пинского района всё трудоспособное население вышло на очистку улиц, дворов, бомбоубежищ, территории завода. Легкораненые из близлежащих медсанбатов так-

198

же участвовали в авральных работах по санитарной очистке города и завода. Несколько газогенераторных машин, кряхтя и попыхивая, помогали расчищать завалы. К 15 апреля основные работы по очистке были закон-

чены.

Отряды МПВО и специально созданные санитарные бригады произвели захоронение свыше 6 тысяч жертв блокады. Большую человечность и уважение к памяти погибших товарищей проявили в этом тяжелом труде работники завода коммунист Д. И. Филимонов, начальник цеха С. А. Волосевич, С. Н. Гаврилов и другие.

Весь период зимней блокады при активной помощи Ижорского завода в Колпине работал хлебозавод, снабжавший население и фронт хлебом. Ижорские коммунисты не раз посылали на помощь рабочим хлебозавода бригады для ремонта печей и подвозки воды, а в январе, после того как ввели в действие электротурбину, начали подавать электроэнергию.

Сохранившийся дневник директора Колпинского хлебозавода Василия Егоровича Тимофеева раскрывает трудовой героизм гражданского населения.

С 27.01.42 г. по 12.02.42 г. Работаем без подачи воды и электроэнергии. Тестомесов собрано 18 человек. Водовозов 40 человек. Воду возим в бочках на саночках. Для света используем лучины и карбидовые лампы. От них ужасно болит голова. Работать надо. Хлеб нужен фронту и городу.

19.02.42 г. Весь день обстреливаются районы города. С 19 часов завод не работает.

20.02.42 г. День прошел обычно. Артперестрелка не прекращалась. Без электроэнергии работали с 3 час. 15 мин. до 7 час. вечера.

21.02 42 г. Идет артперестрелка. Снаряды рвутся поблизости. Вызывали в Исполком. Обстрел застал там. Пришлось прятаться. Нет подвоза муки. К вечеру нашли выход. Полевой хлебозавод дал вагон взаймы.

5.03.42 г. Воду носили вручную. Затапливает котельную.

6.03.42 г. Ничего существенного не произошло, хотя немец прислал

много снарядов.

9.03.42 г. Воду возили с реки весь день. Обещают к вечеру подать электроэнергию. Будем качать помпой.

23.03.42 г. Обычная картина. Работаем почти все сутки без электроэнергии и без механической подачи воды.

31.03.42 г. Весь день артиллерийская дуэль. Рабочему Махову осколком оторвало ступню ноги. Одного парня рядом с ним убило. Воды и электричества нет. Работаем.

07.04.42 г. Сегодня гитлеровцы, видать, ошалели. Помимо мелочи прут чемоданы, от которых земля дрожит.

199

21.04.42 г. Электроэнергия подается очень плохо. С 11 час. вечера только час был постоянный ток.

23.04.42 г. Вчера толковали о засеве земельного участка. Мое мнение: хотя это и под силу, но будет трудно. Попробуем.

24.04.42 г. Сегодня чертовское настроение. Гансы пролетели на Ленинград. Ребята, бывшие там, рассказывали, что их там встретили смертельно...

01.05.42 г. Погода стояла замечательная. Работа протекала спокойно. Продукция выпущена хорошая. В 17 часов был перебит кабель Ленэнерго. К вечеру его восстановили и вновь стали получать электроэнергию из Ленинграда.

03.05.42 г. Работа протекала до вечера нормально, а около 17 часов немец накрыл огневым артиллерийским налетом. Мое пребывание в кабинете ознаменовалось разрывом снаряда на крыльце у входа в завод. Хотя и потрясло всё живое и мертвое, но обошлось без особых обстоятельств. Всего на территории завода разорвалось 8 снарядов. Два снаряда попали по овощехранилищу. Один рабочий контужен.27

Многогранна была деятельность районного комитета партии и парткома Ижорского завода в эти трудные годы. Помощь фронту, выполнение военных заказов, борьба с обстрелами и пожарами, улучшение быта рабочих и служащих — какими только вопросами не приходилось заниматься партийным организациям! V Летом 1942 года в Колпине начались первые восстановительные работы. Ремонтные бригады заложили камнями проломы в дамбе ижорской электростанции, отремонтировали водоканализацию и электросеть, починили несколько мостов и дорог. Рабочие Ижорского завода совместно с населением Колпинa в общей сложности отработали 10 432 человеко-дня.

Колпинская партийная организация по указанию городского комитета партии развернула работы по укреплению обороноспособности на своем участке фронта, превращая Колпино в военный город.

Одной из мер, укрепивших силы фронтового города, была эвакуация его нетрудоспособного населения. Несмотря на лишения и военную опасность, подавляющее большинство колпинцев не хотело покидать родные места. Партийной организации пришлось приложить немалые усилия на разъяснение необходимости этой вынужденной меры. За короткий срок из Колпина было эвакуировано около 27 тысяч женщин, детей и стариков. В городе оставили 10—12 тысяч человек, среди которых — подлежавшие призыву в Красную Армию, ра-

200

бочие Ижорского завода, Кирпичного и Колпинского хлебозаводов, а также люди, обслуживавшие транспорт, линии связи, больницу и другие общественно-бытовые учреждения. Колпино окончательно превратился в военную крепость.

Сеть всевобуча охватила всех трудящихся, подлежавших мобилизации. Развернулось движение за изучение снайперского дела. . Руководили им знатные снайперы Ижорского батальона и командиры Красной Армии. Коммунисты завода оказывали большую помощь районному Совету Осоавиахима в создании и обучении групп самозащиты. Рабочие и служащие Ижорского завода совместно с другими предприятиями Колпина внесли 115 тысяч рублей наличными деньгами28 на строительство танковой колонны «Ленинградский осоавиахимовец». Военное обучение позволило в короткий срок подготовить для частей Красной Армии около 500 бойцов, а также доукомплектовать тыловые организации, санитарные дружины, пожарную охрану, местную ПВО.

В течение 1942 года на территории завода разорвалось 2690 снарядов и 6 фугасных бомб, на территории Колпина — 16 526 снарядов.29

Колпинский штаб МПВО, возглавляемый кадровым ижорцем П. А. Кирпичниковым, при артиллерийских и воздушных налетах немедленно оповещал районный комитет Общества Красного Креста. Дежурная служба комитета связывалась с постами сандружин и направляла отряды для оказания первой помощи. Почти каждый день, а иногда по нескольку раз в день выходил» дружинницы на выполнение боевых заданий.

Однажды, в мае 1942 года, пятая дружина получила сигнал: на улице Клочки в северо-восточной части Колпина разорвалось шесть снарядов, есть раненые. Пять девушек во главе с чертежницей Наташей Глинкиной, схватив сумки, побежали туда. Разрушенный снарядом дом горел. Пожилая женщина кричала: «В подвале семья Ивановых, там дети!»

— За мной, девушки! — крикнула Глинкина.

Дружинницы Николаева, Белова, Рыбакова, Котова ринулись за Наташей в пламя, разбрасывая горящие предметы. В подвале они обнаружили тяжелораненого П. А. Иванова, его жену, в углу — полузасыпанных детей. Белова и Глинкина немедленно сделали перевязки

201

■

пострадавшим. Рыбакова и Котова вынесли детей, затем, положив раненых на носилки, доставили их в больницу. Семья Ивановых была спасена.

Отряды сандружинниц и медико-санитарной роты МПВО в течение 1942 года оказали помощь 4500 воинам Красной Армии и населению, пострадавшему от артобстрелов и бомбардировок на улицах Колпина и на территории завода. За самоотверженную боевую работу 45 человек были награждены орденами и медалями Советского Союза. Кроме того, Ленинградский городской Совет наградил грамотами и ценными подарками 237 бойцов и командиров Колпинской МПВО.30

В те дни большой популярностью среди сандружинниц пользовалось стихотворение, написанное бойцом дружины Галиной Дорофеевой. Наташа Глинкина подобрала к нему музыку. И часто девчата-дружинницы, сидя у печурки в полутемной землянке, пели под аккомпанемент гитары:

Если кончатся невзгоды, отгремит война, И кругом опять наступят мир и тишина, Снова счастье и веселье возвратятся к нам, — Мы из роты разойдемся по родным домам.

Но забыть — я не забуду этих жарких дней, Не забуду новых, смелых девушек-друзей. Вспомню, как делили вместе радость и печаль, И со многими расстаться будет очень жаль.

Где бы после ни случалось снова побывать — Все места о прошлом будут мне напоминать: Здесь мы баржу разгружали — заготовка дров! Здесь когда-то дом ломали, грелись у костров.

Там сугробы разгребали вьюжною зимой, Здесь же летом занимались часто строевой. Буду помнить, как тяжелый, неприятный сон — Под бомбежкой и обстрелом наш большой район...

Скоро кончатся невзгоды, отгремит война,

И кругом опять наступят мир и тишина.

Снова будем строить счастье на земле своей,

Но забыть — мы не забудем! — этих жарких дней.

Штабом МПВО проводилась большая героическая работа, связанная со смертельным риском, по обезвреживанию невзорвавшихся немецких бомб и снарядов. В черте города и на территории завода было обнаружено и обезврежено 1127 бомб и снарядов.

202

Отряд сандружинниц МПВО Колпипского района.

Много изобретательности и инициативы проявили ижорцы в создании летом 1942 года своей собственной овощной базы. Всю территорию Колпина, пригодную для огородов, вскопали и засадили картофелем и капустой. Создали подсобные хозяйства в Токсове и Кол-тушах, общей площадью 73 гектара. Осенью собрали 171 тонну овощей. Это. явилось хорошей добавкой к скудному блокадному рациону. Овощей хватило до весны 1943 года.

Кроме общественных подсобных хозяйств, рабочие Ижорского завода имели индивидуальные огороды, под которые использовался каждый подходящий кусочек земли. Колпинский исполком обеспечил население семенами. Огороды были возделаны, несмотря на то что постоянные обстрелы затрудняли работу. Кроме овощеводческого хозяйства, развели стадо овец до 250 голов. На подсобных хозяйствах постоянно работало около 200 человек.

* * *

Летом 1942 года войска Ленинградского фронта вели активные боевые действия против немецко-фашистских захватчиков.

В июле Ижорский батальон участвовал в операции по освобождению Ям-Ижоры и Путролово. Атаку пехоты поддерживали танки и артиллерия всего участка. Артиллеристы-ижорцы вместе с артиллеристами регулярных частей уничтожили до 70 огневых точек врага. Ям-Ижора была взята. Это значительно улучшило оборону Колпинского района.

В августе 1942 года ижорская артиллерия поддерживала наступление частей Красной Армии на реке Тосно и восточнее Колпина. Бои здесь длились до сентября.

14 сентября 1942 года в одном из цехов состоялось торжественное собрание рабочих завода и воинов батальона. В тот день исполнился ровно год с момента, когда ижорцы встали насмерть у стен своего родного завода. С тех пор они не сделали ни одного шага назад. Они действительно стояли насмерть.

Героям-воинам вручили награды. Всего за первый год войны было награждено орденами и медалями

204

Советского Союза 63 бойца и командира Ижорского артиллерийско-пулеметного батальона.

На торжественном собрании председатель Колпинского исполкома А. В. Анисимов передал комбату Водопьянову Красное знамя и сказал: «Берите его. Несите смело вперед. Победа не за горами. Но сама она не придет! Ее надо завоевать».

Отвечая представителю Советской власти, комбат заявил: «Год назад при наступлении фашистов на Колпино мы сказали: не уйдем с боевых позиций, и не ушли. Сейчас мы говорим: немцев отсюда не выпустим. Так и будет. Слово наше — крепкое».

Батальонцы рассказывали на этом вечере о своих боевых делах. Выступали мастер меткого огня снайпер . В. И. Жуков, начальник штаба С. Ф. Козюченок, который представил рабочим прославленных разведчиков батальона Богоявленского, Вдовина, Шаныгина и других. На боевом счету ижорских истребителей было 219 уничтоженных фашистов. В дальнейшем этот счет возрос до 1500 фашистских солдат и офицеров.

Собрание послало приветствие Ленинградской партийной организации и ее руководителю А. А. Жданову. Воины-ижорцы писали:

«Гитлеровские разбойники не отказались от мысли захватить и разрушить великий город Ленина. Мы готовы к решающим схваткам. Так же, как год назад, под Вашим руководством ижорские рабочие, колпинские большевики остановили врага, так и в предстоящих боях вместе с бойцами Ленинградского фронта мы нанесем фашистам смертельный удар, отбросим немцев от стен Ленинграда, уничтожим врага...»31

ФРОНТОВЫЕ ЗАКАЗЫ

— Коля, где мы едем? Я в эту смотровую щель ничего не вижу.

— А я привык, товарищ директор. Думал нынче ее распилить пошире, да не советуют: ведь часто нас обстреливают на дороге. Сейчас к Рыбацкому подъезжаем, — говорил шофёр Н. С. Волков сидевшему рядом Директору Ижорского завода Андрею Алексеевичу Кузнецову.

2051

Это было летом 1942 года. Самодельный броневичок серо-зеленого цвета, переделанный из пикапа Горьковского автозавода, быстро петлял по разбитой дороге. Девушка-боец, взмахнув флажком, остановила машину. Волков предъявил документы.

— Люся, нет ли у тебя махорочки?

— Волков, как тебе не стыдно! Всегда, когда едешь, просишь закурить! Откуда у меня?

— Ну, Люсенька, вам же по норме положено, а ты

На огневой позиции. Бойцы Ижорского батальона ведут огонь через броневые щитки, изготовленные в цехах завода. 1942 год.

не куришь, да и зубы у тебя болят, значит и шоколад не берешь.

— Всё ты знаешь, Волков. Ладно, последний раз тебе дам немножко. Давай газету, насыплю.

— Закуривайте, товарищ директор. Отдохнем!

— Николай, нам надо спешить, скоро двенадцать часов, а в это время в Колпине обстрел.

— Проскочим, не в первый раз. Броня у нашего старичка крепкая. На прошлой неделе, когда из Дома Красной Армии я вез артистов, как раз угодили в самое пекло. Минометный налет. Я прибавил скорость, осколки так и стрекотали по бортам. Такой концерт, будьте уверены! А проскочили, ничего.

Не успев доехать до завода, броневичок попал под обстрел. Волной разорвавшегося снаряда его так сильно качнуло, что казалось — вот-вот перевернет. Звонко ударило несколько осколков. Запах горелого тола и пыли ворвался в смотровые щели. Волков, крепко стиснув руль, уверенно вел машину.

У заводоуправления он резко затормозил и первым выскочил из броневика:

— Товарищ директор, так я и знал. Опять, осколками запасное колесо разодрало.

— Зачем ты его держишь снаружи? Положил бы в кабинку.

— Нельзя, товарищ директор, по штату ему не положено там быть. Не люблю я беспорядок.

Директор знал, что Волков хитрит. С резиной было^ туго. Получить у хозяйственников новый скат — целое событие. Вот Волков и придумал «ход конем»; запаска-то и до этого была что решето.

— Смотри, Волков, прикажу я снять тебя с броневика и посадить на полуторку!

— Не надо, товарищ директор. В бронедивизион не отпустили, а теперь и совсем в тыл хотите задвинуть. А кто вас быстро возить будет?

— Ну, поезжай в гараж. Готовь машину к вечеру.

— Так можно от вашего имени попросить новую запаску?

— Попроси, но положи ее в кабину.

— Есть, товарищ директор!..

Через полчаса в кабинете у директора, в том же убе-

207

жище, где помещался партком, открылось совещание актива.

— Товарищи, Военный Совет Ленинградского фронта по указанию Ставки Верховного Главнокомандования поставил перед нами сложную задачу, — докладывал директор Кузнецов. — Фронту срочно нужны боеприпасы. Заводы Урала выполняют сверхсрочные заказы по снабжению армий Южного фронта, где, как вы знаете, сейчас идут напряженные бои. Немецко-фашистские части рвутся к Кавказу и Волге. Для усиления своей помощи Советской Армии мы должны в кратчайший срок вернуть на завод свой трубопрокатный стан и пустить его в ход. Нам разрешено затребовать, правда в ограниченном количестве, инженеров-трубопрокатчиков из Ижорского батальона. Пустить трубопрокатный стан в действие — это полдела. Надо организовать его интенсивную работу. Нам придется привозить прокатные заготовки на автомашинах в Колпино, здесь производить их калибровку, а затем отправлять по назначению.

Совещание было коротким. Хозяйственному и партийному руководству завода, чтобы справиться с фронтовыми заказами, предстояло коренным образом перестроить производство, разработать упрощенные, применительно к блокадным условиям, технологические процессы. Нельзя было забывать и о подготовке квалифицированных рабочих кадров. Поступающие на завод рабочие в большинстве не имели никакой специальности. Это были юноши и женщины, впервые пришедшие на производство. Их надо было спешно обучить заводскому делу.

Решением партийного комитета на самые ответственные участки направлялись мастера коммунисты. Конструкторы А. Н. Баранов, А. Г. Юдин, Т. А. Свешников разработали схему производства заготовок. Для восстановления и пуска прокатного стана партийный комитет направил молодых инженеров-трубопрокатчиков Б. А. Юргеля и А. А. Булычева, старых производственников П. А. Рожкова, С. В. Фаломеева и других. Военный Совет фронта разрешил в качестве подсобных рабочих использовать на заводе бойцов из батальона выздоравливающих.

Для подготовки молодых рабочих организовали

208

краткосрочные курсы. Ветеран завода А. И. Ершов, имевший за плечами свыше 30 лет трудового стажа, награжденный в 1942 году орденом Трудового Красного Знамени, обучил более 40 молодых производственников трубопрокатному делу.

Под руководством мастера Н. С. Рудомазина в специальных укрытиях были размещены станки и механизмы для калибровки заготовок. К октябрю 1942 года пробная серия заготовок прибыла на завод. Все перевозки проходили обычно ночью. Машины в пути не раз подвергались обстрелам. Готовые мины нередко вновь совершали путь на Ижорский завод, но уже в качестве боезапаса для прославленных гвардейских минометов, которые вели смертоносный огонь по укреплениям врага. Боевые испытания первой партии мин получили высокую оценку командования Ленинградского фронта.

Много сил и изобретательности проявили ижорцы при ремонте и модернизации боевой техники своего батальона. Из разбитых бронемашин вынималась пушка. Ее монтировали на автомобильных колесах, делали щиток и использовали как противотанковую. Заводские конструкторы создали подвижную пулеметно-артиллерийскую башню оригинального образца. К ее нижней части наваривалась стальная кабина для боевого расчета, затем вместе с башней устанавливалась на двухколесное шасси. В это импровизированное подвижное огневое устройство можно было впрягать лошадь.

Моряки Краснознаменного Балтийского флота обратились к ижорцам с просьбой изготовить броневые щиты для зенитных установок. Используя находившиеся на заводе стальные листы, ижорцы и этот заказ выполнили в срок.

Во втором полугодии, 1942 года завод получил еще несколько специальных заданий для частей Ленинградского фронта. Рабочие напрягали всю свою энергию, свою изобретательскую мысль, чтобы как можно скорее выполнить фронтовые заказы. Надо было сверлить плиты для броневых секций дотов толщиной более 250 миллиметров, а на заводе оказался всего один сверлильный станок, да и то работал медленно. Огнерезы Косорыгин и Кириллов задумались: а что если пробивать отверстия в этих плитах пламенем из кислородной горелки? Первую пробу провели с тонким листом. Вышло.

209

Взяли плиту потолще. Результаты превзошли все ожидания. На пробивку одного отверстия потребовалось всего три минуты.

Успешная работа Ладожской трассы непрерывно улучшала снабжение блокированного города и давала возможность ленинградской промышленности постепенно расширять свое производство.

Ижорский завод с каждым месяцем увеличивал выпуск продукции в помощь фронту. За первое полугодие 1942 года производительность завода выросла более чем в 10 раз. В течение года коллектив успешно выполнил значительный заказ — для частей Ленинградского фронта и Краснознаменного Балтийского флота. Расширялись работы по ремонту артиллерийских систем и других видов оружия. Под руководством инженера С. А. Форисенкова велись большие работы по обеспечению броневой защитой строящихся укреплений и огневых точек.32

Так, работая в условиях непосредственной близости

к фронту, находясь под постоянным огневым воздействием противника, Ижорский завод продолжал неутомимо ковать оружие победы.

Однажды рабочие нашли в одном из цехов оставшиеся от давних лет забытые шасси с моторами и колёсами для броневиков. Командир бронероты Ижорского батальона И. Ф. Черненко и его заместитель Я. К. Бутер вместе с инженерами осмотрели находку. Шасси, в которых ижорцы так нуждались, оказались пригодными, и их немедленно отправили на участок.

Получив недостающие части, ижорцы с жаром взялись за дело. Хлопот было очень много. Не хватало механизмов. Для постройки корпуса и башен использовали старые заготовки и куски стали. Мастера-сварщики с помощью конструктора А. Н. Баранова провели сборку машин. В результате бронерота Ижорского батальона получила серьезное пополнение. Рота участвовала в наступательных операциях 1942—1943 годов на Колпинском участке фронта, показав высокие боевые качества.

Всё больше заказов получали ижорцы. К концу 1942 года на заводе работало уже 1400 человек. Всё больше продукции давали они фронту. Выполнение программы в четвёртом квартале 1942 года соста-

210

вило 237% сравнительно с программой третьего квартала. Годовой план завод выполнил на 124,7%.33

Неоценимую помощь оказали трудящиеся Ижорского завода командованию Ленинградского фронта весной 1942 года.

С открытием летней навигации снабжение Ленинграда началось водным путем через Ладожское озеро. Если продовольствие и боеприпасы доставлялись в город регулярно, то перевозки горючего проходили с перебоями: старые танкерные баржи часто не выдерживали свирепых ладожских штормов и тонули. Руководство обороной Ленинграда выдвинуло смелый план: проложить по дну Ладожского озера нефтепровод. К 1 мая Военный Совет фронта утвердил представленный проект. Но тут встретились трудности: не было четырехдюймовых труб. Где их взять? Везти с «Большой земли» нереально, так как железнодорожные коммуникации на подходах к Тихвину забиты эшелонами. Тогда А. А. Жданов обратился к рабочим-ижорцам и кировцам с вопросом: «Не осталось ли у вас таких труб? Поищите!»

На Ижорском такие трубы имелись. Их и искать не надо было. Они лежали на платформах и в штабелях возле железнодорожного полотна с осени 1941 года, когда вражеский обстрел помешал вывезти их в глубь страны. Теперь эти трубы спасали положение. Коммунисты завода в несколько дней перевезли их на станцию. Заводские огнерезы подрезали поврежденные осколками торцы труб, подготовили их к электросварке.

Несмотря на непогоду, моряки Ладожской флотилии справились с заданием. Ижорские трубы были уложены по дну Ладожского озера на подготовленной водолазами трассе нефтепровода.

16—18 июня 1942 года нефтепровод, пройдя двухдневные испытания водой, а затем керосином, был сдан в эксплуатацию. Ленинград стал получать ежедневно многие тонны горючего. Это позволило усилить работу электростанций, вдохнуть жизнь во многие тысячи мертвых станков и механизмов на заводах блокированного Ленинграда.

211

ПОБЕДНАЯ ПОСТУПЬ

12 января 1943 года рано утром Колпино было разбужено громом артиллерийской канонады. Со стороны Невы доносился непрерывный рокот орудий, сливавшийся в тяжелый, ровный гул. С 65-метровой высоты наблюдательного поста, расположенного на заводской трубе, без помощи бинокля отчетливо виднелась огневая завеса в районе Петрокрепости. Войска Ленинградского фронта атаковали укрепления врага. С другой стороны по фашистам ударили устремившиеся навстречу ленинградцам ударные части правого крыла Волховского фронта. Шесть дней длились яростные схватки. 18 января 1943 года войска обоих фронтов соединились. Блокада была прорвана!

Победа наших войск, разбивших кольцо вражеской блокады Ленинграда, вызвала огромную радость и ликование не только ленинградцев, но и во всей стране. Колпинцам отрадно было сознавать, что в победных артиллерийских залпах советских войск есть частица и их труда.

В феврале Ижорский батальон участвовал в штурме высот под Красным Бором.

В 8 часов 45 минут 10 февраля 1943 года заговорили пушки всех калибров, сосредоточенные в районе завода и Колпина. Бронепоезда с заводских путей, отремонтированные и подготовленные ижорцами, вели прицельный огонь по укрепленным позициям врага на высотах Красного Бора. Изготовившись к атаке, бойцы Ижорского батальона напряженно ожидали сигнала.

Двенадцать часов длилась артиллерийская подготовка, и, наконец, в небо взвились сигнальные ракеты. Ижорские подразделения, поддержанные танками и бронемашинами, ринулись вместе с частями 55-й армии на вражеские укрепленные позиции. Проваливаясь по пояс в сугробы, они на руках подтаскивали орудия к боевым порядкам пехоты и меткими залпами прямой наводкой поражали пулеметные и артиллерийские гнезда фашистов. Пехотные подразделения, преодолевая яростное сопротивление противника, стремительно продвигались вперед. Вот они миновали «ничейную» полосу и заняли первые траншеи. Наша артиллерия перенесла огонь в глубину немецкой обороны. Советские бойцы готовились к новому броску.

212

Ремонт бронемашин.

Немецкое командование, стремясь отбросить и смять наступающие части советских войск, вводило в бой новые резервы.

Неожиданно, раздвигая снежные сугробы, появилось несколько немецких танков. Черные громады неудержимо двигались вперёд, изрыгая огонь. Еще немного — и они сомнут закрепившуюся с таким трудом пехоту.

Бронемашины ижорцев в условиях снежных заносов и бездорожья не имели возможности оказать поддержки стрелкам. Исход боя зависел от стойкости расчётов противотанковых пушек.

213

— По головному. Дальность шестьсот! — скомандовал командир орудия Николай Гвоздев, в прошлом сталепрокатчик. В окуляре прицела раскачивался зловещий чёрный опознавательный крест на борту танка.

— Огонь!

Вражеская машина, потеряв гусеницу, беспомощно закрутилась на месте. Еще выстрел — и танк загорелся. В этом бою только один расчет Гвоздева уничтожил два вражеских танка. Артиллеристы не подвели.

На пятые сутки напряженного боя Красноборские высоты были очищены от врага. В последующие месяцы бойцы Ижорского батальона, стойко выдерживая контратаки вражеской пехоты и танков, укреплялись на новых позициях.

Победа под Красным Бором значительно улучшила оборону на Колпинском участке фронта. Ижорский завод стал меньше подвергаться артиллерийским налетам врага. На территорию Колпина теперь могли попадать снаряды только из дальнобойных орудий. В журнал боевых действий МПВО всё чаще заносилась лаконичная запись: «Артиллерийского обстрела завода не было».

Прорыв блокады в январе 1943 года облегчил положение Ленинграда. Железнодорожное сообщение после полуторагодового перерыва вновь связало осажденных со страной. Хозяйственная жизнь стала налаживаться. Но враг всё еще оставался рядом с Ленинградом, с Кол-пином. Продолжавшимися варварскими обстрелами он приносил неисчислимые бедствия населению.

Партийная организация Колпинского района, выполняя решение Военного Совета Ленинградского фронта и городского комитета партии, принимала все меры к усилению помощи фронту. Выпуск фронтовой продукции Ижорским заводом из квартала в квартал возрастал.

В решении этой задачи активная роль принадлежала коммунистам. К 1 августа 1943 года заводская партийная организация насчитывала в своих рядах 283 человека. В партию вступали передовые рабочие. К концу войны в рядах ижорской организации было 593 коммуниста.34 Личным примером учили и воспитывали они заводскую молодежь. Кузнец цеха кандидат в члены партии Бучин взял к себе двух учеников в качестве подручных. Выполняя ежедневно по две нормы, он за один месяц подготовил своих подручных к самостоятельной работе.

214

Зимой 1943 года Ижорский завод получил новый заказ для Краснознаменного Балтийского флота. Выполняя этот заказ, особенно отличились коммунисты огнерезы Живов, Ковалева, шлифовщица Устинова и другие. К открытию летней навигации 1943 года военные моряки получили необходимую им боевую технику.

К концу 1943 года работа на заводе становилась всё ритмичнее. Расширялся выпуск фронтовой продукции. Улучшившиеся после прорыва блокады связи со страной очень положительно сказались на работе завода. Производственную программу за 1943 год коллектив ижорцев выполнил на 128,7%.35 По сравнению со вторым кварталом 1942 года объем продукции вырос почти в 13 раз. В следующем, 1944 году завод продолжал увеличивать свою помощь фронту.36

Партийная организация завода поддержала почин комсомольцев в создании бригад трехсотников. На общезаводском собрании, посвященном XXVI годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, молодой комсомолец Селиверстов призвал молодежь встать на вахту победы. Сам он выполнял сменные задания на 300%. Это движение стало массовым. Комсомольцы Ващенко, Кириленкова, Лученинова, Чувакина и многие другие в несколько раз перевыполняли сменные задания.

В январе 1944 года на фронте и на заводе напряженно ожидали решающих событий. Тридцатый месяц на территории завода рвались вражеские снаряды. Но их разрывы теперь никого не пугали: все глубоко верили, что враг лютует перед гибелью, что близок час расплаты с фашистами за все их злодеяния.

Бойцы на передовой готовились к предстоящим боям, как к празднику. Дух победы властвовал над всеми. Один из бронебойщиков Ижорского батальона на вопрос корреспондента фронтовой газеты — какая разница между «тиграми» и другими немецкими тяжелыми танками,— посмотрев в сторону немецких траншей, серьёзно ответил:

— «Тигры» горят дольше.

14 января артиллерия Ленинграда обрушила на позиции вражеских войск лавину стали и огня. К 21 января неприятельский оборонительный фронт был

215

разорван на двух участках — Гатчинском и Мгинском. Разбитые немецкие части начали беспорядочно отходить в юго-западном и западном направлениях.

Гитлеровцы, еще сидевшие в Пушкине и Павловске, оказались в полукольце. Обреченные, потерявшие все шансы на победу, они в бессильной злобе вели беспорядочную стрельбу по Ижорскому заводу.

23 января в последний раз разорвался фашистский снаряд около заводской турбины. К счастью, он не принес никаких повреждений. В этот день советские танковые и моторизованные войска со стороны Гатчины и на Тосненском направлении, сломив сопротивление врага, освободили Пушкин и Павловск.

Всё глуше и глуше доносился до Колпина голос войны.

Вечером 27 января 1944 года по радиотрансляции Колпина была передана радостная весть: Ленинград полностью освобожден от вражеской блокады и варварских артиллерийских обстрелов противника.

В ознаменование долгожданного торжества был произведен салют из 324 орудий 24-мя артиллерийскими залпами. Салют как бы звал защитников города Ленина еще крепче, решительнее бить врага, гнать его с родной советской земли и уничтожить фашистского зверя в его собственной берлоге.

В этот день в журнале МПВО завода появилась следующая запись: «27 января 1944 года. 19 час. 45 мин. Сообщение по радио. Блокада Ленинграда снята. Противник больше обстреливать не будет».37

Праздничное оживление царило в эти дни на заводе и на улицах Колпина. Люди не хотели уходить в помещения. Они целовались, обнимали друг друга. В глазах горели гордость и торжество. Победа! Не будет больше страшных обстрелов. Выстояли!

Вечером 30 января колпинцы услышали длинный с переливами гудок паровоза. Это из Ленинграда в Колпино пришел первый пассажирский поезд. А вскоре мимо Ижорского завода один за другим понеслись поезда из Москвы. Натужно пыхтя, проходили длинные эшелоны с лесом, углем, железом, цементом и другими материалами.

Это сырье немедленно запускалось в производство.

216

Освобожденный от блокады Ленинград ковал оружие для освобождения других советских городов, еще томившихся под пятой фашистов.

Части Советской Армии стремительно гнали немецкие войска на Запад. Вместе с ними, уходя всё дальше от родного завода, сражались подразделения Ижорского рабочего батальона. Отвага и массовый героизм сопутствовали его боевым делам. В мороз и стужу, сметая сопротивление врага, двигались вперед ижорцы. Через лесные завалы и взорванные мосты, где не могли пройти артиллерийские тягачи, прорывались закаленные в боях солдаты Ижорского батальона, на плечах перетаскивая минометы и противотанковые пушки. Через Федоровку, Вырицу, Чащу, Оредеж, Лугу шел батальон к Пскову. Следом за боевыми подразделениями двигались тылы.

В решающий момент боя за Псков ижорцы под перекрестным огнем врага форсировали реку Великую и несколько часов удерживали тактические рубежи. За отвагу и героизм при окружении и разгроме немецкой группировки Ижорский батальон был награжден орденом боевого Красного Знамени. Ижорцы сражались за освобождение Эстонии, Латвии. Свой боевой путь батальон закончил на Карельском перешейке.

На заводе и в Колпине внимательно следили за боевыми успехами своего родного батальона, за подвигам» тех, кого в первые дни войны призвали в регулярные части Красной Армии и Военно-Морского Флота. Каждая весть об их боевых делах наполняла сердца колпинцев гордостью и радостью. В боях с немецко-фашистскими захватчиками многие ижорцы покрыли себя славой. Многие пали смертью героев.

Алексей Иванович Тазаев, бывший рабочий завода, лучший нападающий футбольной команды, в январе 1945 года во главе взвода в боях за город Пилькаллен в Восточной Пруссии одним из первых ворвался в сильно укрепленный район противника и, будучи тяжело раненным, с горсткой бойцов около двух суток удерживал важный стратегический объект до подхода основных частей. За отвагу и мужество, проявленное в боях, А. И. Тазаеву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Его имя навсегда осталось в памяти заводского коллектива.

217

13 августа 1945 года в местечке Ионикюлла близ Выборга перед строем батальона представитель командования Советской Армии зачитал приказ о демобилизации 72-го Краснознаменного отдельного артиллерийско-пулеметного Ижорского рабочего батальона. На торжество по случаю завершения славного боевого пути батальона приехала партийно-профсоюзная делегация из Колпина.

После великой победы над врагом бывшие батальонцы снова вернулись на завод.

На больших и малых постах завода трудятся сегодня герои-воины. Прославленный командир батальона Г. В. Водопьянов и начальник штаба С. Ф. Козюченок работают начальниками цехов, бывший заместитель комбата по политчасти Г. Л. Зимин — ныне помощник директора завода, помощник командира батальона по строевой части А. П. Еремеев работает сейчас заместителем главного технолога завода. Знаменосец батальона коммунист Н. И. Гвоздев работает мастером прокатного стана. Бывшие артиллеристы, минометчики, снайперы Жуков, Залесских, Белозеров, Канцырев, Колосков и многие другие идут в первых рядах коллектива ижорцев, служа примером в труде для молодежи.

Минутой молчания на ежегодных юбилейных вечерах в День Советской Армии вспоминают ижорцы товарищей-героев, павших в борьбе за свободу и счастье своей Социалистической Родины.

Глава VII

ИЖОРЦЫ ИДУТ ВПЕРЕД

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЗАВОДА

Фронт откатывался всё дальше. Страшный вихрь войны, почти три года бушевавший над Ижорой, затих. Много он наделал бед. Разметал людей, разрознил семьи, а многих унес туда, откуда нет возврата. Это были самые тяжелые потери.

Колпинские улицы, бульвары, цветники, вокзал, построенный перед войной стадион, огромный завод с его многочисленными цехами — лежали в развалинах. Опрокинутые краны, искорёженное железнодорожное полотно, паровозы, валяющиеся в канавах вверх колесами,

219

огромные ржавые кучи металла с рваными неровными краями, поваленные столбы, перепутанные провода — всё это громоздилось в диком беспорядке, налезало друг на друга, казалось воплощённым бредом душевнобольного.

Страшную картину разрушений представляли Колпино и завод весной 1944 года.

Из 2183 жилых домов, бывших в Колпине в 1941 году, теперь оставалось только 327.1 В кварталах Кол-пина и на его бульварах разорвалось 140 939 снарядов и 436 авиабомб, из них на территории завода — 8942

Колпино. На Советском бульваре. 1944 год.

снаряда и 67 бомб, принеся ущерб на 520 миллионов 926 тысяч рублей. По далеко не полным данным за время войны от артиллерийских обстрелов и голода в Колпинском районе погибло 4600 человек, не считая погибших на фронте.2

Хаос разрушения царил и на территории завода. Вся земля была сплошь изрыта воронками, всё искромсано, много раз перемешано взрывной волной, исхлёстано осколками. Не оставалось ни одного неповреждённого цеха. Чёрными огромными коробками они стояли, пустые и молчаливые. Внутри белели не успевшие растаять наметённые через проломы сугробы снега. Жизнь давно покинула разрушенные цехи.

Но завод не умирал. Он работал. И еще как работал! Если внимательно присмотреться к огромной территории завода, то можно было заметить пролегавшие тут и там еле различимые тропки, дорожки. Кое-где из-под снега темнели рельсы железнодорожных путей. Эти следы жизни человека, его деятельности, пропетляв среди развалин и воронок, скрывались в расщелинах, в проломах стен цехов, спускались в темные катакомбы. Именно в подвалах и шла работа, когда враг стоял рядом. Завод ушел под землю.

Вихрь войны смог поломать метровые стены цехов, исковеркать толстые железные листы, повалить стотонные краны, но люди, простые русские люди — безусые юнцы и седобородые деды, девушки и многодетные матери — все, кто не был призван на фронт и не эвакуирован,— выстояли, удержались, наперекор всему, работали. С трудом, вручную, шатаясь от истощения, выполняли заказы фронта.

Сейчас, когда стихли разрывы артиллерийских снарядов, люди покинули свои убежища, вышли наверх. Они ходили по улицам, по привычке еще прислушиваясь, не воет ли снаряд? С болью в сердце они смотрели на горы развороченного кирпича и щебня, в которые превратились дома города и цехи родного завода.

...По улице идет худощавый пожилой человек. Это старый ижорец П. А. Рожков. Все месяцы блокады он провел в подземелье. Суровая пора прибавила седины в голове, углубила морщины. Он дышит глубоко и взволнованно. Не верится старому, что наступила тишина, что можно ходить, не таясь. Не верится, что идет весна.

221

Но солнце светит, его лучи согревают, над оголившейся от снега кочкой едва заметно поднимается парок, а на обрубленных осколками ветках набухают почки. И нет нужды прятаться в убежища. Снаряды больше сюда не прилетят.

Гулко донеслись позывные Москвы: «Широка страна моя родная...» Павел Андреевич отыскал глазами динамик. Он был укреплен на столбе, недавно врытом в мерзлую землю.

— Наши войска освободили от фашистских захватчиков... — громко и торжественно говорил диктор.

Рожков не остановился, некогда. Он только снял старенькую ушанку. Наших теперь никакая сила не остановит. Идут всё дальше и дальше. Бегут фашисты. А сколько их остается лежать на нашей земле! Интересно, ведь скоро вот так же передадут, что пал Берлин. Нет, пожалуй, не так. Об этом сообщат как-то по-особенному. Победа! Ведь ради неё тысячи советских людей шли на смерть, голодали, лили свою кровь... Нет, конечно, по-особенному...

— Павел Андреевич, — услышал он голос. Рожков оглянулся. Вправо от дороги, — сейчас он не мог припомнить названия этого заваленного битым кирпичом переулка, — стоял сгорбившийся человек в старом помятом пальто с высоко поднятым воротником.

Павел Андреевич подошел. Это был Данила Александрович Булгак.

Старики обнялись. Стыдливо скрывая навернувшиеся на глаза слезы, смотрели в разные стороны. Наконец справились с волнением.

— Чего давно не видно? — с грубоватой нежностью спросил Рожков. — А я ведь к тебе.

Данила Александрович потрогал грязной рукой поросшую седой щетиной щеку.

— Тяжело, — с тоской сказал он. — Сынок погиб... Похоронную недавно получил.

У него дрогнул голос.

— Да, много нынче людей полегло, — вздохнул Рожков.

Постояли молча.

С дороги послышались голоса. Шел небольшой отряд матросов.

— Уходят, — сказал Рожков и в голосе его послыша-

222

лось удовлетворение и радость. — Теперь им здесь делать нечего. Колпино теперь уже не фронт. Верно, Данила? Дожили до светлого дня.

Вдруг матросы весело запели молодыми задорными голосами:

— Одесса — город мой родной... Эх, маменька, роди меня обратно!

— Ишь ты как, — улыбнулся Рожков: — «Роди меня обратно!..»

— Да, баламуты чего не придумают, — хмуро проворчал Булгак.

Рожков продолжал улыбаться:

— Да разве в словах дело, Данила? Поют — вот главное. Какие муки пережили, сколько крови пролито! А поют. Значит, чувствуют свою силу.

— Жизнь, Данила, сильнее смерти, — заключил Рожков.

Булгак молчал, безжизненными глазами глядя в землю.

— Я шел к тебе не просто так. Восстанавливать город и завод будем. Приходи в цех, Данила.

Булгак повел глазами вокруг. Громоздились закопченные от пожара груды кирпичей. Грустная улыбка тронула его бескронные губы:

— Всё в облаках витаешь, Павел. А ты на землю опустись. Смотреть ведь страшно.

— Брось, Данила. Страшнее было, а выстояли.

И Рожков стал рассказывать, что на заводе начали: расчищать завалы, что в партком позвонил товарищ Жданов. Восстанавливайте печи, говорит. Ваша сталь — сталь победы. Так и сказал.

— Рожков продолжал говорить. Булгак слушал молча, но лицо его от волнения порозовело. Он работал на заводе сталеваром с 1900 года. В 1939 году, дав последнюю плавку, ушел на пенсию. Даниле Александровичу казалось, что его все забыли. И эта мысль угнетала старика. Особенно тяжело на него подействовало извещение о смерти сына. Он сразу постарел, сгорбился, стали отказывать ноги. И вдруг о нём вспомнили. Вспомнили о старом сталеваре. Приглашают. Значит, ещё не всё в жизни сделал он. Не оборвалась веревочка, привязывавшая его всю жизнь к мартену.

223-

Группа производственников-ижорцев, награждённая в связи с успешным восстановлением завода и выполнением правительственных заказов в день 225-летия предприятия. Слева направо: П. А. Рожков, Н. С. Варламов, В. А. Назаров.

— И паёк дадут усиленный, — говорил Рожков. — Одежонки нет — помогут.

— Ладно улещать-то, Павел, — перебил его Данила Александрович. — Не в пайке дело. Передай — приду.

И он пришел. С суковатой палкой вместо трости, выбритый, чистый. Поглядел на мартен, покачал головой, потом отбросил в сторону палку и начал командовать девчатами, укладывавшими новый свод из огнеупора.

Улучив свободную минуту, Данила Александрович ходил по заводу. Везде копошились люди, завалы постепенно исчезали. Иногда старый сталевар заходил в партком. Здесь трещали телефоны, поминутно прибега-

224

ли люди, докладывая коротко, как на фронте. Партийная организация — трудовой штаб восстановления завода — вела за собой более чем пятитысячный коллектив. По решению городского комитета партии ижорцы начали перевозить находившиеся на других заводах Ленинграда свои станки на их законное место — в Колпино, на Ижорский завод.

Развернулись работы по введению в строй фасонно-литейного, прокатного, кузнечного и других цехов, а также ТЭЦ и лабораторий завода.

Из парткома Данила Александрович отправлялся к своему мартену. Дело шло неплохо. К середине июля печь была почти готова. Девчата оказались исполнительными и работящими. Но нужно было найти опытного канавного для разливки стали. Решили пригласить старейшего рабочего завода, жившего в Колпине, Петра Даниловича Данилова.

Когда к нему пришла делегация рабочих, старик отказался:

— Какой из меня канавный! Годы не те. Крепости в руках нет.

— Ты нам первую плавку помоги разлить да подучи одного-двух ребят, — уговаривали его. — А там опять отдыхай.

— Ну, разве что так, — согласился наконец Данилов.

27 июня 1944 года днем начали завалку печи. Завалочная машина еще не была восстановлена. Работу проводили вручную. Это было нелегко. Но люди работали весело, с подъёмом. Булгак следил за завалкой, поторапливал, слегка нервничал, — предстояло решительное событие. К вечеру завалка была закончена.

И вот печь загудела. Булгак сквозь синие стекла очков напряженно следил за кипящей массой.

Почти одновременно с подготовкой к разливке стали в цех пришла делегация — солдаты и офицеры, посланцы фронта. Они стали поодаль от печи, разглядывая полуразрушенный цех. А подручные уже долбят летку. Вот на их лицах блеснул первый отблеск от прорвавшейся струйки стали. Еще и еще удары ломиком. И вдруг всё озарилось ярким, как солнечные лучи, светом. Сталь пошла. Бурля, разбрасывая брызги, она огненной рекой лилась в ковш. Это была первая плавка после

225

снятия блокады. После тридцатитрехмесячного перерыва Ижорский завод снова стал давать стране металл.

Люди смотрели на слепящую иссиня-белую струю стали и видели танки, пушки, снаряды. Это была сталь победы!

Следом за первым мартеном стали вступать в строй и другие печи. Все работы по восстановлению одного из мартенов провели молодежно-комсомольские бригады. В их честь печь стала называться «Комсомольской». В течение 1944 года ижорцы наладили и пустили в работу три небольших прокатных стана. Страна получила тысячи тонн стали, прокатного листа и заготовок.3

Заводская газета «Ижорец», которая с сентября 1944 года снова начала выходить регулярно, освещала на своих страницах ход восстановительных работ, рассказывала о трудовых победах ижорцев, широко освещала развернувшееся социалистическое соревнование за быстрейшее и полное восстановление завода, показывала лучших людей, обобщала их опыт. В цехах регулярно выпускались десятки стенгазет и боевых листков.

Заводскую газету читали не только в Колпине, но и на фронте. «Дорогие ижорцы, — писал в редакцию фронтовик И. Крючков. — Весь личный состав нашей части с большой радостью встретил такого дорогого гостя, как ваша газета «Ижорец». Для нас, бывших ижорцев, нет лучшего счастья узнать про свой завод. Приятно читать, что наш заслуженный старик, залечивая раны, одновременно и выпускает продукцию. Напишите мне, как вы трудитесь. Конец войны уже виден. Мечтаю скорее войти в проходную родного завода, встретиться с друзьями и помогать вам восстанавливать наш завод, наше Колпино».4

Фронтовик А. А. Семенов писал: «В суровые дни Отечественной войны я растерял всех родных и знакомых. Это очень тяжело. Раньше я работал на Ижорском заводе. Расскажите, как вы живете? Жду ответа. Мечтаю вернуться в Колпино».5

Представители Ижорского завода, выезжавшие в различные города Советского Союза, помогали рабочим-ижорцам и их семьям возвращаться из далёких тылов в Колпино. Кроме ветеранов завода, коренных колпинцев, на завод приходило много молодых рабочих

226

Редколлегия газеты „Ижорец" обсуждает план номера, посвященного июньскому Пленуму ЦК КПСС. Слева направо: В. Сташкевич, Н. Николаев, Ю. Зимин, И. Богумильчик (редактор), В. Отто, М. Есимбаева, А. Макаров, Н. Щербаков.

Заводские стенгазеты.

Заводская газета „Ижорец". Монтаж.

из разных городов и сёл. Приезжало много молодежи с национальных окраин страны.

Если сегодня эшелоны добровольцев отправляются из Ленинграда на земли Казахстана, стройки Сибири и Дальнего Востока, то в те дни Казахстан, Сибирь, Дальний Восток присылали своих энтузиастов, чтобы помочь восстановить город Ленина, город, чьей славой восхищались и гордились все советские люди.

Большая часть молодого поколения завода обучалась почетной специальности строителя. На строителей в те дни ложилась основная тяжесть восстановительных работ. Новички очень быстро сроднились с дружным и спаянным коллективом ижорцев. Пафос созидательного труда, желание скорее залечить раны войны заставляли работать с утроенной энергией.

Условия жизни были ещё очень тяжелыми. Нельзя было сразу оправиться после таких больших жертв и лишений. К тому же ещё шла война. Но заводские организации решительно брались за улучшение культурно-бытового обслуживания рабочих и их семей. В 1944 году на заводе было открыто пять новых столовых, всего их стало на заводе девять. В цехах восстановили душевые. Общежитие завода на 1300 человек пополнилось новым постельным бельем, тумбочками, столами, табуретками. В поселке Саблино отремонтировали пустовавшие дома, построили баню. При заводе начали действовать пошивочная и сапожная мастерские, прачечная и две парикмахерские.

Профсоюзная организация завода оказывала помощь семьям военнослужащих, снабжала их дровами, материалами для ремонта и восстановления домов.

На заводе действовали 16 передвижных библиотек. Книжный фонд к концу 1944 года составил около 20 тысяч томов одной только художественной литературы.

Незабываемы те героические суровые дни победного, но исключительно тяжелого 1944 года, когда советские люди на родных пепелищах, отвоеванных у захватчиков, начинали новую жизнь! Сколько понадобилось сил и упорства, чтобы поднять из руин и пожарищ Ижорский завод, Колпино!

Вопреки трудностям ижорцы решили в кратчайший срок увеличить производство завода до предвоенного объёма. Это была трудная задача: ведь объём произ-

228

водства в 1944 году по сравнению с довоенным 1940 годом значительно снизился. Были приняты меры к возвращению на завод вывезенного на Урал и в Сибирь оборудования. По инициативе А. А. Жданова Советское правительство вынесло постановление о возвращении на завод крупнейшего прокатного стана «1200». За ним в Челябинск поехала специальная делегация. Челябинцы помогли погрузить многочисленные механизмы стана в специальный состав, украшенный знаменами и кумачовыми полотнищами со словами: «Горячий привет героическим ижорцам от Урала!»

Встречать эшелон со станом вышли сотни людей. Тяжело отдуваясь сизым паром, паровоз вошел в заводские ворота. Лязгнув последний раз буферами, остановились платформы. Люди обступили их плотным кольцом. Медленно подошел мастер Никанор Николаевич Исаев.

Все замолчали, ожидая, что он скажет. А мастер снял шапку, пригладил седые усы, волосы. Он хотел рассказать, как всю жизнь проработал на этом стане, как к 1934 году вступил в партию, как сын его, комсомольский заводила, погиб в рядах Ижорского батальона. О многом хотел сказать старый мастер, но в глаза ему бросилась доска с криво заколоченным гвоздем. Этот гвоздь забивал он сам, отправляя стан в дальний путь в 1941 году. И вот теперь он снова встречает его в родных местах!.. Что-то подкатило к горлу старого прокатчика.

Отчаянно махнув рукой, он только и мог проговорить:

— Вот он... Наш стан... Вернулся...

Все хлопали в ладоши, а Никанор Николаевич смущённо утирал рукой слезы, бегущие по морщинистым щекам.

В тот день «Ижорец» вышел с лозунгом во всю ширь газетного листа: «Все на восстановление стана „1200"!»

Руководить восстановительными работами был назначен инженер коммунист Василий Григорьевич Кучкин. Вместе с ним трудились старые производственники Б. И. Живчиков, Н. Н. Исаев, Б. В. Артамонов, Д. П. Портнов. Одновременно с восстановлением решили стан модернизировать, сделать его ещё производительнее. Многие детали пришлось переделывать заново.

229

Трудности усугублялись отсутствием чертежей. Отдельные узлы приходилось собирать, руководствуясь исключительно памятью старых ижорцев, много лет проработавших на этом стане.

Ходом работ по восстановлению стана интересовался руководитель ленинградских большевиков А. А. Жданов.

В январе 1946 года на встрече избирателей со обоими кандидатами в депутаты Верховного Совета СССР ижорцы на вопрос Андрея Александровича — как дела со станом? — смогли ответить: дал первый прокат.

С необычайным подъёмом встретили ижорцы радостную весть о взятии Берлина. Вместе со всей Советской страной коллектив завода торжественно отметил великую победу над фашизмом.

После победоносного завершения Великой Отечественной войны все силы советского народа были переключены на мирную созидательную работу по восстановлению народного хозяйства. Быстрее пошли восстановительные работы и у ижорцев. План 1945 года был выполнен ими на 102%. Леса строек оттеснили на задний план следы грозных битв. Чётко забился пульс мирной жизни Колпина и завода. Казавшееся непреодолимым было преодолено. Из хаоса развалин, словно по волшебству, поднимались новые просторные цехи и целые кварталы жилых домов. К 1946 году на Ижорском заводе ввели в строй мартеновские печи, 2 паровые машины, 10 мостовых кранов, 123 крупных станка и агрегата, проложили 6 километров железнодорожных путей, заново отстроили 3600 квадратных метров производственных площадей и 7330 квадратных метров жилья. Полностью восстановили компрессорные и кислородные участки, основные производственные мощности завода.

Отмечая успехи ижорских сталеваров, «Ленинградская правда» в апреле 1946 года сообщала, что в мартеновском цехе литейщики Кузнецов, Каничев и другие тщательным уходом за своей печью добились, что она без остановки на ремонт дала 230 плавок при норме 180.6

Кадровые рабочие, демобилизованные из рядов Советской Армии, становились к станкам, мартенам,

230

Восстановленный стан „1200" в работе. 1946 год.

прокатным станам. Многие из них потеряли семьи, жилища. Но люди не оставались одинокими. В коллективе родного завода они находили сердечное внимание и заботу.

Сталепрокатный цех под руководством опытного инженера коммуниста Б. А. Юргеля выполнил месячный план на 103%. Успешно завершили программу коллективы цехов, возглавляемые Рожковым, Филимоновым и другими. Самоотверженно трудился весь коллектив завода. Многие рабочие не только успешно выполняли нормы, но значительно их перевыполняли. Ряды передовиков и новаторов производства росли. Восстановление каждого цеха, каждого агрегата — это славная история трудового подвига ижорцев, боровшихся с тяжелыми последствиями войны.

Много героических дел связано с трубопрокатным станом «Штифель». Этот стан за три военных года сильно износился. Демонтаж и перевозки не могли пойти ему на пользу. Стан необходимо было модернизировать и поднять его производительность. Для этого пришлось изготовить около 4000 деталей, из них более 700

В трубопрокатном цехе. 1958 год.

очень сложных и трудоемких. Умелыми руками мастеров Богатырева, Юхно и других из отдельных деталей монтировался стан. Отлично работали под руководством старшего мастера Кудряшева молодые рабочие Макаров, Чурсин, Хисамутдинов и другие. Большую помощь в монтаже трубопрокатного оборудования оказала ижорцам монтажная бригада с мариупольского завода имени Ильича.

И вот первая проба. Медленно из печи выползает раскаленная заготовка. Она сразу же попадает на наклонный стол, а оттуда срывается в желоб, идущий к пирсинг-машине, где с бешеной скоростью вращаются два конических вала. Доля минуты — и вот уже тянется длинная гильза трубы. Огненно-красная, пышущая жаром, она катится дальше по другим наклонным столам.

Восстановленный стан «Штифель» — сердце трубопрокатного цеха — в сентябре 1945 года начал выпускать трубы, так необходимые для народного хозяйства страны.

Немного позже был восстановлен в листопрокатном цехе возвращенный из эвакуации ковочный пресс мощностью в 5 тысяч тонн. Этот пресс смонтирован и установлен на заводе в 1901 году, и в то время являлся единственным ковочным прессом в нашей стране. После Отечественной войны пресс был модернизирован. Работа по его монтажу велась коллективом кузнецов и монтажников под руководством главного механика завода В. А. Белова. Уже к 30 августа 1947 года на прессе были откованы первые 250 слитков.7 Опытные кузнецы Бобков, Исаков, Егоров, Никаноров, Дроздов и другие, работавшие на поковке сложнейших деталей, выполняли сменные нормы на 180—200%. В 1947 году полным ходом заработал уникальный, единственный в СССР гибочный пресс давлением 10 тысяч тонн. При восстановлении прокатного оборудования многие узлы станов модернизировались, на них устанавливались новые механизмы, управление выносилось на центральные пульты.

В один из сентябрьских дней 1947 года в конторку начальника модельного цеха К. И. Перепелкина пришли Александр Иванович Александров и его сын Владимир. 35 лет проработал на заводе старший Александров. Своей профессии модельщика он обучил и сына. Оба рабо-

233

тали в одном цехе. Когда началась война, отец и сын пошли на фронт добровольцами и были зачислены в ряды славного Ижорского батальона. Вместе шагали они по фронтовым дорогам от стен родного завода до побережья Рижского залива. Вместе демобилизовались и вернулись в модельный цех.

Слегка улыбаясь, вытянувшись по-военному, отец и сын коротко докладывают:

— Годовая норма выполнена!

Такие рапорты поступали всё чаще и чаще. В подарок Родине к XXX годовщине Октября большинство цехов завода досрочно выполнило годовые задания.

30 декабря 1947 года Ижорский завод в связи с 225-летием со дня основания и за особые заслуги перед Родиной был награжден вторым орденом Советского Союза — орденом Трудового Красного Знамени.

На торжественном собрании, посвященном этому знаменательному событию, директор завода А. А. Кузнецов, выражая чувства и мысли всего коллектива ижорцев, сказал:

— Награждение старейшего русского завода и лучших людей нашего коллектива волнует сердца ижорцев чувством законной гордости за нашу великую социалистическую Родину, где труд действительно стал делом чести, делом славы, доблести и геройства. Ижорский завод на протяжении двух с четвертью веков своей истории всегда с честью справлялся с самыми сложными и разнообразными заданиями...

Затем состоялось вручение правительственных наград заслуженным производственникам, отличившимся в восстановлении завода и в выполнении важных правительственных заданий. Орденом Ленина были награждены: старший вальцовщик Н. Н. Исаев, начальник цеха П. А. Рожков, директор завода А. А. Кузнецов, главный инженер А. Ф. Якимович.

Орденом Трудового Красного Знамени награждены: главный конструктор завода А. Н. Баранов, бывший командир Ижорского батальона Г. В. Водопьянов (работавший в тот год заместителем председателя Колпинского райисполкома), председатель завкома Г. Л. Зимин, помощник директора завода М. П. Румянцев, заме-

234

Ижорцы, награжденные в 1947 году в связи с юбилеем завода. Слева направо: Н. С. Краешкин, Н. А. Зайцев, А. Г. Завитаев, П. П. Гансон.

ститель начальника цеха С. А. Фарисейкой, начальник цеха Б. А. Юргель и другие, всего 50 человек. Орденом «Знак Почета» награждены также 50 человек; медалью «За трудовую доблесть» — 47 человек, медалью «За трудовое отличие» — 62 человека.

Выступая на митинге, старейший представитель коллектива ижорцев, более полувека проработавший на заводе, начальник цеха П. А. Рожков сказал: «Партия и Советское правительство могут быть уверены в нас, ижорцах. Любые задания выполним!» Его слова были ответом многотысячного коллектива на высокую правительственную награду.

...Завод продолжал идти вперед, увеличивая свой вклад во всенародное дело выполнения послевоенной пятилетки. В первых рядах участников социалистического соревнования шли фронтовики-ижорцы. Одним из новаторов и передовиков завода был токарь механического цеха Николай Залесских. Его биография коротка, но содержательна. За два года до войны 16-летним подростком он пришел на завод и стал учиться токарному делу. В страдные августовские дни 1941 года 18-летний комсомолец вступил в ряды Ижорского батальона и

235

смело сражался с врагом на ближних подступах к родному заводу. Николай Залесских стал одним из лучших снайперов батальона. В торжественной обстановке перед строем своих однополчан ему была вручена снайперская винтовка. К концу войны на ее прикладе было 116 зарубок. Каждая — убитый фашист. На завод Залесских вернулся с двумя орденами Славы 1-й и 2-й степени. Возмужавший, политически зрелый человек, он сразу занял место вожака среди молодежи Ижорского завода.

Добрая слава идет о другом фронтовике, руководителе комсомольско-молодежной бригады слесарей-монтажников в цехе № 5 Сергее Канцырове. Воспитанник Ижорского завода комсомолец Канцыров в августе 1941 года участвовал в боях под Ям-Ижорой. Под Красным Бором он был тяжело ранен. Из госпиталя снова вернулся в Ижорский батальон. В 1958 году бригада Канцырова выступила инициатором соревнования за экономию материалов и отличное качество продукции.

Высоких показателей в труде добился секретарь парторганизации механического цеха Михаил Богоявленский, также один из героев Ижорского батальона.

Вернувшихся из армии воинов можно сразу отличить по стилю их работы. Они принесли на завод высокую организованность и дисциплину.

Но не в характере ижорцев жить старыми заслугами. Жизнь идёт вперед. Она выдвигает новые задачи, новые требования. И чтобы не отстать от жизни, чтобы и в мирные дни оставаться в первых рядах строителей коммунизма, нужно было всё время смотреть вперед и не успокаиваться на достигнутом.

Коллектив завода на одном из собраний дал слово закончить первую послевоенную пятилетку в четыре года. Передовики брали на себя еще более высокие обязательства. Разгорелось соревнование за выполнение пятилетнего плана в три года и пять месяцев. Такое обязательство взяли на себя: машинист Б. В. Артамонов, выполнявший ежедневно до двух норм и обучавший молодежь новаторским приемам работы; опытный вальцовщик И. Е. Тарасов, за десять лет работы прокатавший тысячи тонн металла. Смена сталеваров под руководством опытного специалиста Александра Андреевича Булычева, награжденного медалью «За трудовую

236

доблесть», развернула борьбу за внедрение на заводе скоростного метода плавки. Его смена за десять дней января 1948 года выдала семь скоростных плавок. За первую декаду января 1948 года мартеновцы выдали 22 скоростные плавки, дав сверх плана стране 525 тонн стали.

Василий Иванович Шишерин известен на заводе как отличный монтажник по электрооборудованию мостовых кранов и завалочных машин. Свое мастерство он с любовью передает своим ученикам. В новой пятилетке Шишерин обязался еще больше уделять внимания обучению молодых рабочих.

Послевоенные годы характерны для Ижорского завода тем, что в его коллективе четко определились две основные группы: старые специалисты-производственники, имевшие за плечами многолетний трудовой стаж, и люди, пришедшие на завод после войны, в большинстве молодежь, не имевшая ни производственного, ни жизненного опыта. Среди новых людей преобладали выпускники средних школ и ФЗО, бывшие военнослужащие, демобилизованные после окончания войны, а также девушки из семей ижорцев, только что вернувшихся в Колпино из эвакуации. Этих людей не только нужно было обучить специальности, но и помочь найти профессию по душе, соответствующую их способностям.

Чутким наставником и учителем молодых рабочих является заслуженный ветеран завода Константин Михайлович Бахвалов. Он внимательно, с отеческой заботой встречает каждого нового человека, прибывающего к нему на участок, расспрашивает новичка о том, что он умеет делать, чем интересуется, где хотел бы работать. Бахвалов многим молодым людям помог найти свое призвание и свое место в жизни.

Старейший мастер М. Д. Познахирко, награжденный орденом Ленина, более 30 лет проработавший на заводе, подготовил много высококвалифицированных прессовщиков. В ремонтно-механическом цехе молодые слесари-сборщики крепко подружились со своим бригадиром Василием Александровичем Кичиковым. Бригадир учил молодежь разбираться в чертежах, подбирать инструмент, показывал, как им пользоваться, а если замечал ошибки в работе, помогал их исправить. Некоторым нелегко давалась профессия слесаря. Иному

237

парню не хватало сноровки и той чувствительности в руках, которые необходимы человеку его профессии. Но учение у опытного производственника выводило юных ижорцев на дорогу. С большим удовлетворением Кичиков говорит, что его ученики в недалеком будущем станут первоклассными мастерами своего дела.

29 октября 1948 года произошло знаменательное событие в истории Ижорского завода. Решением Совета Министров Союза ССР заводу присвоено имя Андрея Александровича Жданова.

Ижорцы восприняли это решение как новое свидетельство внимания со стороны партии и правительства, как высокое доверие. А. А. Жданова часто видели на заводе, в цехах. Его любили. С его именем связаны огромные работы Ижорского завода в предвоенные годы и особенно в трудные годы войны.

В ответ на присвоение заводу имени А. А. Жданова коллектив принял решение выполнить годовую программу не к 7-му, а к 1 ноября. До конца года решили поднять производительность труда не на 15%, как это было записано в, социалистическом обязательстве, а на 20%, и увеличить сверхплановые накопления до 10 миллионов рублей.

Напряженно и вдохновенно трудились на заводе ижорские комсомольцы, молодежь. В честь приближавшейся XXXI годовщины Октября и 30-летия ВЛКСМ они намного перевыполняли принятые обязательства. Пятьдесят комсомольцев досрочно окончили свой пятилетний план. Календари показывали 1948 год, но некоторые комсомольцы, значительно обогнав время, трудились уже в счет 1951 года. Слесарь-сборщик Болотов завершил шесть с половиной годовых норм, рубщик Амельницкий, слесари-сборщики Семенов и Четвертаков, котельщик Курочкин, токарь Корнеев, сверловщик Малышев имели на трудовом счету по шесть годовых норм. Комсомольцы сборочного цеха решили к юбилею Ленинского комсомола изготовить сверх программы один котел для паровоза «Победа».8

Комсомольцы-сборщики выполнили свое обещание. За отличные показатели в работе бюро районного комитета ВЛКСМ присвоило четырем комсомольско-молодёжным бригадам почетное звание в честь 30-летия ВЛКСМ. Звание лучшего рабочего своей профессии

238

Производство котлов для паровозов „Победа". На переднем плане справа мастер Я. А. Филатов.

присвоено семи комсомольцам: слесарю-сборщику Леониду Каширину, слесарю-инструментальщику Толкину и другим.

Молодежь овладевала не только профессиональными: знаниями. Изо дня в день росли ее духовные запросы, ее культура.

В этом отношении интересен пример токаря Саши Макарова. Двадцатилетним комсомольцем пришел он на завод в дни блокады. Не раз приходилось ему спешить на работу во время варварских артиллерийских обстрелов. Ненависть к врагу, желание ускорить победу помогли Саше быстро освоить рабочую профессию. Вскоре он стал бригадиром токарей. Его бригада не раз в общезаводском соревновании завоевывала звание лучшей молодежно-комсомольской бригады монтажного цеха. Накануне 7 ноября 1945 года партийная организация завода приняла Александра Макарова в ряды Коммунистической партии. Работу на производстве молодой коммунист сочетает с учёбой.

239»

У этого веселого, с серьезными серыми глазами паренька оказался литературный талант. Из цехового рабкора он вырос в сотрудника многотиражной газеты «Ижорец». Прекрасно зная производство, изучив людей, Макаров часто публикует в газете живые, яркие очерки и корреспонденции, выступает с критическими материалами, в которых бичует лодырей и нарушителей трудовой дисциплины.

В 1950 году строители сдали заводу заново отстроенный крупнейший в Ленинграде кузнечный цех с новым кузнечно-прессовым оборудованием.

Крупным достижением коллектива завода явилась постройка в 1950 году новой мощной теплоэлектроцентрали — ТЭЦ, оснащённой по последнему слову техники. Введение в строй новых цехов и промышленных узлов позволило ижорцам значительно увеличить выпуск продукции для народного хозяйства страны. Уже в первом квартале 1950 года коллектив одного из участков кузнечного цеха отлично выполнил условия общегородского социалистического соревнования кузнецов. Жюри конкурса отметило хорошую работу ижорских кузнецов, а новатору производства Борису Петровичу Костромитину присвоило звание «Лучший кузнец Ленинграда».

Коллектив завода принял участие в газификации Ленинграда, выполнив большой заказ по производству деталей для газгольдеров. Из прославленной стали Ижорского завода было изготовлено около шести тысяч котлов для паровозов новейшей марки «Победа». Новые паровозы высокого технического качества вышли из ворот Коломенского завода на магистрали страны, ведя тяжеловесные составы с хлебом, нефтью, углем.

К 1951 году Ижорский завод по выпуску валовой продукции достиг довоенного уровня. Неузнаваем стал завод. Между отстроенными громадами цехов протянулись асфальто-бетонные подъездные пути, перекрещивающиеся с системой железнодорожных магистралей. По путям и дорогам двигаются составы с сырьем для мартеновских цехов, перевозятся готовые многотонные детали, машины, отправляются на другие заводы слитки металла, трубы для нефтяной и газовой промышленности, тюбинги для метро, автоклавы, судовые котлы,

240

Здание ТЭЦ, построенное после Отечественной войны.

рулевые машины и другое оборудование. Родина высоко оценила успехи ижорцев. За освоение новой техники в 1951 — 1952 годах Л. Ф. Якимовичу, Л. Е. Козику, О. Ф. Данилевскому, Г. А. Боткину, К. М. Бахвалову было присвоено почётное звание лауреатов Сталинской премии.

Восстанавливая завод, ижорцы одновременно восстанавливали и свой родной город. Тысячи молодых рабочих-ижорцев, закончив смену у токарных станков и мартенов, брались за кельму или «сокол», выкладывали стены домов, настилали полы, штукатурили потолки или копали ямы для зеленых насаждений, трудились на разбивке нового городского парка.

241

В первые годы после войны на улицах Колпина часто можно было наблюдать, как люди из мрачных подвалов и землянок, из времянок, сколоченных наспех, или из тесных заводских общежитий перебирались в только что законченные ремонтом комнаты. Они несли с собой нехитрые пожитки: потрёпанные чемоданы, исцарапанные, тронутые ржавчиной железные кровати, кастрюли, керосинки — всё, что оставила им от прежнего имущества жестокая война. Но лица людей были радостны. Люди не жалели потерянного. «Вещи — дело наживное», — говорили они и входили в восстановленные квартиры счастливыми хозяевами. На окнах появлялись чудом уцелевшие от предвоенных дней тюлевые занавески. Вокруг разносился запах сосновых стружек, краски и клея. Это были запахи мирной жизни, мирного созидательного труда.

Улицы Колпина, освобождаясь от завалов, обретали былую стройность и красоту. Тянулись к солнцу первые листики только что высаженных кустов и деревьев. По вечерам в отремонтированных и в новых домах при-

Там, где проходил передний край нашей обороны. 1948 год.

Новые домики в Колпине, построенные самими ижорцами.

Улица Труда. 1959 год.

Вид на бульвар Свободы. Весна 1958 года.

На водной станции в Колпине. Лето 1958 года.

ветливо зажигался электрический свет. Героический город-воин залечивал свои раны. Ижорцы стремились сделать его еще красивее. Они не жалели своего труда. В одном только 1948 году они отремонтировали — по существу построили заново — 22 каменных здания, проложили 1789 погонных метров водопроводной сети, посадили в парке, скверах и на улицах города 6,5 тысячи деревьев и 20,5 тысячи кустов.9

Город Колпино, как феникс в древней сказке, возродился из пепла, стал еще красивее, еще роднее, еще дороже сердцам людей.

Особенно дорог ижорцам и всем советским людям, приезжающим в Колпино, открытый в 1958 году гранитный памятник борцам-ижорцам и колпинцам, сражавшимся с немецко-фашистскими захватчиками у стен родного завода. Памятник установлен на бульваре Свободы. Он представляет собой величественный монумент, по бокам которого в двух бронзовых художественного литья светильниках горит вечный огонь. В верхней части обелиска высечен орден боевого Красного Знамени, которым был награжден Ижорский рабочий батальон. Под орденом накладными бронзовыми буквами начертано; «Родина никогда не забудет своих верных сынов и дочерей — воинов-ижорцев, грудью защищавших подступы к городу Ленина». Слева текст: «В грозные дни Великой Отечественной войны трудящиеся Ижорского завода по зову Коммунистической партии сформировали добровольческие отряды и Отдельный Ижорский батальон. В конце августа 1941 года воины-ижорцы помогли частям Ленинградского фронта остановить в четырех километрах от Колпина немецко-фашистских захватчиков, рвавшихся к Ленинграду».

Справа от этого текста — стихи:

Слава ижорцам —

бесстрашным бойцам Ленинграда! Суровой дорогой Ижорский

шагал батальон. Он шел, сокрушая врага

огневые преграды, И на Рижском заливе победу

отпраздновал он. Орден Красного Знамени —

знак его воинской славы,

245

Мемориальная доска на бульваре Свободы. Воздвигнута в честь героических защитников Колпина и Ижорского завода в дни Великой Отечественной войны.

Благодарность Отчизны за

доблесть в сраженьях с врагом,

И высокой наградой ижорцы гордятся по праву,

И сияет сквозь годы она лучезарным огнем.

К НОВЫМ ТРУДОВЫМ ПОБЕДАМ

В субботу 22 июня 1957 года на улицах и площадях Колпина царило оживление. Слышались смех, шутки. Из динамиков лились песни, музыка. По асфальту тянулись, сверкая на солнце лаком и никелем, машины, автобусы. К ижорцам ехали гости.

Яков Климентьевич Бутер вместе с другими миновал проходную. Вот он, завод. Тысячи раз Бутер, старейший ижорский вальцовщик, проходил по этой дороге, тысячи раз видел цехи, заводские трубы, устремленные ввысь, разноцветные дымы над мартенами. Он привык к веч-

246

Детский сад № 6 при Ижорском заводе. 1959 год.

ному движению машин, кранов, людей. Но сегодня всё это казалось ему необычным. И сам он почему-то волновался. Почему? Может быть потому, что сегодня для ижорцев большой праздник?

Яков Климентьевич вошел в цех № 2. В огромном, в несколько этажей, пролёте — тысячи ижорцев. Многих из них он знает, не один год трудился с ними плечом к плечу. Направо от трибуны разместились гости — делегации трудящихся из Варшавы и Киргизской ССР. Весь цех украшен знаменами, транспарантами.

Митинг открыт. Торжественно зачитан Указ Президиума Верховного Совета о награждении Ленинграда высшей правительственной наградой — орденом Ленина.

С волнением поднимается Бутер на трибуну. Яков Климентьевич видит гордость и радость на обращенных к нему лицах. Сумеет ли он выразить ту огромную благодарность партии и правительству, которая переполняет сердца всех этих людей?! Награждение Ленинграда — это награждение и Колпина. Разве у ижорцев и ленинградцев не одна судьба? Они всегда едины в труде и в бою.

247

Участники революционных маевок с пионерами. Дам, где прошла первая маевка..."

Брови Якова Климентьевича сходятся на переносице. Пусть он не сумеет красиво сказать, пусть слова не отразят его переживаний, но суть не только ведь в них, в этих словах. Он скажет о делах.

— В ответ на высокую правительственную награду ижорцы достойно выполнят исторические решения XX съезда КПСС, — слышит он свой голос. — Сделают всё для процветания своей любимой Родины. От имени коллектива нашего цеха я даю слово: годовую программу мы выполним досрочно. Это будет наш подарок к 40-летию Советского государства.

Гром аплодисментов прерывает речь старого вальцовщика.

А на трибуну уже вышел главный инженер завода А.А. Любченко. Наверное и он волнуется, хотя по его лицу это незаметно. Он напомнил об успехах ижорцев. В 1956 году они рапортовали партии и правительству о том, что по выпуску продукции в два раза превзошли уровень довоенного 1940 года. В ближайшие годы, сказал Любченко, завод значительно расширит выпуск всех видов продукции, особенно в области машиностроения и металлургии.

От молодежи завода выступила Тамара Бобкова. Её молодой голос звонко разнесся по широким пролетам механического цеха. Она говорила, что комсомольцы и молодежь завода трудятся над выполнением задач, поставленных XX съездом партии. Она рассказала об

248

успехах комсомольско-молодежных бригад токарей Сергея Сысоева и Валентина Уткина и бригады слесарей Володи Щемелева, которые выполнили уже по нескольку годовых норм. Ижорская молодежь — верный помощник своих отцов и братьев. Нет ни одного события, на которое не откликнулись бы их горячие сердца. В дни, когда Центральный Комитет партии призвал молодежь помочь в освоении огромных массивов целинных и залежных земель, много молодых патриотов-ижорцев просили послать их в Казахстан и Сибирь. Комсомольцы отобрали 111 человек из своих рядов, вручив им путевки на целину.

Яков Климентьевич с волнением слушал выступления ораторов. Вместе со всеми он хлопал в ладоши. Его переполняло радостное чувство единения со всеми людьми, находившимися в цехе. «Хорошо говорят,— думал он. — Но самое отрадное в том, что за словами стоят люди — твердые, упрямые, охваченные желанием трудиться, способные преодолеть все преграды, стоящие на их пути».

Секретарь Ленинградского областного комитета Коммунистической партии А. И. Попов поздравил собравшихся с высокой наградой:

— Кто сегодня в нашем городе не взволнован той лаской, той заботой, тем вниманием, которые вновь проявлены нашим правительством к Ленинграду и ленинградцам? Нет такого человека. Партия и правительство не только наградили наш город орденом Ленина, но сегодня опубликован также Указ о присвоении звания Героя Социалистического Труда двадцати лучшим из лучших ленинградцев, в том числе прославленному сталевару Ижорского завода Анатолию Васильевичу Виноградову.

В заключение А. И. Попов провозгласил здравицу в честь великого советского народа — народа-созидателя, строителя коммунизма, в честь ленинского Центрального Комитета нашей партии.

Митинг окончен. Тысячи людей с большим воодушевлением поют партийный гимн — Интернационал. Песня звучит торжественно, всё громче и громче. Казалось, что это была не песня, а клятва, клятва на верность Родине, народу и великому делу коммунизма.

249

Ветераны завода у главной проходной.

В день митинга сталеварам не довелось поздравить Анатолия Васильевича Виноградова с высокой наградой: он был в отпуске.

Решили отложить поздравления до возвращения героя.

Наконец Виноградов приехал.

В этот день его товарищи пришли на завод пораньше. Каждый осведомлялся у вахтера:

— Наш герой еще не приходил?

Охрана хорошо знала Виноградова. Двадцать семь лет проработал он на заводе. Слава его как лучшего сталевара, разнеслась не только по Колпину, но и по Ленинграду. Не раз приезжали на Ижорский завод мартеновцы Кировского завода и других предприятий посмотреть на работу Виноградова, поучиться, почерпнуть опыт. Сталь, сваренная Виноградовым, составила тело первого советского блюминга. Из нее изготовлены судовые машины, паровозные рамы, котлы, прокат. Как-то досужие комсомольцы подсчитали приблизительно, что если бы из всей этой стали вытянуть рельсы, то их хватило бы дважды опоясать земной шар.

Но вот Анатолий Васильевич показался у мартена. Сталевары тотчас же обступили его:

250

— Поздравляем, Анатолий Васильевич! Гордимся тобой.

Виноградов смущенно отмахивался:

— Да что вы, братцы! Не за что. Что я такого особенного сделал?

Но сталеварам, много лет работавшим с ним плечом к плечу, не нужно было объяснять, что сделал Виноградов. С большим чувством уважения они крепко пожимали ему руку.

— Не в моих рекордах дело, — продолжал Анатолий Васильевич, отвечая на рукопожатия друзей.— Радостно, что все хорошо работают. Возьмем к примеру молодежь: обгонит она скоро меня. По всему видно. Жду и уверен, что скоро это будет.

— Обгонит, это верно, — соглашались друзья. — Вон Щербаков Василий. Тот уже старым сталеварам на пятки наступает. А герой пока ты.

Герой Социалистического Труда А. В. Виноградов многое сделал для того, чтобы заводские мартеновцы как можно больше варили стали. Он явился инициатором скоростного сталеварения на заводе. Он научил мартеновцев экономить минуты и секунды во время плавки. Его любимая поговорка «из минуток часы складываются» стала законом работы заводских сталеваров.

— Моя награда — это большая честь. Но заслужил ее не я один, — сказал он своим друзьям-сталеварам.— И ваша доля в ней есть, и доля других ижорцев. Разве смог бы я чего-нибудь добиться, не будь вокруг меня коллектива?

В заводском комитете бережно хранится большая красная книга с барельефом Ленина на обложке. Это заводская Книга почета. На ее страницах — фотографии и сжатые, но выразительные строки небольших текстов. Сюда занесены имена тех, чья трудовая доблесть служит для всех примером. Перелистывая Книгу почета, можно видеть портреты ветеранов. Здесь портрет одного из лучших конструкторов завода Семена Дмитриевича Егорова, отдавшего производству более 40 лет жизни и воспитавшего десятки молодых специалистов. Тут портрет Андрея Казимировича Бутримова — одного из лучших и старейших сталеваров завода, вальцовщика Сергея Павловича Шилова, прокатчика Никанора Николаевича Исаева, машиниста Николая Степановича

251

Иван Антонович Черневич, потомственный ижорец, коммунист, командир отряда Красной гвардии на Ижорском заводе, ветеран гражданской и Отечественной

войн. (Снимок 1956 года)

Варламова и многих, многих других. Они — гордость завода. Своими умелыми руками они строили завод, боролись за него с врагами и теперь, являясь мастерами своего дела, передают богатейший опыт молодому поколению.

У них-то и учился Герой Социалистического Труда Анатолий Васильевич Виноградов любви и уважению к труду, терпеливому упорству в достижении цели. Это они своим примером увлекли его в волнующие поиски новых, более совершенных приемов труда. От них он почерпнул благородную неудовлетворенность достигнутыми результатами и вечное, неустанное стремление вперед.

Награждение Ленинграда, присвоение звания Героя Социалистического Труда заслуженному ижорскому сталевару А. В. Виноградову, награждение оператора мартеновского цеха бывшего знаменосца Ижорского батальона Н. И. Гвоздева орденом Ленина, а также вручение орденов и медалей многим ижорцам вызвало новый трудовой подъем на заводе. С удесятеренной энергией взялся коллектив ижорцев за освоение производства новых сложнейших машин, нужных Родине.

...Уныло и злобно воет ветер. На ветру замерзают термометры. Всё живое, спасаясь от стужи, прячется в

252

Экскаватор ЭКГ-8 на разработке карьера.

норы, зарывается в снег. Даже низкорослый хилый кустарник, и тот льнет к спасительнице-земле. Поземка старается замести черные отвалы. Она сваливает в карьеры камни, комья земли. Кажется, она задалась целью уничтожить все следы труда человека. Страшно ее упорство.

Но человек не боится разбушевавшейся стихии. В карьерах, рыча моторами, работают экскаваторы. Стальные челюсти ковшей, словно зубы дракона, вгрызаются в промерзшую породу. Оторвав от земли многопудовые ноши, экскаваторы разворачивают стрелы и вываливают грунт в кузова автомашин.

Богатырские экскаваторы — плод труда коллектива Ижорского завода. Отвечая на призыв Первого секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии и Председателя Совета Министров СССР Никиты Сергеевича Хрущева создать в ближайшие годы металлургическую базу в Сибири, ижорцы с радостью приняли правительственное задание по производству экскаваторов ЭКГ-8. Эти могучие машины рассчитаны на длительную работу в самых тяжелых условиях. Снабженные различными хитроумными устройствами, они

253

успешно могут заменить труд десятков маломощных экскаваторов, выпускавшихся нашей промышленностью ранее. ЭКГ-8 может использоваться на открытых горных работах, в черной и цветной металлургии, в промышленности строительных материалов, а также на крупных стройках, которые с новым подъемом развернулись сегодня на необъятных просторах нашей Родины. Имея ковш емкостью 8 кубических метров, ЭКГ-8 способен за год погрузить более миллиона тонн различного груза.

О сложности и масштабах работ по изготовлению этой машины говорят такие ее характеристики: экскаватор снабжен механизмами подъема, поворота и передвижения, работающими от генератора двигателя; управление тормозами — электропневматическое, а переключение гусениц — электрогидравлическое. Вес экскаватора — 325 тонн. Для его изготовления потребовалось 140 тонн стального литья и около 30 тонн поковок. Только для одного экскаватора приходится обрабатывать 122 наименования стальных отливок и 141 наименование поковок. На заводе создали специальный участок по нарезке шестерен и обработке шлицевых соединений, где установили 11 новых специальных станков. 10

Огромную работу проделали металлурги, сварщики, энергетики и особенно технологи и механики. На их долю выпало составление всех видов технологической документации на 4600 наименований деталей экскаватора. Основным цехом на заводе, который выпускает эту могучую машину, является механический цех № 2, где на сборке и испытаниях отдельных узлов первых экскаваторов в 1958 году отличились бригады Шувалова, Щемелева, Филиппова. Цехи № 6 и 7 готовят ряд ответственных деталей экскаватора.

В сентябре 1958 года первые два экскаватора ЭКХ-8 были отправлены на Крайний Север в город Норильск.

В послевоенные годы Ижорский завод освоил более ста образцов крупных машин. Ижорцы по праву гордятся рулевой машиной, созданной для судов морского флота.

...Громадное океанское судно, похожее на многоэтажный дом, поднимается из-за горизонта. Много морей и океанов избороздило оно, прежде чем прийти в

254

Ленинград. Вот судно приближается, растет, на палубах уже видны люди. Наверное сейчас судовой радист в своей рубке, дробно отстукивая точки и тире, вызывает из порта морские буксиры. Гигант, не боящийся никаких штормов, смело идущий в океанских просторах навстречу свирепым волнам, становится неуклюжим и беспомощным в узких морских каналах, где нужно уметь хорошо и легко лавировать.

Но почему буксиры всё же не идут? Почему не стопорит машины стоящий на ходовом мостике капитан корабля? Ижорцы, если они присутствуют при встрече, сразу поймут, в чем дело. И немудрено. Ведь это они своими руками сделали машину, освободившую океанское судно от опеки морских буксиров.

В 1956 году на Ижорском заводе был построен первый в СССР 900-сильный крыльчатый движитель для судов морского флота страны.

Крыльчатый движитель — это несколько огромных вертикально насаженных лопастей-крыльев, которые выполняют одновременно функции гребного винта и рулевого устройства. С его помощью можно без изменения оборотов и направления вращения сообщать судну движение вперед и назад, менять скорость хода, совершать любой маневр.

Газета «Правда» 5 июня 1956 года в статье «Индустриальная мощь» назвала создание крыльчатого движителя блестящим достижением коллектива ижорцев. И это верно.

Как бы ни была, однако, совершенна техника производства, как бы ни была высока квалификация кадров, каждое новое дело, каждая осваиваемая машина в своем воплощении в металл наталкивается на трудности. Порой эти трудности очень большие, а иногда они кажутся вовсе непреодолимыми.

Так было и при освоении на Ижорском заводе крыльчатого движителя.

Основные части движителя — лопасти — должны быть, согласно проекту, откованы из легированной стали. Лопасти имели сложную конфигурацию. Многие опытные кузнецы, просмотрев чертеж, разводили руками. Они не брались за работу, считая, что выполнить ее на существующих на заводе молотах почти невозможно.

255

Заслуженные конструкторы завода А. П. Межевов и Ф. Т. Глушков

— Да, работенка... — смущенно улыбаясь, говорили они.

Отковать лопасти движителя взялся известный на заводе опытный кузнец Иосиф Арсентьевич Ильин. Познакомившись с чертежами, он сказал, что эта работа кропотливая, но выполнить ее, пожалуй, можно.

И старый кузнец успешно справился с трудным заданием. Первая лопасть была откована.

В этой работе И. А. Ильину помогали подручные А. Варначев и Н. Александров и машинист И. А. Разогреев. Все вместе они доказали, что на имеющихся на заводе молотах можно отковать детали любой конфигурации. Качество откованных ими лопастей было признано отличным.

При дальнейшей обработке лопастей требовалась большая точность. Горьковский фрезерный завод по специальному заказу изготовил и прислал ижорцам копировально-фрезерный станок, с помощью которого удалось добиться обработки лопастей в нужных пределах точности. Блестяще освоили этот новый станок фрезеровщики Чирковский и Иванов.

256

Крупные детали движителя должны были обладать высокой прочностью и сопротивлением к коррозии. Ижорцы совместно с конструкторским бюро треста «Электросталь» спроектировали и построили новую оригинальную электропечь. Это дало возможность проводить на заводе азотирование крупных деталей движителя.

При обработке деталей шаровых соединителей движителя слесарь А. Б. Быков, применив усовершенствования, повысил производительность труда в несколько раз. Электросварщик Юрий Козлов внес рационализаторские предложения, которые улучшили технологию и ликвидировали появление трещин в местах сопряжений.

Сборка движителя велась в механическом цехе № 7 под руководством старшего мастера А. П. Кочарова, старшего технолога М. Г. Осипова, инженера-конструктора Н. Н. Николаевой и других. Много изобретательности при сборке и регулировке проявили бригады слесарей-сборщиков Лебедева и Слесарева.

На испытаниях движитель надежно работал, не требуя специального ухода.

Установка движителя на кораблях позволила ликвидировать механизм рулевого устройства. Это в пять раз сократило время на маневрирование, обеспечило остановку судна на расстоянии, равном его длине. Благодаря движителю стало возможным осуществлять повороты судов на месте. Применение крыльчатых движителей на флоте позволяет экономить около 15% топлива и сокращает время швартовых операций.

Добрую славу завоевал Ижорский завод производством различного рода прессов. Завод освоил производство специальных гидравлических прессов для использования в строительной промышленности, а также штамповочных вертикально-гидравлических прессов давлением 1000 тонн. На заводе изготовляются горизонтально-гидравлические прессы давлением 5000 тонн для горячего прессования различных сложных профилей из алюминия и его сплавов.

К 7 ноября 1958 года коллектив машиностроительного цеха № 2 закончил сборку трехпозиционного пресса давлением 1500 тонн. Пресс этот предназначался для изготовления огнеупорного кирпича. Не впервые бригада И. М. Колодина собирала прессы. Но этот агрегат

257

Мастер пресса давлением 10 тысяч тонн И. М. Осипов среди своих

учеников.

потребовал от сборщиков особенного напряжения сил. Конструкция его во многом отличалась от прежних, всё управление пресса автоматизировано, что намного усложняло сборку. И хотя слесари Решетилов, Косьянов, Максимов не были знакомы с этой работой, но под руководством опытных сборщиков И. М. Колодина и В. Г. Хованского они сумели разобраться в сложной схеме и успешно справились с наладкой и испытанием узлов автоматики. Монтаж энергетической системы хорошо провели бригады электриков цеха № 28 и водопроводчиков цеха № 27.

Оснащая своими машинами тяжелую индустрию страны, ижорцы оказывают огромную помощь сельскому хозяйству. Они освоили выпуск многих сельскохозяйственных машин. Колхозы и совхозы страны к концу 1958 года получили от Ижорского завода около трех

258

тысяч силосоуборочных комбайнов СК-2-6. В цехах завода изготовлялось оборудование натяжных станций для квадратно-гнездовой посадки кукурузы, лафеты к жаткам и многие другие машины. Они помогают труженикам полей успешно выполнять поставленные партией задачи по крутому подъему сельского хозяйства. За 1956—1958 годы ижорцы дали колхозам и совхозам различных машин и специального инвентаря на сумму 268 миллионов рублей.

Особенное внимание коллектив Ижорского завода оказывает колхозам и совхозам Ленинградской области. Ижорцы на протяжении многих лет шефствуют над совхозом «Федоровское» и колхозами Тосненского района «Новинка» и «Ленинское знамя». Силами завода за время после сентябрьского (1953 года) Пленума ЦК КПСС выполнено строительных работ в подшефных совхозах и колхозах примерно на сумму два с половиной миллиона рублей, построено несколько коровников, свинарников, электрифицировано несколько деревень. Работники завода регулярно помогают труженикам сельского хозяйства в обработке полей и уборке урожая.

В 1958 году доход подшефного заводу колхоза «Новинка» увеличился по сравнению с 1954 годом в восемь раз, а стоимость трудодня колхозников за это же время — в десять раз. За два года, истекших после сентябрьского Пленума ЦК КПСС, стадо этого колхоза выросло в пять раз.

Ижорский завод успешно занимается производством изделий народного потребления. В 1955 году завод изготовил этих изделий на 11,1 миллиона рублей, а в 1958 году — уже на 27 миллионов рублей.

Мирный труд ижорцев, овеществленный в первоклассном металле и сложных машинах, имеет своей благородной целью благо людей не только нашей страны, но и всех тех, кто хочет жить в мире и дружбе. Ижорцы всегда с радостью протягивают друзьям руку помощи. По заказу великого Китая ижорские машиностроители изготовили горизонтально-гидравлический пресс мощностью 5000 тонн. В его постройке принимали участие один из старейших специалистов завода, известный строитель первого блюминга коммунист К. М. Бахвалов, бригадир И. М. Колодин, слесари В. Г. Хованский, В. Н. Щемелев и Н. В. Аворкин. Для отладки и

259

пуска этого уникального агрегата в Китай на Харбинский алюминиевый завод выезжали старший мастер цеха К. М. Бахвалов и начальник прессового бюро Л. И. Тимофеев.

В процессе монтажа пресса выявилась необходимость спроектировать и изготовить новый механизм, изменить принцип действия одного из узлов гидросхемы. Представители Ижорского завода вместе с китайскими специалистами успешно осуществили эти конструктивные изменения. Сдаточные испытания были проведены в срок. Все механизмы и узлы работали без перебоев.

В акте заключения приемочной комиссии говорилось: «Считать монтаж отличным... и качество работы пресса под нагрузкой в течение девяти смен также считать отличным...» 11

В день пуска агрегата директор Харбинского завода Цау-ку сказал: «Мы очень довольны высоким качеством работы советских людей». А Вань Динь-шень — руководитель монтажной организации — с радостью отметил, что благодаря дружеской помощи ижорских товарищей китайские рабочие, не имея опыта, успешно справились со своей задачей. Представители Китайской Народной Республики наградили Бахвалова и Тимофеева медалями китайско-советской дружбы и значками в честь пуска завода. Ижорцам были вручены также именные памятные вымпелы с надписью «Советским специалистам».

— Благодарим вас, — сказал Вань Динь-шень, — за оказанную помощь, проникнутую духом великого интернационализма.12

Спустя несколько месяцев ижорцы построили для Китая еще один такой же горизонтально-гидравлический пресс.

Замечательные машины, созданные руками ижорцев, работают во многих странах народной демократии,— в Польше, Болгарии, Румынии, а также в дружественной Индии, в Объединенной Арабской Республике и других странах Востока, сбросивших иго колониализма.

XX съезд явился новой вехой на пути развития Ижорского завода. Рассмотрев вынесенный партией на всенародное обсуждение вопрос о перестройке управления промышленностью и строительством, коммунисты завода со всей прямотой, так, как учит ленинский Центральный

260

Китайский студент Шао Ай-минь на производственной практике в одном из цехов завода. 1959 год.

Комитет партии, вскрыли недостатки, имевшиеся в управлении цехами и участками. «Мы вышвырнули на свалку, — как выразилась на одном из собраний партгрупорг механосборочного цеха Шумихина, — все старые формы управления, пахнущие бюрократизмом».

Но главное, о чем говорилось на собраниях, это — авангардная роль коммуниста. Коммунист должен быть примером во всем, его должно касаться не только то, за что он отвечает лично, а работа всего цеха, завода.

...Холодная осень. Со стороны реки наплывает на Колпино серая дымка. Широкие колеса автобусов разбрызгивают лужи, заставляя прохожих жаться к стенам домов.

До начала работы еще полчаса. Около проходной народа немного. Секретарь цехового партбюро Шугалей неторопливо шагает по панели.

— Павел Сергеевич! — окликнул его мастер сборочного участка А. А. Арпиайнен. — Куда так рано? Не спится?

Шугалей обернулся:

— Ты тоже не опаздываешь. Как дела?

261

На вечере дружбы в парке имени 40-летия Ленинского комсомола в Колпине. Выступает китайский студент Хуа Шо-узун. 1958 год.

— Да ничего вроде.

Через проходную прошли вместе.

— Хочу поглядеть, как работала ночная смена,— сказал Шугалей. — Мы что-то отстаем со сборкой силосоуборочных комбайнов.

Всё ускоряя шаг, Шугалей шел по широким асфальтовым проездам к своему цеху.

— Павел Сергеевич! — засмеялся Арпиайнен. — Погоди немного, сбавь шаг, а то ведь не угнаться за тобой. Ты, наверно, чемпионом по ходьбе хочешь стать.

Шугалей приостановился.

— Верно, — улыбнулся он. — Как входишь на территорию завода, так словно вихрем тебя подхватывает. А ведь, кажется, куда торопиться? Времени хватает.

— Не ты один бегаешь. Завод, он скорость любит. Я хотел тебе сказать, что положение со сборкой комбайнов создалось очень тяжелое: не подают токари детали в срок. Проверь, пожалуйста.

В конторке мастеров Павел Сергеевич Шугалей просматривал план работы на день. Вбежал коммунист Удров. Еще с порога взволнованным голосом доложил:

262

— Сборка под угрозой! Подводит токарный участок. Шугалей внимательно просмотрел сменные сводки:

— Да, у нас в цехе кооперация между участками сильно хромает. Нет четкого потока. Надо собрать партгрупоргов участков, обсудить.

В обеденный перерыв Шугалей пошел по цеху. Арпиайнен на своем участке беседует с рабочими. Он агитатор и любит свое дело. К беседам готовится тщательно, серьезно. В библиотеке парткома его знают как придирчивого читателя. Он не любит пользоваться чужими планами и разработками. Старается просмотреть, прочитать всё сам.

Шугалей постоял, послушал Арпиайнена. Хорошо ведет беседу. И примеры подобрал здорово. Главное, что из жизни цеха. Такая беседа затрагивает людей, заставляет задуматься.

Шугалей идет дальше. Вот и токарный участок.

— Что же вы, братцы, сборщиков держите? Простаивают они. Вся работа стоит из-за вас.

— Это не из-за нас, Павел Сергеевич, — обиделись токари. — Поковок не подают. Что мы из пальца детали будем точить?

— Вот оно что, — произнес Шугалей и после короткого раздумья добавил: — Ну ладно. Обсудим этот вопрос с партгрупоргами, посоветуемся. Что-нибудь придумаем.

И Шугалей идет дальше. А беспокойные мысли о неувязке в работе отдельных участков не оставляют его.

Вечером после смены в партбюро цеха состоялось совещание партгрупоргов. Коммунисты резко критиковали положение дел на участках. Старший мастер Волосов с гневом говорил о недостатках в работе. Виновным сильно доставалось: Волосов никому не дает спуска.

На собрании тщательно разобрали причины, тормозившие сборку комбайнов, разработали конкретные меры по устранению задержек, расставили людей. Особая забота была проявлена о повышении авангардной роли коммунистов на производстве.

С помощью партийной организации руководству цеха в ближайшее время удалось обеспечить более организованную и ритмичную работу на участках. Положение со сборкой комбайнов было выправлено.

263

Борясь за выполнение исторических решений XX съезда КПСС, коллектив Ижорского завода добился больших успехов. Особенно значительны были успехи ижорцев в области металлургического производства. В 1957 году выпуск стали и производительность труда на заводе значительно превысили довоенный уровень.

У ижорцев стало традицией годовые планы выполнять к 15—20 декабря. Это — великое дело. Выполнить план на один день раньше срока — значит сберечь государству сотни тысяч рублей, дать дополнительно новые машины, построить новые дома, клубы, железнодорожные пути и т. д. Ижорцы с честью выполнили свои обязательства, взятые в 1957 году. Годовой план по товарной и валовой продукции они выполнили 17 декабря. Кроме того, от снижения себестоимости продукции они получили около 20 миллионов рублей экономии.

В июле 1958 года Советская страна впервые праздновала День металлурга. Свой праздник ижорцы ознаменовали досрочным выполнением полугодового плана. За успехи, достигнутые в развитии черной металлургии, большая группа ижорцев — мастеров «огненного дела» — была награждена орденами и медалями Советского Союза. Бывший командир Ижорского батальона, начальник цеха Г. В. Водопьянов и ковшевой мартеновского цеха В. И. Степанов награждены орденом Ленина. Орденом Трудового Красного знамени награждены шесть человек, среди них сталевар мартеновского цеха В. И. Щербаков и секретарь парткома, бывший начальник прокатного цеха Б. А. Юргель.

Старший вальцовщик Ижорского завода Владимир Алексеевич Горюнов был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Он был известен как лучший прокатчик страны. Его награждение вызвало горячие отклики. Из Ленинграда, Москвы, со всех концов Советского Союза шли на завод, на имя В. А. Горюнова сердечные поздравления. В одной из телеграмм, особенно обрадовавшей Горюнова, говорилось:

«Дорогой Владимир Алексеевич! Ленинградский обком КПСС сердечно поздравляет с присвоением звания Героя Социалистического Труда. Желаем Вам больших трудовых побед на благо нашей Родины. С коммуни-

264

стическим приветом и пожеланием Вам доброго здоровья и долгих лет жизни.

Секретарь обкома партии Спиридонов».

Известие о предстоящем внеочередном XXI съезде Коммунистической партии, который должен был утвердить контрольные цифры семилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1959—1965 годы, ижорцы встретили с большим политическим и трудовым подъёмом. В связи с этим знаменательным событием они пересмотрели ранее принятые социалистические обязательства. Бригадир комсомольско-молодёжной бригады Владимир Щемелев, работавший на сборке экскаваторов, заявил на комсомольском собрании, что есть возможность выполнить годовой план не к 20-му, а к 14 декабря. Его поддержали.

В каждом цехе, на каждом участке рабочие обсуждали свои возможности и принимали повышенные обязательства.

На ковочном участке старшего мастера Ф. Ф. Малашина передовиками соревнования за достойную встречу XXI съезда партии выступили кузнецы Н. А. Александров, В. П. Семенов и другие. Свои сменные нормы они стали выполнять на 175—190%.

СТАЛЬ ИДЕТ

Веками люди добывают и используют для своих нужд различного рода металлы. О металле поэты слагают поэмы и песни. Человек изобрел паровую машину и электромоторы, построил автомобили и самолеты, расщепил атом и создал искусственные космические тела. Наше время называют веком электричества, веком атомной энергии, веком межпланетных сообщений. Всё это верно. Но наше время прежде всего — это век металла. Он окружает нас повсюду. Металл заложен в теле плотин и шлюзов, в стенах зданий и сводах туннелей. Из него построены красавцы-самолеты «ТУ-114» и вагоны сверхскорых поездов. Металл — это мощные блюминги и стремительные «Волги», это искусственные спутники Земли и нож, которым режут к обеду хлеб.

Посмотрите на контрольные цифры развития народ-

265

ного хозяйства СССР на 1959—1965 годы. Как резко должен подняться жизненный уровень нашего народа! Каким стремительным будет развитие всех отраслей народного хозяйства, в том числе и таких, как сельское хозяйство, легкая, пищевая и лесная промышленность, производство обуви и одежды. На первый взгляд эти области производства кажутся далекими от металлургии. Однако их развитие невозможно без металла. Тракторы и самоходные комбайны, буровые установки для добычи жидкого горючего, мощные турбины ГЭС и игла, которой шьют одежду, — всё это металл.

Человечеству известно сейчас около 80 различных металлов, и почти все они используются в технике. В последние годы металлурги и металловеды создали десятки замечательных сплавов, обладающих самыми удивительными свойствами. Одни из них выдерживают температуру в тысячи градусов, а другие плавятся в стакане чая; есть сплавы, которые не только прочнее стали, но и легче её; есть сплавы кислотоустойчивые и не боящиеся коррозии. Человек создает новые металлы и новые чудесные соединения металлов.

И всё же среди десятков металлов и сплавов, которые использует сегодня техника, самыми распространенными и необходимыми остаются так называемые черные металлы: чугун и сталь. Это — основа основ всей многообразной техники, созданной человечеством, чтобы облегчить свой труд, свою борьбу с природой.

Контрольные цифры семилетки предусматривают на 1965 год производство 65—70 миллионов тонн чугуна. Это в четыре с половиной раза больше, чем было выплавлено чугуна в довоенном 1940 году. Такое же увеличение предусмотрено и в производстве стали. В 1965 году советские металлурги должны сварить 86—91 миллион тонн стали.

Ижорский завод исстари сложился как металлургическое предприятие, способное давать стране высококачественные стали и прокат металла. Сегодня на металлургическом производстве занято до 50% всех рабочих завода. По стоимостному выражению сталь и прокат также составляют около половины всей валовой продукции завода.

Заводские металлурги восприняли контрольные циф-

266

Группа сталеваров, борющихся за почетное звание коллектива коммунистического труда. Слева направо: Н. Ф. Чихалов, В. Н. Халомеев, Н. А. Сидоров.

ры семилетки как конкретное задание партии и правительства и им, ижорцам.

10 сентября 1958 года ижорские сталевары решили годовую программу 1958 года по выпуску валовой продукции выполнить к 14 декабря и завершить выполнение январского плана 1959 года ко дню открытия XXI съезда КПСС, дать Родине сверх плана тысячи тонн стали и проката. Одновременно ижорцы решили снизить до конца года потери от брака на 30 процентов. Было решено также подготовить технологию производства изделий по заказам химической промышленности, перевести мартеновскую печь № 3 на комплексную автоматизацию управления тепловым режимом, разработать и изготовить новую конструкцию гидрокопировального суппорта токарных станков и т. д.

Все эти обязательства были выполнены.

Новые задачи, поставленные XXI съездом КПСС перед советским народом, потребовали от металлургов решения сложнейших технических проблем. К их числу относятся разработка и освоение технологии производ-

267

ства высококачественных сталей, технология отливки крупных кузнечных слитков и изготовление из них сложных поковок и проката.

Эти проблемы в настоящее время успешно решаются ижорскими металлургами в содружестве с научно-исследовательскими институтами.

В начале 1960 года коллектив металлургов Ижорского завода приступил к отливке под вакуумом высококачественных сталей крупных слитков для роторов мощных турбин.

Металлурги-ижорцы ведут подготовительные работы по автоматизации и механизации мартеновских печей.

Проведенная реконструкция мартеновского цеха № 10 в 1958 году позволила отливать слитки весом до ста тонн. Кузнецы цеха № 120 изготовили первый комплект поковок из теплостойкой стали, а кузнецы и прокатчики цеха № 11 впервые в отечественной практике отковали и прокатали плиту из слитка нержавеющей стали весом 42 тонны.

Прикинув свои возможности, ижорцы наметили увеличить выплавку стали к концу семилетки на 32,6 процента. Этот уровень будет достигнут как за счет ввода новых мощностей, так и за счет широкого внедрения новой техники, прогрессивной технологии, механизации и автоматизации производственных процессов.

Большое внимание будет уделено модернизации действующего оборудования, что позволит с тех же агрегатов снимать больше высококачественной продукции. Будут модернизированы печи мартеновских цехов и оборудование шихтового хозяйства, осуществлена комплексная автоматизация тепловых процессов мартеновских печей.

Эти и другие мероприятия позволят к концу семилетки увеличить съем стали с квадратного метра пода печи на одну тонну.

Большим резервом для увеличения выплавки стали на заводе является сокращение горячих и холодных простоев печей и увеличение сроков их работы между ремонтами. С этой целью будет осуществлена комплексная механизация ремонта мартеновских печей, что позволит повысить выпуск стали на несколько тысяч тонн в год.

На заводе будут построены цехи: мартеновский, в

268

котором станут отливать крупные слитки весом до 250 тонн для тяжелых поковок; фасоннолитейный для производства стального литья до 100 тонн, а также скрапоразделочный цех. Все работы по металлургическому комплексу намечено провести в предельно сжатые сроки. По плану они должны быть закончены в 1962 году.

Завод станет базой по производству крупного стального литья и уникальных поковок для предприятий всего Ленинградского экономического района.

Развитие техники на заводе позволяет решать всё более сложные задачи, выдвигаемые насущными потребностями бурно развивающегося народного хозяйства. Однако самые крупные резервы заключены в людях, в их умении быстро обслуживать машины и печи, в их стремлении ускорить плавку, в рационализаторских предложениях, подсказанных опытом и смекалкой.

Интересно заметить, что если каждый сталевар страны сократит плавку только на одну минуту, то промышленность получит дополнительно 1200 тысяч тонн стали в год.

Ижорцы проявляют большую заботу об освоении положительного опыта, накопленного на других металлургических предприятиях.

Как-то группа ижорских сталеваров поехала на завод «Большевик».

Приняли их официально. Обменялись приветственными речами, пожелали успехов.

— Ишь ты, прямо как на дипломатическом приеме, — улыбался А. С. Бородин: — «Примите уверения и прочее». А ну, ведите нас в цех, любезные хозяева!

Пошли в цех. И здесь, у гудящих мартенов, официальность вдруг исчезла. Люди разбились на группы. Гости и хозяева перемешались. Осмотрели мартены, краны, ковши. Гости лазали сами во все углы. Хозяева не препятствовали.

Завязались разговоры о наболевшем. Одни обсуждали преимущество газового топлива перед мазутом, других заинтересовал автоматический контроль за тепловым режимом. Знакомились с графиками плавок, с работой новаторов, ставших на вахту в честь XXI съезда КПСС.

— Смотрите, — говорили хозяева, — ничего не скрываем.

269

— Делить нам нечего, — отвечали ижорцы. — Цель-то одна: больше металла! Приезжайте и вы к нам.

Решили соревноваться.

На прощанье многие обменялись домашними адресами.

Развивая социалистическое соревнование, внедряя в производство новую технику, передовую технологию, опыт новаторов, ижорцы добиваются новых успехов в борьбе за увеличение выпуска стали, проката и поковок для народного хозяйства нашей страны.

За послевоенные годы на заводе выросла целая плеяда искусных металлургов. Продолжая и развивая трудовые традиции ижорцев, молодое поколение литейщиков, прокатчиков настойчиво овладевает производственным мастерством, осваивает достижения советской науки и техники, опыт передовых предприятий.

Высоко несет знамя ижорских металлургов бригада Героя Социалистического Труда А. В. Виноградова. Она выдает около 70% скоростных плавок, причем при каж-

дой плавке сверх нормы выдается по 10 и даже 30 тонн стали. Отличные показатели в работе имеет и бригада Алексея Степановича Бородина, награжденного за успехи в сталеварении орденом «Знак почета».

В США съём стали с квадратного метра пода мартеновских печей в 1955 году составлял 4,5 тонны. А бригада Виноградова добилась получения стали с одного квадратного метра пода печи по 5,62 тонны.

Рекорд Виноградова недолго просуществовал на заводе. Вскоре эта цифра была доведена до 6 тонн, а спустя некоторое время молодой коммунист В.И.Щербаков, применяя новые методы сталеварения, правильно используя внедренную в мартеновском производстве автоматику, вместе со своей бригадой стал снимать стали с квадратного метра пода печи до 8 тонн. 13

К 40-летию Советской власти бригада Щербакова выполнила задание десяти месяцев 1958 года более чем на 105 процентов при выполнении норм выработки в

Подача многотонной заготовки в обжимный стан

270

271

среднем на 122 процента. 81,3 процента всех плавок выданы скоростными методами.

Сталевар Василий Иванович Щербаков пришел в мартеновский цех десять лет назад, после окончания школы фабрично-заводского обучения. Работал подручным, затем сталеваром, руководителем бригады. Он проявил себя человеком, горячо любящим и знающим свое дело, стремящимся любое задание выполнить быстро и хорошо.

Характерная черта Щербакова — это постоянное стремление к совершенствованию своих знаний, ко всё более полному овладению высоким искусством сталеварения. Отлично изучив мартеновскую печь и скоростные методы плавки, широко используя автоматику, четко организуя труд своих подручных, Щербаков добился сокращения продолжительности плавок до 1 часа 30 минут, что увеличивает съем стали с квадратного метра пода печи до 8,17 тонны. Это намного выше средних показателей, достигнутых сталеварами завода.

В. И. Щербаков неоднократно завоевывал почетное звание «Лучший сталевар мартеновских печей Ленинграда». За высокие производственные показатели он награжден значком «Отличник социалистического соревнования» Министерства судостроительной промышленности и Почетной грамотой Центрального комитета профсоюзов.

Коммунист Щербаков сочетает высокопроизводительную работу на производстве с активным участием в общественной жизни. Он является агитатором и несет в массы правдивое слово партии, разъясняет трудящимся решения XXI съезда, мобилизует мартеновцев на досрочное выполнение семилетнего плана.

Событием большой важности явится переход завода на газовое топливо. Он будет способствовать дальнейшему техническому прогрессу, повышению культуры производства и снижению себестоимости продукции. Переход на газовое топливо позволит оздоровить условия труда рабочих, так как при новой установке в воздух не будут попадать вредные для здоровья газы, образующиеся при сжигании сернистого мазута.

В первую очередь готовится перевод на газовое топливо нагревательных печей. Вскоре природный газ заменит мазут и на других участках производства.

272

Растёт культура производства на заводе. Каждый день вносит что-либо новое. И тот, кто хорошо знал Ижорский завод, но несколько лет не был на нем, тот сегодня не узнает старых цехов, — так много произошло в них добрых перемен.

По-новому трудятся и металлурги. Умирают старые профессии и рождаются новые, отмирает ручной труд и всё больше появляется новых, совершенных машин. С каждым днем ручеек ижорской стали, вливающийся в огромное море металла, выплавляемого металлургами всей страны, становится всё больше.

Ижорские сталевары гордятся своей профессией, гордятся тем, что выплавляют металл, — основу основ богатырской мощи страны.

По праву они могут повторить слова кузнеца из древней легенды:

— Мы — мастера железа. От нас начинаются все ремёсла.

Глава VIII

СВЕТ НАД ИЖОРОЙ

ПО-КОММУНИСТИЧЕСКИ

Семилетний план! Сколько дум и мечтаний рождает он! Какую энергию и жажду деятельности возбуждает в советском человеке!

Почему это? Не потому ли, что за скупыми экономическими выкладками ясно проглядывает великая и становящаяся всё ощутимей, всё ближе цель всей жизни, борьбы и трудов советского народа — коммунизм?! Конечно, так.

Мечты человечества всех времен, научно обоснованные классиками марксизма-ленинизма, советский народ,

974

руководимый испытанной и закаленной ленинской партией коммунистов, сегодня успешно претворяет в жизнь.

Далеко шагнула вперед, стала неузнаваемой наша Родина. Эру межпланетных полетов открыли советские спутники Земли. Советская третья космическая ракета принесла человечеству снимок невидимой с Земли части Луны. Всё настолько грандиозно, величественно, что иногда кажется сказкой. Наш советский народ своим трудом, волей и энергией делает сказку былью.

На великом историческом рубеже собрался внеочередной XXI съезд Коммунистической партии Советского Союза. Каждый день работы съезда, выступления делегатов, рассказывавших о перспективах семилетки, о планах и задачах, глубоко захватили все помыслы и чувства ижорцев, как и всего советского народа. На заводе в эти дни царило необыкновенное оживление. В цехах, на участках, у мартенов и станков рабочие своим самоотверженным трудом начинали претворять в жизнь план великих работ. Воодушевляла и радовала мысль: мы строим коммунизм! И чем больше и лучше каждый человек сделает на своем участке, тем скорее будет достигнута общая цель, построен коммунизм.

С особым подъемом в эти дни работали ижорские листопрокатчики. С их уст не сходило имя Владимира Алексеевича Горюнова. Двадцать шесть лет назад молодым пареньком из села Никольского пришел Горюнов на Ижорский завод. Нелегок был его путь к трудной, но почетной профессии вальцовщика. До этого ему пришлось работать и стропальщиком, и слесарем, и нажимщиком. Год от года он приобретал знания, повышал свою квалификацию. Война застала Горюнова в Белоруссии. Здесь ленинградский рабочий-ижорец вступил в партизанский отряд имени Ленина. За героические подвиги в боях с фашистами Горюнов был награжден восьмью боевыми орденами и медалями Советского Союза, в том числе медалью «Партизан Великой Отечественной войны».

Кончилась война, и Владимир Алексеевич вернулся на родной завод. Вначале он работал на восстановлении цехов. Сейчас вместе со всем коллективом борется за претворение в жизнь грандиозных планов Коммунистической партии, ведущей советский народ к коммунизму. Он неустанно ищет более производительные приемы тру-

275

Герой Социалистического Труда, делегат XXI съезда КПСС, бригадир листопрокатчиков В. А. Горюнов.

да, вводит у себя на стане новые технологические процессы, добивается систематического перевыполнения сменных заданий, экономии средств и материалов. Это не могло не принести заслуженного успеха. К восьми боевым наградам прибавилось еще две: Горюнов был награжден орденом Трудового Красного Знамени и медалью «За трудовое отличие». А в июле 1958 года, в День металлурга, ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Знатного ижорского прокатчика В. А. Горюнова ленинградские коммунисты избрали своим делегатом на XXI съезд КПСС.

В обеденный перерыв листопрокатчики только и говорили о съезде, о Горюнове.

— Эх, хорошо бы побывать на съезде, — мечтательно вздохнул подручный Голубев.

• — Хорошо, конечно, — согласился с ним бригадир Николай Иванович Смирнов. — Только это заслужить надо.

— Нам сейчас думать надо не о том, как на съезд

276

попасть, — перебил его Константинов, — а как выполнить то, что на съезде решат.

— Да, план серьезный, — говорит нажимщик Дрюков. — Сколько машин, станков, приборов надо сделать. Ведь за семилетие намечено увеличить производство продукции машиностроения и металлообработки почти вдвое. Значит и нам надо дать проката в два раза больше.

— Сделаем, — горячится Голубев. — Ведь план 1958 года закончили досрочно. Сколько тонн проката выдали сверх программы? Значит, сможем.

— Сможем-то сможем, — соглашается Смирнов. — Только надо здорово и руками и головой поработать.

Листопрокатчики прикидывали, что нужно сделать для усовершенствования производства, для увеличения производительности станов, обсуждали, как наладить работу нагревательной печи, чтобы не было перебоев с подачей болванок. Каждый имел свои предложения, продуманные, прочувствованные.

— Делегат-то наш повидает на съезде Никиту Сергеевича Хрущева, — заметил Смирнов. — А может, и потолкует с ним, а? Ведь от ижорцев!

— А то как же! Факт, потолкует, — уверенно и горячо воскликнул подручный Голубев.

...И вот однажды перед началом смены в цех с газетой в руке вбежал Голубев. Он развернул газету и начал громко читать:

«В последний день работы московская, ленинградская делегации и Президиум съезда фотографировались во дворе Кремля. Фотокорреспонденты ставили нас и так и этак... Смотрю, оказался я поблизости от Никиты Сергеевича... Настроение было такое, что не передать. В общем подошел я к товарищу Хрущеву и сказал:

— Вот вам рука и твердое слово ленинградского рабочего: семилетку выполним досрочно.

— Спасибо, — ответил Никита Сергеевич. — Большое спасибо! Передайте ленинградцам: Центральный Комитет партии рассчитывает, что они будут в первых рядах борцов за семилетку!»

С волнением слушали прокатчики рассказ о встрече Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров Н. С. Хрущева с их товарищем по труду

277

Митинг трудящихся завода, посвященный окончанию работы XXI съезда КПСС, 6 февраля 1959 года.

В. А. Горюновым. Огромное счастье и гордость испытывали они.

— В первых рядах... — повторяли ижорцы. — В первых рядах!

Они знали, что немало сил и умения нужно приложить, чтобы оправдать доверие ленинского Центрального Комитета партии. Но ижорцы не боялись трудностей. Каждый из них чувствовал необыкновенный душевный подъем и уверенность в победе.

Из номера в номер «Ижорец» публиковал волнующие цифры семилетнего плана. В 1965 году отечественная промышленность должна выпустить машин почти в два раза больше, чем в 1958 году; выплавка стали должна возрасти на 56—65%. Резко увеличивается в годы семилетки количество проката. Почетная роль в выполнении задач, стоящих перед советским народом, выпадала славному коллективу ижорцев.

Зародившееся в канун XXI съезда КПСС в Москве замечательное патриотическое движение за создание бригад коммунистического труда охватило весь завод.

278

Первая бригада родилась в коллективе сварочного участка цеха № 7. Один из лучших сварщиков цеха Тихон Романович Водопьянов, посоветовавшись с руководителем участка М. И. Ежовым и партгрупоргом А. Н. Шумихиной, решил организовать бригаду из десяти человек и включиться в соревнование. Его помощником в этом деле стал комсомолец Петр Соколов, недавно вернувшийся в родной цех из Советской Армии. Кроме Соколова, в бригаду вошли Е. Самсонов, Ю. Виноградов, П. Ефимов, Н. Белосохов, Ф. Мазанов, А. Пиранг, комсомольцы 3. Шуховский и И. Таборичев.

Каждый из членов бригады неплохо знал свою профессию, считался квалифицированным сварщиком. Но объединенные в коллектив, они обогащали друг друга ценным опытом, что позволяло еще выше поднять свою квалификацию. Но главное было не в этом. Люди в бригаде почувствовали большую уверенность в своих силах. Работая под девизом «Все за одного, один за всех», они сознавали свою ответственность за товарища, за работу, порученную соседу, за бригаду в целом.

Каждый знал, что если у него не будет ладиться работа, то на помощь придут друзья. А миром и горы свернуть можно.

Однажды цех получил срочное и ответственное задание. Для его выполнения необходимо было привлечь еще около 60 сварщиков, заняв под сварочный участок значительную площадь цеха и потеснив сборщиков.

Члены бригады задумались: как решить поставленную задачу без привлечения добавочной партии сварщиков?

— А что если сварку этих изделий перевести на автомат? — предложил кто-то.

Может быть, эта мысль возникала и раньше, когда они работали в одиночку. Но тогда осуществить ее было трудно. А если не выйдет? Значит, всё время, затраченное на пробу, потерять попусту? А кто будет выполнять план? Нельзя же оставить сборку без деталей.

Когда стали работать в бригаде, положение изменилось. Если из десяти человек один затратит какое-то время на пробу, это не сорвет сборку? Особенно, если остальные поднажмут в это время как следует.

Прикинули, обсудили всё сообща, обмозговали каждую мелочь. Решили: будем пробовать.

279

Старший мастер цеха М. И. Ежов совместно с механиком Б. Н. Парамоновым сконструировал приспособление для сварочного автомата, и дело пошло в пять раз быстрее. Вместо двух деталей — десять штук в смену. И качество улучшилось. Да плюс экономия электродов. Она составила 50 тысяч рублей в год.2 А насколько облегчился труд!

— Я всегда говорил, что одна голова — хорошо, а десять — еще лучше!—довольно посмеивался Петр Соколов, наблюдая за работой автомата.

Коллективное творчество помогло сварщикам расшить много других «узких» мест. Эту работу они не прекращают. Вместе они обдумывают возможности перевода на автоматическую сварку еще более трудоемких узлов.

Чувство коллективизма, чувство локтя товарища, помогало по-новому смотреть на свою работу. Люди не замыкались в своих узких интересах, а глядели на жизнь шире.

Как-то Шуховский и Таборичев в обеденный перерыв, взяв лист бумаги, карандаш, занялись подсчетами. К ним подошел бригадир:

— Чего считаете? Дачу, что ли, собрались строить?

— Да нет, не дачу, — ответил Шуховский. — Поважнее. Как по-вашему, Тихон Романыч, сколько на огарках электродов сэкономить можно? По всему заводу если брать?

Водопьянов пожал плечами. Что такое огарок электрода? Пустяк, мелочь, гроши стоит. Но по всему заводу и этих копеек наберется порядочно.

— Тысяч десять? — сказал он нерешительно.

— Добавляйте-ка еще нулей.

— Сто?

— Ну да, сто, — не выдержал Таборичев. — Миллион!

— Неужели миллион?! — искренне удивился бригадир.

Он проверил расчеты комсомольцев. Получалось правильно. Да еще нужно учесть, что объем электросварочных работ за семилетие возрастет почти в четыре раза.

— Здорово, — покачал он головой.

Эта цифра многим сварщикам не давала спокойно

280

Бригада сварщиков, первая на заводе завоевавшая право именоваться;

коллективом коммунистического труда. Слева направо: бригадир-

Т. Р. Водопьянов, Ф. Мазанов, 3. Шуховский, П. Соколов, Н. Бело-

сохов, Е. Самсонов.

жить. В самом деле, такие убытки терпит завод на одних огарках! Люди искали выхода.

Творческие поиски сварщиков заинтересовали новаторов производства и деятелей науки. Через некоторое время мастеру сборочного цеха М. И. Ежову и технологу А. С. Шевцову, при активном участии ленинградских ученых удалось разработать проект изменения конструкции электрододержателя. Электрод в таком держателе сплавляется полностью. Огромные потери на огарках были ликвидированы.

Сварщики из бригады Водопьянова первыми в Ленинграде перешли на новый метод сварки. Вместе со своими последователями они не только практически доказали жизненность нового способа, но и выработали нормы и инструкции, внедрили ряд конкретных предложений для более простого и широкого применения этого метода. Им оказали поддержку технологическое управление Ленинградского совнархоза и ряд научно-исследовательских институтов.

Ревностно следит за трудовой жизнью бригады партгрупорг участка А. Н. Шумихина — старый член пар-

281.

тии, инициативная, энергичная женщина. Она хорошо чувствует настроение людей. Советом и делом помогает им.

Небольшому сплоченному коллективу Водопьянова первому на Ижорском заводе присвоили почетное звание «Бригада коммунистического труда». В торжественной обстановке членам бригады были вручены дипломы и почетный вымпел. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 мая 1960 года бригадир Т. Р. Водопьянов награжден медалью «За трудовую доблесть».

В борьбе за выполнение заданий семилетнего плана на заводе всё ярче разгоралось и ширилось патриотическое движение за повышение производительности труда, за право носить почетное звание бригад и ударников коммунистического труда.

«Бригада девушек-токарей во главе с Зоей Давыдовой, — писала газета «Ижорец», — одна из первых в цехе включилась в соревнование за право называться коллективом коммунистического труда.

Приняв высокие обязательства, она успешно их выполняет. Рационализируя свой труд, внося поправки в технологию, комсомолки З. Давыдова, Л. Иванова и З. Бычкова выполняют по две с половиной нормы. Все девушки участка принимают участие в общественной жизни цеха».3

Бригады кузнецов Е. Жагрина, А. Александрова, А. Ионкина, участвуя в соревновании за право называться коллективами коммунистического труда, добились перевыполнения сменных заданий в два с половиной раза. Эти бригады первыми на заводе подняли знамя борьбы за выполнение семилетнего плана в пять лет. Их благородный почин подхватил коллектив цеха № 2, а затем и весь завод. В цехе № 11 в первых рядах соревнующихся шли бригады Путилова, Русанова, Егорова, прессовые машинисты Самохин, Кузнецов, Пузынин, Коновалов и другие.

Их много — энтузиастов соревнования, новаторов производства, активных борцов за торжество коммунистического труда. «Работать и жить по-коммунистически!»— вот их первая заповедь.

Накануне 42-й годовщины Октябрьской революции

282

Группа кузнецов, взявшая обязательство выполнить семилетний план в пять лет. Справа — бригадир В. Матус. 1959 год.

в патриотическом движении за право называться коллективом коммунистического труда участвовали 122 бригады, 11 смен и 4 участка. Кроме того, многие ижорцы боролись за звание ударников коммунистического труда.

Стремление жить и работать по-коммунистически, охватившее широкие массы заводского коллектива, проявляется в самых разнообразных формах.

Комсомолец Евгений Михайлов, узнав о благородном почине вышневолоцкой ткачихи Валентины Гагановой, решил последовать ее примеру. В бригаде, которой он руководил, люди были опытные, работали не хуже его самого, да и по возрасту он, бригадир, был самым молодым. Разряды у всех высокие, и в помощи никто особенно не нуждался. А на участке, Евгений видел, есть еще ребята и девчата, которым очень нужна помощь со стороны: ведь они работают всего восемь-десять месяцев. Вот если над ними взять шефство, тогда и самому интереснее будет, и им польза немалая.

Размышляя так, Евгений наметил двух молодых пар-

283

Активисты смены прессовщиков, борющиеся за звание коллектива коммунистического труда. Слева направо: коммунисты В. Г. Евдокимов, К. А. Зеленцов, И. В. Журавлев, В. И. Липковский, Г. Г. Гаврилов.

ней, которым он предложит свою помощь. Посоветовался со старшим мастером В. Ф. Пановым.

— Что ж, дело хорошее, — поддержал мастер Евгения.— Только подумай, может быть, лучше новую бригаду создать из молодежи? Энергии у тебя хватит, справишься...

В новую бригаду вошли токари Валентин Румянцев, Виктор Соболев, Николай Долинин, не имевшие достаточного опыта и едва-едва вытягивавшие сменные задания на 100 процентов. Для укрепления бригады предложили войти в нее квалифицированному токарю Борису Петрову. Тот охотно согласился.

На первом собрании бригады, прошедшем очень живо, решили включиться в соревнование за право называться бригадой коммунистического труда. Евгений подробно рассказал ребятам, к чему это обязывает. Разговор зашел о производстве, учебе, дисциплине, о дружбе и взаимной помощи.

Вместе выработали и обязательства. Одним из пунктов записали: выполнять нормы на 120—125 процентов.

Услышав это, ребята опасливо переглянулись: не много ли? Но бригадир рассеял их сомнение:

284

— Главное — помогать друг другу. Повысить производительность у нас есть много возможностей. Потом у станков подробнее поговорим об этом.

Работать условились так: Петров и Долинин разобьют обточку деталей на две операции и будут выполнять задание по одному наряду, Румянцев и Соболев сделают то же по другим деталям. А бригадир будет осуществлять общее руководство, помогать тем и другим, контролировать качество работы. Такая организация понравилась всем.

Михайлову и Петрову нередко приходилось отрываться от своего дела, чтобы помочь менее опытным членам бригады, показать более рациональные приемы труда, совместными усилиями улучшить технологию обработки. Вместе заботились и об инструменте. Уже за первые полмесяца работы в бригаде дисциплина у ребят заметно повысилась, выработка стала большей и, главное, появилось чувство ответственности перед товарищами, желание быть в числе передовых.

На обточке закаленных деталей Евгений Михайлов уже третий год успешно применял минералокерамические резцы. А теперь Евгений решил приучить к керамике и ребят из бригады. Румянцев и Долинин сначала мало верили в нее. Керамические резцы — штука капризная. Малейший удар, пластинка хрупнет, даст царапину на почти готовой детали и — брак.

Многие опытные токари предпочитают работать победитовыми резцами: привычнее и спокойнее. Но бригадир был настойчив.

— Поймите, что при керамических резцах вы можете почти до беспредельности увеличить скорость резания, а «победит» таких возможностей не дает, — убеждал Михайлов. — А какая чистота отделки! После керамики не нужно зачищать детали наждачной бумагой. И тут экономия времени.

Он сам вставал к станку, показывал, как надо работать. Детали действительно получались первоклассными. Обучал Михайлов членов своей бригады и правильной заточке керамических резцов.

Постепенно молодые токари убеждались в том, что бригадир прав. Керамика перестала пугать их. Когда они перешли на новые резцы, результаты сказались сразу же. Прошло всего два месяца, как они стали рабо-

285

тать в бригаде Михайлова, а выработка у Долинина, Румянцева и Соболева выросла почти в два раза. Правда, производительность труда самого Михайлова понизилась. Но это — временное явление: всё реже ему приходится отрываться от работы, чтобы помочь своим товарищам. Недалеко то время, когда он снова, как в старой бригаде, будет намного перевыполнять нормы. Он научил своих ребят работать по-настоящему, заставил их поверить в свои силы. А что он временно потерял в заработке, так это скоро наверстается.

Все члены бригады Михайлова учатся. Умеют они выкроить время и для занятий спортом. Петров — велосипедист, Михайлов играет в цеховой футбольной команде, Долинин увлекается настольным теннисом, Румянцев и Соболев тоже решили заниматься спортом.

Решили ребята и квалификацию свою повысить на разряд. Тщательно изучают теорию.

Недавно Михайлов предложил своим друзьям вызвать на соревнование его бывшую бригаду, которой руководит сейчас С. А. Матвеев. Вызов матвеевцы приняли. Кто будет первым — покажет время, но Матвеев знает: Евгений — опытный бригадир, умелый организатор, с ним соревноваться нелегко.

Бригадир Александр Ершов в этот день отказался идти в кино. Ребятам он сказал коротко:

— Занят.

Владимир Кононов засмеялся:

— Ясно. Бригадир сегодня будет роман писать. Придется, други, отложить наш культпоход.

Друзья простились с бригадиром и разошлись по домам.

И вот Ершов сидит за столом, пишет. Вчера его пригласили в редакцию «Ижорца»:

— Напиши, пожалуйста, Саша, о своей бригаде.

— Так я же не писатель, — усмехнулся Ершов. — Красиво у меня не получится.

— Ничего, напиши как можешь. Не в красоте дело.

— О чем писать-то?

— Ну, как организовались, как добились звания бригады коммунистического труда, а главное, о том, что вас объединяет. Ясно?

286

Старый производственник коммунист А. В. Захаров (слева) со своим учеником зуборезчиком Н. Н. Шабановым.

— Ясно. Попробую.

Поначалу писалось легко. Он рассказал, что перед самым XXI съездом партии ему поручили организовать бригаду и как она приступила к работе. Написал он и о том, как члены бригады все вместе придумали приспособление для сварки масляных ванн редуктора. Здорово у них тогда получилось! Раньше ведь и с готовой ванной приходилось очень много возиться: ванну необходимо было править, так как ее «вело» от сварки. Это отнимало несколько часов, а иногда и дней. А ребята придумали: ванну при сварке сажать в жесткое гнездо. И ванны начали получаться ровные, правка стала ненужной. После этого опыта они придумали приспособ-

287

ление и для сварки диафрагмы — есть такая капризная деталь. Тоже получилось подходяще.

Немного подумав, бригадир описал, как Борис Стародубцев, чтобы ускорить работу и не быть зависимым от сварщика-прихватчика, сам освоил эту специальность.

Перо легко скользило по бумаге, когда Ершов описывал увлекательные, красивые будни бригады. Он рассказывал о том, что каждый из членов бригады учится, повышает свои знания, как они всей бригадой вместе с женами проводят выходные дни на стадионах или выезжают за город, ходят в театры и кино, как они по общему согласию отпускают Бориса Стародубцева два раза в неделю за час до окончания смены. Борис ведет цеховой кружок, это общественная работа, и было бы смешно, если бригада коммунистического труда вдруг начала бы считаться: «А ты отработал меньше!..» Они отрабатывают за него этот час, и никто никогда даже слова не сказал по этому поводу.

Ершов рассказал в заметке о том, как им присвоили почетное звание бригады коммунистического труда. Они тогда здорово волновались. После торжественного вечера, когда возвращались домой, он сказал товарищам:

— Ну, теперь держись, ребята. С нас будет особый спрос.

И они ответили:

— Удержимся. Только давайте устроим свой бригадный отдел технического контроля. Будем проверять работу друг друга, чтобы как-нибудь брак не пропустить.

И они проверяли. Придирчиво, скрупулезно. Ни одного случая брака ОТК в их работе не обнаружил.

Ершову оставалось закончить статью. Он вспомнил, в редакции ему сказали: «А главное, напиши, что вас объединяет». Подумав, он написал: «Нас объединяет совместная работа на производстве». И поставил точку.

Час был поздний. Бригадир разделся, погасил свет и лег отдыхать. Утром надо было идти на завод, но что-то не давало ему уснуть. Бригадир ворочался с боку на бок, потом встал, снова зажег свет и, зачеркнув последнюю точку, приписал: «и дружба». Он вздохнул с облегчением. Это было правильно. Потому, что они действительно подружились. Каждый из них, если бы это

288

Дворец культуры Ижорского завода. 1959 год.

потребовалось, многим пожертвовал бы для товарища.

Он поставил точку и лег. И вскоре ему опять показалось, что его ответ неполный, что он упустил главное. Это главное витало в воздухе, было внутри его, он чувствовал, ощущал его, но... трудно найти слово, когда точно не знаешь, чего ищешь.

Сон не шел. Из головы не выходил беспокойный вопрос. В самом деле, что же их объединяет?

И вдруг у него мелькнула мысль: а почему он отрывает свою бригаду от коллектива цеха? Почему? А может быть, даже шире нужно смотреть, — от коллектива завода?.. Да, пять членов их бригады связывает личная дружба. Но ведь так, как они, работают сотни, тысячи, тысячи тысяч людей!.. А значит, не только их бригаду, бригаду Ершова, но и всех, тысячи тысяч объединяет что-то общее. Они работают на разных участках, а следовательно, не в совместной работе дело. Они не знают друг друга в лицо, а значит не в личной дружбе заключается ответ! Он глубже, этот ответ, он — в людях, в тысячах тысяч людей!..

289

Светало, когда бригадир снова встал с постели. Он нашел то, что объединяло эти тысячи тысяч людей, он написал, заканчивая статью: «Нас объединяет совместная работа, личная дружба и высокие идеалы коммунизма».

...В годы развернутого строительства коммунизма с особой силой и щедростью забил родник народной инициативы. Одной из форм проявления этой замечательной инициативы явились распространившиеся по всей стране добровольные народные дружины общественного порядка. В апреле — мае 1959 года на Ижорском заводе было создано восемь таких дружин, в которые записались 854 человека из числа лучших, наиболее авторитетных ижорцев. Решением партийного комитета был создан штаб дружины. Командиром дружины назначен заместитель секретаря парткома Василий Григорьевич Рудченко, его помощником — Сергей Емельянович Яшин.

Народные дружины ижорцев возглавили борьбу общественности за соблюдение порядка и культуру поведения в клубах, кинотеатрах, на стадионе, в садах и на улицах Колпина.

ГЛАВНЫЙ РЕЗЕРВ

Вечером, когда кончается смена и к проходной из цехов тянутся бесконечные ленты людей, только и слышны разговоры:

— У нас сегодня пять уроков.

— Ой, а я упражнение по английскому не сделала!

— Знаешь, у нас какой географ?! Как взглянет сквозь очки, ка-ак сдвинет брови...

— А у нас физик... Насквозь человека видит!..

Это разговаривают те, кто после смены, забежав домой перекусить, пойдут в вечерние школы, техникумы, на курсы техминимума.

В последние годы значительно выросло на заводе число рабочих, имеющих среднее образование. В 1953 году в цехи пришли после окончания десятилетки только 12 человек, в 1956 году — 104 человека, а в 1958 году в заводский коллектив влилось 420 юношей и девушек, только что получивших аттестат зрелости.

Число рабочих со средним образованием увеличивается не только за счет вновь поступающих на завод.

290

Штаб народной дружины Ижорского завода. Слева направо —

сидят: К. С. Кулешов, Н. В. Подгорнов, В. Г. Рудченко, С. Е. Яшин,

В. И. Свердлов; стоят: В. А. Головачев, Н. Е. Дуксов,

В. В. Долженко, А. Ф. Ошуков.

Безвозвратно ушло время, когда рабочий мог полагаться только на свое чутье и опыт. К нему на помощь пришли сложные электронные приборы, автоматические приспособления и механизмы. Чтобы ими управлять, нужно знать, как они работают, нужно уметь с ними. обращаться. Вот почему из года в год растет число рабочих, повышающих свой общеобразовательный и технический уровень. В 1959 году в школах рабочей молодежи, в заочных и вечерних техникумах и институтах училось 4733 человека. Кроме того, на заводе проводится большая работа по повышению производственной квалификации рабочих. В 1954 году на различных технических курсах и в школах передового опыта обучалось 2001 человек. В 1958 году этими формами учебы было охвачено 2927 рабочих.

Хорошо поставленное производственное обучение кадров приносит свои плоды. В 1955 году во всех цехах завода шестой разряд имел 1621 человек, седьмой раз-

291

ряд — 736. К январю 1959 года шестой разряд имеют уже 2124, седьмой — 1165 рабочих.

Неизмеримо выросло количество читателей заводской технической библиотеки. Большим спросом пользуются технические журналы и справочники.

Упорно овладевая знаниями, накапливая опыт, всемерно развивая изобретательскую мысль, ижорцы с каждым днем повышают свое производственное мастерство, поднимают производительность труда.

Стремление к новаторству, к совершенствованию производства — одна из лучших традиций ижорцев. Она ярко проявилась еще в период первых пятилеток, а также в годы восстановления завода после Отечественной войны. Однако наивысшего расцвета новаторские традиции завода достигли после XXI съезда КПСС. В дело улучшения техники производства теперь включились тысячи рабочих. Никогда идеи технического прогресса так широко не распространялись в массах, никогда за всю историю завода не было такого массового похода за рационализацию производства, как в дни семилетки.

Экономия, полученная за счет внедрения рационализаторских предложений, внесенных рабочими и инженерами завода в 1953 году, составила значительную сумму — 8 855 500 рублей. А в 1958 году армия рационализаторов, насчитывавшая 1739 человек, сэкономила заводу 16 845 200 рублей — почти в два раза больше.4

Творческая мысль рационализаторов, их неутомимые поиски новых путей в производстве позволяют заводу ежегодно перевыполнять программу, давать стране тысячи тонн сверхплановой высокосортной стали, проката, труб, машин и механизмов.

С ценной инициативой выступил инженер И. В. Яшин, предложивший организовать на заводе технические семинары. Их назначение — помочь рабочим разобраться в сложнейших вопросах современной техники, изучить и применить в своем деле опыт передовых предприятий. К концу 1959 года таких семинаров работало более двадцати. Они охватили 350 человек.

На заводе работает постоянно действующее производственное совещание. Большинство его участников — рабочие. На своих заседаниях они обсуждают вопросы борьбы за повышение производительности труда, за досрочное выполнение семилетнего плана, намечают

292

*В заводской вечерней школе рабочей молодежи. 1958 год.

пути механизации и автоматизации производственных процессов и т. п. Это позволяет находить и полнее использовать скрытые резервы производства.

Развитию творческой мысли изобретателей и рационализаторов помогает заводское Общество изобретателей, которое к концу 1959 года насчитывало в своих рядах 1300 человек.

Июньский Пленум ЦК КПСС указал единственно правильный путь выполнения грандиозного семилетнего плана. Это — ускорение технического прогресса, самая широкая и смелая автоматизация и механизация производственных процессов. Коммунисты Ижорского завода со всей решительностью возглавили борьбу коллектива за выполнение решений Пленума. Под руководством партийной организации завода во всех цехах и в масштабе всего предприятия были составлены планы технического прогресса на семилетку.

По инициативе парткома на заводе была создана комиссия технического прогресса. В нее вошли ведущие специалисты и представители партийной и профсоюзной организаций завода. Возглавил комиссию главный инженер завода А. А. Любченко.

Такие же комиссии были созданы в цехах и отделах завода.

293

Решения Пленума и активная борьба за их выполнение еще более оживили деятельность изобретателей и рационализаторов на Ижорском заводе. До недавнего времени при изготовлении хромомагнезитового кирпича для мартеновских печей применялся ручной труд. Работа была тяжелая, грязная и малопроизводительная.

Талантливый рационализатор В. А. Белов и его товарищи с помощью инженеров разработали и внедрили полуавтоматический трамбовочный станок. Результат превзошел все ожидания: тяжелый ручной труд формовщиков заменила машина, неизмеримо повысилась производительность труда, резко сократилась стоимость ремонта мартеновских печей, достигнута экономия 200 тысяч рублей в год.

Облегчался труд и на прокатных станах. Раньше раскаленные листы проката приходилось поворачивать вручную. Рабочие зацепляли специальными крючьями пышущую жаром плиту и вручную подставляли ее под валы нужной стороной. По предложению рационализаторов между вальцами был установлен железный стержень подъемника. Приподнятая им с одного края плита автоматически разворачивается вальцами, чтобы снова направиться под обжимные валы.

Большой эффект дала комплексная автоматизация на трубопрокатном стане. Она позволила автоматически подавать заготовку, следить посредством электронного реле за ритмом работы стана и значительно сократить время холостого хода при прокате. Благодаря автоматизации управления правИльным станом было достигнуто значительное увеличение выпуска труб. В 1960 году коллектив трубопрокатчиков внедрил в производство несменяемую оправку.

Быстрый технический прогресс, небывало огромные задания семилетнего плана обязали заняться модернизацией всех мартенов завода. Работа началась с печи № 3. Нелегко пришлось конструкторам и металлургам. Дело было новое, сложное. Надо было не только установить и освоить новую аппаратуру, сделать это в сжатые сроки, но и одновременно перестроить по-иному вспомогательные операции.

Коллектив успешно справился с этой задачей.

Вслед за первым мартеном осуществилась перестройка других печей.

294

Внедрение автоматизации тепловых процессов на мартеновских печах проходило не без борьбы со старым, с косностью, с устаревшими понятиями. Привычка многих лет полагаться на свое профессиональное чутье, старые, изученные до мелочей приемы работы заставляла некоторых сталеваров скептически относиться к новшествам.

— Сталь надо чувствовать, — рассуждали они. —

Автомат подвести может.

Вспоминались военные годы, работа на уральских заводах, выполнение срочных правительственных заданий:

В технической библиотеке завода. Выбирают книги Ф. Т. Глушков, П. И. Рудаков, К. П. Гансон.

295

— Ведь неплохо варили и без автоматов. Партийное бюро цеха во главе с секретарем

Г. И. Ратушевым взяло под особый контроль внедрение автоматизации и новой техники. Опираясь на коммунистов, партбюро повело активную пропаганду передовых методов в сталеплавильном деле.

Коммунист А. Н. Белов со своей бригадой в короткий срок освоил работу на автоматизированных печах и на практике доказал их преимущество перед обычными мартенами. Автоматизированная печь дает пять тысяч тонн металла в год дополнительно.

Постепенно отношение к модернизации печей у сталеплавильщиков резко изменилось. На цеховых собраниях те самые сталевары, которые недавно противились автоматизации, теперь стали торопить руководителей:

— Почему медленно внедряется автоматика? Почему еще многие печи работают по-старому?

Иногда новое наталкивается на трудности, которые на первый взгляд кажутся непреодолимыми.

Еще до июньского Пленума в сталепрокатном цехе начались работы по внедрению поточной линии от печей к 500-тонному прессу на сортовом участке. Эта модернизация потребовала огромных усилий всего коллектива. В первых числах июля 1959 года поточная линия была введена в строй. Но в первый же день работы оказалось, что обслуживавшая линию смена не смогла справиться с производственным планом. Отдельные узлы ее работали нечетко. Не удалось наладить работу и в последующие дни. Поточная линия от печей к стану не давала тех результатов, на которые рассчитывали, когда ее проектировали.

Созвали партийное собрание, на котором разгорелся жаркий спор. Противники новых методов доказывали, что в данном производстве автоматизация практически ничего не дает и надо работать по-старому. Сторонники «потока» им страстно и убежденно возражали.

— Если линия не дает эффекта, — заявил один из коммунистов, — в этом виноваты мы сами. Давайте докажем на практике, что линия не только нужна, но она может дать повышение производительности труда гораздо больше, чем предусмотрено ее техническим заданием.

После собрания партийная организация энергично

296

взялась за освоение работы на поточной линии. Были организованы специальные бригады, которые с помощью инженеров терпеливо и настойчиво разбирали работу каждого узла, преодолевали встречавшиеся трудности, осваивали управление сложной техникой.

В результате поточная линия в сталепрокатном цехе стала прекрасно работать. Она позволила поднять производительность стана на 3%, что дало более 400 тысяч рублей экономии и сотни тысяч сверхпланового проката в год.

И таких усовершенствований на заводе много. Они появляются в каждом цехе, на каждом участке. Всё больше и больше работы перекладывается с человека на стальные плечи машины.

28 декабря 1959 года коллектив завода рапортовал Ленинградскому городскому комитету КПСС о досрочном выполнении плана первого года семилетки по выпуску валовой продукции на 101,1%. Завод дополнительно дал Родине тысячи тонн качественной стали и труб, освоил производство 22 новых изделий, среди которых — новейшие станки и сложные механизмы.

В начале 1960 года, второго года великого трудового наступления советского народа, бригады ижорских прокатчиков впервые в стране начали опробование сложнейшей установки, которая с помощью радиоактивных изотопов автоматически осуществляет замер горячекатаных листов толщиной до 45 миллиметров.

Установка смонтирована на одном из прокатных станов — крупнейшем в СССР. Находясь в кабине оператора, можно в ходе работы видеть размеры прокатываемой продукции и доводить точность прокатки до 0,1—0,3 миллиметра.

Раньше вальцовщики для измерения прокатываемого листа должны были всякий раз приближаться с кронциркулем в руках к раскаленному металлу, нагретому до температуры 900—1000 градусов. Это создавало исключительно тяжелые условия работы и снижало производительность стана.

Новая установка разработана конструкторами завода и работниками заводской лаборатории автоматики в тесном содружестве с коллективом Центрального научно-исследовательского института черной металлургии в Москве. Изготовление и монтаж всех устройств

297

проведены рабочими и специалистами Ижорского завода.

В 1960 году намечается создание еще более мощной автоматической установки для измерения прокатываемых листов. С ее помощью станет возможным измерять горячекатаные листы толщиной до 200 мм.

...Сталь бурлит в печи, выплескивая длинные хвостатые брызги, похожие на маленькие кометы. Желтые до голубизны, они поднимаются вверх и, описав отвесную траекторию, падают вниз.

Сталевар пристально следит за плавкой. Он не прячет свое лицо, не закрывает его рукавицей от нестерпимого жара. Он даже не пользуется защитными очками. Они не нужны. Сталевар следит за плавкой, сидя перед экраном телевизора.

Приборы показывают, что сталь готова. Сталевар нажимает на пульте управления кнопку. На экране видно, как, дрогнув, поползла вверх заслонка печи, как сбоку выдвинулся огромный продолговатый черпак, похожий на столовую ложку, прошел в зев печи, почерпнул расплавленный металл и вынес его наружу. Это для пробы.

Через полминуты в репродукторе звучит голос лаборанта: «Анализ хорош».

Сталевар снова садится за пульт управления. Начинается разливка.

В цехе почти нет людей. Здесь только дежурный электрик да мастер по ремонту. Всю работу проводят машины....

Пока это мечта. Сейчас еще нет на ижорских мартенах телевизионных установок и далеко не изжит физический труд в металлургических цехах. Здесь нарисована картина будущего. Но это будущее недалеко. Оно уже стучится в дверь, стоит на пороге.

Безграничны возможности развития и роста советского человека. Безгранично и поле его деятельности, применения своих знаний в жизни, на практике — в цехе, у станка или мартена, у сварочного аппарата или у прокатного стана. Безграничны возможности улучшить производство, облегчить труд, чтобы создать изобилие необходимых для человека материальных благ.

1960 год — второй год великой семилетки — начался под знаком всенародного соревнования в честь 90-ле-

298

тия со дня рождения В. И. Ленина. Встали на трудовую ленинскую вахту и ижорцы. Впереди шли бригады и смены, соревнующиеся за звание коммунистических.

В январе 1960 года на имя секретаря Колпинского районного комитета КПСС пришла телеграмма от трудящихся московского завода «Борец». Москвичи писали, что они решили выполнить свой годовой план второго года семилетки к 23 декабря, производительность труда повысить в полтора раза. Рассказывая о своих обязательствах, москвичи вызывали колпинцев на социалистическое соревнование.

Весть об этом быстро распространилась по заводу. Ижорцы с радостью приняли вызов. Соперник достойный! В своем ответном обязательстве они указали: выпуск экскаваторов увеличить в 2,5 раза, а оборудования для химической промышленности — в 1,4 раза против 1959 года. Коллектив обязался к 22 апреля, к 90-летию со дня рождения В. И. Ленина, изготовить и испытать первый комплект прессов новых образцов. Это обязательство было успешно выполнено.

Социалистическое соревнование с москвичами вызвало у ижорцев новый прилив трудовой энергии, заставило подтянуться, еще более напрячь свои силы. Во всех цехах, на различных производственных участках горячо обсуждали новые, повышенные обязательства. Еще и еще раз проверяли свои возможности. «Больше, лучше, быстрее!» — вот лозунг, который владел сознанием каждого.

Пафос творческого труда, стремление как можно скорее выполнить великие задания семилетки объединяют, сплачивают коллектив ижорцев, ведут от одного успеха к другому. Второй год семилетки — это год небывало массового трудового подъема на заводе.

Вот, например, бригада токарей В. Хрусталева. Свою программу 1959 года она выполнила к 42-й годовщине Великого Октября. С первых дней 1960 года бригада, соревнуясь за право называться коммунистической, встала на трудовую ленинскую вахту и добилась огромного успеха: план 1960 года был завершен ею к 90-летию со дня рождения В. И. Ленина.

В механическом цехе отлично трудится бригада молодых фрезеровщиков во главе с Н. Абрамовым. Дружный коллектив, добиваясь права называться бригадой

299

коммунистического труда, используя новейшие технологические приемы, разработанные собственными силами, перевыполняет нормы в 2—3 раза.

Среди листопрокатчиков славится бригада коммуниста А. Базылева. Более 200 тонн сверхплановой продукции в первые дни второго года семилетки — вот замечательный результат самоотверженного труда членов этой бригады.

Благородное стремление жить и трудиться во имя мира, во имя прогресса человечества, во имя торжества коммунизма — вот что ведет коллектив ижорцев от одной победы к другой.

В переполненном зале Дворца культуры идет собрание. Сюда пришли ижорские сталевары, прокатчики, транспортники, слесари и токари, инженеры и конструкторы. Рядом с заслуженными ветеранами завода, имена которых известны всему Советскому Союзу, сидят девушки и юноши, только что пришедшие на завод.

Лица у всех серьезные, даже строгие.

Секретарь парткома Б. А. Юргель докладывает о поездке Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР Никиты Сергеевича Хрущева в Соединенные Штаты Америки. Он говорит об огромном вкладе в дело мира посланца Советской страны.

Люди слушают, а из окон им видна панорама города и завода. Светлые корпуса цехов сверкают на солнце чисто промытыми стеклами. Там идет напряженная созидательная работа. Люди у станков и мартенов претворяют великие планы партии в жизнь. Их искусные руки создают чудесные машины, облегчающие труд человека, варят сталь, чтобы изготовить из нее экскаваторы, прессы, мощное оборудование для химической промышленности, рулевые машины для кораблей. Ижорцы трудятся, чтобы создать изобилие на нашей земле.

Разве не их сокровенные мысли выразил Никита Сергеевич Хрущев, внеся в Организацию Объединенных Наций предложение о всеобщем и полном разоружении?

Люди слушают и смотрят на родной город. Стройные улицы залиты асфальтом, белые дома поблескивают

300

Памятник В. И. Ленину на привокзальной площади в Колпине.

крашеными крышами. В этих домах живут они, колпинцы, их жены, дети, отцы, близкие, родные люди. Разве не для того, чтобы обеспечить им мирную, светлую жизнь, Никита Сергеевич ездил за океан, чистосердечно и прямо протягивая миллионам американцев руку дружбы?..

Стройно растут деревья на бульваре Свободы, золотятся под лучами солнца еще не успевшие отцвести клумбы.

Эти деревья посажены руками ижорцев, эти клумбы вскопаны колпинскими комсомольцами. Каждая веточка, каждый стебелек, каждая травинка, колеблющаяся от ветерка, дороги сердцу.

Разве не для того посланец мира Никита Сергеевич Хрущев ездил с предложением вечного мира, чтобы сохранить красоту земли?

Да, нам нужен мир. Советский народ борется за счастье, за жизнь всего человечества.

Ижорцы идут в первых рядах этих борцов.

УКАЗАТЕЛЬ

архивных и литературных источников, на которые имеются ссылки в книге

К главе I. НА БЕРЕГАХ ИЖОРЫ

1 Материалы для истории Русского флота, ч. 1. СПб., 1865, стр. 253. Письмо Кикина к графу Апраксину из С.-Петербурга, 1711, 3 сентября.

2 Г. Городков. Адмиралтейские Ижорские заводы. СПб., 1903, стр. 13—14.

3 И. А. Бакланова. Рабочие-судостроители России в XIX веке. М.—Л., 1959, стр. 52; Г. Е. Павлова. Декабрист Николай Бестужев — историк русского флота. Воениздат, М., 1953, стр. 57.

4 А. А. Брандт. Столетний юбилей (1815—1915) пароходного дела в России, стр. 6—8.

5 Г. Городков. Адмиралтейские Ижорские заводы. СПб., 1903, стр. 52, 72.

6 Собрание законов и постановлений по части морского управления относящихся, книга 3-я. СПб., 1830, стр. 131—147, 209—218.

7 С. Завьялов. История Ижорского завода. М., 1934, стр. 65—73.

8 И. А. Бакланова. Рабочие-судостроители России в XIX веке. М. — Л., 1959, стр. 106; ЦГА ВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2141, л. 31.

9 Г. Городков. Адмиралтейские Ижорские заводы. СПб., 1903, стр. 95—98.

10 Отчет по обревизованию Адмиралтейских Ижорских заводов. СПб., 1874, стр. 145.

11 И. А. Б а к л а н о в а. Рабочие-судостроители России в XIX веке. М—Л., 1959, стр. 171.

12 Там же, стр. 192.

13 Отчет по обревизованию Адмиралтейских Ижорских заводов. СПб., 1874, стр. 148—149.

14 Г. Городков. Адмиралтейские Ижорские заводы. СПб., 1903, стр. 114—117.

303

К главе II. В БОРЬБЕ БЕЗЗАВЕТНОЙ

1 С. Завьялов. История Ижорского завода. М., 1934, стр. 94—99.

2 Журнал «Каторга и ссылка», № 12(61), 1929, стр. 21.

3 С. Завьялов. История Ижорского завода. М., 1934, стр. 150—161.

4 Журнал «Пролетарская революция», № 2/14, 1923, стр. 79.

5 Журнал «Листок работника», № 9—10, 1899, стр. 43—45.

6 И. К. Михайлов. Четверть века подпольщика. М. — Л., 1928, стр. 15—19.

7 С. Завьялов. История Ижорского завода. М., 1934, стр. 222.

8 Петербургские большевики в период подъема первой русской революции 1905—1907 гг. Сборник документов и материалов. Лениздат. 1955, стр. 144—145; ГИАЛО, ф. 1349, оп. 1, д. 1380, лл. 1—2.

9 Журнал «Красная летопись», № 5—6 (44—45), 1931, стр. 245.

10 Там же.

11 Петербургские большевики в период подъема первой русской революции 1905—1907 гг. Сборник документов и материалов. Лениздат, 1955, стр. 426—427.

12 Журнал «Красная летопись», № 4(49), 1932, стр. 139—140.

К главе III. В СЕМНАДЦАТОМ ГОДУ

1 С. Завьялов. История Ижорского завода. М., 1934, стр. 387—388.

2 См. журналы «Трудовое казачество», № 7, 8, 1918; «Красная летопись», № 1(40), 1931, стр. 175.

3 «Правда»,.№ 1, 5 марта 1917 года.

4 Архив Ижорского завода, рукописный фонд, 1917 год. Воспоминания А. Н. Жаринова.

5 Листовки петербургских большевиков. 1902—1917, том второй, 1907—1917. [М.], Госполитиздат, 1939, стр. 247—249.

6 Ленинградский партийный архив при Ленинградском ОК КПСС (в дальнейшем ЛПА), ф. И-1, св. 32, д. 338, лл. 1—4.

7 С. Завьялов. История Ижорского завода. М., 1934, стр. 395.

8 Листовки петербургских большевиков. 1902—1917, том второй. 1907—1917. [М.], Госполитиздат, 1939, стр. 251—252.

9 ЛПА, ф. И-1 (Рукописный), св. 29, д. 311, лл. 1—41.

10 ЛПА, ф. И-1, св. 32, д. 338, л. 3.

11 Там же, лл. 3, 4, 9, 15—16 (воспоминания Б. Н. Нимвицкого и др.). Архив Ижорского завода, рукописный фонд. Воспоминания М. Ф. Огурцова.

12 Октябрьская революция и фабзавкомы, ч. 1. От Февраля к Октябрю. М., изд. ВЦСПС, 1927, стр. 15—27.

13 Там же, стр. 37—39.

14 Великая Октябрьская социалистическая революция. Документы и материалы. Революционное движение в России после свержения самодержавия. М., изд. АН СССР, стр. 475.

15 Там же, стр. 476, 478.

16 ЛПА, ф. 2315 (фонд Колпинского РК КПСС), оп. 1, св. 1, ед. хр. 4, лл. 1—1 об.

17 Рабочий контроль и национализация промышленных пред-

304

приятии Петрограда в 1917—1919 гг., т. 1. Рабочий контроль в промышленных предприятиях Петрограда в 1917—1918 гг. Сборник документов. Л., газ.-журнальное и книжное изд., 1947, стр. 46—51.

18 ЛПА, ф. И-1, св. 32, д. 338, лл. 14—17.

19 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, ед. хр. 1, л. 1 об.

20 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, ед. хр. 2, л. 2.

21 Первый легальный Петербургский Комитет большевиков в 1917 г. Сборник материалов и протоколов. М.—Л., 1927, стр. 169.

22 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 1, ед. хр. 2, л. 7.

23 Первый легальный Петербургский Комитет большевиков в 1917 г., стр. 215—219.

24 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 1, ед. хр. 2, л. 10; Шестой съезд партии (большевиков), протоколы. М., 1958, стр. 301.

25 ЛПА, ф. И-1, св. 32, д. 338, лл. 18—19.

26 Там же.

27 Газета «Рабочий путь», № 35, 13 октября 1917 года.

28 Протоколы Центрального Комитета ЦК РСДРП (б), август 1917—февраль 1918. Госиздат, 1929, стр. 113.

29 Великая Октябрьская социалистическая революция. Документы и материалы. Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. М., изд. АН СССР, 1957, стр. 211—212.

30 Журнал «Красная летопись», № 2 (23), 1927, стр. 108—109.

31 Большевики в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции. Лениздат, 1947, стр. 416.

32 Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. М.—Л., изд. АН СССР, 1957, стр. 102.

33 Газета «Правда», № 111, 21 апреля 1958 года. Воспоминания В. Карпинского.

К главе IV. ЗА РЕСПУБЛИКУ СВОЮ!

1 Великая Октябрьская социалистическая революция. Документы и материалы. Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. М., изд. АН СССР, 1957, стр. 696.

2 Там же, стр. 697.

3 Советы в Октябре. М., 1928, стр. 111.

4 Архив Ижорского завода, рукописный фонд, 1917 год. Воспоминания М. Ф. Огурцова.

5 «Известия ЦИК и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов», № 214, 2 ноября 1917 года.

6 Газета «Ижорец», № 37 (3139), 18 сентября 1957 года.

7 Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области (в дальнейшем ГАОРСС ЛО), ф. 171 (Колпинский Совет), оп. 1, д. 122, лл. 17—18.

8 ГАОРСС ЛО, ф. 171, оп. 4, д. 1, лл. 9—11.

9 Там же.

10 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 8, ед. хр. 41, лл. 5—6. 11 ГАОРСС ЛО, ф. 171, оп. 1, д. 41, л. 6. 12 ГАОРСС ЛО, ф. 171, оп. 4, д. 1, л. 10.

13 ГАОРСС ЛО, ф. 1790 (фонд Ижорского завода), оп. 1, д. 16, л. 174; оп. 8, д. 43, лл. 33—33 об.

14 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 1, ед. хр. 4, л. 8. 15 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 8, д. 43, л. 89.

305

16 Там же.

17 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 8, д. 3, лл. 117—130.

18 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 9, д. 30, лл. 269—270.

19 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 2, д. 31, л. 9.

20 Газета «Петроградская правда», № 112, 22 мая 1919 года.

21 Газета «Петроградская правда», № 126, 8 июня 1919 года.

22 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 4, ед. хр. 16, лл. 90—91.

23 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 4, ед. хр. 13, л. 22.

24 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 10, д. 70, лл. 54—54 об.

25 Архив Ижорского завода, рукописный фонд, 1918—1920 гг. Воспоминания И. Лебедева и Л. Сергеевой.

26 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 14, д. 5, лл. 47—47 об.

27 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 14, д. 7, л. 8.

28 Там же, лл. 136—138.

29 Документы о героической обороне Петрограда в 1919 году. М., Госполитиздат, 1941, стр. 68.

30 ГАОРСС ЛО, ф. 171, оп. 1, д. 71, лл. 34, 73. 31 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 10, д. 70, лл. 99, 107.

К главе V. В БОЯХ ЗА СОЦИАЛИЗМ

1 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 3, д. 45, л. 3.

2 См. газета «Роста», № 160, 2 марта 1921 года; ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 9, ед. хр. 45, л. 17.

3 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 9, ед. хр. 45, л. 6.

4 ЛПА, ф. К-601 (фонд комсомольской организации Колпина и Ижорского завода), оп. 1, д. 85, лл. 13—17.

5 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 30, ед. хр. 157, лл. 30—30 об.

6 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 30, ед. хр. 159, лл. 53, 54, 55—64.

7 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 9, ед. хр. 48, лл. 4—5.

8 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 4, д. 36, лл. 4—17. 9 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 4, д. 3, л. 14.

10 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 30, ед хр. 159, л. 113.

11 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 9, ед. хр. 48, л. 9.

12 ЛПА, ф. 2315, оп. 1, св. 9, ед. хр. 48, лл. 49—50.

13 Архив Ижорского завода, рукописный фонд. Воспоминания А. А. Крохина. Билет № 1348 во Дворец Урицкого на заседание 2-го Всемирного конгресса III Коммунистического Интернационала.

14 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 3, д. 45, л. 3.

15 ЛПА, ф. К-601, оп. 1, д. 85, л. 43.

16 ЛПА, ф. К-22, оп. 1, д. 101, л. 140.

17 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 11, д. 18, лл. 82—83, 51, 225.

18 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 11, д. 52, лл. 63—65.

19 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 5, д. 3, л. 44.

20 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 4, д. 41, лл. 7—7 об.

21 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 20, д. 7, л. 107.

22 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 20, д. 7, лл. 108—108 об.

23 Архив Ижорского завода, рукописный фонд. Воспоминания Г. В. Кондратьева.

24 ГАОРСС ЛО, ф. 1790, оп. 11, д. 26, л. 14.

25 ЛПА, ф. 2600 (фонд партийной организации Ижорского завода), оп. 1, св. 15, ед. хр. 112, л. 18.

306

26 Экстренный выпуск газет «Правда» и «Известия». 22 января 1924 года.

27 ЛПА, ф. 3993 (фонд партийной организации Колпина), оп. 1, св. 11, ед. хр. 67, лл. 1—2а—2ж.

28 ЛПА, ф. 2600, оп. 1, св. 15, ед. хр. ПО, лл. 7—8.

29 ЛПА, ф. 3993, оп. 1, св. 8, ед. хр. 44, лл. 1—2.

30 ЛПА, ф. 2600, оп. 1, св. 15, ед. хр. 112, лл. 6—11.

31 ЛПА, ф. 2600, оп. 1, св. 15, ед. хр. НО, л. 14.

32 ЛПА, ф. 3993, оп. 1, св. 11, ед. хр. 67, лл. 1, 2.

33 Газета «Красный ижорец», № 5 (73), 6 ноября 1928 года.

34 Газета «Ижорец», № 105 (250), 23 октября 1931 года.

35 Газета «Листок Красный ижорец», № 1, 30 октября 1928 года.

36 Газета «Ижорец», № 1 (48), 5 января 1930 года.

37 Там же.

38 Архив Ижорского завода, рукописный фонд. Воспоминания А. В. Василевской.

39 Газета «Красный ижорец», № 36 (145), 15 декабря 1929 года. 40 Газета «Ижорец», № 3 (158), 9 января 1931 года.

41 Там же.

42 Газета «Ижорец», № 48 (95), 27 июня 1930 года.

43 См. сборник «15 лет борьбы за советское машиностроение». Л—М., 1932, стр. 33.

44 Газета «Ижорец», № 40 (195), 24 апреля 1931 года.

45 Газета «Ижорец», № 42 (197), 30 апреля 1931 года.

46 Сборник «15 лет борьбы за советское машиностроение». Л.—М., 1932, стр. 21.

47 Газета «Ижорец», № 149 (1165), 27 сентября 1936 года.

48 Газета «Ижорец», № 138 (2197), 18 июня 1940 года.

49 ЛПА, ф. 2315, оп. 1а, св. 15, ед. хр. 73, лл. 17—18.

50 ЛПА, ф. 2315, оп. 1а, св. 15, ед. хр. 73, лл. 24—25.

51 ЛПА, ф. 2315, оп. 3, св. 80, ед. хр. 14, лл. 25—26. . 52 Там же.

К главе VI. СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

I ЛПА, ф. 2600, оп. 2, св. 17, ед. хр. 1, лл. 1—2. 3 ЛПА, ф. И-43, оп. 3, ед. хр. 47, лл. 7, 8, 9.

3 Архив Ижорского завода, рукописный фонд. Воспоминания работника пожарной команды завода В. И. Козлякова.

4 ЛПА, ф. 2315, оп. 3, св. 18, ед. хр. 21, л. 11.

5 А. В. Карасев. Ленинград в период блокады (1941— 1943 гг.). Журнал «История СССР», № 2, 1957, стр. 4.

6 М. И. Калинин. Всё для войны, всё для победы! Статьи и речи. Л., 1942, стр. 47, 48.

7 ЛПА, ф. И-43, оп. 2, ед. хр. 489, лл. 1—22.

8 ЛПА, ф. 2315, оп. 3, св. 80, ед. хр. 14, л. 26.

9 ЛПА, ф. И-43, оп. 3, ед. хр. 210, лл. 1—18.

10 Архив Ижорского завода, рукописный фонд. Журнал МПВО, ч. 1, лл. 1—3.

11 ЛПА, ф. 2600, оп. 2, св. 17, ед. хр. 1, лл. 1—2. 12 ЛПА, ф. 2600, оп. 2, св. 17, ед. хр. 1, лл. 4—5.

307

ОГЛАВЛЕНИЕ

От издательства.................... 3

Глава I. На берегах Ижоры............. 5

Основание и развитие завода ......... 5

Глава II. В борьбе беззаветной........... 18

Начало революционного пути......... 18

Незабываемый год............... 25

Навстречу новой революции.......... 32

Глава III. В семнадцатом году............ 38

Хлеба, мира, свободы!............. 38

После выхода из подполья........... 46

На путях к Октябрю............. 51

Ижорские броневики............. 61

Глава IV. За Республику свою!............ 70

На заре новой жизни............. 70

Боевой девятнадцатый............. 82

Глава V. В боях за социализм............ 95

Великие перемены............... 95

Пятилетку — в четыре года!.......... 114

Первый советский блюминг.......... 125

На социалистических началах......... 137

Глава VI. Священная война............. 155

Все на защиту Родины!............ 155

Ижорский батальон.............. 162

Завод-фронт.................. 174

Крепче стали ................. 181

На ижорских рубежах............. 189

310

Военные будни Колпина............ 197

Фронтовые заказы............... 205

Победная поступь ............... 212

Глава VII. Ижорцы идут вперед........... 219

Восстановление завода............. 219

К новым трудовым победам.......... 246

Сталь идет .................. 265

Глава VIII. Свет над Ижорой............. 274

По-коммунистически............. 274

Главный резерв................ 290

Указатель архивных и литературных источников, на которые имеются ссылки в книге.......... 303

Орест Александрович Поздняков,

кандидат исторических наук

"Ижорцы"

Редактор М. Д. Розанов

Обложка художника В. С. Орлова

Заставки художника Ж. В. Ефимовского

Технический редактор Н. Г. Оношко

Корректор А. А. Милитаури

Слано в набор 18/IV 1960 г. Подписано к печати 5/VIII 1960 г. Формат бумаги 84Х108 1/32. Печ. л. 19,5 Усл. печ. л. 15,99 Уч.-изд. л. 16,59 Тираж 5000 экз. М-31499. Заказ N 583

Лениздат, Ленинград, Торговый пер., 3 Типография имени Володарского Лениздата, Фонтанка, 57

Перейти на Главную

<<НАЗАД